– Я рассказала, что с вами не все хорошо, – признаюсь ей, – и еще то, что вы хотите, что бы вас не беспокоили, а продолжали праздновать.

– Спасибо, рано или поздно Роберт должен был узнать, – повисло молчание в палате, только изредка слышалось сопение бабушки, – чем ты была расстроена? – направляет Клавдия все внимание на меня.

– Что? – поворачиваю стул так, чтобы мне было удобнее ее слышать. Теперь я сижу передом к Клавдии, а спиной к двери.

– Когда ты застала меня около машины, – смотрит на меня пронзительным взглядом, – ты была чем– то расстроена.

– Аа, – издаю я, думая, как бы соврать.

– Скажи правду, – будто читает мои мысли Клавдия, похоже этому она научилась у папы. Ну или меня выдали бегающие глаза.

– Она вам не понравится, – уверяю ее.

– Позволь мне я сама решу.

– Правда в том, что я люблю вашего сына, – говорю ей без всякого смущения. Мне теперь все равно, что обо мне будут думать люди. Жаль только, что на это потребовалось около семи лет.

– Я догадывалась, – безразлично отвечает Клавдия и отводит взгляд в сторону окна.

– И это все, – непонимающе смотрю на нее.

– Я знала, что между вами что-то есть. И как? – отпивает воду из стакана, который стоял на тумбочке, – между вами что-то было? Вы же жили в разных странах.

– Мы встречались с Робертом в одиннадцатых классах, но потом, – начинаю вспоминать те прекрасные дни, – потом мы расстались из-за моей ошибки, – по слогам произношу последние слова.

– И почему ты не исправила эту ошибку, если ты его любишь? – продолжает Клавдия не издавая ни единой эмоции. Мне это даже нравится, она смахивает на какую-то супервумен, которой нипочем ни одни проблемы. Это как раз необходимо для такой болезни, как у нее.

– Я смогла побороть ее, но уже было слишком поздно. Ксюша, свадьба и все остальное, – делюсь с ней, как с лучшей подругой.

– Почему ты не стала бороться? Если вы любите друг друга, – снова не понимает Клавдия.

– Это не так, то есть я люблю его, а вот он меня… уже нет, – с досадой говорю ей.

– Он любит тебя, – шепотом говорит Клавдия и наконец улыбается, – я очень хорошо знаю своего сына.

– Вы не можете знать так хорошо своего ребенка. Что или кто ему нравится.

– Могу и это у меня прекрасно получается, – уверенно говорит Клавдия, – а вот и они! – я не понимая ее и следую в указанную сторону, где оказывается Роберт и папа.

– Это не так, он бы не женился бы, если бы любил меня, – тихо бормочу ей, чтобы нас не услышали и начинаю доказывать Клавдии это, – Роберт поздравляю со свадьбой! Вы уже расписались?

– Спасибо, да, расписались – отвечает он, переглядываясь с папой.

От его ответа я вскочила со стула. Я знала, что все так и будет, но до последнего надеялась. Затем я встала подальше от кровати Клавдии. Во-первых дав возможность папе и Роберту поговорить с ней, не мешая им, а во-вторых напугана, как девчонка. Последний поезд уехал, Роберт теперь женат. Я не знала, что будет дальше. И это не давало мне покоя. Одно дело ты таишь в себе все свои эмоции и чувства в надежде рассказать это, а другое, ты должна сохранить это в себе.

– Мама, ты как? – переключает свое внимание на Клавдию и садиться на мое место.

– Все в порядке – похлопывает она по руке Роберта.

Женщина, которая читала книгу начала сильно кашлять. Это насторожило меня и я вышла из палаты искать медсестру. В коридоре мне показалось настолько свежо, что мне расхотелось возвращаться обратно.

– Спасибо! – после поблагодарила та женщина за помощь, когда медсестра подоспела к ней.

– А где Ксения, – интересуется Клавдия.

– В ресторане, с гостями. Мы попросили Августа и Стасю помочь ей, поэтому они не приехали, – гладит волосы Клавдии папа, сидя с другой стороны.

– Так вы поженились – спрашивает Клавдия, только я не пойму, это ей мешают выразить радость таблетки или она просто расстроена.

– Да, все хорошо, не волнуйся, – продолжает успокаивать Роберт свою маму.

– Ты счастлив? – проводит рукой по щеке Роберта.

– Конечно, я счастлив, ты главное не волнуйся, хорошо? – кладет Роберт свою руку поверх руки Клавдии.

– Мия, давайте ты съездишь домой и соберешь мне сумку с самым необходимым? – предлагает Клавдия, глядя на мое помрачневшее лицо. За это я благодарна ей, отсюда я точно должна сбежать и прямо сейчас.

