Уже сидя за столиком в ресторане, и дожидаясь свой заказ, Вита пришла к неутешительному выводу, что, скорее всего, из её похода ничего толкового не выйдет! Она настолько волновалась, что вряд ли смогла бы оценить выбранные блюда по достоинству. Ни о какой рецензии не могло быть и речи! Отставила бокал, вскочила… И тут же наткнулась взглядом на тяжёлый, изучающий взгляд. Вот же черт…

— Явилась! — бесцеремонно прокомментировал Бачо.

— И что ты этим хочешь сказать?

— Тебя где-то носило три недели! А сейчас что? Захотелось повторения?!

— Меня носило?! Ты в своём уме?

— Посреди ночи свинтила, как ворюга последняя! Мне пришлось пересчитывать столовое серебро…

— Пересчитывать серебро?! Да ты… Да ты… Индюк надутый!

— А что мне было думать?! Какой нормальный человек так поступил бы?!

— Ещё скажи, что хотел со мною проснуться! Мог бы поблагодарить меня за то, что я избавила тебя от неловкости утренней встречи!

— Дура!

— Что?! Ну, знаешь ли… — Вита гордо отвернулась и двинулась в сторону выхода, но мужчина не позволил ей этого сделать. Схватил за руку и потащил куда-то. Впихнул в комнату, щёлкнул замком двери.

— Т-ты, чччто это себе ппозволяешь? — заикаясь, выдавила из себя Вита.

— Даю тебе то, ради чего ты в действительности сюда пришла.

— Я пришла из-за статьи! — отчаянно запротестовала женщина. — Мне поручили написать рецензию на твой ресторан. Ты ведь в курсе, что сейчас готовят в печать материал о твоём заведении… Не можешь не знать… А я ведь ресторанный критик… — лепетала Вита. А Бачо, не обращая на ее слова никакого внимания, решительно усадил женщину на собственный письменный стол и дёрнул вверх подол её платья. Объяснения любовницы его мало интересовали. Гораздо больше мужчину волновало совсем другое — его горяченькая рыжуля, о которой он мечтал столько времени, наконец, снова с ним!

Руки проводят по бёдрам, перемещаются на талию. Бачо хмурит брови и стаскивает женщину со стола, волчком поворачивает ту к себе спиной и снова зажимает половинки.

— Ты что, на диете сидела? — недовольно интересуется, продолжая поглаживать полюбившуюся попку.

— Мне кастинг проходить… На телевидении, а там камера пять килограммов прибавляет… — прерывающимся голосом шепчет Вита, с которой вмиг слетели вся напускная холодность и безразличие.

— Никаких диет! Не потерплю рядом с собой сушёную воблу!

Она не спорит. Только выгибается сильнее навстречу его жадным рукам.

— Скажи: «Хорошо, Бачо. Никаких диет».

— Никаких, — всхлипывает женщина и стонет, потому что его руки, наконец, касаются ее трепещущей груди. Ладонь ныряет под чашечку лифчика, пальцы жадно сжимают отвердевший сосок, оттягивают его, заводя Виту ещё сильнее. Другая рука отодвигает в сторону трусики, и тут же член погружается внутрь. Она готова принять всю его длину, готова ответить на каждый агрессивный толчок. Руки хватаются за спинку кресла, в попытке удержаться. Бедра бьются о бёдра, изо рта вырывается первый крик, и тут же звонкий шлепок обжигает ягодицу:

— Тише! — шикает Бачо. — Кричать будем дома!

От этого непотребного действа, от его хриплого голоса с акцентом тело окончательно слабеет. Вита прижимается к спинке кресла грудью, головой упираясь практически в сиденье, и ещё сильнее прогибает поясницу. Зрелище невероятно эротическое. Бачо, который совсем недавно беспокоился по поводу сопровождающих процесс звуков, забывает обо всем и рычит, продолжая вбиваться в податливую разгоряченную плоть. А потом собственным фартуком вытирает с тела любовницы следы своей несдержанности, в то время как она приходит в себя, после оглушительного оргазма.

— Так что там по поводу статьи?

— Нужно написать рецензию на твой ресторан. — Язык слушается с трудом, тело переполнено удовольствием и негой. Насквозь мокрые трусики неприятно холодят промежность.

— Значит, ты и есть та самая Вита Волк?

— Ага. Вот она — я.

— Ну, хоть кого-то толкового прислали из этой редакции!

— Эй, Галка хороший корреспондент!

— Она спрашивала у меня, с кем я сейчас встречаюсь! Как это относится к моей кухне?!

— Ну, знаешь ли, этот глянец все-таки ориентирован на женщин! А им, как правило, интересны такие вопросы… — Вита, провела рукой по волосам в попытке придать им подобие какой-то причёски, одернула в который раз подол платья. Бачо тоже привел себя в порядок. Обтерся и без того испачканным фартуком, поправил форменную рубашку шефа.

