Лина Мур - 50 и Один Шаг Ближе

– А откуда она узнала об этом? Он вёл с ней такие доверительные беседы?

– Нет. У Николаса были кошмары, долгое время, пока ему не назначили специальные лекарства. Наркотик. Но он отказался от них, полагаясь только на себя. Я думаю, ты заметила, что спит он со светом и у него есть Шторм. Всё это не просто так, Мишель. Я думаю, что он кричал во сне, а Зарина ходила за ним по пятам. Он не спал ни с кем в своей постели. Место рабыни на коврике, грубо говоря, а не в господской кровати. Я не знаю, как ей удалось это услышать, но факт остаётся фактом. Она знала. Как Николас говорил, Зарина была идеальной для него в плане его особых вкусов. И он приехал расстроенный в Торонто тем, что она влюбилась. В то время он был другим, он хвастался всем, что имеет. Пытался доказать каждому, что он вырос кем-то, а не тем заикающимся мальчиком, которого все знали и предрекали ему судьбу наркомана. Он не слушал меня, распылялся и перед Зариной тоже. Выход информации о нём и людях, которым он обещал тайну, хорошо ударил его. Он поплатился за своё желание утереть всем нос своей реальной жизнью. А теперь он напоминает тень от самого себя. Он ни разу не прыгал в тандеме с девушками, только с ребятами, которых обучает доминированию. Зарина предала его, продала. И он как минимум зол на тех женщин, которые хотят его заполучить себе. У него не было ни разу постоянной Сабы. Одна – две недели, это максимум.

– Если он садист, то ты просто доминант? И ты в этом мире, чтобы помочь ему? – Догадываюсь я, и он улыбается.

– Верно. Он помог мне во многом, Мишель. И я хочу сделать всё, что могу, дабы Николас ощутил, насколько жизнь прекрасна. Но я хорош, как доминант, – подмигивает мне.

– Не сомневаюсь, – смеюсь я.

– Кстати, твой отец меня достал сегодня. Он пригласил меня к вам в гости, от чего я вежливо отказался. А потом пригласил в пятницу в ресторан, – недовольно цокает Райли.

– Ему нужны твои вложения, – без тени стеснения заявляю я.

– Как-то догадался, только я не вкладываюсь ни во что. Это делает Николас, я только исполняю. И знаю, что он не собирается этого делать, потому что компания, где работает твой отец, тонет.

– А ты можешь взять его к себе? Как-то помочь ему?

– Я ничего не могу, Мишель. Даже не хочу хотеть этого. Меня привлекает реклама больше, чем бизнес такой, что ведёт Николас. Поговори с ним, – предлагает он.

– Ага, для начала бы он телефон включил, – хмыкаю я. – Скажи, когда он в последний раз был на сессии, не считая вчерашнего дня?

– Зачем тебе делать себе больно? Не надо, не думай о них, а лучше вытаскивай душу Николаса на свет. Если у тебя получится, то он забудет об этом. Дай ему что-то иное взамен, хорошее. Я знаю, что ты можешь это дать, ты уже даёшь, я вижу это по нему. Он не спит ни с кем, кроме тебя.

– С чего ты взял…

– О, да брось, мы уже прошли фазу светской беседы. И знаешь ли, мы обсуждаем наших женщин, – перебивает он меня.

– Что? Он обсуждал наш секс с тобой? – Возмущаюсь я.

– В моём понимании вы занимались любовью, Мишель. Но никак не сексом, – тихо смеётся он.

– Мы оба не верим в любовь. Ни он, ни я. И мы согласились на временное утоление сексуального голода, – грубо отвечаю.

– Не веришь или не хочешь признаться себе, что влюбляешься в него? – Райли придвигается ближе и хитро прищуривает глаза.

– Я не влюбляюсь, не мели чепухи. Я просто… ну… Ник хороший любовник, – обрываю его мысли.

– Ну-ну, только вот я заметил, как он разговаривает с тобой, и как ты ему отвечаешь. Позволь себе быть честной с собой. Между вами больше, чем просто секс. Вы зависите друг о друга не только как любовники, но и как пара. Я ведь уже говорил, найдёте ответы на свои вопросы друг в друге. Как и у вас есть возможность побороть страхи. Вместе. Он первый раз за всё наше знакомство испугался за самочувствие девушки, которую только что трахнул. Обычно ему всё равно. Он орал на Пирса так, что думаю, дядя в штаны наложил.

– Не надо убеждать меня, что Ник способен полюбить кого-то, – с сожалением вздыхаю.

– Любой мужчина на это способен. Всё в твоих руках, Мишель. Ему нужно время, чтобы набраться сил перед тем, как предстать перед тобой с обнажённой душой. Для него это сложно, возвращаться туда, откуда он сбежал.