– Тебе помочь? – вызывается Роберт.

– Нет, – повысив голос, резко отвечаю я, выставив руку вперед. Папа был удивлен, а на Роберта я даже не взглянула.


***

Придя домой я начала собирать две сумки. Одну для Клавдии, другую для себя. Начала с вещей для больницы. Что туда обычно входит? Полотенце, повседневная одежда, средства ухода. Все самое важное я положила, а остальное можно довести позже.

Клавдия рассказала мне, что хотела начать курс химиотерапии после уезда меня и Роберта. Не хотела, чтобы мы знали о ее болезни. Это так эгоистично с одной стороны, а с другой… я поступила бы так же.

Свои вещи я собрала быстро, их было не так много. Все таки я рассчитывала провести здесь всего несколько дней. Конечно, возвращаться не сильно охота, я за две недели успела привыкнуть видеть папу, Августа и Лизу с Сашей живьём, а не через экран.

Оставляю папину машину около квартиры и вызываю такси. Первое, что я сделала, это написала Лизе о моем уезде и попросила держать это в секрете. Папе и Августу я сообщу, когда уже буду в Америке.

Заехав в больницу, я попросила медсестру передать сумку Клавдии. Так как не хочу видеть Роберта. Оставаться на его свадьбу была моей ошибкой. О которой я теперь буду вспоминать с горечью каждый день.

В пути в аэропорт, смотря в окно из машины и снова мысленно прощаюсь с городом. Да, это не раскрученные улицы, как в Нью-Йорке, но это настолько мое родное. Здесь я родилась, выросла, здесь живет большинство моих любимых людей. Это для меня намного важнее огромной лестницы возможностей, как многие думают.


***

Купив билеты, я принялась ждать своей посадке. Я боялась, что папа заметит мое отсутствие в городе намного раньше, чем я приземлюсь на самолете в другой стране. У него и без меня, есть о ком беспокоиться.

Большое помещение с огромным солнечным светом внутри. В руках билеты, все это должно внушать веселые моменты, которые произойдут в стране, в которую ты летишь. А не наоборот. Сидя, наблюдая за людьми невольно хочешь знать куда они направляются. Например, тот мужчина, читающий газету в очках, на вид ему где-то лет сорок-сорок пять. На руке у него имеется обручальное кольцо, он похож на семейного мужа. Похоже он едет по-работе из которой его будет ждать жена и, возможно, дети.

А вон та, пожилая женщины, сидящая ко мне боком, смотрящая в окно. Интересно, куда она летит. У нее коричневый потрепанный годами чемоданчик, стоит одиноко около ног хозяйки. Когда объявили посадку, она взглянула на табло и я смогла увидеть ее лицо. Седые волосы, личико с морщинками. Кажись я видела его ранее…

“Точно!” вспоминаю я, минут пять спустя. Это же та женщина из ресторана. Она танцевала со своим мужем. Я удивлена, что я хорошо ее запомнила, даже не знаю почему.

Подкрадываясь к ней ближе, невзначай спрашиваю разрешение присесть рядом. Она, конечно же, меня не вспомнит, но я бы хотела поболтать с ней.

– Здравствуйте, – улыбаясь ей, – протягиваю руку, – я Мия.

– Здравствуй, – отвечает она. Я сначала думала, что она подумает, что я странная, но похоже она другого мнения, – я Элизабет.

– Вы летите к мужу? – намекаю я на обручальное кольцо. Я то знаю, что у нее есть муж, но вот только она не знает этого.

– Нет, – протяжно отвечает она, – к своей дочери. Мой дед умер года два назад.

О таком повороте я не рассчитывала. Такое чувство, что все свои 26 лет я жила в некоем забвении. Никаких болезней и смертей. Единственное, что касалось меня, так это смерть отца Лизы.

– Мне очень жаль, – сожалею я.

– Не стоит, мы с ним прожили отличную жизнь. А на небе мы все когда-нибудь будет рано или поздно. Мы с мужем не о чем не жалели в жизни.

– А как это? Как принимать решение, зная, что потом не пожалеешь? – заостряю свое внимание.

– Легко, вот если ты чувствуешь, что ты этого хочешь, то не раздумывая делай. Во всяком случае ты будешь рада принятому решению, если чувствуешь, что это твое. Потому, что как можно корить себя за свой выбор, если ты сама его приняла, – начинает похлопывать меня по плечу, как родная бабушка.

Сидя и раздумывая над ее словами, замечаю, что семейный мужчина, сидевший недалеко от нас уже ушел или правильнее улетел. За беседой я провела где-то тридцать минуть. Скоро мой выход.

