произнести.

— Эви! — Папа прерывает наш разговор, подходит ко мне и обнимает. — Я собирался тебе

позвонить. Дочь моей коллеги получила преподавательскую работу за рубежом. Я записал её

данные в случае, если тебе будет интересно, — говорит он и берет пиво из холодильника. — Она

говорит, что может найти работу и тебе. Я думаю в Китае или в Южной Корее.

— О… — отвечаю ему. — Я не очень серьезно об этом думала.

Я упоминала об этом родителям пару недель назад, и теперь, как всегда, мой отец пытался

помочь. Я была благодарна, но это также означало, что он, вероятно, не отступит, пока я не свяжусь

с тем, с кем нужно было связаться.

— Ты должна подумать об этом. Ты не можешь быть няней вечно, и ты молода. У тебя не

будет такой возможности как эта. Просто подумай, ладно? Я перешлю информацию тебе.

— Хорошо, папа, — соглашаюсь я, и он уходит, чтобы закончить приготовление ужина на

гриле. Сегодня отличный и тёплый день.

Родители всегда пользуются грилем в солнечную погоду.

— Думаю, тебе бы понравилась Южная Корея, — размышляет мама.

Я вздыхаю. Не хочу думать про Китай, или Южную Корею, или о чём-либо ещё. Потягиваю

вино, и делаю вид, как будто листаю журнал. Я прислушиваюсь к голосу Элайджа, и до моих ушей

долетает низкое монотонное бормотание. Хорошо. Я рада, что у Бриа появился новый друг.

Раздаётся звонок в дверь, и я подскакиваю. Тороплюсь открыть дверь прежде, чем это

сделают родители. Я стремительно иду к двери и вытираю ладони об штаны, не знаю, почему так

нервничаю. Это просто Ник.

— Привет, — говорит он, и черты его лица смягчаются, когда он видит меня. Я впускаю его.

— Добро пожаловать, — говорю я, резко взмахивая рукой. — Как долетел?

— Всё было хорошо. Я принес немного вина, — говорит Ник и преподносит дорого

выглядящую бутылку.

— Это так мило, — отвечаю и хочу его обнять, но сдерживаюсь. — Спасибо.

— Папочка! — кричит Бриа, подбегает, сталкиваясь с ним, когда он наклоняется. Ник

широко улыбается и берёт дочь на руки.

— Привет, милый ангел, — воркует он, обнимая её. — Я так скучал по тебе.

— Элайджа читает мне Властелин Колец, — говорит она сладко, освобождаясь из его рук. —

Мы можем начать его читать пелед сном?

— Властелин Колец, да? — Он смотрит на меня и поднимает брови. Я невинно пожимаю

плечами. Бриа бежит обратно к Элайджа. — Ты, должно быть, Элайджа, молодой человек, который

развращает мою малолетнюю дочку сказками Толкина.

Брат улыбается.

— А вы тот, кто доверяет Эви свою дочь.

Ник глубоко смеется и поглядывает на меня, но я слишком занята, впиваясь взглядом в

Элайджа.

— Да, это я.

— Вы моложе, чем я ожидал, — размышляет Элайджа. — Неудивительно, что ей так

нравится ходить на работу, — хихикает он. Чертовы подростки.

— Элайджа! — кричу я.

Ник смеется ещё громче. Я чувствую, как мои щёки вспыхивают, и ухожу, приглашая Ника

следовать за мной. Что он и делает. Я не смотрю на него, пока мы идем на кухню, где представляю

ему мою маму.

— Очень приятно познакомиться, Ник, — тепло говорит она. — Спасибо за такую заботу о

нашей Эвианне.

Ник хлопает рукой по моему плечу.

— Конечно. Она заботится о нас, это меньшее, что я могу сделать.

Мама поднимает брови, но ничего не говорит. Входит папа.

— Ах, знаменитый Николас Уайлдер, — говорит он, пожимая руку Ника.

Боже, Ник наверное думает, что я не прекращаю болтать о нём, когда не на работе.

— Мистер Хэйли. Рад встретиться с вами, — говорит Ник серьёзно, и когда я смотрю на

него, он выглядит немного нервным. Почему Ник Уайлдер нервничает при встрече с моим отцом?

Когда мы садимся за стол, я радостно подмечаю, как хорошо Ник ладит с моей семьей.

Кажется, мои очень нравятся и Бриа, но это не удивляет. Элайджа и Ник обсуждают «Властелин

Колец», и я спокойно сижу между Бриа и Ником. Я не читала эту книгу, но ясно, что Ник знает, о

чем говорит, потому что выглядит увлечённым.

