М-м-м…

― Давай лучше пропустим первые два пункта? Еду можно заказать и на дом. Или я могу приготовить что-нибудь сама… А можем вообще не заморачиваться и сразу перейти к последнему пункту.

Кирилл задорно улыбнулся. Так, как умел только он. Так, как улыбался только ей. И впредь будет так улыбаться только ей.

― Ульяна Агафоновна, мне определённо нравится ход ваших мыслей. Уверен, нас с вами ждёт весьма продуктивный альянс.


*стихи Виктории Осадчей

*арт Виктории Осадчей

Эпилог


Три года спустя


― К ужину тебя, как понимаю, не ждать?

― Я постараюсь. Не скучайте, ― Кирилл поочерёдно поцеловал сначала закопавшуюся в ворохе игрушек девочку с забавными завитушками волос, которой в прошлом месяце исполнился годик, затем уже заметно выпирающий живот Ульяны, а потом и саму жену.

― Надеюсь, на этот раз от тебя не будет пахнуть женскими духами, ― хмуро заметила та, сидя с дочкой на мягком разноцветном коврике посреди гостиной.

По телеку фоном играл детский канал. Правда ребенку пока ещё было до одного места: что там показывали и почему медведь убегает от зайца. Куда больше девчушку интересовало: какой же он на вкус, этот стащенный с ноги носочек.

На диване вальяжно развалился Кривозубик, или коротко, чтоб было проще тому отзываться "Зубик", вымахавший в огромного пушистого и до ужаса ленивого котяру. Его взгляд тоже не отрывался от носка. Кажется, в ближайшее время намечалась великая битва.

― Я уже говорил. Это была съёмка всего каста, ― в сотый раз принялся оправдываться Кометов.

― Само собой. И вас там насильно друг к дружке обниматься приставляли, чтоб её блёстки на твоём лице оказались.

― Не начинай.

― Даже не думала. Не хочу портить себе с утра настроение. Лучше подай детский крем, опять аллергия лезет.

Со стеллажа, занятого целиком детскими вещами и развивающими книжками послушно стащили тюбик. Холостятская берлога давно сменила статус на «семейное гнёздышко» и обросла столь необходимыми для уюта деталями. На стенах висели фотографии, центр комнаты перекрывали манежные бортики, у входа на террасу приютилась коляска, а за обеденным столом занял своё почётное место стульчик для кормления. И, конечно же, игрушки. Они были везде и повсюду. Самый настоящий квест ничуть не хуже “Психушки” ― добраться ночью до холодильника и не наступить на какую-нибудь пластмассовую зверюшку.

― Ещё два дня, ― Кирилл присел рядом с ними, пытаясь заинтересовать малышку целым набором разноцветных кубиков. А то всё носок и носок. ― И на неделю я весь ваш.

― Ага, ― вздохнула Ульяна. ― А потом на месяц укатишь в свой гастрольный тур.

― Не на месяц.

В ответ отмахнулись. Месяц ― шестнадцать дней, всё одно. Слишком долго.

― Люблю вас.

― У тебя нет выбора. Иначе мы загрызём тебя ночью своими крутыми новенькими зубками, да? ― пощекотала она девчонку, от чего та заливисто засмеялась.

Кометов поймал губы жены, запечатляя на них долгий примирительный поцелуй.

― Я поехал. И так опаздываю.

― Ну и катись. А мы устроим тусу. С блэк-джеком, шлюхами и яблочным пюре, ― голос Матвеевой догнал его в коридоре. ― Кометов, сделай полезное для человечества дело ― вынеси мусор.

― Забрал.

Хлопнула дверь.

Мда, строить семью со звездой ― не так-то это просто, как может показаться на первый взгляд. Казалось бы, ну круто же: это деньги, слава, успех, постоянные вечеринки… Да, не без этого. А ещё это ссоры за частые отъезды, ревность, закалка терпения и каждодневный труд. Такие отношения, особенно когда только одна персона находится в прицеле внимания, выстраиваются тщательно и с особым упорством ― кирпичик за кирпичиком. И не дай бог какой с трещинкой попадётся.

Сложности у них возникли с самого начала. Несмотря на совместный клип, где она всё же станцевала на пилоне и частые выходы в свет под ручку, несколько первых месяцев Ульяну не покидало ощущение, словно всё это происходило не с ней. Слишком круто, слишком здорово, слишком невероятно. Каждый день на подсознательном уровне ожидался какой-то подвох, но его всё не находилось.

