Несколько часов спустя она без удивления увидела, что демон на ее картине поразительно похож на Джо Шанахана, а у бедной маленькой овечки, скованной серебряными наручниками, на голове вместо шерсти — шелковистые рыжие волосы.

Габриэль отступила на шаг и окинула свое произведение придирчивым взглядом. Она не претендовала на звание великой художницы, рисуя исключительно ради удовольствия, и понимала, что эту картину не назовешь ее лучшей работой. Масляные краски были наложены слишком густо, а нимб, окружавший голову овечки, больше напоминал зонтичное соцветие алтея лекарственного. Качество не шло ни в какое сравнение с другими портретами и рисунками, стоявшими у белых стен ее мастерской. С этой картиной она поступила так же, как поступала со всеми остальными — оставила дорисовку рук и ног на следующий раз.

Тяжесть в голове прошла, а губы сами собой расползлись в улыбке.

— Мне это нравится! — объявила она пустой комнате, потом обмакнула кисть в черную краску и пририсовала демону жуткие крылья.

Глава 5

Габриэль смотрела, как детектив Шанахан монтирует в телефонную трубку маленький передатчик, и на затылке у нее шевелились волосы. Потом он взял отвертку и собрал трубку.

— Все? — прошептала девушка.

У его ног стоял открытый ящик с инструментами. Он бросил туда отвертку.

— Почему ты говоришь шепотом?

Она откашлялась я спросила:

— Вы закончили, детектив?

Он оглянулся на нее через плечо:

— Зови меня Джо. Не забывай, что я твой любовник. — Она пыталась забыть об этом всю прошлую ночь.

— Приятель.

— Это одно и то же. — Габриэль невольно закатила глаза.

— Скажи мне, Джо, — помолчав, она шумно выдохнула, — ты женат?

Он повернулся к ней и переступил с ноги на ногу.

— Нет.

— А девушка у тебя есть? Безумная страсть и все такое… — Он скрестил руки на груди.

— В данный момент нет.

— Недавно расстались?

— Да.

— И сколько времени вы встречались?

Его взгляд опустился на ее бирюзовую нейлоновую блузку с двумя большими желто-зелеными бабочками на груди.

— А тебе что за дело?

— Просто пытаюсь поддержать вежливый разговор. — Он опять поднял на нее глаза.

— Два месяца.

— В самом деле? Она так долго не могла понять, кто ты такой?

Он прищурился и нагнулся к Габриэль.

— Это тебя не касается! Ты влипла в историю, и я единственный, кто может спасти твою задницу. Вместо того чтобы меня злить, лучше бы постаралась наладить со мной добрые отношения.

Было только девять часов утра, а Габриэль уже смертельно устала от детектива Джо Шанахана. Он высмеивал ее убеждения, заставлял играть роль тайной полицейской осведомительницы. Кроме того, он поставил «жучок» на ее телефон! Она смотрела на него и гадала, стоит ли и дальше продолжать в том же духе или прибегнуть к своим обычным любезным манерам. Впрочем, сегодня утром у нее не было желания любезничать. Она подбоченилась и решила рискнуть.

— Я никогда не налажу с тобой добрых отношений, потому что ты дрянной человек.

Взгляд Джо медленно прошелся по ее лицу, потом скользнул мимо. Наконец, он опять посмотрел на девушку. Его темные глаза пронизывали ее насквозь.

— Вчера ночью ты так не думала, — произнес он тихим, сексуальным голосом.

Вчера ночью?

— Ты о чем?

— Ты лежала голая в моей постели, комкая простыни, и выкрикивала мое имя, одновременно взывая к Господу Богу.

Габриэль опустила руки.

— Что?

Не успела она сообразить, что происходит, как он взял ее лицо в свои ладони.

— Поцелуй меня, малышка, — сказал он, обдавая дыханием ее щеку.

Поцеловать его? От неожиданности Габриэль потеряла дар речи. Она стояла как истукан, не в силах даже пошевелиться. В нос ей ударил терпкий запах его сандалового мыла, он нагнул голову и приник губами к ее губам. Лаская нежным поцелуем уголки ее губ, он держал ее лицо в своих теплых руках, запустив пальцы в ее длинные волосы. Карие глаза смотрели на нее жестким, проницательным взглядом, который не вязался с его страстными, чувственными губами. Кончик его языка ткнулся в ее сомкнутые губы, и у неё перехватило дыхание. Жар охватил все ее тело и разлился внизу живота. Поцелуй был очень нежным, почти сладостным, и она отчаянно старалась не закрывать глаза, напоминая себе, что эти ласковые губы принадлежат твердолобому копу, окруженному черной аурой. Однако в этот момент ей казалось, что у него не черная, а красная аура — аура, напоенная знойной страстью. Габриэль захотелось отдаться во власть этой страсти.

