Голова огромная от мыслей, и сейчас меня даже не задевают слова Николаса. Я цепляюсь в своём разуме за какие-то ненужные воспоминания, пока умываюсь и чищу зубы. Я воссоздаю в памяти ту ночь, в которой была по-настоящему счастлива. Или же это была эйфория от оргазма. Он может многое сотворить с человеком. Под воздействием этих эмоций тебе кажется, что всё теперь в порядке. Вы создали новый мир, только вот где он теперь? Где?

Едва могу ступать на левую ногу, когда вхожу в гардеробную и достаю спортивные леггинсы и новые кеды, купленные Ником для меня. Я редко пользуюсь этой одеждой, только в самых крайних случаях. А сейчас я просто хочу уйти и остаться одной. Подумать. Пережить эту страшную для меня ночь, чтобы понять, как быть дальше.

Толкаю двери, и они раздвигаются в разные стороны. Через силу направляюсь по коридору к лифту. Уже вечер. Я пропустила занятия и не сдала зачёты. Я забила на свою личную жизнь, поставив на первое место Николаса и его мир. Я сама виновата.

— Я что тебе сказал? Ты разучилась понимать человеческую речь или специально выводишь меня из себя? — Рычание наполняет мой разум, и я останавливаюсь у лифта, игнорируя злой тон Ника. Нажимаю на кнопку.

— Я попросил заблокировать лифт. Ты отсюда никуда не уйдёшь. Ты, чёрт возьми, издеваешься надо мной, Мишель! — Он оказывается рядом. Хватает меня за локоть, разворачивая к себе, чем причиняет боль, отдающуюся в ноге, от которой я кривлюсь.

— Почему ты настолько упрямая? Почему мне нужно орать, чтобы ты услышала меня и не вредила самой себе? Почему…

— Каким ты видишь будущее? — Шёпотом перебиваю его, и Ник недоумённо приподнимает брови.

— Так, ты не собьёшь меня с мысли, Мишель. Грегори приедет через пару часов, чтобы осмотреть тебя, и мы до сих пор не поговорили. До этих пор ты будешь здесь.

Я смотрю в эти глаза, которые когда-то меня будоражили до кончиков волос. Я от них с ума сходила, а сейчас — ничего. Мне страшно оттого, что я не чувствую даже раскаяния за эти чувства.

— Николас, каким ты видишь будущее со мной? Видишь ли ты его, вообще? — Повторяю свой вопрос, потому что мне нужны хоть какие-то аргументы для понимания, что это всё не зря. Боль была не зря. И мы сможем вытерпеть больше ради друг друга. Только вот будет ли она стоить той пустоты, в которой мы оба окажемся потом.

— Мишель, сейчас не время говорить о будущем. Мы ещё не разобрались с настоящим и тем, что за тараканы поселились в твоей голове, — раздражённо отвечает. Как с маленькой девочкой обращается, как будто я не понимаю того, что случилось. Я понимаю. Отчётливо понимаю. Но есть ли смысл?

— Они те же, что и были раньше. Непонимание друг друга. Мы прекрасно научились делать вид, что счастливы. Но ты счастлив, Николас? Ты счастлив сейчас? Во всей этой бутафории ты, действительно, счастлив? — Тихо спрашиваю его.

Рука Ника на моём локте немного разжимается, но он продолжает удерживать меня. Мимика его тоже меняется: от гневной до ничего не понимающей.

— Ты прав, я обманывала тебя, но и себя тоже. Я искренне надеялась, что справлюсь со всем, вытерплю то, что ты делаешь со мной. Но я не могу. Прости меня, я только сейчас поняла, что это не я. Поддерживая твои идеи, постоянные поездки в клуб и очередной секс с разными девайсами, я потерялась. Нет, мне нравится клуб, и люди в нём есть интересные, но я там чужая, Николас. Я не хочу больше видеть и знать, что ты отказываешься из-за меня от чего-то важного. Мне не нужны жертвы, и в то же время именно эти жертвы, которые ты принёс раньше для меня, были приемлемы. Мы ломаем друг друга, Николас. Посмотри, сколько людей против нас с тобой. Посмотри, сколько ужаса и боли они причиняют себе и нам заодно. Раньше я думала, что любовь должна помочь. Она обязана излечить раны и как-то стабилизовать нашу жизнь. Но нет. Она просто есть. Она ни в чём не помогает, а лишь делает всё хуже с каждым днём. Я должна была сказать, что все эти твои идеи меня пугают. Чем дальше, тем страшнее. Ты захотел насилия. Настоящего насилия, Николас, а для меня это кошмарно. Мы перестали говорить друг с другом. Мы даже не ужинаем вместе. Мы лишь трахаемся. Только трахаемся или ругаемся, а потом трахаемся на эмоциях. И всё. Я понимаю, что тебе чужды моменты нежности или чего-то романтического, как тогда, на крыше. Наше понимание отношений различается. И, может быть, я эмоциональная, деспотичная истеричка, но это ты меня такой сделал. Я вздрагиваю каждый раз, когда ты возвращаешься сюда ночью или же открываешь дверь моей квартиры. Я постоянно боюсь твоих фантазий. Я не справляюсь. Сейчас я не справляюсь, — замолкаю и провожу языком по губам, чтобы немного смочить их. Больно говорить такое человеку, ради которого я столько прошла. Это безумно больно, но сейчас другого варианта я не вижу. Я раздроблена и полностью уничтожена внутри. И я боюсь его. Я хочу будущего, а он нет.

