Завершая работу, получаю свои деньги и расписание на завтрашний день. Утром могу поспать, а вечером успею на курсы кулинарии. Отлично. Две съёмки.

Только сажусь в машину, как мой мобильный звонит, и я вижу номер Адама. Меня пугает то, что он звонит мне. Раньше он не звонил просто так.

— Добрый вечер, — напряжённо произношу я.

— Здравствуй, Мишель, — мягкий голос Адама заполняет динамик.

— Что-то случилось? Тейра? Она что-то выкинула…

— Нет, всё в порядке. Я звоню для того, чтобы сообщить тебе, что отправляю Кэйтлин и Тейру отдохнуть на пару недель на Крит. И я хочу предложить тебе полететь с ними, чтобы отдохнуть.

— О-о-о, спасибо за такое предложение, но я работаю. Мне не дадут отпуск, — облегчённо вздыхаю.

— Хорошо. Амалия тоже остаётся здесь, у неё какие-то дополнительные уроки по рисованию. Она говорила тебе об этом?

— Нет, разговор про это не заходил.

— Я присоединюсь к девочкам через несколько дней, поэтому, пожалуйста, присмотри за Амалией. Она в последнее время чересчур активна. Прости, что прошу тебя об этом…

— Нет, всё в порядке, Адам. Конечно, я присмотрю за ней. Я буду рада, — быстро перебиваю его.

— Спасибо, Мишель. Береги себя, и если я буду тебе нужен, то позвони мне.

— Хорошо, спасибо. Желаю отлично отдохнуть.

— Благодарю, Мишель.

Это прекрасно. Тейра улетит из страны вместе с родителями Амалии и Марка. Может быть, она полностью ощутит себя дочерью в этой семье, чего не смогла дать наша. Меня радует эта новость.

Доехав до нужного места, паркуюсь и выхожу из машины. Оказываясь в кафе, оглядываю гостей и замечаю Дастина. Он именно такой, как на фотографии, присланной Марком. В строгом костюме и с улыбкой, появившейся на лице, когда увидел меня.

— Привет. Не знал, какие цветы ты любишь. Выбрал классику, — парень поднимается и протягивает мне кустовые розы белого цвета.

— Привет, спасибо. Они очень милые. Мне нравятся, — я чувствую себя странно. Я не помню, когда была на нормальном свидании. Хотя это не совсем свидание, а скорее встреча, но всё же. Когда Николас приглашал меня куда-то, чтобы не поругаться, а для наслаждения? Почему мы перестали даже ужинать вместе?

— Так что ты будешь заказывать, Мишель? — Моргаю, непонимающе глядя в голубые глаза Дастина, а затем перевожу взгляд на официантку, ожидающую от меня решения.

Боже. Я выгляжу глупой идиоткой.

— Салат. Какой-нибудь салат и воду, — пожимаю плечами, натягивая улыбку.

— Морепродукты. У вас есть что-то с морепродуктами. Мне они очень нравятся в последнее время. Слишком нравятся, я обожаю готовить королевские креветки и делать с ними итальянскую пасту с травами. Это… — замолкаю и делаю глубокий вдох.

— У нас есть цезарь с креветками, — подсказывает девушка.

— Отлично. Его. Спасибо.

Чёрт, я забыла, как вести себя на свидании. На встрече.

— Ты хорошо готовишь? — Интересуется Дастин.

— Нет, сжигаю всё к чёртовой матери, но с третьего раза кое-что съедобное выходит. На курсы хожу, чтобы не спалить свою кухню, — сдавленно отвечаю я.

Я постоянно избегаю смотреть ему в глаза, а он старается поймать мой взгляд. Мне некомфортно.

— Скажи мне, что за курсы, я тоже туда запишусь. Я перебиваюсь или офисными обедами и ланчами, или же готовой едой из супермаркета. Не умею готовить, вообще. Мой максимум — заварить чай, да и тот из пакетика, — с моих губ срывается смешок.

— Эй, всё в порядке. Я тоже нервничаю, — добавляет Дастин, и я поднимаю на него взгляд.

— Я хочу знать, что наговорила тебе. Мне жутко стыдно за это. Обычно я не болтаю о бывших и не обсуждаю их с незнакомыми людьми, — тихо признаюсь я.

— Значит, в этом дело? Ладно. Ты сообщила мне о том, что твой бывший парень был жутким козлом, который только и делал, что заставлял тебя чувствовать себя неполноценной.

— О, боже, я прямо так и сказала? — С ужасом шепчу я.