– Я как с дедом то познакомилась, – смотрит мне в глаза добрым взглядом, – в молодости, стоя на остановке, я чувствовала, что надо подождать следующей автобус. Спустя несколько минут приехал другой, там я и познакомилась с ним. Он мне место уступил, а потом мы разговорились…

Слушая, как бабушка рассказывает о своей жизни, охота провести так несколько часов подряд. Сейчас бы на кухню, где обычно и случаются самые спонтанные искренние разговоры, попивая чай с вареньем, рядом с родными людьми.

– Что-то я заболталась, – вскакивает Элизабет и берет в руки свой чемоданчик, – было приятно познакомиться, – прощаемся мы обнявшись.

Решительно, набравшись храбрости, делаю то, что мне кажется я должна или нет. Вот только настолько тошно от принятого решения. Как же я запуталась. Взяв сумку поудобнее, я направляюсь на посадку. Но на встречу мне на глаза попадается Роберт, который стоит спиной ко мне и разглядывает что-то вдалеке.

Я осторожно, что бы он меня не увидел отворачиваюсь от него, иду по своему пути. Наверняка, папа заметил, что меня нет, все выяснил и отправил за мной Роберта. А если что-то случилось?!

– Мия! – кричит Роберт в мою сторону, когда я все таки оборачиваюсь к нему, он уже подбегает ко мне и заключает в объятия.

– Что ты тут делаешь? – пытаюсь узнать у него.

– Какого хрена? Почему ты здесь? – игнорируя мой вопрос, спрашивает Роберт, наконец отпустив меня, но все еще держа мои руки.

Я не знаю, что ответить, чувствую себя ребенком, которого отчитали за съеденную шоколадку.

– Прости, не могу остаться на свадебный банкет, мне уже пора лететь домой, – подумываю о том, чтобы соврать, что меня неожиданно вызвали на работу.

– Помолчи, прошу, – смеётся он, – я соврал при маме, чтобы она не беспокоилась.

– В смысле ты соврал Клавдии? – не понимаю я.

– Я отменил свадьбу, – улыбается Роберт.

– В смысле вы перенесли свадьбу? Я все равно не смогу присутствовать на ней, извини, – начинаю тараторить я.

– Я на совсем отменил ее. Я поспешил тебе сказать, но ты не отвечала. А потом ты ответила и рассказала про маму. Поэтому я соврал, ты же всегда боялась, что о нас могут узнать.

– Да, боялась, но я все рассказала Клавдии о нас, – говорю Роберту.

– Правда? – поднимает Роберт свои брови вверх. – Такую Мию я еще не знаю.

– Сама в шоке, – улыбаюсь ему, до конца не веря, что свадьбы все же не будет.

– Тогда какого черта, мы просто стоим, – возмущается Роберт и начинает страстно целовать меня в губы. Я отвечаю на его поцелуй. Как же я скучала по Роберту, по его прикосновениям, губам и взгляду. Когда он смотрит на меня, кажется, что он знает тебя тысячу лет. Такой родной. Начинаю целовать его, спеша насытиться им за те потерянные семь лет.

– Прости, – шепчу я, продолжая поцелуй, – все эти годы, мы были бы вместе. Я во всем виновата.

– Тише, – обнимает меня Роберт сильнее.

– Я люблю тебя, всегда любила… – пытаюсь сказать ему прямо в глаза, но Роберт сильно сжал меня, будто опять боится меня потерять.

– Знаю, я тоже, – мы стоим в объятьях, пытаясь заполнить все упущенные годы.

Как же я рада, что все получилось именно так, с хеппи эндом. Это один шанс на миллион. И я его получила. Все только из-за моего страха чужого мнения. Больше я никогда не буду переживать по этому поводу. Никогда.


***

Стоя вчетвером на кладбище, около могилы. Мы принесли свежие цветы, чтобы почтить память. Я, Роберт, Лиза и Матвей. Сами по себе по нашим щекам текут слезы. Больно, когда уходят хорошие люди. Так же больно вспоминать, все веселые моменты и случаи, связанные с ним и осознавать, что этого человека не вернуть.

На улице конец сентября, довольно похолодало. Земля стала холодной от недавних дождей.

– Нам пора, – сообщает Роберт и мы все следуем к черной железной арке, на который написано “кладбище”. Я на мгновение, смотрю на постепенно уменьшающуюся могилу, на плите которой печатными буквами написано: здесь покоиться Смирнов Перт Алексеевич. Отец и муж.

Не перестану повторять, он бы хорошим мужем для Ксении Семеновны и отличным отцом Лизе. Он всегда устраивал для нас с Лизой веселые игры, как жаль, что он не так долго прожил…