— Мишель, если тебя так пугает тема, то мы найдём компромисс. Я же не знал о том, что тебе всё настолько неприятно. Ты ни разу не сказала об этом мне в лицо. И мне плевать на то, сколько людей будет против наших отношений. Они были и будут. Ты сейчас, наверное, ещё пребываешь в шоке и не отошла от событий, поэтому тебе и кажется, что всё плохо. Но это не так, — Ник убирает мои волосы за ухо и натягивает улыбку.

— Нужно, чтобы было хуже, по-твоему? Ведь так и будет, Николас. За что мы боремся, скажи? Есть ли в этом смысл? Я не могу сейчас его увидеть. Мне нужно время. Возможно, ты прав, и я в шоке. Это страх так со мной играет. Но мне необходимо время, чтобы самой разобраться в том, чего я хочу. Я даже тебе этого сказать в эту минуту не могу, потому что сама не знаю. Я не знаю, стоит ли нам с тобой продолжать встречаться, разрушая друг друга. Николас, я не девушка, которая будет потакать твоим капризам и прощать все твои выходки. Я не могу дать тебе этого, понимаешь? — Мои глаза вновь наполняются слезами, но я борюсь с ними. Они не должны мешать нам. Сейчас мы должны оба признаться в том, что давно уже бьёмся головой о стену и получаем только шишки, а они болят. По всему телу и внутри болят.

— Мы уже обсуждали это, Мишель. И ты ушла, а потом мы всё обсудили. Я не хочу другую девушку…

— Да, мы поднимали эту проблему, но не решили её, Николас. Не решили. Мы лишь сказали друг другу о том, как больны в этой любви. Мы именно больны, но это неправильно. Мы не можем быть самими собой друг с другом, потому что оба боимся, что вся та боль, которую мы пережили, бессмысленна. За что мы с тобой боремся? За будущее? За какое, Николас? Посмотри, во что за последнее время мы превратили друг друга. Тебе нравится? Мне — нет. И вот эти браслеты… они твои, но не мои. Они для тебя, а мне и без них хорошо. Ты словно пытаешься за короткий срок протащить меня по всем кругам ада, чтобы понять, насколько я тебе не подхожу. Я не смогу сделать тебя счастливым, Николас, потому что в данный момент хочу убежать и спрятаться в темноте, чтобы никто меня не нашёл. Спрятаться и вздохнуть облегчённо, — слеза всё же скатывается. Его рука замирает на моей щеке. Он бегает взглядом по мне и ищет аргументы, а их нет.

— Мишель, ты любишь меня? Хотя бы немного любишь меня сейчас? — Шёпотом спрашивает, да так, как будто у него в горле ком, как и у меня.

Прикрываю глаза и пожимаю плечами.

— Мишель… крошка, ты любишь меня? Ещё любишь меня? — хватает меня за плечи и встряхивает, выкрикивая мне в лицо слова.

— Я не знаю, — выдыхаю, распахивая глаза.

Ник отталкивает меня от себя так, что я упираюсь спиной в дверцы лифта. Он отшатывается, сжимает кулак, прикладывая его к губам, и мотает головой.

— Это из-за охраны? Ты считаешь, что чувств ко мне нет из-за чёртовой охраны? Хорошо, её не будет. Не будет… не хочешь сессий, ладно. Будем заниматься приторной любовью. Мне бросить клуб? Я уже это делал, не впервой уходить оттуда…

— Николас, остановись, — прошу его. Он замолкает и шумно дышит, глядя в мои глаза.

— Нет, я не хочу быть виноватой в том, чего тебе будет не хватать. И мне нравится то, немногое, некоторое из твоего мира. Не в этом дело. Во мне дело, Николас. Во мне, только во мне. Мне нужно время, чтобы подумать, стоит ли нам продолжать отношения дальше, ведь это ни к чему не приведёт. У каждого действия должен быть логический конец, а у нас их столько едва начатых, и мы ни одного из них не завершили. Ни одного, кроме касающегося моего отца. И мне страшно подумать о том, что наши проблемы решатся только по причине смерти. Это чудовищно. Тебе тоже нужно время, чтобы подумать о том, хочешь ли ты будущего со мной или тебе комфортно жить вот так. Прости меня, Николас, но я не могу больше. Мне нужен отдых, — шёпотом заканчиваю я.