— Это краткий пересказ. А также ты говорила о том, насколько подавлена сейчас и не понимаешь, как он может спокойно двигаться дальше и искать себе новую девушку, когда ты до сих пор думаешь о нём. Ты просила его о времени, а он не захотел тебе его дать. Он обвинял тебя во всех своих ошибках и жертвах, на которые пошёл ради тебя, а на самом деле именно ты пожертвовала всем. И ещё ты упомянула о том, что секс с ним в последнее время тебя пугает.

— Я готова провалиться сквозь землю, — скуля, обхватываю голову руками, и мои щёки полыхают от стыда.

— Брось, всё нормально. Было довольно познавательно услышать то, чего мне не следует делать и как поступать правильно, чтобы заинтересовать тебя, — Дастин тянется к моей руке и отрывает её от головы, пытаясь успокоить меня.

— И как же?

— Быть внимательным к тебе. Говорить с тобой о том, что случилось сегодня, и делиться своими переживаниями. Не скрывать от тебя то, что волнует меня, и отдавать себе отчёт в том, что я делаю, как и не причинять тебе боль, потому что ты от неё устала. При этом эмоции должны быть на максимуме, потому что малым ты не будешь довольствоваться. Тебе это быстро наскучит. Тебе нужны именно эмоции. Яркие и хорошие эмоции, а вот от мрачной и тайной атмосферы ты начнёшь депрессировать, — удивлённо приподнимаю брови.

— Ты что, психотерапевт?

— Мишель, я работаю с клиентами. И мне за несколько минут беседы нужно понять, какую фигню им впарить, чтобы получить хороший процент от сделки. Я прекрасно научился читать между строк. К примеру, ты выбрала сегодня эту одежду, повседневную одежду, чтобы сказать мне: «Наша встреча ничего не значит, я просто приехала поесть и поболтать. Никаких отношений я тебе не обещаю, а о сексе, вообще, забудь», — Дастин улыбается, отчего ямочки на лице делают его озорным и весёлым парнем, вызывая на моём лице ответную улыбку.

— Это так, — киваю я.

— Видишь, всё просто. Надо просто замечать нюансы. И скажу откровенно, что я тоже не готов сразу же переходить в атаку. Ты смешная, особенно когда краснеешь. Мне интересно познакомиться с тобой поближе и поболтать. Пока в постель не потащу, даже не умоляй меня об этом, Мишель. Чтобы уложить меня в постель, тебе придётся попотеть, — я смеюсь. Хохочу над его самоуверенностью, и знаю, что он специально сказал последнее, чтобы я расслабилась. Это удивительно, ведь я, действительно, расслабляюсь с Дастином, и меня даже не особо волнует тот факт, что он продолжает держать меня за руку.

Нам приносят заказ, и Дастин отпускает мою руку.

Во время ужина я узнаю, что он увлекается конным спортом и играет в поло. В свободное время предпочитает валяться на диване и смотреть телевизор. У него есть старший брат и он женат. Его родители постоянно звонят ему и пытаются учить жизни. А ещё то, что он немного неряха, разбрасывающий футболки по всему дому и собирающий их раз в неделю, чтобы постирать. Он мне нравится. Он открытый и яркий. Постоянно смеётся и легко отвечает на все вопросы, даже об отношениях. У него дважды были серьёзные отношения, но он не готов к браку. И также он не против секса на одну ночь с девушкой, которая ему понравится, но сразу обговаривает все нюансы. Иногда он встречается с бывшими любовницами, чтобы понять, хочет ли он впускать их в свою жизнь. Обычно, нет. Он нормальный. Правда, он нормальный мужчина с правильным виденьем мира, как у меня. У него нет пристрастий к причинению боли и миллионов, чтобы позволить себе любую прихоть, типа содержания тайного клуба для тематиков. Он ходит в магазин, чтобы выбрать себе книгу, а не новый девайс, чтобы попробовать его на девушке. Чёрт возьми, он полная противоположность Николасу и идеальный типаж для меня.

После ужина Дастин провожает меня до машины и предлагает встретиться ещё раз на неделе, чтобы снова поужинать или пообедать, когда у меня будет время. Я соглашаюсь. Я настолько обескуражена своими же позитивными эмоциями, что мне хочется продлить их. Я не помню, чтобы чувствовала себя так же легко и непринуждённо с Николасом. Я не вздрагиваю от его прикосновений, опасаясь, что сейчас начнётся новая сессия. Я наслаждаюсь проводимым вместе с Дастином временем. Меня это пугает. То есть, любви, возможно, и не было? Я не любила Николаса, обманывая и его, и себя? Тогда почему до сих пор больно?

Сорок второй вдох

— Меня тошнит, — шёпотом признаюсь я, оглядывая своё отражение в новом платье в зеркале.

— Тебя тошнит от Дастина? — Смеётся Амалия, развалившись на моей постели.

