Я надеялась, что Эмбер свыкнется с его именем. Я уже несколько раз с ним встречалась, а она по-прежнему каждый раз заостряет на этом внимание. Она видит раздражение на моем лице, поэтому продолжает защищаться.

- Он носит штаны с вышитыми крошечными китами, Фэллон. И два раза, когда я гуляла с вами, все что он делал - это рассказывал истории о том, как он рос на Нантакете [остров в Атлантическом океане]. Но никто с Нантакета не разговаривает как серфер, я тебе гарантирую.

Эмбер права. Теодор рассказывает о Нантакете, будто всем должно быть завидно, что он оттуда. Но кроме этого маленького бзика и странного выбора штанов, он один из немногих парней кто сейчас рядом и кто может отвлечь меня от мыслей о Бене больше, чем на час.

- Если ты так сильно его ненавидишь, зачем так настойчиво заставляешь меня пригласить его пойти сегодня с нами?

- Я не ненавижу его, - не соглашается Эмбер. - Он просто мне не нравится. И я бы предпочла, чтобы ты пошла сегодня с ним, чем сидела здесь и хандрила о том, что сегодня девятое ноября, и что ты больше не проводишь его с Беном.

- Я хандрю не по этой причине, - вру я.

- Может и нет, но, по крайней мере, мы обе согласны с тем, что ты хандришь. - Она берет мой телефон. - Я пишу Тедди, что встречаемся в клубе.

- Вам с Гленном будет неловко, учитывая, что меня там не будет.

- Фигня. Одевайся. И надень что-нибудь милое. 

• • • 

Эмбер всегда побеждает. Я здесь... в клубе. Не хандрю дома на диване, где хотела бы сейчас быть.

И зачем нужно было Теодору снова надевать свои штаны с китами? Получается, Эмбер опять права и как всегда победила.

- Теодор, - говорит Эмбер, водя пальцем по краю своего почти пустого стакана. - У тебя есть прозвище или все зовут тебя просто Теодор?

- Просто Теодор, - отвечает он. - Моего отца зовут Тедди, поэтому произойдет путаница, если нас обоих станут так называть. Особенно, когда мы вернемся к семье на Нантакет.

- Прикольно, - завершает Эмбер, переводя взгляд на меня. - Не хочешь сходить со мной к бару?

Я киваю и выскакиваю из-за столика. Пока мы пробираемся к бару, Эмбер переплетает свои пальцы с моими и сжимает ладонь.

- Пожалуйста, скажи, что ты с ним не трахалась.

- Мы встречались всего четыре раза, - возмущённо отвечаю. - Я не такая.

- Ты занималась сексом с Беном на третьем свидании, - парирует она в ответ.

Ненавижу, что Эмбер приплетает сюда Бена, но, наверное, когда ты обсуждаешь свою сексуальную жизнь с подругой, то единственный парень, с которым ты когда-либо спала, обязательно будет присутствовать в разговоре.

- Может и так, это совсем другое. Мы знали друг друга намного дольше, чем в данном случае.

- Вы знали друг друга три дня, - не унимается она. - Нельзя считать все время полностью, если вы общались только раз в год.

Мы подходим к бару.

- Смена темы, - говорю я. - Что ты хочешь выпить?

- Все зависит от... - задумывается она. - Мы пьем, потому что хотим запомнить эту ночь навсегда? Или потому что хотим забыть прошлое?

- Скорее забыть.

Эмбер поворачивается к бармену и заказывает четыре шота. Когда он ставит их перед нами, мы берем по рюмке и чокаемся.

- Чтобы проснуться десятого ноября и не помнить о девятом, - произносит тост Эмбер.

- Выпьем за это.

Мы опрокидываем свои шоты, и сразу же переходим к следующей порции. Обычно я немного пью, но на этот раз я сделаю все возможное, чтобы эта ночь пролетела как можно быстрее, потому что только так я могу покончить с этим. 

• • • 

Проходит полчаса и шоты определенно делают свое дело. Я чувствую себя хорошо и немного пьяной, и даже не возражаю, что Теодор сегодня распускает руки. Эмбер и Гленн покинули кабинку пару минут назад, чтобы покорить танцпол, а Теодор рассказывает мне о... вот дерьмо. Я понятия не имею, о чем он говорит. Не думаю, что вообще его слушала.

Гленн заползает обратно на диванчик, а я стараюсь и дальше смотреть на лицо Теодора, чтобы он думал, что я слушаю его вздор о какой-то рыбалке, которой он занимался со своим двоюродным братом во время летнего солнцестояния. Когда, черт возьми, вообще происходит это летнее солнцестояние?