– Я не влюблена в него, – уверяю Райли.

Он берёт кружку и допивает остатки кофе одним глотком, затем подпирает подбородок рукой и растягивает губы в озорной улыбке.

– Это будет партия века. Ты мне очень нравишься, Мишель, – произносит он и встаёт, бросая купюру на стол, оставляя меня одну. За спиной слышу его смех.

А теперь бы мне собрать всю картину воедино, испугаться реальности и постараться не спрятаться от неё.

– Что с тобой сегодня? Ты рассеянная, я три раза уложил тебя на лопатки за пять минут, – сурово спрашивает мой тренер по боксу Картер, и я кривлюсь от выговора, снимая боксёрские перчатки.

Я записалась на занятия, чтобы понять, как защитить себя в случае опасности. Но всё без толку, из меня никогда не выйдет сильного противника, к сожалению.

– Ничего, – пожимаю плечами и устало опускаюсь на пол в тренировочном зале спортивного комплекса.

– Если ты будешь продолжать в таком духе, то все наши тренировки пойдут коту под хвост, – мужчина вытирает капельки пота со лба и садится рядом со мной, вытягивая мускулистые ноги в шортах.

– Есть проблемы, – неоднозначно отвечаю я.

– С Люком?

– Нет, мы с ним расстались. С другим.

– Миша, ты должна оставлять все мысли за пределами каната, а не тащить их сюда. Это тебя отвлекает. Мы с тобой работаем уже третий год, а ты так и не научилась причинять боль своими ударами. Смысл? Может быть, вернёмся только к кардио и силовым? – Предлагает он.

– Я знаю, что должна, но не могу. Я, по-моему, переживаю за него. Ни одного сообщения, ни звонка, а прошло уже сорок часов, – тяжело вздыхаю и подтягиваю ноги к груди.

– Малыш, да ты влюбилась, – усмехается Картер. Бросаю на него раздражительный взгляд.

– Вряд ли, но я просто не понимаю его, а он не желает дать мне возможности понять себя. Натыкаюсь на стену.

– Значит, это ему не надо. Не стоит бегать за мужчинами, Миша, они этого не стоят, по себе знаю, – хмыкает он, и я удивлённо смотрю на него. Да, мы часто вели беседы по поводу отношений, но Картер никогда не признавался мне в том, что он ещё тот фрукт. Наоборот, он всегда выставлял себя с хорошей стороны, отчего я только закатывала глаза и убеждалась в том, что все мужчины самовлюблённые улитки.

– Когда вы за нами бегаете, это начинает раздражать, мы остываем и ищем новую забаву для себя. Поэтому забей на него, найди другого, и покажи этому засранцу, что он никто для тебя, – продолжает он.

– Да я не бегаю за ним, – возмущаюсь. – Просто жду… не знаю, чего жду.

– Жди в клубе, на вечеринке или в ресторане, а не тут.

– Ладно, забудь, – закатываю глаза и поднимаюсь на ноги.

– Когда ты снова появишься? – Интересуется тренер, вставая и растягивая канат, чтобы я вылезла с ринга.

– Не знаю. Позвоню тебе, – обещаю и выхожу из зала.

Не хочу больше ждать Ника, словно нас связывает большее, чем просто секс. Но в то же время понимаю, что вру сама себе и не могу прекратить хвататься за телефон и писать в черновике все гневные сообщения ему. Это невыносимо знать, что он где-то далеко и, может быть, уже забыл обо мне, или же вернулся и спокойно живёт в Торонто, пока я извожу себя мыслями о нём.

Меня раздражает такая ситуация, сильно раздражает. Он со своими рассказами и Райли, чёрт бы его побрал, вовлекают меня в какую-то липкую паутину, из которой я не могу выбраться. Зачем мне это всё? Зачем? Не понимаю.

Карабкаться по скалистому склону и падать, и так по кругу, перечитывать книги и записывать всё новые познания той тёмной жизни Ника – это уже перебор. Я не психотерапевт, я всего лишь любовница.

Принимаю душ и сушу волосы. Всё тело болит от несистематических нагрузок на него, но это хотя бы отвлекает меня от постоянных дум о себе и Нике. Хорошо, что в университете меня все оставили в покое, Сара осторожно улыбается издали, Люк даже не появляется на горизонте, и тот инцидент исчерпан, заменён новой сплетней о черлидерше и тренере.

Выхожу из спорткомплекса уже в сумерках и направляюсь к своей машине, но останавливаюсь, заметив тёмную фигуру рядом с ней. Смесь радости и страха взрываются внутри меня, и я уже быстрее иду к Майклу.

– Добрый вечер, мисс Пейн, меня просили вам передать вот это, – как только равняюсь с ним, мужчина протягивает мне лист, и я торопливо разворачиваю его.

