– Мишель, – меня окликает Дэйв, когда я выхожу из студии, закрывая за собой дверь.

– Привет, – натягивая улыбку, вешаю на плечо фотоаппарат.

– Завтра съёмка отменяется. У них какие-то накладки, они перенесли на следующую неделю. Ты свободна до понедельника, – сообщает он.

– Хорошо, – киваю я.

– Тогда до встречи, – бросая мне слова прощания, скрывается за одной из дверей, где проходит работа над обработкой кадров.

Плетясь к выходу, машу Линде, болтающей с клиентом по телефону. Спускаюсь и получаю у Эйприл свой гонорар. Только шесть, а меня пригласили к восьми.

Выхожу на улицу и останавливаюсь. Когда моя жизнь превратилась в монотонный комок из пустоты? Ничего не хочется и не желается.

– Хватит. Пора брать себя в руки, – ругая себя, иду к машине. Но разве это поможет? Нет. Зациклена на Николасе. Он ведь всё для меня. А я для него лишь крупица в его мире. Но, неужели, любовь для него настолько неприятна и не желаема, что так просто оборвал всё?

– Задолбало, – со злостью надавливаю на педаль газа. Не буду больше страдать. Нет. Не собираюсь убиваться потому, кто потерял связь со мной задолго до того разговора. Он обвинил меня в уходе, когда делал это уйму раз, и не заслуживает моих слёз. Хотя их и нет. Пусть и сухо. Плевать.

Резко сворачиваю к торговому центру и бросаю машину на парковке. Я зарабатываю, у меня есть деньги, чтобы побаловать себя чем-то новым. Если решилась на другую жизнь, то и менять пора хотя бы одежду. Весна уже наступила, и пора ощутить её в своей судьбе.

Брожу по магазинам, пока не нахожу бежевое платье с большим вырезом и уж больно легкомысленное для траура. Но пора и его снять, поэтому заставляю себя купить платье, и поехать домой. Пора меняться. Решаю начать с душа и укладки, лёгкого макияжа и поиска туфель.

Пока прыгаю на одной ноге, примеряя обувь, раздаётся среди разбросанных коробок трезвучие моего мобильного. Сдувая прядь волос, сбрасываю туфлю и теперь ищу сумку.

– Да, – отвечаю я.

– Привет. Ты уже выехала? – Голос Марка на том конце.

– Нет. Пытаюсь собраться, – зажимая телефон между плечом и ухом, продолжаю искать подходящие туфли.

– Отлично. Я могу за тобой заехать через пятнадцать минут. Только освободился, – предлагает он.

– Прекрасно. Буду готова, – выуживаю из коробки бежевые лодочки и довольно вздыхаю.

– А ты… эм, прости, забыл, что с Николасом, – и всё же, внутри колет сердце при упоминании его имени.

– Нет. Он не придёт. Через пятнадцать минут внизу, – бросаю я и отключаю вызов.

Лучше без расспросов, хотя чувствую, что они предстоят. Не буду. Запрещаю себе думать о разрыве. Нельзя. Неприятно внутри, и я знаю эти ощущения. Дальше будет больно. Разорвёт к чертям.

Обуваюсь и натягиваю платье, перекладываю необходимые вещи в сумочку и выпрямляюсь. Улыбаться. Должна это делать. Пара капель духов и выхожу из квартиры.

Замечаю на улице машину Марка и самого парня, облокотившегося о капот.

– Ни черта себе ты вырядилась, – присвистывает он, когда подхожу к нему.

– Сочту это за комплимент, – улыбаюсь ему.

– Очень здорово выглядишь. Садись, – распахивает передо мной дверцу, и я юркаю в салон, где ощущается аромат его одеколона.

– Итак, я не должен спрашивать…

– Вот и не спрашивай, – перебивая его, натягиваю ремень безопасности и щёлкаю им.

– Где Николас? – Всё же, интересуется, выруливая на дорогу.

– На работе. Занят. У него масса дел, а я в их число не вхожу. Сойдёт за объяснение? – Усмехаюсь я.

– Нет. Снова разбираетесь друг с другом? Что на этот раз не поделили? – Бросает на меня взгляд.

– Любовь. Неважно, Марк, закроем тему. Всё, хватит, – поднимая руку, прекращаю вопросы.

– Как у тебя дела? – Перевожу тему.

– Пашу и ещё раз пашу. Голоден, как чёрт, а ещё Амалия, – тяжело вздыхает он.

– Что с ней? – Удивляюсь я.

– Рисует, как больная. Пропадает где-то, говорит, что с Сарой. Но чувствую я, лжёт. И рисовала она в последний раз так, когда этот ублюдок был в её жизни, – зло цедит он.

– Эм…

– Тебе ничего не говорила? – Поворачивается ко мне, сверля взглядом.

– Нет и она, правда, с Сарой. Они только и успевают мне рассказывать, как устали друг от друга, – неприятно врать, но не стоит Марку знать о том, что именно я подтолкнула его сестру в лапы нового витка боли.