— От меня? Ты хочешь уйти в отпуск из наших отношений? Ты бежишь сейчас от меня, Мишель? Чёрт, я же старался. Я тоже на многие уступки пошёл ради тебя. Я семью потерял из-за тебя. А ты бросаешь меня? Вот так нагло заявляешь мне в лицо, что больше не любишь меня! Я изменился с тобой! Ты думаешь, другой мужчина, которого ты встретишь и покажешь ему спокойную жизнь, как и надоедающий слащавый секс, не посмотрит налево? Я делаю так, чтобы ни ты, ни я не скучали, чтобы нам обоим было интересно! И я работаю, чёрт возьми! Я теперь, как идиот, наряжаюсь в чёртов костюм и хожу в офис, потому что ты появилась в моей жизни! И сейчас ты всё это берёшь и перечёркиваешь! Из-за чего? Я понял, что тебе не нравится, но это обсуждаемо! Нельзя бежать от проблем, Мишель! Нельзя от них прятаться! Я пытался, и к чему это привело? К тому, что я чуть не убил тебя, когда ходил во сне! И после всего этого… после каждого чёртового разлома, тебе нужно время, и ты не знаешь, любишь ли меня? — Он подскакивает ко мне и кулаком ударяет по дверям лифта, отчего я вздрагиваю.

В его глазах отражается столько боли и злости на меня. Они режут меня на кусочки. Они обвиняют меня во всех грехах похуже его слов. И мне тоже больно. Я знаю, что в этом виновата сама. Я принимаю эту вину, но считаю, что поступаю правильно. Для себя правильно и для него.

— Прости меня, пожалуйста. Дай мне немного времени, прошу тебя. Дай мне самой понять, готова ли я к тому, что ты мне предлагаешь. И я не хочу твоих жертв. Они бессмысленны. Они создадут новые проблемы. Но и жертвовать собой я уже устала. Мы раним друг друга, Николас. Прости меня, — одними губами произношу я.

— Ты хочешь уйти? — Он придвигается ближе ко мне. Его быстрое дыхание сжигает костром ярости мою кожу.

— Да.

— Если ты уйдёшь, то я не пойду за тобой, Мишель. Я не пойду снова за тобой. Ты уходишь навсегда…

— Николас, я лишь прошу о времени, а не ухожу от тебя навсегда. Дай мне пережить всё это одной. Пожалуйста, Николас, — тянусь рукой к его щеке, но он дёргается и отходит от меня.

— Я тебя предупредил. Я не приду к тебе, Мишель. Я не буду больше бегать за тобой, как придурок. Я не буду ломать себя и то, что мне нравится, из-за тебя. Ты сама не хочешь идти со мной рядом. Я дал тебе всё, что мог. Большего у меня нет для тебя. Я предложил тебе будущее, но тебе нужно время, подумать, стою ли я этого. Да пошла ты к чёрту вместе со своим временем. Мне время не нужно. Я чётко понимаю, что хочу получить от этих отношений, — резко говорит он. И слабая надежда где-то внутри меня просыпается.

— И что ты хочешь получить? — Спрашиваю его.

— Тебя. Себя. Путешествия. Я хочу показать тебе весь мир. Хочу смотреть на твои успехи в работе. Хочу трахаться так, чтобы каждый последующий раз был запоминающееся предыдущего. Мне комфортно сейчас жить так, как мы живём. И я не хочу ничего менять. Я не собираюсь на тебе жениться, потому что это в мои планы никогда не входило, — всё внутри меня обрывается. Вот оно. Я знала о том, что будущего у нас нет с ним. Я с самого начала об этом знала.

— К сожалению, наши желания различны. Ты хочешь получить сабмиссива и делаешь его из меня, но я не она. Мне этого мало, Николас. Придёт время, и я тебе наскучу, как и секс тоже приестся. Я отдам тебе всю себя, а ты просто найдёшь новую забаву. Твоя жизнь не для меня. Я хочу стабильности и спокойствия, но сейчас просто хочу уйти в темноту и закрыть перед тобой дверь, чтобы ты своими словами прекратил разбивать моё сердце. То, что мы делаем друг с другом, неправильно. Дай мне время, пожалуйста, Николас.

— Забирай всё время. Хочешь уйти, уходи. Мне плевать. Я тоже устал от тебя и твоих выходок. Я устал менять себя из-за тебя и твоих капризов. Ты разрушила мою жизнь, Мишель. И я не прощу тебя за это. Ты так и не залатала раны, которые сама же мне и нанесла. Живи с этим сама, а я умываю руки. Ты больше не моя забота. С меня достаточно, — он резко разворачивается и направляется в сторону спальни, а я стою и с ужасом осознаю, какие чудовищные слова можно сказать тому, кому ещё недавно признавался в любви. И они верные. Я, действительно, стала причиной, по которой его жизнь и её уклад нарушились. Он потерял себя и больше не нашёл. А я отдала всю себя на эти поиски и стала какой-то жалкой шлюхой. Мне стыдно. Сейчас безумно стыдно за всё, что натворила, и понимаю, что обязана его отпустить, хотя бы на какое-то время. Оно должно помочь нам обоим, хотя сейчас мне хочется просто свернуться клубочком на полу и расплакаться. Я даже боли в ноге не чувствую, а только горечь в душе.