И она не устояла. Веки ее сомкнулись, а губы приоткрылись ему навстречу. Его горячий и скользкий язык коснулся ее языка, и она прижалась губами к его губам, углубляя поцелуй и отдаваясь тем блаженным ощущениям, которые прокатывались по ней волнами. От него чудесно пахло. А на вкус он был еще лучше. Она прильнула к нему всем телом, но он вдруг опустил руки.

— Он ушел, — сказал Джо полушепотом.

— Хм-м… — Губы ее обдало прохладным воздухом, и она открыла глаза. — Что?

— Кевин ушел.

Габриэль несколько раз поморгала, и только после этого мысли ее начали проясняться. Она оглянулась, но в комнате никого не было, кроме них двоих. Было слышно, как в передней части салона открылся выдвижной ящик кассового аппарата.

— Он стоял в дверях.

— А, — девушка опять обернулась к Джо, но не смогла посмотреть ему в глаза, — я так и думала.

Габриэль мысленно спросила себя, когда она научилась так ловко лгать. Ответ был ей известен: в ту минуту, когда детектив Шанахан напал на нее в парке «Джулия Дэвис». Она отошла к своему письменному столу и медленно опустилась на стул.

В голове был полный дурман. Она даже слегка потеряла ориентацию. Так уже было однажды, когда она пыталась медитировать, стоя на голове, и в конце концов грохнулась на пол.

— Сегодня я встречаюсь с представителем «Сильвер Уиндс», так что с двенадцати и примерно до двух меня не будет. Тебе придется работать одному.

Он пожал плечами:

— Ничего, справлюсь.

— Вот и замечательно! — воскликнула она с преувеличенным энтузиазмом, потом взяла из стопки самый верхний каталог и раскрыла его на середине. Взгляд ее вперился в страницы, но мысли были далеко — она прокручивала в уме последние унизительные минуты. Он поцеловал ее, чтобы заткнуть рот Кевину, а она-то, дура, растаяла! Руки дрожали, и она опустила их на колени.

— Габриэль!

— Да?

— Посмотри на меня.

Она заставила себя поднять глаза и не удивилась, увидев его смуглое хмурое лицо.

— Надеюсь, мой поцелуй не выбил тебя из колеи? — спросил он тихо, чтобы его голос не был услышан за пределами комнаты.

Она покачала головой и убрала за ухо прядь волос.

— Я знала, зачем ты это делаешь.

— Откуда? Ты же стояла к нему спиной. — Нагнувшись, он поднял с пола ящик с инструментами и дрель, потом опять взглянул на девушку. — Ах да, я и забыл! Ты же экстрасенс.

— Нет, я не экстрасенс.

— Да? Слава Богу!

— Но моя мама — экстрасенс.

Он сильнее сдвинул брови, потом повернулся к двери и пробормотал себе под нос что-то вроде: «Пресвятая Дева Мария, спаси меня и сохрани!»

Когда он выходил из кабинета, она быстро окинула его взглядом. Глаза ее прошлись по коротким волнистым волосам, по широким плечам, по мягкой серой футболке, заправленной в джинсы, по правому карману, раздутому из-за бумажника, и по рабочим ботинкам, каблуки которых глухо стучали по линолеуму.

Габриэль подперла голову руками. Она слабо верила в чакру, зато безоговорочно верила в гармонию тела, разума и души. В данный момент все эти три субстанции находились в полном разладе. Ее разум страшился той физической реакции, которую вызывал в ней детектив Шанахан, а душа пребывала в смятении.

— Кажется, сейчас я могу спокойно войти? — Габриэль уронила руки и взглянула на Кевина, который входил в кабинет.

— Извини, — сказала она.

— Не стоит. Ты же не знала, что я рано приду на работу. — Он поставил свой кейс на стол и добавил, не осознанно усугубляя ее вину: — Я тебя прекрасно понимаю. Сразу видно, что Джо еще тот жеребец.

Она не только предала свою дружбу с Кевином, но и целовалась у него на глазах с человеком, который поставил «жучок» на их телефон в «надежде обнаружить что-то противозаконное! Кевин, разумеется, ничего не знал про „жучок“, а она не могла его предупредить.

— О Господи! — выдохнула Габриэль и опять схватилась рукой за щеку. Джо считает ее ненормальной. Пожалуй, к тому времени, когда полиция вычеркнет ее и Кевина из списка подозреваемых, она и впрямь свихнется.