— Ну-ну, интересно им… Пойдём. Покажу тебе высший пилотаж.

Вита покраснела, потому, что в голову пришла абсолютно справедливая мысль о том, что высший пилотаж она сегодня не только выдела, но и испытала на себе. Бачо считал её мысли мгновенно. Рассмеялся, а она, вспыхнув ещё сильнее, поспешила к двери, чтобы не насмешить его ещё больше. А потом… Потом он все-таки показал ей своё мастерство шефа, и если можно было завести её воображение ещё сильнее, буквально влюбив в себя, то это случилось в тот самый момент. Вите понравилось все! И просто слушать объяснения Бачо, и вступать с ним в спор относительно сочетания некоторых специй или компонентов, и молча наблюдать за волшебством, которое творили его большие, сильные руки.

— А с чего критики в таксисты подаются?

— От безденежья. — Его вопрос настолько неожиданный, что Вита рубит все, как есть — без стеснения.

— Серьезно?

— Угу. Думаешь, мне много платят за мой блог, или колонку в журнале? Одной бы, может, и хватало, но у меня Сашка…

— А всякие презентации? Тебя ведь по любому зовут.

— Ага, зовут. Только на такие мероприятия абы как не пойдёшь. И наряд нужен, и украшения соответствующие. Знаешь, сколько на это деньжищ уходит?! Что на этом заработала — то и потратила. Мята?! Сюда?!

— Мята-мята. Будет вкусно! Ну-ка… Что скажешь?

— Мммм… Хочу ещё.

И так весь вечер. Удивительный, потрясающий вечер… Ну и вляпалась же она! По самое не хочу…

— Ну, все… Мне домой пора. Ещё рецензию ведь писать…

— Тогда давай прощаться, я здесь ещё не скоро освобожусь.

— Ага, пока.

Прощается, а саму такое разочарование накрывает! Только бы не показать ему, только бы не показать… Бачо догоняет Виту уже у машины — знакомой голубой Шкоды.

— Стой! Погоди… Дай телефон!

Мужчина забирает из её дрожащих ладоней старенький айфон и что-то в нем набирает…

— Эй! Что происходит?

— Звоню себе с твоего номера. Запиши… — Возвращает трубку законному собственнику.

— Хорошо… — лопочет Вита, а у самой по телу волнами расходится искрящаяся радость. Он взял её номер!

— Сейчас запиши! А то потеряешь, а мне потом опять знакомых ментов на уши поднимай… Ищи её по всему городу!

— А ты искал? — выдыхает счастливо. И пузырьки счастья, проходя по венам, ударяют в голову.

— Искал-искал, — бормочет, сохраняя в собственном телефоне её номер.

— А чего же не объявился?!

— Чтоб мозги тебе, дуре, вправить! Ничего умнее не нашла, чем смыться посреди ночи?!

— Не нашла… — Улыбается, ну точно, как дура!

Он звонит не сразу. Ближе к двум ночи. В нормальных условиях она бы уже спала, но сегодня…

— Алло! — Сразу же, после первого аккорда рингтона телефона.

— Ты почему мне не написала, как доехала?

— Эээ… Не думала, что надо.

— Не думала, она… — буркнул Бачо. — Так думай! Голова-то тебе зачем?

Вита улыбается до ушей. Он нравится ей безумно! Даже некая грубоватость, которая другую могла бы и отпугнуть…

— А ты почему не позвонил, а? — Одна рука удерживает трубку, вторая — сварливо упирается в бок. Бачо не видит этой картины глазами, она возникает в его воображении, но он уверен, что все так и есть. Улыбается, устало откинувшись на подголовник кресла:

— Заработался. Прости, рыжуля.

Вот черт, что ж он с ней делает своим голосом, своими словами?!

— Тогда отдыхай…

— Увидимся на выходных?

Аж на выходных?! Блин, только начало недели…

— Увидимся…

— Я позвоню.

— Угу… Пока.

Неделя тянется мучительно долго. Вита пишет и отсылает Галке свою рецензию. Статья вот-вот выйдет, но женщину даже это не радует. Она безумно соскучилась по своему шефу! Нет, он звонил, как и обещал. Они болтали. Порой разговор затягивался на час, а порой, вот как вчера, и вовсе превращался в самый натуральный секс по телефону. Вита уже была готова наплести чего-нибудь Сашке и, наплевав на все, рвануть к любовнику, но… Это было бы совсем за гранью. Инициатором отношений должен быть он. Вита чувствовала, что с Бачо может быть только так. Он — охотник, она — жертва. Все, как в старые добрые времена.