– И к тому же она творческая личность. Пусть рисует, дома же это делает, – замечаю я следом.

– Твоя правда. Ладно, но узнаю, что обманываете меня, на кол обеих посажу, – грозится он.

– Только презерватив на него надень, а то вдруг поранимся, – смеюсь я.

– Именно этого и хочу, – бурча, паркуется возле комплекса, где проживают его родители.

– Да ты садист, парень, – продолжая смеяться, выхожу из машины.

– Сейчас любого готов покусать, чтобы поесть, – рычит он и клацает зубами, наступая на меня.

– Дурак, – отмахиваясь от него, иду к входу.

– Мне Камилл звонила, – неожиданно произносит он, нажимая на кнопку вызова лифта.

– И что? – Удивлённо и даже немного счастливо интересуюсь я.

– Говорит, что скучает. Просит вернуться, – кривясь, пропускает меня в лифт.

– А она почему не приедет?

– Учёба, – пожимает плечами.

– Ну так переведётся пусть, да и скоро лето. Вот и увидитесь.

– Вряд ли, – хмыкает он.

– Почему? Ты же любил её? – Опешив, спрашиваю я.

– У неё был парень, а потом ещё один. Слежу за её страницей в соцсетях. Она спала с ним, это точно…

– Ты тоже не вёл монашеский образ жизни, – замечаю я.

– Но это я, а это она, – возмущается он.

– Марк, у тебя двойные стандарты. Значит, тебе можно совать свой член, куда захочешь, а ей нельзя принимать их, – журю его.

– Это разные вещи.

– Ни черта. Она для тебя шлюха, а ты проститут в таком случае, – хихикая над его тяжёлым взглядом, выхожу из лифта.

– Прекрати. Я не продаю свои услуги, – закатывает он глаза.

– Тогда, честная шлюшка, – уже в голос смеюсь.

– Вот скажи, ты рассталась с Николасом и тут же побежишь раздвигать ноги? Ты позволишь себе это, если любишь? – Его вопрос стирает улыбку.

– Я не Камилл. А ты не Николас, – отрезая, останавливаюсь у двери.

– Ну так ответишь? – Хватает меня за локоть, не позволяя нажать на звонок, и тем самым увильнуть от этой темы.

– Нет. Не знаю… я не думала о ком-то другом. Не могу ответить, – тихо отвечая, поднимаю на него взгляд.

– Вот поэтому у нас с Камилл ничего не выйдет. Привычка – это не любовь. За это время я много думал, смотрел и сравнивал. И…

– Марк, нас ждут. Потом поболтаем, если ты так решил, то хорошо, – перебивая его, всё же, нажимаю на звонок. Что-то в его взгляде, слишком горящем и не сулящем ничего доброго, заставляет всё внутри похолодеть.

– Мишель…

– Мишель! Марк! – Лидия, открывая дверь, обрывает его фразу.

– Привет, – улыбаясь, вхожу в квартиру и тут же оказываюсь в руках домработницы.

– Красавица моя, – оглядывает меня, а Марк захлопывает дверь за нами.

– Сынок, Мишель, – радостный голос раздаётся за Лидией.

– Добрый вечер, Адам, – киваю мужчине, отвечающим мне тем же.

– Встретились внизу? – Интересуется он, пока я отдаю свой плащ Лидии.

– Нет. Я привёз Мишель, – слишком резко произносит Марк.

– Дети приехали, – к нам выбегает Кейтлин, а за ней Тейра и Ами.

– Миша, привет, – машет мне сестра.

– Привет…

– А вы одни? Где Николас? – Спрашивает Кейтлин.

– Он…

– Мам, я голоден как чёрт. Пообедать не успел, – перебивая, Марк обхватывает меня за талию, подталкивая к столовой.

– Хм, сынок, что происходит? – Это действие не остаётся не замеченным никем. И все удивлённо смотрят на нас, как и я дивлюсь Марку.

– А нужны объяснения? – Хмыкает парень. Его родители переглядываются друг с другом, пока я пытаюсь снять с себя руку Марка.

– Так…

Речь Адама обрывает звонок в дверь.

– Мы ждём ещё кого-то? – Зло фыркая, Марк отпускает меня, всё так же пребывающую в шоке, как и каждый здесь, и подходит к двери.

– Мы не нуждаемся… – слышу рычание парня, и он замолкает, когда распахивает дверь.

– Это я заметил. Добрый вечер, Марк, – спокойный и слишком ледяной голос доносится до моего разума. Хотя глаза уже видят высокого мужчину в тёмном классическом костюме, стоящего в дверях.

В голове начинает шуметь, когда мои глаза встречаются на долю секунды с шоколадным горьким взглядом.

– Николас, мы рады тебя видеть. Марк, пропусти гостя, – недовольно бросая взгляд на сына, произносит Адам.

