Альма Либрем - 365

Он ещё раз взглянул на Игоря, словно намекая на то, что неплохо было бы уйти. Ольшанский пожал плечами, кивнул напоследок Эндрю и вышел из кабинета.

Личная жизнь Регины интересовала его меньше всего на свете.

Впрочем, Игорь не успел отойти далеко; из комнаты донёсся чей-то возмущённый крик, и с тихой беседы мужчины быстро перешли на повышенные тона.

Ольшанский непроизвольно остановился. Он не хотел этого делать, не хотел знать, что случилось, не хотел вникать в чужие проблемы, нет.

Но подумал, что с удовольствием рассмеялся бы в лицо человеку, который считает, что Разумовскую можно просто так засадить дома, заставить варить борщи и не посещать работу, даже если у неё сто раз слабое сердце.

— Бред, — пробормотал он.

Интересно, Регина каждый день вынуждена была выслушивать, что её место дома или в больнице, а не здесь? Потому постоянно пропадала, а потом возвращалась на короткий срок, раздражённая?

Ольшанский оглянулся, подавил порыв открыть дверь и высказать мужу Регины в лицо всё, что об этом думает, напомнил себе, что это не его дело, и ушёл.

Уверенность в том, что с фирмой ничего хорошего в ближайшее время не случится, только крепчала после таких новостей.

70

22 февраля 2018 года

Четверг

Янкины окна светились, и потому Игорь даже не сомневался в том, что кто-то есть дома. Он остановился у двери, нажал на звонок, дождался, пока внутри раздалась громкая трель, но никто не открывал. Ольшанский постучал, хотя знал, что его должны были и так услышать, и, не удержавшись, громко произнёс:

— Яна, если ты думаешь, что я в настроении торчать под дверью, как дурак, то ты ошибаешься.

Внутри зазвенели ключи, щёлкнул замок, и девушка наконец-то открыла дверь. Выглядела она не очень, под глазами залегли круги, сама натянула, кажется, всю одежду, которую нашла в доме, и всё равно дрожала.

— Извини, — Яна посторонилась. — Я подумала, это Женька. Мы немного поссорились. А как ты узнал, что я там?

Игорь вздохнул. Опять поссорились? В жизни его сестры, кажется, перемирий не бывало, у неё постоянно бушевала война.

— У тебя окна светятся, — пояснил он, проходя внутрь. — Я ненадолго к тебе. И, нет, я не буду ждать, пока твой Женька придёт, чтобы спустить его с лестницы, не вижу для этого никаких причин. Что у вас случилось?

— Да ничего, — раздражённо отозвалась сестра. — Просто настроение паршивое было, кое-что не поделили. Он у меня психованный, ты же знаешь.

Игорь знал. А ещё знал, что и Яна была не подарок, являлась обладательницей отвратительного характера и могла до исступления довести кого угодно, особенно если имела большое желание.

— Ты даже пальто снимать не будешь? — спросила она. — У меня тепло, между прочим… — девушка оглянулась и ударила ладонью по выключателю. В квартире тут же стало темнее, но свет в коридоре всё ещё горел. Его через окна было не видно.

— Нет, — ответил Игорь.

Если честно, то хотелось. Выпить с сестрой чая, дождаться, пока придёт её жених, чтобы хоть кто-то мог вразумить Яну. С неё станется и с ножом наброситься, если вдруг что-то пойдёт не так. Не всерьёз, конечно, и, скорее всего, Янка только махнёт им разок в воздухе и вернёт обратно, и сделает это пластиковым, а не обычным, потому что она всегда беспокоится о безопасности родных и близких, но Игорь как-то не горел желанием её успокаивать.

— Я только пригласить тебя, — промолвил он. — На семейный ужин. Посидим с папой, с бабушкой. С Сашей. Помиримся наконец-то, поговорим, как одна семья.

— А ты…

— Я уже помирился с мамой, — оборвал её Игорь. — Говорил с ней. И мы поддерживаем нормальные отношения. А ты в последнее время вообще дорогу домой забыла, не приезжаешь. У ба плохо с сердцем, а ты как игнорировала её, так и игнорируешь, и хоть бы объяснила, что происходит. Так обижена на отца, что не хочешь контактировать ни с кем из нас? Или, может быть, ты и меня ненавидишь просто за принадлежность к мужскому роду?

Яна нахмурилась. Она терпеть не могла, когда кто-то её отчитывал, но Игорь знал, что придётся быть многословным.