— В чем дело? — спросил Кевин, обходя ее письменный стол и протягивая руку к телефонной трубке.

— Ты не должен сейчас звонить, — сказала она, пытаясь спасти его от прослушивания,

Он убрал руку.

— Почему? Тебе нужен телефон?

Что она делает? Он же невиновен. Полицейские не услышат ничего, кроме деловых разговоров Кевина, а они скучны до одурения. Пусть слушают, и поделом им! Но… у Кевина были девушки, и порой, когда Габриэль входила в кабинет, он отворачивался и прикрывал трубку рукой, не желая, чтобы его застали за интимными разговорами.

— Нет, сейчас мне не нужен телефон, но все равно не звони… — Она замолчала. Как же спасти его, не сказав о том, что полиция подслушивает его телефонные разговоры? — Не обижайся, — опять начала она, — но если ты хочешь сообщить своей девушке что-то личное, лучше позвони ей из дома.

Он посмотрел на нее точно так же, как смотрел на нее Джо, — как на сумасшедшую.

— Ты думаешь, что я буду говорить по телефону непристойности?

— Нет, но мне кажется, что тебе не стоит обсуждать со своими подружками личные вопросы. Все-таки ты на работе.

— Я? — Он скрестил руки на груди и прищурил голубые глаза. — А ты? Несколько минут назад ты лизалась здесь со своим дружком.

Ничего, пусть сердится. Когда-нибудь он скажет ей спасибо.

— Сегодня днем я ухожу на ленч с представителем «Сильвер Уиндс», — сказала она, нарочно сменив тему. — Вернусь часа через два.

Кевин сел и включил свой компьютер, но ничего не сказал. Он не разговаривал с ней, пока она просматривала квитанции о приеме товара, а потом наводила порядок на его половине комнаты, тем самым пытаясь его задобрить.

Три часа до назначенной встречи с представителем фирмы показались Габриэль вечностью. Она налила в фарфоровый испаритель масло лаванды и шалфея, обслужила несколько покупателей и при этом все время украдкой поглядывала на детектива, который снимал полки со стены справа от нее.

Она следила за ним, боясь, что он еще куда-нибудь натыкает своих «жучков» или выхватит револьвер и в кого-нибудь пальнет. Шанахан снимал со стены тяжелые стеклянные полки и носил их в заднюю комнату. Габриэль видела, как вздуваются бицепсы под его футболкой и поигрывают мускулами широкие плечи. Он повесил пояс с инструментами низко на бедра, словно портупею, и ловким движением руки укладывал в передний кармашек деревянные шурупы.

Даже не глядя на него, Габриэль знала, когда он выходит и когда опять входит в зал: от него шла неодолимая сила, как от черной дыры. Девушка обслуживала покупателей, а в свободное время вытирала несуществующую пыль, по возможности избегая разговоров с Джо и лишь изредка отвечая на его вопросы.

К десяти часам у нее трещала голова от напряжения, а в половине двенадцатого начало подергиваться правое веко. В конце концов без четверти двенадцать она схватила свой маленький кожаный рюкзачок и бросилась вон из салона на яркое солнце, чувствуя себя узником, которому даровали свободу после десяти лет тюрьмы.

Встреча с представителем фирмы «Сильвер Уиндс» состоялась в ресторане, в центре деловой части города. Они сидели на открытом воздухе, на балконе, и обсуждали изящные серебряные ожерелья и серьги. Легкий ветерок трепал зеленые зонты над головами посетителей, а внизу по улице ездили машины. Она заказала свое любимое блюдо — жареную курицу и стакан чаю со льдом и попыталась успокоиться.

Тик на глазу прошел, но она еще не до конца пришла в себя. Несмотря на все старания, ей никак не удавалось найти свой центр умиротворения и добиться душевного равновесия. Мысли упорно возвращались к Джо Шанахану. Пока ее нет в салоне, детектив может применить одну из своих многочисленных уловок и вырвать у Кевина ложное признание. Она сильно сомневалась, что этот мускулистый парень способен на сострадание, и боялась, вернувшись в салон, застать там бедного Кевина прикованным наручниками к стулу.

Однако, придя в свой магазин два часа спустя, она услышала то, чего меньше всего ожидала, — смех. Смеялись Кевин и Мара. Оба стояли возле стремянки и с улыбкой смотрели снизу на Джо Шанахана. Ничего себе, дружеская идиллия!

Ее партнер по бизнесу веселился в компании полицейского, который собирался упечь его за решетку… А Габриэль знала, что Кевину в тюрьме будет куда горше, чем остальным смертным. Арестантская роба, немодная стрижка и отсутствие сотового телефона повергнут его в глубокое уныние.