Помогаю маме подавать мясо, приготовленное на гриле, пюре и салат. Ник периодически

стонет и поглаживает живот. Он пьет пиво и смеется с отцом, как будто двое давно друг друга

знают. Конечно, все в восторге, что он доктор.

Ник заканчивает десерт — домашний яблочный пирог.

— Эвианна, почему ты не готовишь для нас такое? Я бы тебе поднял зарплату.

Я нервно смеюсь. Как будто мой статус в качестве его сотрудника является нормальным.

— К сожалению, я не унаследовала кулинарные способности моей мамы, — говорю я, и все

смеются.

— Она действительно не умеет готовить, — соглашается Элайджа.

Мы сидим и продолжаем разговаривать, и тогда Ник отпускает Элайджа и Бриа, для того

чтобы закончить главу, на которой они остановились. Они уже явно подружились.

— Ну, я надеюсь, что Эвианна была полезна, — говорит мама. — Ей нравится работать на

тебя.

О боже. К чему она клонит?

Ник оборачивается и ласково смотрит на меня. Он опускает руку на спинку моего стула.

— Я, честно говоря, не знаю, что бы делал без неё, — говорит он, глядя на меня, и посылая

озноб вниз по моему позвоночнику. Восхитительный трепетный холодок.

Я замечаю, что папа глядит на маму, и не спускаю глаз с Ника. Уверена — если посмотрю на

них, то покраснею.

— Вы разговаривайте, дети. Мы пока все уберем, — говорит мама, подзывая папу.

— Дети? — смеется Ник. — Я не ребенок. У меня самого есть ребенок.

— Ну, ты так молод, так что да, я считаю тебя ребенком. В конце концов, ты ненамного

старше Эвианны.

Я посмеиваюсь и смотрю вниз на руки.

— Вы уверены, что вам не нужна помощь, миссис Хэйли? — спрашивает Ник.

— О, Ник, зови меня Саманта, — говорит она, отмахиваясь от его предложения, и клянусь, что вижу её румянец. Рада, что я не единственная, кто, кажется, попадает под его очарование.

Родители выходят из столовой, и внезапно, мы остаёмся одни. Я говорю, единственное, о чём могу

думать:

— Хочешь экскурсию? — спрашиваю я.

Он улыбается, не снимая руки с моего стула.

— Конечно. — Он в хорошем настроении.

Я встаю и иду туда, где сидят Бриа и Элайджа.

— Это гостиная, — говорю я, и ни один из них не обращает на нас внимания. Затем иду на

кухню, где мама и папа моют посуду. — Кухня. — Я подхожу к лестнице и указываю наверх. —

Спальни.

— Увлекательно, — говорит Ник с озорным блеском в глазах. Он до сих пор одет в деловой

костюм, и ослабляет узел галстука. Сглатываю, и теперь я не могу перестать смотреть Нику на

горло, так сильно хочу его поцеловать. — Я увижу твою спальню? — спрашивает он, и от этого, достаточно невинного вопроса, почему-то нервно сжимается мой желудок.

— Конечно! — говорю я мягко, как будто он друг семьи. Только он им не является. Он Ник.

Мы поднимаемся по лестнице, и я поворачиваю направо, входя в самую маленькую спальню в доме.

— Та-дам! — Я щелкаю выключателем, и он осматривает мою детскую комнату.

— Красиво. Очень, Эви, — говорит Ник. Я предполагаю, он имеет в виду: какая это девчачья

комната. Ник входит и садится на мою кровать, осматриваясь вокруг. — У меня такое чувство, что

здесь когда-то висел плакат «Красавица и Чудовище».

Я смеюсь.

— Поймал меня.

Он улыбается и встает. Подходит к тому месту, где я стою у двери, отчего у меня

перехватывает дыхание.

Наверное, потому, что я не видела его несколько дней, или потому, что это первый раз, когда

мы действительно остались одни, начиная с игры «Правда или действие». Но я клянусь, оказываемый им на меня эффект всё хуже и хуже.

— Ты хочешь пойти на прогулку, Эвианна?

— П-п прогулка? — заикаюсь я.

— Да. Прогулка. Ты можешь показать мне окрестности.

— Ой. Зачем? — Он просто наклоняет голову в сторону. Я прочищаю горло. — Ты что, хочешь увидеть мой район?

Ник подносит руку ко рту и смотрит в сторону, словно в глубокой задумчивости.

— Считай, что это твоя проверка, я думаю.

