Юлия Резник - 8 историй

— Лесенька моя, Лисенок… — шепчет Николай, целуя соленые щеки, губы, скользя руками по спине, попке, сминая одежду.

Снимает куртку с себя, с жены. Стаскивает через голову свитер, чтобы скорее коснуться телом тела. Какой же он дурак! Понимает в очередной раз, разглядывая совершенное женское тело. То, что только ему предназначено. В котором сосредоточены все его представления о красоте! Взвешивает в руках тяжелую грудь, под его большущие руки выкроенную… Заглядывает в родные глаза. Красные от слез, переполненные болью. Дурак! Опускает голову, лижет, прикусывает розовые соски.

— Красавица моя. Единственная… Только тебя люблю, Лисенок. Никогда больше! — клянется, и знает, что так и будет! Только для нее он. Навечно! До конца!

Стаскивает штаны, колготы, разводит в стороны стройные ноги. Раскрывает пальцами, скользит языком по сердцевине, вызывая сладкие хриплые стоны. Не выдерживает, закидывает ноги на плечи, погружается до конца. Он скучал по ней! Очень. Начинает размашистые движения, зная, как она любит. Теребит крупными пальцами напряженный бугорок, подталкивая жену к неизбежному. Она кусает его за шею, и зажимает в себе, ритмично сокращаясь. Он кончает глубоко внутри и падает на любимую:

— Люблю тебя.

Через несколько минут Леся приходит в себя. Садится резко на полу, скрещивая ноги:

— Коль… Я же таблетки больше не принимаю! Без надобности мне, а тут…

— Вот и хорошо! — сыто потягивается мужчина, не в силах поверить в то, что, скорее всего, весь ужас одиночества остался позади. — Дочку-то когда-нибудь нужно будет родить. Ну же, Лесь, иди ко мне…

Леся взвешивает все «за» и «против», вглядывается в глаза мужа… Нелегко простить. Практически невозможно. И забыть вряд ли получится… Только как без него? Зачем? К тому же, он обещал… А обещания Николай выполняет всегда.

— Никогда больше, Коля. Я не прощу.

— Никогда больше, — соглашается Николай, оплетая руками жену, которую практически потерял.

— Я ничего не обещаю. Только то, что мы попробуем.

— Хорошо, — опять соглашается мужчина.

— Нужно детей забрать… — прошептала Леся.

— Ну, уж, нет. Сегодня пусть у бабушки побудут. Завтра заберем. Сегодня — ты только моя. Сейчас теще позвоню. Предупрежу.

Нет, все не стало сразу радужно и безоблачно. Измена не проходит бесследно. Просто в один момент Леся поняла, что уже не думает об этом пятьдесят девять минут из шестидесяти, находящихся в часе. Время двигалось вперед, происходили новые события, вытесняющие плохое из головы. Ну и Николай не давал никаких поводов для нареканий. Он окружил ее еще большей заботой и любовью. А когда оказалось, что ночь их воссоединения не минула даром, и Леся опять забеременела, так он и вовсе чуть с ума не сошел. От счастья. Леся оттаивала постепенно. Наблюдая, как муж возится с детишками, как постоянно гладит ее животик, как стремится помочь по дому, чтоб она не так сильно уставала… И как-то однажды, уже родив Надюшку, женщина поняла, что ее отпустило. Совсем. Она подошла к мужу, который укачивал дочь, обняла его со спины и прошептала:

— Люблю тебя.

А он замер под ее руками. Обернулся резко. И такое облегчение в его взгляде было… Такое облегчение! Прижал жену к себе, зарылся лицом в густые русые волосы и расплакался. Как ребенок совсем.

Вита уже практически выехала за черту Калиновки, как на дорогу, размахивая руками, выскочил парень. Женщина резко затормозила, так что снежная каша, покрывающая дорогу, вылетев из-под колес, окатила малахольного с ног до головы. А вот так ему! Будет знать, как под колёса бросаться!

Задняя дверь резко распахнулась, и парень тут же юркнул в салон. Давненько она не встречала подобной наглости.

— Голубушка, милая, поехали скорее, Христом Богом прошу, — скомандовал молодой человек, нервно оглядываясь по сторонам.

Вита даже застыла от такого обращения. Из уст парня, который практически годился ей в сыновья, оно звучало крайне комично и нелепо. Пока она обдумывала ситуацию, пассажирская дверь снова открылась. В салон бесцеремонно запрыгнул ещё один участник событий. Парень попытался выйти, но мужчина постарше перекрыл ему пути отступления:

— Прекрати цирк, Данил! — как-то устало проговорил мужчина. — Ты переигрываешь.