– Приношу свои извинения за опоздание. Позднее совещание и пробки, – Николас проходит в квартиру и пожимает руку Адама. Вдыхаю аромат его одеколона, когда проходит мимо меня, словно не замечая. Сердце даёт сбой, ноги становятся ватными, что делаю несколько шагов назад, упираясь в кого-то.

– Что он здесь делает? – Шепчет Марк, стоящий позади меня.

– Не имею понятия, – обескуражено наблюдаю, как Николас, которого кажется, не видела слишком долго, улыбается Кейтлин и что-то отвечает ей.

– Вы же разошлись, – шипит Марк.

– Отвали, – фыркая, ловлю удивлённый взгляд Ами. Качаю отрицательно головой, отвечая на немой вопрос.

– Дети, к столу. Марк, насколько помню, ты голоден, – зовёт нас Кейтлин, когда Адам и Николас, скрываются в столовой.

Парень бросает на меня резкий взгляд и проходит мимо. Дохожу на ватных ногах до подруги.

– Ты как? – Шепчет она, подхватывая меня за руку.

– Кажется, сейчас упаду в обморок или будет истерика, – так же отвечая ей, иду за Кейтлин и Тейрой.

– Держись. Какого чёрта он пришёл?

– Не понимаю. Откуда узнал?

Мы переглядываемся с Ами, и она отпускает меня.

– Мишель, садись рядом с Николасом. Марк, встань.

– Это моё место. Мишель может сесть со мной. Какая разница. Давайте, уже поедим, – недовольно отвечает парень, расположившись рядом с Николасом, который словно не слышит, что происходит.

– Марк, – зло шипит Ами.

– Ничего страшного. Думаю, Мишель не против поболтать с друзьями. И, вправду, какая разница, стол ведь один? – Подаёт голос Николас.

А я стою, не могу двинуться, смотря на его тёмные волосы и спину. Хочется рухнуть без чувств, горечь скапливается во рту. И вот она начинающая боль, пронизывает сердце. Медленно. Изощрённо.

– Мишель? – Поднимаю голову на миссис Ллойд и выдавливаю вежливую улыбку. Сажусь рядом с Марком, а напротив меня Ами, Тейра и Кейтлин.

Адам что-то обсуждает с Николасом, с того конца стола слышен смех, а внутри меня тишина. В ушах звучит быстрый стук сердца. Лидия приносит первые блюда и предлагает мне бокал вина. Киваю.

– Миша, я так давно тебя не видела, – произносит Тейра.

– Да… работа, прости, – поднимая на сестру голову, делаю глоток вина.

– Как ты? – Интересуюсь я.

– Хорошо, – тихо отвечая, кладёт в рот порцию ростбифа.

– Учёба? Есть какие-то проблемы? – Не могу смотреть на еду, внутри меня начинается паника. Накатывает понемногу.

– Нет, Миша. Никаких. И знаешь, может быть, это плохо, но я счастлива. Меня любят здесь, меня не ругают, и участвуют в моей жизни, – придвигаясь ближе к столу, делится она.

Глаза слезятся от её слов, ведь она и, правда, как и я, никогда не знала, не помнила, что такое семья на самом деле. А сейчас живёт. И я рада за неё, до сжимающего сердца и укола от собственного эгоизма, что плюнула на сестру, отдав всю себя Николасу. А ему плевать на меня, пришёл сюда и рассказывает о том, как хорошо ему. Обещает что-то, мне неприятно, но ощущения Тейры помогают.

Какое-то движение происходит сбоку от меня.

Поворачиваю голову, замечая, как Адам и Николас встают. А на столе уже десерты, в моей руке до сих пор бокал вина.

– Куда они? – Спрашиваю я.

– Мальчики решили выпить по бокалу виски, – с улыбкой поясняет Кейтлин. – Это у мужчин традиция, обсудить дела и то, что неинтересно нам, девочкам.

– Мам, – замечает Марк своё присутствие.

– Ты ещё мал для таких разговоров, – смеётся миссис Ллойд.

– То есть зарабатывать деньги – я не мал, а выпить виски – мал? – Зло прищуривается Марк.

– Сынок…

– Всё ясно, – парень резко встаёт, бросая салфетку прямо в чашку чая, разливая его.

– Марк! – Повышая голос, Ами подскакивает с места. Но парень уже скрывается в коридоре.

– Что с ним происходит? Ведёт себя безобразно, – возмущается подруга.

– Я узнаю, у каждого из нас есть личные переживания, – с натянутой улыбкой поднимаюсь со стула.

– Мишель, не надо. Пусть разбирается сам, – фыркает Ами.

– Никто ещё сам не смог разобраться, – качая головой, направляюсь в коридор. Останавливаюсь возле кабинета, где предполагаю, находится Николас. Но как-то странно внутри, словно его до сих пор нет, не сидел он за столом, не слышала его голос, не ощутила приток крови от одного аромата, не сотрясалось всё внутри, когда он смеялся.