- Я могу помочь? - спрашивает Теодор Гленна, что странно, учитывая его недружелюбный тон. Я поворачиваюсь к Гленну.

Только... это не Гленн.

На меня пристально смотрят карие глаза, и мне вдруг хочется скинуть с себя руки Теодора и заползти под стол.

Да пошла ты, судьба. Пошла ты к черту.

На лице Бена расползается медленная улыбка, когда он возвращает свое внимание к Теодору.

- Простите, что прерываю вас, - извиняется Бен, - но я перехожу от стола к столу, задавая парам по несколько вопросов для своей выпускной работы. Вы не возражаете, если я задам и вам парочку?

Теодор расслабляется, понимая, что Бен здесь не для того, чтобы занять его территорию. Или он просто так думает.

- Да, конечно, - соглашается Теодор, и тянется через стол, чтобы пожать Бену руку. - Я Теодор, это Фэллон, - представляет он меня единственному человеку, который был во мне.

- Приятно познакомиться, Фэллон, - любезничает Бен, обхватив мою ладонь сразу обеими руками. Он быстро проводит пальцем по запястью, и его прикосновение опаляет кожу. Когда Бен отпускает мою руку, я смотрю на свое запястье, уверенная, что остался след.

- Я Бен.

Стараюсь выглядеть незаинтересованной, и лениво поднимаю брови. Что, чёрт возьми, он здесь делает?

Взгляд Бена скользит от моих глаз к губам, а затем он сосредотачивается на Теодоре.

- Итак, как давно ты живешь в Лос-Анджелесе, Теодор?

Прямо сейчас в моем пропитанном алкоголем мозге круговорот мыслей.

Бен здесь.

Здесь.

И он вторгся в мое свидание, чтобы получить информацию.

- Большую часть жизни. Думаю, все двадцать лет.

Я смотрю на Теодора.

- Я думала, ты вырос на Нантакете.

Теодор ерзает в кресле и смеется, сжимая мои руки, лежащие на столе.

- Я там родился. Но не вырос. Мы переехали сюда, когда мне было четыре года. - Теодор переводит свое внимание обратно на Бена, и, черт бы побрал Эмбер, она снова побеждает.

- Итак, - продолжает Бен, указывая пальцем между мной и Теодором. - Вы встречаетесь?

Теодор обнимает меня и тянет ближе к себе.

- Я работаю над этим, - отвечает он, улыбаясь мне сверху вниз. Но потом снова смотрит на Бена. - Это довольно странные личные вопросы. Какая тема у твоей работы?

Бен трет рукой шею.

- Я изучаю вероятность родственных душ.

Теодор хихикает.

- Родственные души? Это выпуская работа? Да поможет нам Бог.

Бен выгибает бровь.

- Ты не веришь в родственные души?

Теодор обнимает меня одной рукой и откидывается на спинку сиденья.

- А ты, как я понял, веришь? Встретил уже свою половинку? - полушутя Теодор оглядывает кабинку. - Она сегодня с тобой здесь? Как ее зовут? Золушка?

Я медленно перевожу взгляд на Бена. Не уверена, что хочу слышать ее имя. Бен пристально смотрит на меня, то и дело бросая взгляд на пальцы Теодора, скользящие вверх и вниз по моей руке.

- Она здесь не со мной, - отвечает Бен. - На самом деле, сегодня она фактически бросила меня. Я прождал её больше четырех часов, но она так и не появилась.

Его слова похожи на сосульки. Красивые и острые, как ножи. Я проглатываю комок в горле.

Он все-таки пришел? Даже после того, как в прошлом году я сказала, что не приду? Прямо сейчас его слова слишком сильно давят на меня, и все кажется неправильным, начиная с того, что я сижу рядом с другим парнем, и мне хочется, чтобы он перестал меня трогать.

- Какая девушка стоит того, чтобы ждать четыре часа? - отвечает Теодор со смехом.

Бен откидывается на спинку сиденья, и я наблюдаю за каждым его движением.

- Только одна, - говорит он тихо, чтобы никто не услышал. Или, возможно, его слова были предназначены только для меня.

Говоря об Эмбер. Или, может быть, я не говорила о ней, сейчас не могу вспомнить, ведь здесь Бен, и мой мозг не работает должным образом. Но Эмбер вернулась.