«Мишель, я бы хотел поговорить с тобой, когда ты окончишь тренировку. У меня.

Н.Х.»

Сердце колотится, словно раненая птица внутри. Дыхание сбито, а лоб покрылся испариной. Вернулся. Одно слово вспыхивает в голове, и я поднимаю взгляд на Майкла.

– Какие указания, мисс Пейн? – Спрашивает он.

– Никаких, я сама поеду на своей машине, – отвечаю я.

– Хорошо, тогда я буду двигаться за вами, – кивает он и удаляется к рядом припаркованному «Эскалейду».

Шум мотора, и я выезжаю с парковки, направляясь по знакомому адресу.

Поговорить. Что он хочет? Разорвать всё. Это точно. Я уверена в этом, поэтому мне приходится собрать всю свою мужественность в руки и встретиться лицом к лицу с реальностью. Мы из разных миров, они никогда не пересекались и не пересекутся более. И от этих выводов, становится больно внутри. Я не хочу отпускать его просто так, не могу это сделать. А он с лёгкостью разорвёт все нити, соединяющие нас. Хотя о чём я? Ничего нас не соединяло. Никогда. И, вообще, какого это чёрта, он так просто мне присылает записку с Майклом?

Пароль уже выучен наизусть, и я ввожу его в лифте, снимая пальто и вешая его на сгиб локтя.

Темнота становится привычной, и лёгкий золотистый свет из гостиной говорит мне, что хозяин этого развратно-дорогого пентхауса там. На удивление меня не встречает Шторм, и это меня напрягает, отчего-то это место без собаки становится ещё более мрачным, чем есть на самом деле. Но поднимаю голову и делаю шаги по направлению к центральной комнате. Останавливаюсь, замечая фигуру Ника в чёрных джинсах и лёгкой кофте, он смотрит на панораму города и даже не оборачивается, но я знаю, услышал звук лифта и мои шаги.

– Ты пришла, – произносит он, всё так же стоя ко мне спиной.

– У меня был выбор? – Усмехаюсь и бросаю свои вещи на диван.

– Был. У тебя всегда есть выбор, Мишель, – Ник оборачивается, и я отвожу глаза от его лица.

Тяжело смотреть на него и не восхищаться вновь и вновь им. Он словно магнит, притягивает меня к себе, зазывает в тёмный мир, и я с удовольствием иду к нему. А это всё неправильно.

– Что ты хотел? – Грубо спрашиваю его, чтобы не показать Нику своих настоящих чувств. – У меня есть ещё дела, поэтому говори, и я уйду.

– Врёшь, крошка. У тебя нет никаких дел, кроме как поехать домой, – слышу в его голосе такую уверенность. Она злит меня. Да, у меня нет друзей больше, нет никого, с кем бы я могла проводить время. И во всём виноват он.

– Не волнуйся, найду, – фыркаю и, поднимая голову, складываю руки на груди.

– Ты ела? – Интересуется он и идёт в мою сторону.

– Да отвали ты со своим: «Ты ела?». Говори, что хочешь, – требую и вижу, как его лицо меняется, скулы ожесточаются, а глаза темнеют от недовольства.

– Тебя, – отвечает он.

– Хватит. Ты убегаешь от меня, как только я подбираюсь ближе. А я не собираюсь гоняться за тобой. Ты уезжаешь и не говоришь ни слова. Что ты от меня хочешь? – Взрываюсь, повышая голос, с яростью смотрю в его глаза.

– Я уехал, чтобы подумать. Мне это требовалось, как и тебе, – спокойно говорит он и показывает рукой на диван, приглашая меня сесть.

– Нет, мне не требовалось думать, мне требовались ответы. Твои ответы, между прочим, – язвительно произношу и плюхаюсь на мягкий диван.

Ник проходит за мной, но садится напротив на стеклянный низкий столик, и теперь наши лица близко. Снова слишком близко, а я не могу контролировать своё тело, которое уже порывается просто обнять его и, возможно, разреветься от облегчения, что вижу его. Хотя бы вижу.

– Ты и так знаешь многое обо мне. Это идёт вразрез с моими планами, – цокаю от его слов.

– Где ты был?

– За городом. Работал. Физически пахал, чтобы снять напряжение, – объясняет он, но мне снова ни черта непонятно. Я ничего не знаю ни о нём, ни о его запутанной жизни, ни об увлечениях. Да и не должна знать, я же всего лишь долбанная любовница и не более.

– Помогло? – Ехидно произношу я.

– Злишься. Только на что злишься, Мишель? – Усмехается он, а я закипаю с новой силой от его спокойствия и насмешки.

– На что?! – Возмущаясь, повышаю голос.

– Тише, не кричи. Сейчас не кричи, голова болит, – кривится он.