После праздника ребята продолжили общение. Переписка (в которой Женька раскрывалась полностью), нечастые встречи по графику. Для любого другого парня это могло бы показаться странным, но Богдан так естественно в это все погрузился, что к окончанию первого курса уже и не мыслил возле себя другой девушки. А ведь они даже не целовались! Рассказать кому — засмеют. На него и так уже косо поглядывали. Одногруппники, как он думал — друзья. Богдан не сразу понял, что Женьку попросту не приняли в качестве его девушки. Все открылось на вечеринке по случаю окончания первого курса. Женька не очень хотела на нее идти. Она вообще не любила скопления народа и шум. Ирина Васильевна однажды показала Богдану видеоролик на Ютюбе, который воспроизвел мир таким, каким его видит человек с аутическим расстройством. После этого он стал понимать свою девушку еще лучше. Богдан бы тоже не хотел находиться там, где все гремит и хаотически движется, давя на психику. Но в тот раз Женька все-таки согласилась. Натянула свою старую майку, потертые джинсы, вышла из комнаты. Ирина Васильевна, которая кормила Богдана пловом, всплеснула руками:

— Женечка, милая… А что ж ты не принарядилась?

— Зачем?

— На вечеринки принято наряжаться, милая. Смотри, какой Богдан красивый.

— Это потому, что ты его подстригла.

— Не только. На нем новые джинсы и рубашка.

Женька смерила парня внимательным взглядом. А Богдан поспешил вмешаться в разговор:

— Все нормально, Жень. Ты и так красивая. — Он знал, что Женька терпеть не могла менять одежду. Она годами ходила в одной и той же футболке, и джинсах. Покупка чего-то нового становилась для девушки настоящей проблемой. Женя прикипала к своим вещам, и расставалась с ними с большим трудом. Богдану не хотелось волновать любимую. Да… Совсем недавно он понял, что влюбился по самые уши. И это тоже стало проблемой. Ведь Женя… Она не совсем правильно улавливала чужие эмоции, не всегда могла их верно интерпретировать. И сама была очень скупа на их проявление. А это очень тяжело, когда ты не ощущаешь отдачи от партнера. Любому человеку хочется взаимности, уверенности в том, что ты тоже любим. Богдан не чувствовал этого совершенно. До того дня…

— Женечка, а может, платье наденешь… Ну, то, с птицами? Ты в нем такая красивая. Богдану точно понравится.

— Тебе нравятся колибри?

— Эээ… Да… — неуверенно пробормотал Богдан.

— Тогда ладно. Я быстро.

Она действительно очень оперативно переоделась. Вышла нахмуренная из комнаты, разглаживая подол нежно-зеленого шелкового платья. И это было так трогательно… Как будто она ему в любви призналась… Ведь Богдан знал, как тяжело ей было надеть что-то новое. Но она это сделала, чтобы его порадовать. Переступила через собственные привычки, пожертвовала собственным комфортом. Разве это не доказывает, что его чувства взаимны?

Он воспарил на крыльях счастья. Весь вечер улыбался, как придурок, и глаз не мог от Женьки отвести. Даже в попойке отказался учувствовать, ему и без допинга было весело и хорошо. До того момента, как он услышал в кухне разговор вчерашних «друзей»…

— Не пойму я, Никита, что Белов нашел в этой Женьке? Глаза, как у инопланетянки, шмотки все застиранные, да и вообще…

— Не ссы, Лерок, будет и на твоей улице праздник! Ты это… проштудируй камасутру пока. Мало ли, может, эта имбицилка в постели чего-то эдакого умеет! — заржал Терехов, и тут же отлетел в сторону. Богдан не сдержался, налетел на того, завязалась драка. Девки вопили, как резаные, парни пытались разнять.

— Придурок! — орал Ник. — Ты мне рубашку порвал из-за этой даунши!

Успокоившийся, было, Богдан снова кинулся вперед. В общем, освободился он еще нескоро. А когда освободился… Женька куда-то исчезла. Он чуть с ума не сошел, пока ее искал. Жаркая летняя ночь, он бежит, пот градом стекает по спине, а ее нет! И телефон молчит, хотя включен, и гудки идут… И тут звонок. Не Женька — Ирина Васильевна.

— Что у вас случилось, Богдан? Она сама не своя домой прибежала, закрылась у себя в комнате, и не выходит…

— Долго объяснять. Дома все расскажу.

Он рассказал облегченную версию произошедшего, упустив особенно оскорбительные моменты. Женькина мать потерла ухоженную бровь, опустила устало голову.

— Так будет всегда. У нас незрелое общество. Такие, как Женя, в нем всегда будут белыми воронами. Поэтому подумай хорошенько, хочешь ли ты продолжать ваши отношения.