Мои глаза расширяются, когда я смотрю на нее. Она смотрит то на меня, то на Бена, как будто один из нас ненастоящий. Я прекрасно понимаю её, потому что чувствую то же самое. Хотя, возможно, это просто алкоголь. Я качаю головой и шире открываю глаза, посылая ей знак, не признавать, что она знакома с Беном. Надеюсь, Эмбер понимает мои молчаливые сигналы.

За ней идёт Гленн, и я пытаюсь послать ему те же самые сигналы, но как только Гленн подходит ближе к кабинке, он улыбается и кричит:

- Бен! - Он скользит к нему и обнимает так, словно только что встретил своего лучшего друга.

Да, Гленн пьян.

- Ты знаешь этого парня? - Спрашивает Теодор, указывая на Бена.

Гленн начинает указывать на меня, и только тогда видит выражение моего лица. Хорошо, что он не настолько пьян, чтобы его не понять.

- Эммм... - Гленн заикается. - Мы... хм. Мы встречались ранее. В туалете.

Теодор давится своим напитком.

- Вы познакомились в туалете?

Я пользуюсь случаем, чтобы выскользнуть из кабинки, отчаянно нуждаясь в перерыве. Это слишком.

- Хочешь, я пойду с тобой? - спрашивает Эмбер, хватая меня за локоть.

Я качаю головой. Думаю, мы обе знаем, что я надеюсь, Бен последует за мной, чтобы объяснить, какого черта он здесь делает.

Я быстро иду по направлению к туалету, слегка смущаясь того, насколько быстро я прервала этот спектакль. Забавно, что взрослый человек может так просто забыть, как нормально вести себя в присутствии кого-то другого. Но я чувствую, что мои внутренности горят так, что начинают плавиться кости. Мои щеки горят. Шея горит. Все горит. Мне просто нужно умыться.


Я захожу в туалетную комнату и даже если мне не нужно в туалет, я все равно туда иду. Я в юбке, которую Эмбер заставила меня надеть, а когда ты в юбке, пользоваться туалетом очень легко, поэтому глупо было бы не использовать эту возможность. Кроме того, я почти уверена, что вызову такси домой сразу после того, как ударю Бена по лицу, поэтому могу сходить в туалет, пока я здесь.

Почему я ищу оправдание тому, что мне надо пописать?

Может, потому, что мне известно - все, что я делаю - это просто тяну время. Не уверена, что хочу выйти из туалетной комнаты.

Когда я мою руки, замечаю, как сильно они дрожат. Делаю несколько успокаивающих вдохов, глядя на свое отражение. Сейчас я смотрю на себя не так как смотрела до встречи с Беном. Я не зацикливаюсь на недостатках, как раньше. Иногда неуверенность все еще дает о себе знать, но благодаря Бену, я научилась принимать себя такой, какая я есть и благодарна тому, что жива. Иногда меня бесит, что моя самоуверенность частично заслуга Бена, потому что я хочу ненавидеть его. Моя жизнь была бы намного проще, если бы я просто могла его ненавидеть, но сложно ненавидеть человека, который оказал такое положительное влияние на мою жизнь. Но есть и негативные моменты, которое Бен привнес в мою жизнь за последний год, и мне хочется поблагодарить Эмбер за то что она заставила меня принарядиться этим вечером. Я в облегающем фиолетовом топе, который добавляет яркости моим зеленым глазам, да и волосы отрасли на несколько сантиметров по сравнению с прошлым годом. Хорошо, что Бен видит эту версию меня, а не ту, что хандрила на диване два часа назад. Я не хочу ему мстить, но было бы неплохо, если бы увидев меня, Бен понял что упустил. Мне было бы немного легче, если бы он испытывал угрызения совести, влюбившись в другую девушку.

Когда я заканчиваю мыть руки, в моей голове так много вопросов. Почему он здесь не с Джордин? Они расстались? Почему он вообще здесь? Откуда он узнал, что я буду здесь? Или он зашел сюда случайно? И неужели он надеялся, когда сегодня шел в этот бар, что я буду здесь?

Мое отражение не дает никаких ответов, поэтому я смело иду к выходу из туалета, зная, что Бен, наверняка, уже где-то там. Ждет.

Я едва успеваю открыть дверь, как чья-то рука сжимает мое запястье и тянет вниз по коридору подальше от толпы. Я не вижу его лица, но знаю, что это он. Все мое тело пронзает знакомое ощущение электрического разряда, которое появляется между нами как только мы оказываемся рядом.

Моя спина прижимается к стене, его руки упираются рядом с моей головой, а глаза прикованы к моим.

- Насколько серьезно у тебя с теми штанами с китами?

Черт меня побери, Бен заставляет меня смеяться сию же секунду. Я издаю стон.