— Нет, я нервничаю. Так всегда было. Знаешь, это уже наша седьмая встреча, и я первый раз начала нервничать из-за этого, — отворачиваюсь от своего отражения и подхожу к кровати.

— Почему? Это всего лишь поход на выставку знаменитых украшений, — удивляется Амалия.

— Не знаю. Может быть, потому, что это первый раз, когда мы появимся вместе, а не просто будем гулять или же ужинать. Это что-то серьёзное, Ами. Я, кажется, не готова к этому. Я боюсь, что там будет он. Николас, — опускаюсь на постель и шумно дышу, чтобы побороть тошноту. Это началось три дня назад, когда Дастин пригласил меня на выставку и купил билеты после моего согласия. Мы много разговариваем. Часто болтаем по телефону, когда у нас есть свободное время. Я получаю от этого общения приятные эмоции, но это похоже на мои отношения с Марком. Хорошие, но этого недостаточно, чтобы задуматься о чём-то более глубоком. И постоянно я вижу в голове Николаса. Лютую злость в его глазах. Я словно слышу слова о том, что я сама во всём виновата, и он счастлив избавиться от меня. Эти мысли стали частыми гостями, и тогда я сразу же пишу Дастину, чтобы поболтать с ним. С нашей первой встречи прошло уже две недели, а с последней встречи с Николасом скоро будет месяц. Я не читаю газет и журналов, но Амалия читает их, сообщая мне о том, что у него всё хорошо. Он даёт интервью о концепциях работы своей фирмы, о том, что всегда рад принять и обучить студентов. Сара в данный момент в Оттаве, мы с ней до сих пор не поговорили. Всё стало каким-то не моим. Вот в чём проблема, это не моя жизнь. Это та, которую я хотела бы раньше, и мне страшно понимать, что я, действительно, виновата во всём сама.

— Не хочешь идти туда, не ходи, Мишель. Тебя никто не заставляет. И Николас в Оттаве. Сара сказала, — поднимаю голову на Амалию.

— Ты говорила с ней? — Шепчу я.

— Вообще-то, я с ней не ругалась. Это у вас личные недопонимания. Я с ней говорю каждый день. Они нашли квартиру, и завтра у них состоится сделка по покупке. Она прилетит через пять дней, чтобы начать собирать свои вещи и перевозить туда…

— А что она сказала о нём? — Нервно перебиваю её.

— Ничего. Просто то, что видела Николаса утром. Он выглядит нормально. Райли не обсуждает с ней ничего, что касается его друга. Но по выводам Сары, Николас не выглядит человеком, который о чём-то переживает, наоборот, он улыбается, — пожимает плечами Амалия.

— Значит, он, и правда, уже нашёл другую, — отчего-то эти мысли ещё больше вызывают скорбь в моём сердце. Меня жутко мутит.

— Эй, ты побледнела… Мишель…

Срываюсь с места и несусь в ванную. Меня рвёт, я сжимаю свои уложенные волосы, и меня тошнит. У Николаса есть другая. Он тоже не любил меня. Никогда не любил!

— Мишель, ты как? — Амалия протягивает мне бокал воды.

Отпиваю и сажусь на пол.

— Я не хотела, понимаешь? Я просила о времени… я же столько отдала ему, Ами. Столько разрушила в себе ради него, а он с другой, — шепчу я, делая глоток воды.

— Мишель, ты сама ушла. И ты тоже встречаешься с другим. Ты не думала о том, что он продолжает следить за тобой? Ведь он это делал раньше. Он увидел, что ты счастлива с Дастином, и что ему остаётся делать? Только притворяться, что всё хорошо, и его это не волнует. И ты говорила о том, что не любишь его. Любовь появилась? — Ами присаживается на корточки.

— Я не знаю, но это больно. Я не хочу, чтобы он принадлежал другой девушке, лучше, чем я. Лучше меня для него нет. Кто ещё будет делать то, что делала я? Кто будет помогать ему справляться с кошмарами так, как это делала я? Мы же столько вместе пережили, Амалия, столько прошли, а он даже не понял, что я испугалась быть рядом с ним. Испугалась за свою жизнь, и мне нужно было время, чтобы осознать всё, взвесить всё, найти силы в себе. Я же имею право на то, чтобы подумать и отойти от нападения Люси. Боже, Ами, почему ему не было достаточно моей любви, а ещё нужно было превращать в меня в сабмиссива, которая будет только молчать и спать на коврике? Неужели, только это ему нужно было от меня? — Мои руки дрожат. Желудок болит. Горло дерёт. Мне страшно. Страшно настолько оттого, что я потеряла Николаса, что это сводит с ума.

— Так спроси, Мишель. Что тебе мешает спросить его об этом? — Спокойно предлагает Амалия.