Обычно, когда кто-то долго и спокойно говорил, Яна впадала в ступор и не могла выдавить из себя ни слова. Потом ей можно было втолковать, что она неправа, заставить изменить своё решение, а может, даже и уговорить одуматься и не творить какие-нибудь глупости.

— Да ладно тебе, — проворчала она. — Ты ж на своей Саше женился почти сразу. Какие к тебе в этом плане могут быть претензии? Порядочный мужчина. Не то что мой козёл. И не то что наш папочка! К бабушке схожу, ты прав. Но с этим я за стол не сяду!

Игорь укоризненно взглянул на неё. Яна стояла, нахохлившись, как сердитый воробей, скрестив руки на груди, поджав губы. Со стороны она больше всего напоминала пятилетнюю девочку, услышавшую замечание, понимающую даже, что не права, но по-детски пытающуюся выйти сухой из воды.

Впрочем, сколько Ольшанский себя помнил, его младшая сестра была тем ещё манипулятором и прекрасно умела руководить мнением окружающих, заставляла их меняться, перекручивала "под себя", пока не добивалась необходимого.

Давно прошло то время, когда он злился за лишнюю конфету, которую мама и папа отдавали младшей, за какую-то толику не уделённого внимания, которую потом возвращали с лихвой бабушка и дедушка, но вот Яна как была жутко упрямой, так до сих пор и оставалась, и что с ней ни делай, она меняться не хотела.

— Или, может быть, ты думаешь, что мама идеальна? — спросил Игорь. — Или что они так счастливы были все эти годы?

Яна замахала руками.

— Замолчи! Замолчи немедленно! — выпалила она и изо все сил толкнула Игоря в плечо. — Я приеду. Приеду, понял? Только не грызи меня, — она отвернулась к стене. — Не хочу ничего слышать. Достали вы со своими моралями. И этот тоже… Может, я не хочу быть, как мама? А он… Ненавижу!

— Мне остаться, может быть?

Яна в ответ отрицательно покачала головой. Она даже не казалась особенно грустной, только сосредоточенной какой-то. И сердитой. Игорю жутко хотелось спросить, что же случилось, но он отлично знал, что сестра не признается.

— Если что-то случится, звони, — он похлопал Яну по плечу. — В любое время дня и ночи, ты же знаешь.

— Знаю, — буркнула сестра. — Ты тоже, если что. И если приступ вдруг. И если…

Она не договорила, только упёрлась лбом в стену, а ногтями впилась в бежевые обои. Игорь проследил взглядом за тем, как она отдирала маленькие кусочки, оставляла засечки, словно что-то считала, склонился, чтобы поцеловать сестру в щёку, буркнул "до выходных" и вышел из квартиры.

Уже в подъезде Ольшанский подумал, что, может быть, надо вернуться, но посмотрел на дверь и понял: это не поможет. Яна не будет рада посторонней помощи, даже если она ей в этот момент действительно нужна. Слишком уж независимой ей хотелось быть, слишком уж хотелось какой-то внутренней свободы в этот конкретный момент.

Он вздохнул, ещё минуту или две потоптался на лестничной клетке, но решил, что не будет вмешиваться. Сам же ругался, когда кто-то влезал в его отношения с Сашей, почему от Яны следовало ждать чего-то другого?

Но на душе всё равно было неспокойно. Игорь вышел из подъезда и долго смотрел на затемнённые окна, пока наконец-то во всех комнатах у Яны не вспыхнул свет. Простила и сигнализировала своему жениху, что дома.

Ольшанский улыбнулся в пустоту, покачал головой, поражаясь логике своей сестры, порадовался, что Саша предпочитала всё же говорить, а не подавать тайные знаки, и ушёл с чувством выполненного долга.

69

23 февраля 2018 года

Пятница

— И ты здесь! — возмущённо воскликнул Игорь, застывая на пороге кухни. — Да что ж такое творится! На этой фирме хоть кто-то будет работать?!

Хорошее настроение, оставшееся после визита к Яне до самого утра, разбилось о реалии работы. Игорь не сомневался, что Регина не явится на работу, для неё это уже стало привычкой, но любоваться на полупустой офис было выше его сил. Коллеги наведывались на кухню по внутренним коридорам по десять раз на час, а некоторые здесь и сидели. Кто-то даже притащил ноутбук и делал вид, что работал.

Ольшанский спустился вниз с искренним желанием поскандалить и пригрозить кому-то увольнением. Пётр, к примеру, явно не был критической единицей на фирме, но и его умения сейчас могли очень пригодиться. А Игорь вынужден был давать Севе и Саше элементарные задачи, которые мог реализовать любой начинающий, потому что в данный момент нуждался в этой части кода для новой связки, а половина команды торчала здесь, на кухне.