— Да что вы такое говорите! — начал Богдан.

— А ты не кипятись. Взвесь все, подумай тысячу раз. Женька все больше к тебе привязывается. Понимаешь? И если ты решишь найти менее проблемную девушку…

— Я не решу!

— Богдан… — устало выдохнула Ирина Васильевна. — Я вам не враг. Просто… Господи… Да тебе же интимных отношений захочется, а я даже представить не могу, нужно ли это ей…

Парень ужасно смутился. Впрочем, и сама женщина чувствовала себя не лучше. Но ей нужно было до конца все прояснить. В их ситуации невозможно было иначе.

— Я… кхм… не буду настаивать… То есть, у нас все будет, только, если Женя захочет…

Так все впоследствии и случилось. Когда Женька немного отошла после случившегося на вечеринке, они впервые поцеловались. Робко, едва дыша. Богдан понятия не имел, как Женька отреагирует на его самоуправство. В интернете и на форумах о таком писали немного. Все зависело от характера самого расстройства. Для большинства аутистов вопрос секса просто был снят с повестки дня за ненадобностью. Поэтому здесь Богдан действовал на свой страх и риск. Поцелуй и… ничего. Она просто потрогала губы рукой и отвернулась, будто ничего не случилось. Но Богдан был настойчив. Через месяц Женька уже охотно отвечала на его ласки, и даже тянулась за ними. Вот тебе и нарушение чувственного восприятия… Похоже, у Женьки с этим все было в порядке. Она любила получать ласки. И делала это с удовольствием. Не скрываясь, и не таясь. Это был такой запредельный кайф — ласкать человека, который абсолютно ничего не таит!

— Женька, Женечка… Маленькая, давай уже до конца, а? — Богдан едва сдерживался. Самоудовлетворение не приносило больше разрядки. Он хотел Женю.

Она решительно кивнула:

— Хорошо. Будет больно, да?

Черт, больно, конечно, будет… Но эта боль — доказательство того, что он первый! А это вообще запредельно круто — быть первым у любимой женщины.

— Я постараюсь аккуратно, Женька… Я постараюсь.

Он действительно старался, как мог. Ласкал ее пальцами до отупения, скользил по влажным лепесткам, добавил на всякий случай заранее приобретённой смазки, толкнулся внутрь. Женька всхлипнула. Он замер.

— Сильно больно, маленькая?

— Сильно!

— Мне выйти?

— Нет. Я тогда больше никогда на это не решусь.

Смелая, сильная, его! Ну и что, что странная, и не похожая на других?! Толкается аккуратно, поглаживает узелок клитора. И так раз за разом. О ее удовольствии речь, по всей видимости, не идет, поэтому Богдан старается просто быстрее закончить. И ему не требуется много времени для этого. Он кончает, и падает на девушку.

— Ну, как ты?

— У меня все болит. И мне не понравилось.

Ну, Женька была бы не Женькой, если бы не рубанула правду-матку прямо в лицо. Не сказать, что это не задело Богдана. Какому парню не хочется почувствовать себя супер-мачо рядом с любимой женщиной? Задело его, конечно, прилично… Но… Он ведь знал, что может быть и так. Что, скорее всего, так и будет…

— Жень, я буду больше стараться в следующий раз. Обещаю. Тебе будет хорошо.

Она ничего не ответила. Просто встала, оделась и вышла из комнаты. С ней такое частенько случалось. Женька замыкалась в себе, когда эмоции были слишком сильными. Он к этому тоже привык. В принципе, они вообще здорово справлялись со всякими трудностями. Удивительно, но основной проблемой для Богдана стало не расстройство любимой, а собственная мать. Он познакомил ее с Женькой в канун Нового года. Не то, чтобы Жене этого очень хотелось, но парню удалось убедить ее, что это странно, когда мать не знакома с девушкой сына. К тому моменту они с Женькой встречались уже десять месяцев.

— Мам, ты только имей в виду, что Женя — особенная.

— Понимаю, Богдаша… — улыбнулась мать. — Конечно же, особенная, ты ведь в нее влюбился.

— Эээ, ну да… Только дело не только в этом… В общем, у нее небольшое расстройство аутического характера.

Руки Татьяны Ивановны замерли прямо над тестом, глаза широко распахнулись:

— Ты встречаешься с ненормальной?

— Почему? — удивился Богдан. — Женя умная и адекватная девушка. У нее есть некоторые особенности, только и всего.

— Ну-ну. Посмотрим, — нахмурилась родительница.