Наверное, из-за этого по первой они часто ругались. В силу их взрывных темпераментов это было закономерно. По воздуху летали столовые приборы, в стену швырялась посуда, из окна выбрасывались вещи, крушилась мебель. А затем крушилась та, что уцелела, но уже в страстном применении.

Причины ссор бывали разные, порой вовсе мелочные: не взял вовремя трубку, журналисты засняли, как он как-то не так посмотрел на какую-нибудь девицу или как одна из таких в принципе целовала его в щеку, вот же стерва. Порой скандал возникал на ровном месте, от чего частенько казалось, что у них никогда ничего не получится. Но это была всего лишь стадия притирки, которая в какой-то момент сама сошла на нет.

Наступила вторая стадия ― доверительная. Когда до Матвеевой (а Матвеевой она и осталась, не желая менять фамилию) дошло, что этот человек действительно выбрал её среди сотен других девушек и ежедневно терпит, продолжая смотреть так, словно ничего прекрасней не видел, она успокоилась. Старалась меньше ревновать и научилась доверять. Желание "схватить и спрятать подальше от всех" поутихло. Наоборот, появилась гордость. Мол, обломитесь, глупышки! Он мой и только мой.

Однако и тогда ссоры не закончились, просто сменилась тема: теперь главной проблемой стал нерегулируемый график Кирилла. Съёмки, концерты, новый сезон сериала, вечные командировки и званые гала-вечера (на которые, претензий нет, часто звали и её). Порой Ульяна искренне ненавидела то, чем он занимался. Иногда ужасно хотелось, чтобы Кирилл стал таким же, как все и жил по проверенному годами режиму: ушёл в девять утра, вернулся в восемь, выходные свободен. Тут же что ни день, то рулетка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Особо остро эта проблема встала, когда из-за концерта в соседнем городе он пропустил её День Рождения. В тот день, плача навзрыд в плечо Кристины, Ульяна едва не закончила всё. Что это за отношения такие и зачем они нужны, когда того, кто так нужен нет рядом? После возвращения Кометова состоялся серьёзный разговор, в котором Кирилл впервые… заплакал.

Не прям так, конечно, но пустил скупую мужскую слезу на словах: «мне кажется, нам лучше расстаться». Несколько следующих часов пришлось удерживать порывавшуюся уйти Матвееву в спальне и уверять в обратном. Тогда же, лежа на сломавшейся от доводов кровати, было принято важнейшее решение, которое подняло их отношения ещё на одну ступень ― они начали жить вместе.

Совместное проживание окончательно притёрло сложные характеры. Теперь даже если и происходили разногласия, совместный ужин и постоянное пребывание рядом сглаживало их. Хотя случалось и так, что по нескольку дней они друг с другом не разговаривали, находясь при этом в одной комнате. Редко, но случалось.

Чаще всё же свободными вечерами они валялись в постели, поедая креветки с пивом под просмотр «Пилы». Или же уминали суши с белым вином, сопровождая всё «Игрой Престолов». Или с пиццей и виски смотрели романтическую комедию. В большинстве случаев, правда, приходилось потом всё пересматривать, потому что в дело вмешивались ребяческие битвы подушками, дурашливые игры с кусаниями и, в конечном итоге, секс. Уточнение: шикарный, просто а***тельный секс.

Начало следующего этапа совпало с зимними праздниками. Свой первый Новый Год они отмечали у родителей Кирилла, который втихую позвал туда ещё и родителей Ульяны. Там же за общим столом ей было сделано предложение, которое ввело Матвееву в ступор. Наверное, с минуту она, застыв и не моргая, недоверчиво таращилась на протянутое ей кольцо. Кометову пришлось приводить её в чувство, после чего со слезами и шмыганьем носа было произнесено заветное «да».

Свадьба игралась в мае, в годовщину их «повторного знакомства», а именно в день, когда Кирилла Кометова впервые в жизни уделала девчонка. Та самая, что теперь стояла перед ним в роскошном белом платье с длинным шлейфом. На торжество не скупились, играя его по всем правилам публичного человека. Дорого, пышно, под пристальным взором журналистов и фанатов.

Семейная жизнь несильно отличалась от обычного сожительства, играя с ними в те же эмоциональные качели. Так что последним пунктом в формировании их пары стала новость о том, что Ульяна беременна. Новость неожиданная, но перевернувшая их мир. Семья. Отныне они полноценная семья.

По счастливому стечению обстоятельств, все эти стадии и внутренние разборки существовали только в их узком кругу. Сор из избы не выносился, так что для остального мира, для журналистов и таблоидов они были одной из самых «крашных» парочек, как окрестили молодых преданные поклонники, принявшие пассию кумира и полюбившие её не менее сильно.

Красивые, молодые, яркие, всегда на позитиве и с чувством юмора. Каждый выход в свет четы Кометовых не мог обойтись без чего-нибудь в духе:

― Домой поедешь, смазку купи.

― Банановую или клубничную?

― Для двери, придурок. Петли скрипят.

Или:

― Ты дверцу у шкафа когда починишь? Она мне скоро пальцы на ногах переломает.

― Как только, так сразу.

― Сегодня! И только попробуй опять вякнуть, что устал!

― Не. Сегодня не могу. Я сегодня не настолько крут, как обычно.

― Ещё не побрызгался олдспайсом-мужичайшим ароматом?

Ну или:

― Расслабься. Это я возьму на себя. И это тоже. Ну и это, пожалуй.

― Рожать тоже за меня будешь?

― А ну, да. Я забыл, что от тебя могут быть дети. Вот же твою налево.

Последняя шутка, конечно, была актуальна лишь до поры, до времени и, несмотря на как бы пренебрежительный подкол, когда стало известно о беременности, Кирилл сиял даже не начищенным самоваром, а сверкал, как посуда и полы после приезда в гости Мистера Пропера.

― Видали её пузо? Это я, я! Моих рук дело. И не только рук! ― хвастался он прессе, наглаживая выпирающий живот Матвеевой, из-за которого пришлось уйти в заслуженный декретный отдых. Как оказалось, не очень-то удобно прыгать на пилоне с десятью лишними килограммами. Можно, но неудобно.

Отцовство стало для звезды российского шоу-бизнеса самым счастливым и самым невероятным событием в жизни. Ульяна до этого момента и представить не могла, что мужчина способен любить кого-то так сильно, однако в тот день, когда он впервые взял на руки Аврору, она увидела это. И наблюдала за этим ежечасно вот уже год.

Квартира Кирилла медленно превращалась в бабский цветник, и он был совершенно этому не против. Даже подумывал о том, чтобы расширить жилплощадь, но супруга пока отказывалась переезжать из и без того огромной квартиры в элитной части города в частный коттедж. До стадии «садовод-любитель» она пока не созрела. Может лет эдак через десять…

Зато в материнство окунулась быстро. И даже не заметила первого, якобы самого сложного периода полузнков-распашонок. Да, были бессонные ночи, и сейчас продолжались, но затюканной мамашей, загнивающей в мире памперсов Ульяна себя не чувствовала. На подмоге у неё всегда были Кристина с подросшим Елисеем и беременная на ранних стадиях Саша, которая пока просто впитывала информацию и просила не выкидывать подруг старые детские вещи. А то ведь скоро пригодятся. Настоящий бебибум какой-то прямо.

Друзья ― как бесценно это слово. Её "котики апокалипсиса" всегда были рядом, всегда готовы были помочь и никогда не давали заскучать. Они постоянно куда-то ездили, обкатывая всю Москву, ходили по городским мероприятиям (детским и не только), устраивали шумные домашние посиделки, а в длительное отсутствие Кирилла часто затевался девичник с ночёвкой.

Что касается самих ребят… Паша всё так же работал на своей нелюбимой, но прибыльной работе, вечерами отдыхая за компьютерными стрелялками. Кристина тоже вышла на работу, вернувшись на место администратора в Салоне красоты. Елисей пошёл в садик, но часто оставался у крёстной и играл с Авророй. А Саня с Мишей… А Саня с Мишей спокойно и гармонично выстраивали собственную личную жизнь.

Их отношения напоминали безмятежное море: покой, уют, размерность. Начав с дружбы, любовь выходила у них ровной и надёжной: они практически никогда не ссорились, почти всё свободное время проводили вместе, но никогда, даже по первой, не тискались по углам и не расхаживали за ручки. Даже свадьбу толком не играли. Посидели в кафе с самыми близкими и укатили на Мальдивы в медовый месяц, где забабахали просто нереальную фотосессию. А ещё прихватили оттуда маленький сюрприз, который теперь сводил красотку с ума жутким токсикозом.