Но увидеть Эндрю, расслабленно восседавшего на пластиковом стуле со стаканом кофе, было верхом разочарования.

— А что? — псевдоголландец только равнодушно пожал плечами. — Что я могу сделать? Регины нет. Я тоже устал и тоже хочу иногда отдыхать, не одной ей радоваться жизни, между прочим. Или ты будешь пилить меня за то, что я не сижу в каморке папы Карло? Муженёк её с назойливыми предложениями — уговорите уволиться! Интересно, это как? Я её вытолкать из собственной фирмы должен, что ли?

— Ты понимаешь, что у нас летит проект? — Игорь заставил себя говорить чуть тише и спокойнее, мысленно повторяя, что если у него вдруг пропадёт голос, то проекту от этого легче точно не станет. — Проблема на проблеме, и не работает даже топ-менеджер. Просто прекрасно!

— Можно подумать, при тебе они работали бы, — фыркнул Эндрю. — Будешь кофе?

— Не буду, — огрызнулся Ольшанский, почти упав на стул. — При мне они работали, между прочим.

— Да, но сейчас ты этого не стал бы делать. У тебя нет ни времени, ни сил, ни, что самое главное, желания делать что-то для Регины. И у меня нет. Так зачем напрягаться? — он усмехнулся. Да, Разумовская, мягко говоря, оплошала. В последнее время с ней бороться сил просто нет. Так зачем это делать? Просто сиди и жди, пока вы завалите проект.

— Так нельзя, — возразил Игорь. — Во-первых, заказчик не виноват в том, что владелица фирмы — идиотка, не умеющая отличать личное от рабочего. А во-вторых, я не могу бросить хороший проект на полпути. Это нечестно по отношению ко всем вложенным в него силам.

— Это говорит человек, который угрожает через день увольнением.

— Да, и я уволюсь на самом деле, если всё будет продолжаться в том же духе.

Эндрю встал, но только для того, чтобы дойти до кофе-машины и вернуться оттуда со свежей порцией напитка. Казалось, пить кофе он был готов декалитрами.

— Сегодня всю ночь не спал, — поделился он. — Я вот тебе в этом плане даже завидую. Женатый человек. Все прелести жизни спят в ближайшей доступности на второй половине кровати.

Игорь закатил глаза.

— Пока я был холост, — раздражённо сообщил он, — я тоже не лазил по клубам в поисках приключений на свою голову. Имел бы совесть! Ты ж ничего не делаешь. Как и все остальные, между прочим…

Эндрю только меланхолично пожал плечами. Игорь мог понять его настрой — отсутствие Регины можно было прировнять отсутствию стимула работать. Если б Разумовская выполнила своё обещание и оставила Андрея во главе фирмы, то он, конечно, работал бы на полную катушку. А так — вероятно, просто не видел смысла.

Игорь понял, что помощи от Эндрю ждать не следовало. Досадливо вздохнув, он поднялся и направился к сидевшим за соседним столиком ребят из команды.

— Кого ждём? — спросил он, издевательски окинув взглядом присутствующих. — Может быть, пока коды свалятся на голову? Пётр, у тебя три заваленных задачи будет сегодня вечером. Хочешь? Пятница, увольнение. Я устрою.

— Ну нет же Регины! Чего ты зверствуешь, трудоголик? — закатил глаза Виктор.

— Правда, сколько можно! — вторил ему Егор. — Мы отдохнуть хотим…

Дима молчал. Ему, наверное, было стыдно оказаться в этой компании — но, тем не менее, усталость и лень побеждали совесть и желание работать.

— Отдыхатели, — Игорь упёрся руками в столешницу. — Пять минут, и вы на рабочем месте. Если не хотите, чтобы я случайно подтвердил отправку отчёта на личную почту к Разумовской. Или так же случайно не вспомнил, какой пароль на админ-аккаунте. М? Хорошо?

— Хорошо, хорошо, — ворчливо отозвался Егор. — Уже идём. И чем ты лучше Разумовской, скажите-ка на милость?

Игорь вздохнул.

— Не прогуливаю, не кричу на людей без повода и справно делаю свою работу?

— Не-а, — возразил Пётр, почесав затылок. — Не женился на богатой барышне, которая даёт тебе столько денег, что можно делать всё остальное…

68

24 февраля 2018 года