Я не спорю. Я просто выключаю свет и спускаюсь вниз. Мои колени трясутся, поэтому я

крепко хватаюсь за перила.

— Мама! Мы идем на прогулку! — кричу я. Быстро подхожу к двери, прежде чем она

сможет что-нибудь сказать, но мы не достаточно быстры.

— Гулять? — спрашивает она, появившись из кухни.

— Экскурсия по окрестностям, — говорю я сквозь зубы.

Она смотрит то на меня, то на Ника, и мне кажется, что мама хочет сказать нечто большее.

Но этого не делает. Она просто кивает.

— Очень хорошо. Я присмотрю за Бриа, Ник.

— Я думаю, что она слишком увлеклась, чтобы пойти куда-то, — говорит он, указывая на

Бриа, которая прижалась к Элайджа. Девочка с упоением слушает рассказ и даже не замечает нас.

— Развлекайтесь, дети, — говорит мама с плутоватой улыбкой.

Я открываю дверь и быстро выхожу, прежде чем кто-то сможет смутить меня. Когда мы

идём по улице на узком тротуаре, Ник говорит.

— Мне нравятся твои родители, — говорит он, и смотрит вперёд, пока мы прогуливаемся.

Обхватываю себя руками. Я забыла куртку, и мне стало зябко. Розовое небо прекрасно. — Я люблю

закаты в Сиэтле. Должно быть, из-за чистого воздуха закаты такие красочные и яркие.

— Я тоже их люблю. Иногда. — Я игриво смотрю на него.

— Спасибо за приглашение, — говорит он, сунув руки в карманы. Я стараюсь не смотреть на

Ника, но чувствую его взгляд на мне. — Тебе холодно?

Прежде чем успеваю ответить, он снимает с себя пиджак и накидывает мне на плечи. Он

теплый и пахнет как Ник — корицей. Я очень полюбила корицу за последние несколько недель. Я

даже начала добавлять корицу каждое утро в свою овсянку.

— Спасибо, — бормочу я. Словно это не выглядит как клише... но почему-то такое

ощущение, будто мы на свидании, когда целуют на крыльце дома. Сделает ли Ник это? Я смотрю на

него, он сосредоточен на чём-то далеком. Нет. Наверное, нет. Он просто вежлив. — Я взволнована

по поводу вечеринки, — добавляю. — И ещё не придумала костюм.

— Я тоже, — говорит он. — Да. Должно быть интересно. Изабелл раньше всегда

планировала такие вечеринки. Большинство наших друзей там будут... мне интересно посмотреть, как они начнут сравнивать.

— Ты... ты в порядке?

Ник отводит взгляд, и я могу сказать, что ему всё-таки больно говорить об этом.

— Ты знаешь, я так долго не проводил вечеринки. Много было до и после. Помнишь?

Я вспоминаю наш разговор на кухне, когда мы выпекали кексы. Как он сказал, что пытался

жить после.

— Да, — шепчу я.

— Я думаю... иногда всё, что нам нужно, это один человек, который покажет, как жить

после. Иногда всё, что нам нужно, это кто-то способный показать нам, как жить без сожалений.

Я не могу ответить. Мне кажется, что он говорит обо мне, но не хочу торопиться с выводами.

Он продолжает говорить, пока мы идем.

— Это болезненно, конечно. Думать о ней, говорить о ней, о Маттиасе... но ничто так не

болезненно, как оставаться застрявшим там, где ты никому не принадлежишь. Мне нужно

научиться доверять жизни немного больше. Я хочу снова быть счастливым. Хочу попробовать.

Впервые, кажется, я готов.

Я останавливаюсь, принимая серьезность его слов, потому что, конечно, то, что он мне

говорит это хорошо. Это всё, что я хочу услышать, верно? Он говорит обо мне...

— Тогда ты должен начать встречаться, — предлагаю я невинно.

— Эви... − говорит он тихо.

Ник придвигается ближе, очень близко, фактически мы соприкасаемся. Я стою перед домом

с низким забором. Он мягко толкает меня и прижимается ко мне, положив руки на забор позади

меня. Моё сердце сильно бьётся в груди, и я чувствую, как в ожидании сжимается живот. Сейчас

темно, но я вижу его лицо в свете уличных фонарей. Ник смотрит на меня с беспокойством, растерянностью...

— Ник, — шепчу я. — Я не... — я замолкаю. Пытаюсь подобрать слова, но у меня не

получается.

Я не хочу быть второй после Изабеллой.

Я не хочу быть твоим утешением.