— Девушка, я в сотый раз вам повторяю, — сдержанно вздыхает врач. — Пока не придут результаты обследования, я ничего не могу утверждать. Давление у него в порядке, видимых признаков повреждений или каких-то серьёзных проблем нет. Скорее всего, парнишка просто по какой-то случайности вывалился из кресла и сильно ударился головой.

— Но Егор до сих пор не приходит в сознание! — не успокаиваюсь я.

Холодные стены больницы угнетают — ненавижу госпитали, пусть в последние месяцы частенько приходится в них бывать. Пахнет таблетками, хлоркой и болезнью. А ещё старостью. Хотя, наверное, это не совсем она. Может быть, это запах смерти?

— Это могут быть последствия удара головой, — в очередной раз твердит доктор. — Как только я получу результаты, я сразу Вам сообщу. А пока можете подождать в приёмной.

Мужчина резко останавливается — его белый халат дёргается, словно плащ, и я заглядываюсь на него, пытаясь скрыть гримасу отвращения и недовольства. Меня начинает тошнить из-за волнения.

— Соня, — голос врача становится мягче, но симпатии всё равно не вызывает. Я смотрю мужчине прямо в глаза: они у него зелёные в коричневую крапинку, а лицо покрыто морщинами. — Всё будет в порядке. Как только я что-нибудь узнаю, сразу сообщу.

Его рука опускается мне на плечо, и я еле сдерживаюсь, чтобы не сбросить её. Даже сквозь футболку я ощущаю костлявые холодные пальцы.

— Хорошо, — наконец выдавливаю я, отступая на шаг назад.

Доктор кивает, осматривает меня, затем Мишу и останавливает взгляд на Таране, чей нос заметно распух и покраснел после стычки с Кузнецом, и теперь выглядит как переспелая ягода.

— А Вам, молодой человек, тоже не помешает осмотреться, — говорит мужчина. — Судя по всему, нос сломан.

— Я в порядке, — отмахивается Андрей, косясь в сторону Миши.

Мужчина ничего не отвечает, разворачивается и скрывается в одном из кабинетов, оставляя нас в коридоре.

— Класс, — вздыхаю я, скрещивая на груди руки. — Пошлите, посидим что ли. Если хотите, можете вернуться, я тут одна справлюсь…

— Делать дома всё равно нечего, — бросает Миша, упорно игнорируя присутствие Андрея, который опасливо держится в стороне от нас на случай, если на него снова попытаются напасть.

Я думаю о том, что Таран самый неудачливый из нас. Сам он практически никогда на рожон не лезет, зато на него набрасываются все подряд, считая своим долгом разбить тому нос или же поставить фингал под глаз. То Егор ему врежет, то Миша, то порой моя сестра. Я даже не помню, отвечал ли Андрей хоть раз на побои или же действовал из ряда «подставь другую щёку».

— Надо обсудить план, — настойчиво говорит рыжий. Мы направляемся в зал ожиданий, чтобы посидеть на диванчиках. — Что зря время тратить? Егор всё равно не сможет помочь, ему такое уже не по зубам.

Я злюсь, возмущённо поджимая губы и сдерживая язвительные реплики о том, что Шторм не раз выручал как Тарана, так и всех остальных. Вообще, если бы не Егор, то Андрея сейчас вообще здесь не было бы. Он ему, можно сказать, жизнь спас, а теперь этот придурок говорит, что от Шторма пользы никакой. Бесит.

Конечно, Егор прикован к коляске и теперь не может помочь нам, но… Это несправедливо, чёрт возьми! Андрей здесь жив и здоров, а Шторм сейчас где-то в кабинетах без сознания. А всё могло бы быть наоборот…

— Что ты придумал? — холодно спрашиваю я, оставляя на потом свои придирки.

Мы добираемся до зала и присаживаемся на свободный диванчик. Я оказываюсь между парнями, прекрасно понимая, что они не горят желанием сидеть рядом друг с другом.

— Мы вернёмся обратно. Я и Кузнецов. Если смогу уговорить Рому, то возьмём и его тоже, — заявляет Таран. — Отыщем одного парнишку, который должен мне, он нам поможет с Арчи. Вытащим оттуда Машу и вернёмся в столицу.

— Я тоже еду, — уверенно говорю я.

— Нет, — Таран осматривается, будто боится, что нас могут подслушать, но вокруг практически никого нет. В основном персонал и редкие посетители. — Ты с Егором должна остаться здесь. Крис тоже. Арчи нужен Шторм, а ты на прицеле у Малийского, так что вам опасно вообще в это ввязываться. Всё это может стоить жизни. Забыла уже, что с нами случилось, пока мы ехали в Москву? Ничего хорошего.

Миша всё это время упорно молчит, поэтому я решаю поинтересоваться его мнением.

— А ты что думаешь? — смотрю на Кузнеца.

Тот медлит, явно подбирая подходящие слома. Хотя, может быть, просто не знает, как нам быть.

— Не хочу признавать, но я с ним согласен, — неохотно бурчит Миша. — Мы с ним сами справимся. Всё равно никто из вас ничем помочь не сможет. Егор в больнице, а ты просто девчонка.

— Класс, — обижаюсь я.

— Сонь, я серьёзно, — говорит Андрей.

— А если с вами что-то случится? — не унимаюсь я. — Если вас схватят, как мы узнаем об этом? Предлагаешь просто забить и продолжать жить дальше?

Таран морщится из-за боли в носе, хмурится и стирает со лба капли пота. Натягивает кепку чуть сильнее.

— Да. Что ты сможешь сделать одна? — вскидывает бровь он. — Ты ничего не можешь. И знать весь оставшийся план тебе тоже не обязательно.

— Ты так говорил, когда мы разделились на пути в Москву. И что из этого вышло? — возмущённо кривлюсь. — Ничего хорошего. Нам нужно действовать заодно!

— Ты понимаешь, что если мы останемся все вместе, то схватить нас будет проще простого? — Таран разговаривает со мной как с глупым ребёнком. — Это как рыбу ловить: сеть закинул, и готово. Так и здесь. Если нас поймают, то всех вместе, и тогда нам точно конец. А так хотя бы по отдельности у нас есть шансы выжить.

Я ничего не отвечаю. Новость и госпитализации Егора сбивает меня с толку, и думать о возможной встречи с прошлым у меня вовсе нет сил. Мысли разрывают всё на части, уничтожая меня изнутри. Я просто не знаю, что нам делать. Может, проще пойти в полицию? Но что она сможет сделать? Здесь Москва, и проблемы других городов их вряд ли волнуют.

Миша поднимается на ноги.

— Поищу туалет, — бросает парень, направляясь вглубь здания.

Таран долго молчит, смотря старому другу вслед. Как только Кузнецов исчезает из виду, я скептично спрашиваю:

— Ты правда трахнул мою сестру?

— Нет! — возникает Андрей. — Слушай, на счёт Миши. Не стоит ему верить.

— Почему?

— С ним что-то не так. Его как подменили. Я его знаю, как облупленного, и сейчас передо мной совершенно другой человек, — Таран понижает голос.

Сердце пропускает удар. Я сама давно уже думаю о том, что с Мишей творится нечто странное, но слушать Тарана — это всё равно что прислушиваться к советам Сатаны.

— Ну, он память потерял, в коме несколько месяцев был, — я зачем-то пытаюсь оправдать парня, вспоминая слова Шторма о том, что после такого уж точно прежним не будешь.

— И что? — не понимает рыжий. — Сам факт того, что Миша жив, уже наводит на подозрение. Даже если Кузнец потерял память, это не объясняет, почему Арчи не убрал его с дороги. Значит, тут дело нечисто. Не удивлюсь, если он шпионит за нами.

— Но ведь он любит Машу, — не понимаю я. — Зачем ему это?

— Не знаю. Может быть, я и ошибаюсь. Но всё равно нужно быть осторожным. Я собираюсь вернуться и подключить парочку приятелей. Нарою на Арчи информацию и сдам его копам. Хотя я думаю, что стоит отправить информацию куда-нибудь повыше. В ФСБ, например. Или хотя бы проверенным людям, которые не погрязли во взятках. Миша не должен знать о том, что я задумал, так что ни слова. И ещё советую перебраться куда-нибудь в другую квартиру. Хотя бы на время, пока мы не вернёмся. Если Миша работает на Арчи, то тот уже в курсе, где вы живёте. Лучше перестраховаться.

— Ага.

— Мы отправляемся завтра утром. Буду писать тебе каждый день и держать в курсе. Если сообщения пропадут, то, значит, с нами что-то случилось. Рому специально оставлю с вами и дам ему отдельные указания, так что если потеряете со мной связь, он поможет, — Таран вздыхает, и я замечаю, как азартно блестят его глаза, будто парень получает от происходящих событий огромное удовольствие. — А ты пока забудь обо всём и займись Егором. Я сам справлюсь. Вытащу твою сестру во что бы то ни стало.

Я ничего не отвечаю, пытаясь хоть как-то смягчить тяжесть на сердце. Не нравится мне всё это, ох как не нравится. Оставлять всё в руках Андрея я не хочу, но выбора у меня нет. В принципе, он всё ещё по уши влюблён в Машу, так что сделает всё, чтобы спасти её. Но Миша… Если он действительно с Арчи, то это усложняет задачу.