Вита с интересом наблюдала за разворачивающимися в её машине событиями.

— Переигрываю?! — взвился парень. — Ну да, чего от тебя ещё ждать? Ты всегда относился ко мне, как к вздорной бабе! Только я — мужик, Сергей! Я — мужик!

— Вот и веди себя соответствующе, — пожал плечами мужчина и, обратившись к водителю, добавил. — Будьте любезны, нам в город.

Вита пожала плечами и снова завела мотор. Дополнительный заработок не помешает, а ведь она даже не рассчитывала на то, что будет возвращаться в столицу с пассажирами.

— Я не поеду к тебе, — буркнул парень, разглядывая неказистый пейзаж за окном.

— Начинается, — прокомментировал мужчина.

— А что, собственно, начинается? В чем я не прав? Ты снова засядешь за работу, а я опять останусь один.

— Поговорим дома.

— Нет. Я не хочу. Достало. Тебя только деньги волнуют, и так будет всегда.

— Они меня не волнуют, они меня успокаивают, — парировал мужчина.

— Ты все шутишь… Ну-ну! — протянул парень и снова отвернулся.

Данилу было жутко обидно. Нет, даже не так… Обидно уже не было. Потому что обида — это глупое, бабское чувство, а он все-таки был мужчиной. Пусть и немного неправильным. Данил не помнил, когда это осознал. Может быть, когда у него впервые встал на старшеклассника, которого он увидел в школьной раздевалке? Данька испугался своей реакции до чертиков. Долго отрицал, и не мог с ней смириться. Лет в пятнадцать даже начал встречаться с девчонкой. Да только она не вызывала в нем никаких эмоций. И уж тем более не вызывала желания. Он мучился, страдал и ломал себя в угоду стереотипам. Но это не работало. Данька не стал натуралом. Он просто стал несчастным. Несчастным геем, который отрицал свою сущность. Так он и жил, периодически подумывая о суициде. А потом набрался смелости и пошёл в тематический бар. Свою любовь он там, конечно же, не встретил, зато опыта поднабрался. Ничего особенного, но, по крайней мере, он не остался последним девственником на планете.

Сергея Данил встретил там же. Это был обычный пятничный вечер, когда весь офисный планктон и студенты устремляются в бары, кабаки и клубы. Что их туда гонит? Одиночество? Жажда приключений, новых знакомств? Алкоголь или доступный анонимный секс? Наверное, у каждого свои резоны. Данил же пришел по привычке. Парень сразу заметил мужчину, которого раньше здесь не встречал. Тот сидел у бара. Крутил в руках стакан с виски, рассматривая в бокале кубики льда. Мужчина был ощутимо старше тех парней, с которыми Данил имел контакты до этого. Возможно поэтому парень долго не решался к нему подойти.

— Ты что-то хотел? — Предмет мечтаний Данила резко повернулся и окинул его оценивающим взглядом.

— Да… Познакомиться, — едва выдавил из себя парень.

— Ну, давай. Познакомимся, — усмехнулся собеседник, протягивая руку для пожатия. — Сергей.

— Данил.

— Какие планы на вечер, Данил? — кривовато улыбнулся мужчина.

— Никаких, — отчего-то сиплым голосом прошептал парень.

— Тогда как насчет того, чтобы поехать ко мне?

Данил не знал, почему согласился. Подкат Сергея был слишком прямым, наглым даже. Но что-то не дало парню отказаться. Возможно, печальные глаза мужчины с опущенными вниз уголками? Или усталые складки вокруг рта? Данька так и не понял своих мотивов, но уже спустя полчаса оказался в довольно приличной квартире-студии.

— Хочешь выпить?

Парень покачал головой из стороны в сторону.

— Тогда что? Душ? Тебе нужно подготовиться?

Данил пораженно уставился на Сергея. Что… Вот так просто? Сразу в койку? Нет, конечно, в отношениях мужчин все намного проще, чем в отношениях с женщинами, но все же…

— В принципе нет. Просто дай мне минутку.

— Без проблем.

Данил юркнул за дверь ванной, включил кран. Плеснул в лицо холодную воду. Уставился на себя в зеркало. Обычный парень, каких тысячи. Ничем не примечательные серые глаза, русые волосы. Хорошая стрижка. Ничто в нем не выдаёт гея. Это вообще стереотип, что они выглядят как-то иначе. Все это фигня. В большинстве случаев ты пройдёшь мимо и даже не подумаешь, что перед тобой представитель сексуальных меньшинств. Это только в паршивых романчиках графоманов-любителей у парня непременно должны быть рыжие кудри, бездонные зеленые глаза и тело подростка-переростка. А ещё непременно какое-нибудь пафосное имя. А в жизни… в жизни все было иначе. Никаких розовых соплей. Все до боли прозаично и по большому счёту беспросветно. Многие ли мужские пары могли похвастаться долгими стабильными отношениями? Отнюдь. Так что геи в их стране были самыми обычными мужчинами с сомнительными жизненными перспективами.