Знакомство прошло просто ужасно. Женя уловила, что ей не рады, моментально. И сразу же замкнулась в себе. Богдан уже знал, что в таких случаях ничто не сможет заставить девушку заговорить. Но она старалась, как могла. Отвечала что-то невпопад, а мать сыпала и сыпала вопросами, как будто не замечая, что Женя еще больше теряется.

— Мама! Хватит.

Богдан спешно свернул посиделки, и пошел провожать Женю домой. Всю дорогу девушка молчала. Она окончательно замкнулась в себе. Богдан не мог до нее достучаться даже в письменной форме. А ведь раньше в переписке они могли решить любые вопросы! Просто однажды Богдан понял, что Жене гораздо легче делиться собственными чувствами, и сформулировать их в письме. Когда она не видит собеседника. Но в этот раз она не отвечала! Даже Ирина Васильевна не знала, чем ему помочь. Женька не общалась и с матерью. Тогда впервые он встретился с Женькиным психотерапевтом. Тот объяснил Богдану и Ирине Васильевне, что им следует выждать. Просто дать время Жене переосмыслить случившееся. Богдан тогда чуть с ума не сошел. Месяц… Она приходила в себя целый месяц. Он едва не завалил сессию, чуть не вылетел из универа! Но его это абсолютно не волновало, а вот Татьяна Ивановна нашла лишний повод, чтобы возненавидеть Женьку еще сильнее. Как же… Из-за какой-то психички умница-сын чуть не перечеркнул все свое будущее. Она буквально изводила Богдана своими причитаниями! Уже тогда он едва удержался от того, чтобы не уйти из дома. Как бы он жил — парень не задумывался. В тот период у него даже не было работы…

В его жизнь Женька вернулась так же неожиданно, как и ушла из нее… Девушка просто написала сообщение, что ей предложили неплохой заказ, и она хотела бы за него взяться, чтобы начать зарабатывать. Сама бы она не справилась, а вот с Богданом могло бы что-то и выйти. Парень ни минуты не раздумывал — помчался к ней. Налетел прямо с порога, смял любимые губы… В тот день до заказа руки так и не дошли. Они просто утонули друг в друге. Он целовал любимую, ласкал, и не мог насытиться. Женька была не менее жадной. Она соскучилась по их ласкам, это было заметно. По дрожащим ресницам, припухшим губам и жадности, с которой она его целовала. В тот день Богдан впервые решился на оральные ласки. Спустился к ней между ног, лизнул припухшие складки. Женька захныкала, и развела ноги шире. Он продолжил свои движения, и неожиданно понял, что любимая-то уже на грани! Она бормотала в беспамятстве и подавалась бедрами навстречу его губам, а потом кончила, жалобно всхлипывая и сотрясаясь. Это был запредельный кайф — погрузиться в ее подрагивающую плоть. Он не продержался и двух минут.

— Я скучал по тебе, Женька. Я безумно по тебе скучал. Не уходи так надолго, ладно?

Женя промолчала, просто обняла его еще крепче и уткнулась холодным носом в мужскую шею. Она тоже невыносимо тосковала. С тех пор их жизнь относительно стабилизировалась. Они нашли гармонию, и жили душа в душу. Да, это было нелегко, да, приходилось постоянно все взвешивать и тысячу раз обдумывать. Но счастье, которое накрывало парня, когда он находился рядом с любимой, стоило всех затраченных усилий. От ребят исходила такая гармония, что даже в универе уже никто не удивлялся такому союзу. Отношения с одногруппниками наладились, а Никитос даже извинился, что тогда, на вечеринке, спьяну ляпнул фигню. Женька окончательно освоилась в коллективе, и чувствовала себя все более раскованно. А Богдан просто радовался за нее. В общем, все было хорошо. И девушка, и учеба, и работа, которую он заимел благодаря Женьке — они взялись за разработку небольших web-сайтов, и к настоящему времени уже достаточно неплохо на этом зарабатывали.

Только одно не радовало Богдана — мать, которая не давала ему жизни, изводя нравоучениями на тему того, что такая, как Женя, ему вовсе не пара. И сегодня Богдан решил, что не может больше это все терпеть. По факту, он и так пропадал у Женьки большую часть времени. Домой приходил разве что спать, ну и слушать нотации родительницы — без этого никуда. Вообще, конечно, странно было осознать на двадцать первом году жизни, что твоя мать — недалекая, закостеневшая в стереотипах женщина. А ведь Богдан до последнего пытался объяснить ей все про Женькин синдром. Но это было совершенно напрасно. Мать вбила себе в голову, что его девушка умственно отсталая, и никакие факты не могли убедить ее в обратном. Шаблонность мышления, стереотипы, пробелы в образовании… Здесь все наложилось, одно на другое, и жить в такой обстановке Богдан больше не мог. Последней каплей стало сегодняшнее утро: