Ta Ne - А ты не такой?

– Да ничего бы не случилось. Не те времена уже.

– Нет-нет. И не говори мне об этом. Все произошло так, как должно быть. Господи! Я всю жизнь трясусь – как бы с тобой чего не вышло. И обязательно выходит!

– Может, не надо представлять все эти ужасы? Наши мысли материальны…

– Но я ничего не могу с собой поделать! Только и делаю, что боюсь за тебя. Сколько лет прошло, а ты так ни с кем и не… начала.

– Не было человека, чтобы понравился. Да и боюсь я.

– Чего, Яночка?

– Ну, уж если такой у нас разговор пошел… Боли я боюсь, мама. Тот врач… он такой ужас во мне оставил! Ты не представляешь.

– Очень даже представляю. Я же с ним говорила после операции. Срок у тебя был большой. Плод крупный.

– Не надо медицины. Почему так жестоко поступил именно со мной?

– Могу только догадываться. Там болтали гардеробщицы, что его дочь снова «залетела». Опять ему самому пришлось ее … Ничего с ней, дескать, поделать не может. Может, ты на нее похожа была… А я ведь уговорила тогда и заплатила за обезболивание. Деньги взяли и … обманули. Он шел мимо меня, я и спросила, как все прошло, рекомендации какие. Он сказал – все нормально прошло, дети у тебя еще будут, а вот … дальше матом сказал … – тебе не скоро захочется. «Чтобы не шлялась», – почти шепотом добавила его слова.

– Ясно все. Не хочется ничего и никого. Тут он сделал работу на все сто!

– Ты прости меня, я тогда на тебя накричала. Нервы сдали. Такое напряжение! Эту … мать козла не могу вспоминать без содрогания. Пусть не будет ему счастья!

– Мама, нельзя так! Твои слова и мысли опасны для людей, – с грустью проговорила Янка. – И мне не за что тебя прощать. Это я заставила тебя столько пережить. Для тебя это такой позор.

– Ты же знаешь, я выросла в деревне. Такие случаи у нас были – к этим девушкам и их семьям относились с презрением. Они потом уезжали.

– И правильно делали! Какой-то пещерный век!

– Что поделать? Я в этом росла, впитала в себя. По-другому не могу.

– Мам, а вот тот случай, когда мне было одиннадцать…

– Боже! Только не это!

– Скажи, почему вы плакали с тетей Валей? Почему не вызвали милицию? Почему вообще не говорили со мной? А папа знал?

– Конечно, я рассказала папе, когда он пришел с работы. И он ходил, и написал заявление. Почему ты решила, что мы ничего не делали? Ему там сказали, что обязательно придет следователь. Но, так как ты была несовершеннолетней, тебя не привлекали к следствию, потому что почти сразу он напал на девушку из другого подъезда. Потом, сама знаешь, накопилось много случаев, а твой был «без последствий». Вот и решили не травмировать психику еще больше расспросами и деталями… Плакали мы с Валентиной от страха, что такая сволочь напала на ребенка – он же мог … Мне и сейчас сердце рвет от ужаса! Ты лежала с открытыми кровяными глазами и не двигалась. Я боялась тебя трогать, потому что ты могла испугаться любого касания. Потом я подошла, села рядом с тобой, гладила тебя по волосам. Но, наверное, сделала больно – ты встала и пошла в ванную. Словно меня и нет рядом.

– Я не помню этого совсем…

– И еще. Мы просто решили не напоминать тебе об этом, чтобы быстрее забылось. Переехали из того района… А почему ты спрашиваешь?

– Хочу забыть, выкинуть из сердца. А для этого собрать недостающие детали. Ладно, мамочка, хватит о прошлом… Где этот жук затихорился?

Яна хотела встать, но мать взяла ее за руку и усадила обратно.

– Последнее, чтобы закрыть вечер воспоминаний… Когда ты заканчивала тот второй курс, я узнала кое-что из новостей по телевизору. Вряд ли ты смотрела этот канал – что-то там про аварии на дорогах. В общем, погиб тот доктор в автокатастрофе вместе с дочерью. И на дороге-то никого не было, а машина на огромной скорости вылетела с трассы, врезалась в деревья и загорелась… Вот так…

Яна сидела, не шевелясь. Сегодня она узнала и про того, кто напал на нее семнадцать лет назад, и про «врача». Бумеранг нашел своих «героев»? Не хотелось об этом больше думать.

Вдруг на кухне что-то упало, разбилось и послышалось поспешное бегство.

Яна подскочила, бросилась на поиски. За ней мама.

На полу, около кухонного стола лежали осколки тарелки и слегка покусанная куриная ножка. Самого воришки и дебошира не было ни видно, ни слышно.

– Ах, ты маленький шкодник! – возмущалась Яна. – Куда спрятался? Выходи. Скоро домой поедем.

Из-за кухонного диванчика показалось сначала черное ухо, потом глаз, потом вся мордочка.

– Мяу! – очень жалобно провозгласил кот о своей беде.

– Еще и жалуется! Ты зачем ногу схватил? Она же больше тебя!

Яна сходила за кошачьим домиком, открыла дверцу и положила туда кусочек корма. Котенок сразу же помчался за едой. Тут его и захлопнули.

– Посиди немного под арестом. Дай мне все убрать. А потом домой поедем.

– Яночка, я сама все сделаю.

– Да ладно, мам. Разогревай еду. Папа же скоро приедет.

Она убрала последствия нападения кота на курицу. Потом написала что-то в телефоне, тут же пришло ответное сообщение. Яна проверила его и начала собираться.

– Мама, мы пойдем уже.

– А как же ты с этим ящиком доедешь? Такси?

– Нет, за мной уже приехал коллега по работе.

Мать тут же повернулась от плиты к дочери.

– Кто он? Почему ты ничего не рассказала про него? – тон сразу стал взволнованно-требовательным.

– Давай сделаем так, мама. Если будет в моей жизни кто-то важный, я сообщу об этом. А сейчас – это просто коллега по работе. По доброте душевной к животным. И все. Не придумывай ничего себе.

– Жаль.

– Угу… Все, мы пошли.

Они обнялись, поцеловались. Яна погладила маму по плечу.

– Не волнуйся, все будет хорошо. Я постараюсь.

– Хорошо, Яночка, береги себя. Позвони мне из дома, когда придешь!

– Ладно, – со вздохом согласилась дочь, понимая, что маму не изменить.

Бежать по лестнице с домиком кота Яна не решилась, поэтому постояла с мамой, пока ждала лифт. Потом попрощалась и уехала. Несмотря на события предыдущего дня и тяжелые воспоминания, настроение было хорошее. Даже весенне-веселое.

Двери лифта разъехались в стороны, и Яна увидела Мартина, который стоял, привалившись плечом к стене. Вид у него был очень уставший, как будто он вагоны разгружал.

– Как можно за четыре часа так себя умотать? – спросила она.

– Это секретная информация.

– Ты случайно не супермен? Не спасаешь ли людей под покровом ночи?

– Нет, я обычный программист. Давай сюда бандита.

Он взял из рук Яны домик и пошел к дверям подъезда…

– Сейчас мой папа подъедет, – сообщила она.

– И? Мне почти тридцать три. Как-то поздно пап бояться.

– Да? Хорошо. Мне-то вообще ничего не страшно.

– Это точно. Тебе же сам черт не брат.

Они вышли из подъезда и нос к носу столкнулись с папой Яны. Это была немая сцена. Кот спас ситуацию, завозившись в домике. Видно, почувствовал холодный воздух. Янка «отмерла».

– Папа, познакомься, это мой коллега по работе, Мартин. Вызвался помочь нам с Китом.

Котенок, как всегда подал голос, услышав свое имя.

– Добрый вечер, Мартин, – папа подал руку для рукопожатия. – Меня зовут Ян Андреевич.

Мартин коротко и твердо пожал руку отцу Яны и представился:

– Добрый вечер. Будем знакомы – Мартин Модервал.

– Интересное имя. И фамилия необычная. Запоминается.

– Пап, нам пора, а то котенок замерзнет.

– Да-да, конечно… Яна, ты хоть почаще звони. А то мы волнуемся.

– Хорошо, пап. Ну, пока!

Она поцеловала отца в щеку, обняла его, прижавшись к родному плечу.

– Все будет хорошо, папочка. Не переживай!

Мартин и отец кивнули друг другу. Молодые люди погрузились в машину и уехали. Ян Андреевич ушел раньше, чтобы не быть назойливым.

– Хороший у тебя папа, – задумчиво протянул Мартин.

– Да! Самый лучший. Я их очень люблю. Они поженились, когда маме было двадцать пять, папа на год старше. Кстати, вчера было двадцать девять лет их совместной жизни. Я родилась через девять месяцев после их свадьбы, – с улыбкой вспоминала мамины рассказы Яна. – Они всю жизнь любят друг друга. Просто папа, как любой мужчина, не так ярко выражает свои эмоции и чувства. А мама его ревнует! Ко всем и всему. А ты расскажешь что-нибудь о себе, или это «секретная информация»?

– Да особо и нечего рассказывать. Я – дитя студенческой любви. Мама после третьего курса поехала в США, в какой-то лагерь, работать с детьми. Что-то типа воспитателя. Там же работал мой отец. Плотником. Он индеец…

– Да ты что! – оживилась Янка. – Настоящий? С перьями?

– Не знаю подробностей, – с опаской скосил на нее глаза потомок краснокожих воинов. – Короче, случился я. Как рассказывала мама, отец умолял ее остаться. Очень любил ее. Но она не захотела жить в тех условиях, в каком-то их поселке. Он так и не женился… Когда мне исполнилось восемнадцать лет, мама вручила мне подарок от него. Амулет племени моего отца, она хранила его все эти годы.. А мама вышла замуж, родила еще сына и дочь… У меня хороший отчим, нормально ко мне относился. Но я давно с ними не живу. Сегодня съездил, поздравил маму и сестру.

– А родного отца ты видел?

У Яны почему-то сжалось сердце. Она вспомнила вечно одинокого высокого старшеклассника. Он мало, с кем общался. И не был тогда таким … упитанным.

– Да, мы общаемся с ним по скайпу. Редко, правда. Он в гости зовет на лето. Рыбалка, охота, горы… Может, и поеду.

– Надо поехать! – активно закивала головой Яна. – Это же родная кровь, твои корни. Надо ехать!

– Да. Обязательно. Слушаюсь.

Она тут же вернулась из горячих прерий в холодный салон «UAZ Patriot».

– Вот можешь ты зацепить. А говоришь, я кусачая. Сам такой.

– Не спорю… Приехали. Выгружаемся.

Он помог донести злющего Кита домой. Как только его выпустили из домика, он тут же принял боевую стойку, чтобы напасть на обидчиков. Яна, глядя, на вздыбленную шерстку, усмехнулась.

– Интересно, как мы с ним переночуем? Не загрызет ли он меня?

– Он сам найдет место для сна. Дикие животные очень самостоятельные.

При свете лампы в коридоре Яна заметила ссадины на руках и скуле Мартина. Она подняла на него вопросительный взгляд.

– Нет, это не по твоему вопросу, – ответил ей он. – Это мои дела. Ты собираешься куда-нибудь в эти два дня? Приехать?

– Не надо. Я дома побуду. Дел накопилось много. Тебе и так забот прибавила. Спасибо большое за помощь. И вообще – за все.

– Угу. Ладно. Тогда до вторника? Заехать утром за тобой?

– Нет. Я сама.

Она подошла к нему, взяла за руку. Под пальцами ощутила свежие ссадины, но не стала больше задавать вопросов – все равно не скажет.

Яна была на голову ниже. Но это не помешало ей встать на носочки и чмокнуть его в щеку, полузакрытую волной волос.

– Пока, Мартин.

– Пока, Яна.

Он вышел за дверь и привычно сбежал по лестнице. До вторника можно отложить мысли о наказании негодяя. План его обнаружения уже был готов. Осталось дождаться начала трудовой недели.

Всегда кажется, что впереди еще много свободного времени, и можно все успеть, но – увы! Оно пролетает пулей. Так и эти два выходных дня проскочили мигом. Домашние незаметные хлопоты забирает много сил и времени. А если здесь еще поселился бесчинствующий котенок, то сутки проскакивает со взмахом ресниц. Не один раз вспомнила Яна дарителя этого мелкого разбойника. Только почему-то перед глазами вставал тот парень-выпускник, которого она помнила еще со школы из-за его необычной внешности.

«Да… Что делает жизнь с людьми?..» – крутились грустные мысли у нее в голове.

И снова утро, и снова все бегом. Только теперь прибавилось хлопот – ведь у нее малыш на руках! Надо помыть его туалет, поменять водичку, дать детскую еду, поймать сорванца и закапать капельки в глаза.

В общем, Янка снова опаздывала.

Погода мало изменилась за эти дни – холодно, скользко, ветрено. Опять народ наблюдал бегущую на каблуках-шпильках девушку, отчего хотелось закрыть глаза – до того травмоопасно это выглядело.

Прыжки по скользким ступенькам, разъезжающиеся двери, скольжение по мокрому полу до «челюстей»…

Янка махала над головой пропуском и выдавала на ходу:

– Мультипаспорт! Лилу! Мультипаспорт! Лилу Даллас!

Она приложила корочку к считывателю и проехала через проходную.

– Уух! Успела. Что вы на меня так смотрите? «Пятый элемент» с Брюсом Уиллисом. Не смотрели, что ли? Темнота! Что вы, как неживые? Привет, малыши-переростки!