И вот, наконец, пятница… Бачо приглашает её на свидание, а она не может пойти! Вита уже обещала быть на открытии нового ресторана, где так же будут присутствовать продюсеры кулинарного шоу, в которое она мечтала пробиться. Ей просто необходимо быть там! Отказывается с сожалением, и каждой клеткой чувствует его недовольство. Медведь!

Ей ужасно скучно. Вроде, все, как всегда, знакомые лица, и удалось проникнуть в круг нужных людей, и даже обратить на себя внимание удалось! Не зря ведь старалась: на ней красивое платье с шикарным декольте и умопомрачительные туфли.

— Вот значит, как ты занята… — Знакомый голос раздаётся совсем рядом, не менее знакомые руки собственническим жестом обвивают талию.

— Бачо?!

— Какие люди! — восторгается Галкин главред. — А мы думали, ты со своим рестораном зашиваешься…

Бачо, не снимая руки с талии Виты, пожимает протянутую главредом ладонь свободной рукой, здоровается ещё кое с кем из компании.

— Не мог не поддержать друга, — поясняет он.

— И как тебе кухня?

— Недурно. Мне не хватило специй.

— Эй! С ними все было впорядке! — запротестовала Вита.

— Натяни платье повыше. Твои груди вот-вот выпадут. — Раздраженный шёпот не в тему на ухо.

— Эй, у меня красивое декольте!

— Именно поэтому половина присутствующих вот-вот заработает косоглазие!

Вита растерянно оглядывается по сторонам. Они разговаривали шепотом, но все равно оказались в центре всеобщего внимания. Ведь он не постеснялся выставить их отношения на всеобщее обозрение! А ещё (и это было, пожалуй, самым главным сегодня) он ее ревновал!

— И не подумаю ничего прятать! Почему я должна это делать?! — подстрекала мужчину Вита, в то время как у неё самой в животе стайками взмывали ввысь бабочки…

— Ах, до тебя ещё не дошло?!

— Не-а! — Она сдула со лба прядь волос и вызывающе уставилась на мужчину.

— Значит, я тебе сейчас покажу!

Он кивает на прощание наблюдающим за их сценой приятелям и, схватив Виту за руку, стремительно идёт к выходу. Женщина молча семенит следом. Проходит через стоянку к большому черному Лексусу, открывает перед ней дверь и буквально запихивает Виту в салон автомобиля. Едет молча и быстро. Тем неожиданнее его вопрос:

— Сашка дома?

— Нет, у родителей… — Вита едва находит в себе силы на ответ. Рядом с ним, она вообще соображает с большим трудом.

— Значит, едем к тебе.

— Ко мне? Почему?

— Из своей квартиры ты точно не убежишь!

Ну вот! И это припомнил… Ишь, какой злопамятный!

— Какой этаж?

— Третий…

— Открывай!

Руки трясутся, и со своей задачей Вита справляется с трудом. Медведь сзади нетерпеливо сопит, но в процесс не вмешивается. Заходят в темную прихожую, щёлкает выключатель. Никакого мрамора и витражей. Обычный качественный ремонт, который она смогла себе позволить несколько лет назад. Впрочем, вряд ли его сейчас интересует интерьер её квартиры. Бачо довольно резко придвигает Виту к стене, одним стремительным движением стаскивает бретели вечернего платья вниз, оголяя великолепную женскую грудь.

— Это нельзя никому демонстрировать, потому что это моё! Поняла?! — шипит, сжимая и без того напряженные вершины.

— Чем докажешь? — вызывающе вскидывается Вита, ступая на тонкий лёд…

— Ах, тебе нужны доказательства?!

— Ну, знаешь ли, языком болтать любой умеет…

Ох, он умел… Языком… И не только болтать…

— Уммм, ещё… Да-да, вот так, мммм… И тут. Хорошо… Бачо… Ба-а-ачо… ну же…

— Так чьё здесь все, ммм? — Как он может разговаривать в такой момент, Вита совершенно не понимает. Её накрывает дикое, примитивное желание.

— Твоё…

— Что-то я плохо слышу. Старею, наверное… — задумчиво протягивает мужчина, и снова таранит пальцами скользкое горячее нутро. Вита не может больше терпеть эту муку! Она выскальзывает из его рук, резко толкает любовника в грудь, и тот падает, не ожидавший такого подвоха. Она тут же берет ситуацию под контроль, забирается сверху и резко насаживается на крепкую плоть… Кричат оба. Раньше Вита всегда считала, что подобный шум в спальнях — выдумка создателей фильмов для взрослых, а теперь… Теперь она не знает, как можно молчать, когда он так глубоко, так плотно в ней. Она всем телом стремится к нему, стискивает внутренними мышцами каждый раз, как только он устремляется к выходу. Отчаянно подаётся навстречу.