— А если вернётся? Что тогда делать? Это ж опять террор устроит, — Алексей старался говорить тихо, словно боялся, что Регина может его услышать. — А потом оправдывайся, думай, как выкрутиться, возись, значит… Одни проблемы в очередной раз. А ты что будешь делать?

— Если она вернётся? — Игорь задумался на секунду, а потом ответил с такой уверенностью, что даже сам поразился произнесённым словам: — Доведу этот проект до конца и сменю работу. Уверен, что меня легко возьмут на ту же должность в какое-нибудь пристойное место.

— Да ладно тебе! — воскликнул Лёшка, забыв о том, что должен вести себя тихо, если не хочет привлечь лишнее внимание. — Прямо так? Но ведь вы с ней вроде как ладили…

— Ладили, — согласился Игорь. — Только я не тягловая лошадь. И отпуск раз в три года и только при временном начальстве — это, знаешь ли, слишком… извини, мне надо работать.

И, не дав Лёшке в очередной раз преградить ему дорогу, Ольшанский ушёл, сам не зная, что именно подтолкнуло его к такому странному, неожиданному даже решению.

Но отчего-то, стоило только произнести несколько фраз, на душе моментально стало намного легче. Игорь даже почувствовал себя свободным от всех обязательств, и смешная идея — уволиться и найти другую работу, ту, что будет его больше устраивать, — прочно угнездилась у него в голове.



131

23 декабря 2017 года

Суббота

О встрече с Региной Игорь Саше рассказал, и о желании сменить работу, если она вернётся — тоже. Он сам не знал, зачем это сделал, ведь всё это было под огромным знаком вопроса, но на душе стало заметно легче, и Ольшанский почувствовал себя куда более свободным. Может быть, ему давно надо было рассказать Александре и о накопившейся усталости, и о желании отойти немного от работы, и о том, что с Региной работать в пределах одной фирмы нереально, даже если ему раньше казалось, что она — это идеал начальства, особенно если смотреть на всё это с точки зрения успеха фирмы.

— А я бы осталась, — промолвила в ответ Александра. — Может быть, это было бы даже хорошо, если б мы не мозолили друг другу глаза на работе.

— Ты права, — благодарно кивнул Игорь, сжимая её вечно холодные пальцы. — В два раза меньше возможностей поругаться.

— Ну, — Саша встала и подошла к нему поближе, высвободила ладонь, но только для того, чтобы опустить руки Ольшанскому на плечи. — Я ведь у тебя понимающая жена. Хотя, мы вроде как и не ругались на работе. Или я что-то не заметила?

Ответом на её шутливый вопрос мог быть только смех. Игорь, склонив голову, только коснулся губами её ладони, и Саша на мгновение одёрнула руку, словно напоминая ему, что всё это совсем неуместно. Зря — Магнус, кажется, приняв её за мышь, со всей дури бросился на Игоря и устроился на его плечах пушистым воротником, мурчащим на одной низкой ноте.

Ольшанский скривился, но коротким жестом прервал все попытки Саши стянуть кота с его плеч.

— Не надо, — протянул он, сгребая Александру в охапку и усаживая её к себе на колени. — Это лишнее. Он тёплый, чем не грелка в холодные зимние дни?

— О да, — рассмеялась Саша. — Грелка просто отличная. Только с когтиками, но если тебя это не смущает.

— Я привык, — отмахнулся Игорь. — Магнус мне уже почти как родной. Правда, пушистая зараза?

— Мур-вау, — согласился кот, ласково потрепав когтистой нижней лапой Игоря по уху — тот прямо чувствовал, как от такого нежного выражения чувств краснеет, правда, не потому, что смутился, а потому, что кровь прилила к новообретённым царапинам. — Мур-р-р-ру.

Ольшанский приловчился и свободной рукой поймал-таки шкодливую лапу. Когти моментально впились в ладонь, но зато больше не были в такой опасной близости от глаз, что не могло не радовать. Магнус совершил ещё попытки три продрать руку насквозь, добился первой крови и успокоился, довольствовавшись малым. Что ж, прежде за ним не наблюдалось такого альтруизма, и Игорь мог с уверенностью сказать, что их кот очень быстро прогрессировал в своём привыкании к человеческому обществу.

— В следующую субботу, — протянул Игорь, — мы будем уже далеко отсюда. А в воскресенье — и вовсе окажемся в прекрасном снежном лесу, где нет места всяким пушистым вредным котам… И никакой работы. Представляешь?

— Нет, — покачала головой Саша. — Я так давно не отдыхала, что поверить в это не могу.

Игорь подался вперёд, целуя её в уголок губ, и девушка со смехом отпрянула на несколько сантиметров, но Магнус, проникшись романтикой, поймал её лапой за свитер, подтягивая поближе. Улыбка так и не стёрлась с Сашиного лица, и она прижалась к мужу ещё крепче.

— Мама обещала за ним присмотреть, — прошептала она Игорю на ухо. — Возможно, она даже выдержит несколько дней наедине с Магнусом в пределах одной квартиры…

— Но мы-то уезжаем не на несколько дней, — усмехнулся Ольшанский. — А что потом? Ты обнаружишь своего кота в будке на улице?

Саша заметно помрачнела. Удивительно, но её действительно задело это предположение, хотя Игорь не ожидал, что она допустит возможность такого.

— Завтра надо будет к ней съездить, — решилась она. — Напомнить. Ты со мной?

— Конечно, — кивнул Игорь, хотя, как и всякий нормальный мужчина, не горел желанием общаться со своей тёщей. — Я ведь понимаю, что для тебя это важно… Не расстраивайся, если что. У меня ещё есть отличная бабушка.

— Нехорошо дёргать Еву Алексеевну по таким пустякам.

Ольшанский отмахнулся. Конечно, нехорошо, но он не собирался позволять коту голодать две недели в запертой квартире и превратиться в иссушенный скелет к их приезду.

Ну, или зловонный труп.

Впрочем, зная Магнуса, он откроет лапой окно и сбежит, только Саша всё равно расстроится.

— Или Яне отдадим, — попытался ободрить девушку Игорь. — Да не переживай ты. Не дай этому вреднючему коту испортить нам ещё и отпуск!

— Ладно, — сдалась Саша. — Ты прав. Я начинаю переживать безо всякого повода. К тому же, мы пока что ещё никуда не уехали.

— И то правда, — кивнул Игорь.

Ему не хотелось соглашаться с сомнениями Саши относительно поездки, наверное, потому, что первый отпуск за последние три с лишним года — волнительное событие, но всё равно в её словах была знатная доля здравого смысла. Что б кто ни говорил, а жизненные обстоятельства имели такую дурацкую привычку появляться тогда, когда их точно никто не ждёт…


130 — 129


130

24 декабря 2017 года

Воскресенье

Те же самые жизненные обстоятельства преследовали их с самого утра. Воскресный день обещал быть погожим; Игорь недоверчиво смотрел на ярко-синее небо, где сквозь редкие тучи пробилось всё-таки солнце и сияло, заставляя сверкать и всё вокруг миллиардами мелких искр. Конечно, в хорошую морозную погоду множество людей по глупости забыло о зиме, вышло на улицу без шапки или в куртке полегче, и кто-то, дрожа, мчался обратно к дому, но город всё равно стал неожиданно улыбчивым.

Перспектива посетить тёщу тоже не казалась настолько мрачной, как вчера. Казалось, в такой хороший день вообще ничто не способно испортить настроение; Игорь даже не разозлился, когда в очередной раз позвонила мать, только приложил палец к губам, уговаривая Сашу молчать. Если Надежда Петровна поймёт, что её сын посещает маму своей жены, а к собственной не стремится, то устроит очередной скандал.

— Привет, мам, — поздоровался он и тут же зажмурился, ожидая очередных бойких заявлений. Игорь хотел бы ошибиться и оказаться неправым, понять, что мама не станет устраивать скандал или истерить, но, разумеется, не в этой жизни.

— Где твой отец? — слёту спросила она, даже не удосужившись поприветствовать сына. — И не говори мне, что он на работе! Я туда звонила, не было его сегодня! Ты должен знать, где его носит!

— Ну откуда, мам? — усмехнувшись, спросил Игорь. — Я ж общаюсь с ним не больше, чем с тобой.

— Но ты-то всегда знаешь, где меня найти.

— На даче или дома. Вот тебе ответ: дома и на работе. И не придумывай, пожалуйста, — он устало откинулся на спинку водительского кресла и проводил тоскливым взглядом солнце, заползшее за тучу. Настроение испортилось окончательно: мать имела на неё просто поразительное влияние, Игорь и предположить не мог, что она способна на такие манипуляции чужим сознанием.

Недооценивал.

Но туча оказалась маленькой, солнечные лучи наконец-то вырвались на свободу, вновь разгоняя зимнюю темноту на короткие несколько часов, и Игорь преувеличенно бодро промолвил?

— Извини, спешу. Приятного дня, мам. Если найду отца, перезвоню.

Мать проворчала что-то в ответ, но спорить не стала, тоже положила трубку. Он специально дождался, пока зазвучат короткие гудки, чтобы потом не слушать о своих отвратительных манерах, бросил телефон в карман и выбрался-таки из машины, чтобы открыть перед Сашей дверь. Даже теперь, когда они были не просто официальной парой, а мужем и женой, девушка никак не могла избавиться от дурацкой привычки быть излишне самостоятельной.

Каждый раз, когда они приезжали куда-то, Александра рвалась открыть дверь первой, несколько раз даже умудрялась случайно её заблокировать, а потом, оказавшись взаперти, ворчала, что лучше б она ездила в троллейбусе, чем в этом страшном четырёхколёсном звере. Но сегодня, наверное, делая исключение в честь хорошего дня, Саша дождалась мужа и даже приняла протянутую руку.

— Ты решила перестать быть феминисткой? — изогнул бровь Игорь. — Надо же. И предположить не мог, что ты на это способна.

— А как же, — рассмеялась она. — Всё для тебя. Пойдём, а то здесь холодно.

Ольшанский последовал за Сашей и умудрился пропустить коварство с её стороны — Александра успела ввести код и дёрнуть за дверную ручку раньше, чем он закрыл машину и подошёл к ней. И, как заметил Игорь, всё ещё не купила себе перчатки, потому спешно одёрнула руку от металлической поверхности и спрятала её обратно в карман зимнего пальто. Заметив его укоризненный взгляд, она только беспомощно пожала плечами, оправдываясь за собственное упрямство, и поскорее скользнула в подъезд, почти взбежала по ступенькам наверх.

Не желая врываться, Саша позвонила в дверь, подождала минуту или две, но никто не открывал. Она повторила попытку, но ответом была мертвенная тишина, куда более характерная для пустой квартиры.

— Странно, — протянула девушка. — Она ведь никуда не собиралась идти…

— У тебя есть ключи?

— Да, — кивнула Саша. — Но неловко как-то… — она достала связку из сумки, покрутила её на пальце, всё ещё раздумывая, а потом выдохнула, решившись: — Зайду. Мало ли, что могло случиться. Так хоть записку оставлю.

Пока девушка искала нужный ключ и проворачивала его в замочной скважине, Игорь в очередной раз удивился, как она умудряется делать это так тихо. Его Саша, наверное, была последней, о ком можно подумать, что она возвращается домой поздно ночью и крадётся мимо родительской спальни, чтобы не разбудить отца и мать и не навлечь на себя их праведный гнев.

Но при этом она оставалась очень осторожной, вот и сейчас заходила в квартиру бесшумно, повинуясь давно выработавшейся привычке.

Игорь задержался на пороге, закрыл за собой дверь, а спустя секунду услышал тихий вскрик Саши.

— Не иди сюда! — предупредительно воскликнула она, пулей вылетая из гостиной, но Ольшанский уже успел сделать шаг вперёд и застыл.

— Господи, — сглотнул он и с трудом сдержался, чтобы не перекреститься, хотя был отнюдь не верующим человеком.

…Ольга Максимовна, несомненно, была ещё молода и имела полное право на счастливую личную жизнь. И у Игоря не повернулся бы язык осуждать её. В конце концов, они нагло открыли дверь чужой квартиры, пусть даже руководимые беспокойством, и, по сути, вторглись в её личное пространство. К тому же, Сашина мать была женщиной разведённой, стало быть — совершенно свободной, и имела право заводить отношения и пытаться построить новую семью.

Нет, его смутило отнюдь не то, что достопочтенная тёща испуганно сидела на диване, заворачиваясь в плед в попытке не позволить незваным гостям увидеть то из лишнего, что они ещё узреть не успели.

В ступор Игоря ввёл его собственный отец, беспомощно шаривший по полу в поиске собственных брюк.

— Я думаю, папа, — хрипло протянул он, — мне не стоит выполнять обещание сказать маме, где ты, как только я сам узнаю?



129

25 декабря 2017 года

Понедельник

— Я кота в это гнездо разврата не отдам, — ответил Игорь на ещё один перепуганный Сашин взгляд, схватил бутылку дорогущего коньяка — единственного из всего спиртного, что нашлось в доме, — и плеснул бордовую жидкость в обыкновенную чашку, чтобы потом осушить её одним глотком. — Это ж… Это ж надо было додуматься!