Может быть, у Кузнецова просто нет выбора? Арчи грозился убить его, если тот не поможет. Или же Таран ошибается, и Мише просто повезло, что он выжил. Парень был незначительной фигурой в игре, так что про него просто могли забыть. Оказавшись в больнице, о нём не было ничего слышно несколько месяцев, а Арчи был занят нашими поисками, чтобы думать о чём-то лишнем. Может быть, даже решил, что Миша умер в перестрелке, как Яна, так что и искать его смысла не было.

Надеюсь, что всё-таки Кузнец на нашей стороне, иначе будет чертовски обидно, особенно из-за Маши. Она же всё ещё любит его…

Любит настолько сильно, что готова была отомстить за его смерть, не побоявшись вернуться в лапы врага. Интересно, а я бы смогла сделать то же самое ради Егора? Смогла бы отправиться обратно, слушая зов собственного сердца?

29

Royal Bliss — I Love You


— Это уже стало повседневностью, — бормочу я, сидя на диванчике в зале ожидания.

Вытянув ноги, я смотрю на свои ботинки и совершенно не узнаю их. Словно они чужие. Всё, что меня окружает, вызывает лишь отвращение. Парни сидят по бокам от меня и молчат, ожидая, когда же, наконец, вернётся врач с результатами обследования Егора.

— Что именно? — не понимает Таран.

— Всё, — пожимаю плечом. — Всё, что происходит с нами. Маша где-то у Арчи, и вы возвращаетесь обратно в город, словно так и должно быть. Это всё ненормально. Мы даже не знаем, жива ли сестра вообще.

— Она жива, — заверяет меня Миша.

Я вздыхаю, качая головой.

— В том то и проблема, что… — я осекаюсь. Стоит ли рассказывать о своих опасениях? Стоит ли вообще заводить эту тему, ведь у меня в голове каша. Я уже понятия не имею, что чувству и какие мысли настоящие. Мои. Не заражённые страхом. Здоровые. — Я не знаю, — шумно вздыхаю. Откровенничать с Тараном и с Мишей — это не самая лучшая идея. — Мне просто… Как будто бы всё равно, что случится с Машей. Лишь бы больше никогда не ввязываться в прошлое и забыть обо всём, что с нами случилось. Наши жизни только-только наладились, а тут… Я даже спасать-то её не горю желанием. И мне тошно от самой себя. Она ведь моя сестра… И…

Я замолкаю. Парни помалкивают, и я в тайне надеюсь, что они не расслышали меня. Что они отвлеклись и задумались о чём-то своём, пропустив мою глупую речь мимо ушей. Или просто исчезли. Сейчас я подниму голову, а рядом никого не будет.

Но они здесь — я вижу их краем глаза, и от этого ещё неприятнее. Их молчание сводит с ума.

— Тебе и не придётся её спасать, — спокойно заявляет Андрей. — Мы сами всё сделаем. Тебе просто нужно заниматься своими делами, работать, присматривать за Штормом. Ты не успеешь оглянуться, как мы вернёмся.

Я грустно улыбаюсь, переплетая пальцы. Легко ему говорить. Он ведь понятия не имеет, что его ждёт впереди. Да и никто из нас этого не знает.

— Бояться встречи с Арчи — это естественно, — говорит Андрей. — Понятно, что ты не хочешь, чтобы весь тот ужас повторился. Так что займись Егором. У тебя и без нас хлопот навалом.

Миша не встревает в наш разговор, и я даже не знаю, радоваться этому или же не стоит. Внутри меня так противно и тошно, и вкус желчи такой неестественно сильной, что хочется сплюнуть всё содержимое рта прямо на идеальный пол больницы. Меня тошнит то ли от запаха лекарств, то ли от своих собственных мыслей.

Какое-то безумие. Я будто нахожусь в каком-то ином пространстве и не понимаю, что происходит вокруг. Словно я просто зритель, а не участник. Просто посторонний.

Хотела бы я им быть.

— Мне нужно кое-что сделать, — Андрей поднимается на ноги. — Подготовлю пару деталей к отъезду. Увидимся вечером.

Я киваю, наблюдая за действиями Тарана.

— Позвоните, как узнаете подробности о Шторме.

Таран бросает взгляд на Мишу, но тот упорно игнорирует присутствие бывшего товарища по команде. Справятся ли они вместе? Смогут ли поладить?

Рыжий уходит — его плечи опущены, а фигура напоминает загнанного жизнью подростка, который боится даже посмотреть на окружающий его мир. Парень поправляет кепку и скрывается в коридоре.

Я остаюсь наедине с Кузнецовым.