— Ты там не утонул?

— Нет. Уже иду.

Их первый раз был странным. Сергей не был грубым, старался действовать аккуратно и не причинять лишней боли. Но он был настолько отстраненным! Как будто это не он вбивался в Даньку резкими размашистыми толчками, царапая спину жесткими волосами на груди. Как будто это не он ловил губами его хриплые стоны. Эта отстраненность сбивала парня с толку, и не давала в полной мере насладиться происходящим. Впрочем, Сергей не заморачивался по поводу его удовольствия. Он прикусил Данила за основание шеи, заглушая собственный стон, и кончил, погрузившись в него по самое основание. А потом скатился с парня. Стянул презерватив и завязал его на узел.

— Я в ванную. Тебе вызвать такси?

Зашибись. Приехали! Данил отвернулся к окну, в попытке скрыть свои эмоции.

— Спасибо. Я сам.

— Ну, смотри. Как знаешь.

Сергей скрылся в ванной, даже не подумав о том, что самому Данилу как бы тоже не мешало воспользоваться этой комнатой. Чертов эгоист! Он даже не попытался помочь ему кончить… Даже не прикоснулся к нему там, где все болезненно налилось. А чего он, собственно, хотел, подставившись абсолютно незнакомому мужику? О чем вообще думал?! Ну, подумаешь — не кончил. Хорошо хоть не избили, и не выкинули на обочину. Случалось и такое. Неприглядная сторона жизни ЛГБТ-сообщества.

Данил кое-как обтерся влажными салфетками, которые всегда носил с собой, натянул одежду. Сергей вышел из ванной:

— Быстро ты собрался, — прокомментировал он.

Данил не стал ничего отвечать. Просто вышел в небольшой коридорчик, наклонился, завязывая шнурки модных конверсов. Давно он не чувствовал себя так паршиво. Как шлюха, практически. Впрочем, сам виноват.

— Вот возьми, — в дверях нарисовался хозяин квартиры. Данька поднял взгляд.

— Что это? — удивился парень.

— Деньги, — пожал плечами мужчина.

— Зачем? — все еще тупил Данил.

— За услуги. Что ты, как маленький? — раздраженно буркнул недавний любовник.

Данил растерянно хлопал глазами, так и не отрывая взгляда от руки, в которой были зажаты несколько купюр. Он думал, что хуже ничего не может быть?! Да ладно! Забудьте.

— Себе оставь, придурок! — зло выпалил он, уходя.

В ту ночь Данил так и не вызвал такси. Ему нужно было остыть. Разобраться в том, что произошло. Как он докатился до такой жизни? Как получилось так, что его — Данила Егорова, приняли за шлюху?

Прогулка Данила не закончилась ничем хорошим. У него начался жесткий бронхит. Даже пришлось идти на больничный, оставив на время универ и подработку. И было так хорошо лежать под теплым одеялом, пить чай с лимоном и лопать всякие вкусности, приготовленные любимой мамой.

— Ну, ты чего грустный такой, сынок? — спрашивала она.

— Да не грустный я. Просто надоело болеть.

— Ну да… Ты кому-нибудь другому об этом расскажи. Дань… Тебя не обидели случайно? Ну… твой друг, или кто-то еще… — осторожно поинтересовалась женщина.

Ага… Кто-то еще… В принципе, у Данила не было секретов от родителей. Они знали о его ориентации, и даже с пониманием отнеслись к его каминг-ауту. Редкая удача. Обычно все происходит с точностью до наоборот. Он может рассказать с десяток историй о том, как родители отказывались от своих детей, узнав об их «неправильности». Выгоняли из дома, переставали общаться… В этом плане Данилу просто сказочно повезло. Его предки были продвинутыми, понимающими людьми. Для них сын был важнее предрассудков. Да и, чего греха таить, им было, чем гордиться. Данька всегда был для них радостью. Умный, старательный, трудолюбивый. На шее не сидел, даже несмотря на то, что их семья была очень обеспеченной. С шестнадцати лет подрабатывал на телевизионном канале отца сначала курьером, потом помощником оператора. Совсем недавно стал снимать сам… В общем, у него были замечательные предки, да… Да только, как матери рассказать о том, что случилось? Чтобы еще и она переживала? Ну, уж нет.