Яна снимала пальто, одновременно нажимая включение компьютера. Ничего не загудело. Она резко глянула на несчастную технику. Все заметили ее движение и примолкли. Янка все-таки повесила одежду на вешалку и аккуратно, с любовью, нажала кнопочку… Ти-ши-на… Не работает.

– Ну, Билл Гейтс, держись! Девочки, я к лиходею. Я ему устрою!

– Яна! – крикнула ей Настя вслед. – Не обижай кита! Он добрый.


– Я его не очень больно придушу!

И под смех девчонок Янка полетела в серверную.

Она стукнула два раза по двери и толкнула ее. Как только она зашла внутрь, оглядываясь в поисках Мартина, ловушка захлопнулась с поворотом на ключ. Яна не успела обернуться – Мартин подхватил ее на руки и усадил на стол.

– А как тебя еще заманить в мою каморку? А? Скажи?

Перемежая слова поцелуями, он почти стянул с нее пиджак. Сознание Янки уплывало куда-то.

– Ма…ртин, что ты делаешь? Только начало дня. Мне надо… ремонт.

Ее уже было совсем не слышно. Руками она шевелить не могла, ей мешал пиджак. Зато у Мартина был свободный доступ к ее груди, шее…

Он аж рыкнул.

– Янка! Ммм…

Звонок сотового телефона в кармане ее пиджака сбил весь настрой.

– Мартин! Руки!

Они, уже захлебываясь от смеха, спасали Янку из «пиджачных наручников». Телефон замолчал, но через несколько секунд опять заверещал.

– Да, мам, привет. Ну, пока из сумки достала, ты уже отключилась. Что? Все хорошо. Да. … Нет! Все, как обычно. Угу. Не начинай, пожалуйста. Ладно, мам, пока. Я в кабинете не одна. Все, я позвоню вечером.

Она повернулась к Мартину, он улыбался ей.

– Твоя мама, как холодный душ.

– Еще какой! Однако – к делу. Что опять с моей железякой?

– Ничего страшного, розетку проверь.

– Но как?! Мы же вместе приходим и уходим!

– Надо дружить с уборщицей – и всего-то.

– У тебя везде шпионы?

– Конечно! А то скоро уеду, кто будет за тобой приглядывать?

– Не напоминай.

Янка слезла со стола, прижалась к своему большому киту и прошептала:

– Я люблю тебя.

Эхом ей были слова Мартина.

Уже выходя из серверной, она услышала его шепот:

– Но вечером я до тебя доберусь: продолжим с того же места, где остановились.


Это обещание, произнесенное Мартином утром, не давало Яне покоя весь день. Как только вспоминались его сильные руки под ее пиджаком, на плечах, груди, тут же тело покрывалось мурашками. Сладко ныло где-то там, внизу.

Хорошо, что ее стол расположен чуть впереди остальных, и никто не видит, что с ней происходит. Яна изредка поглядывала на Настю, которая сидела к ней ближе всех, но та вообще «отсутствовала». Она считала производственные сводки так сосредоточенно, будто это был не иначе, как шпионский донос, и любой ее промах мог привести к политическому скандалу. На самом деле Настя была не здесь, а где-то в своих мыслях.

«Какое бы приключение она уже ни нашла на свою попу, – думала Яна, – радует, что впереди выходные, и у нее будет время разложить все по полочкам». Объект ее размышлений, почувствовав на себе взгляд, посмотрела на Яну, вопросительно подняла одну бровь, словно спрашивая, чем она привлекла внимание. Яна отрицательно покачала головой и вернулась к работе.

До конца рабочего дня Мартина она больше не видела. Зато он начал присылать ей «интересные» картинки, от которых подскакивал пульс. И все они были так или иначе связаны со столом…

«Где он берет эти фотки?.. Что удивляться – с его-то образованием и работой. Неужели он действительно хочет так? А удобно? Ноги же некуда пристроить».

Яна поняла, что если она продолжит изучение поступающего материала, то просто сгорит со стыда прямо на рабочем месте. Она убрала телефон в сумку, чтобы не отвлекал от работы, но ей было так интересно!

В четыре часа толпа хлынула на выход. Яна, как всегда, не спешила. А смысл? Все равно стоять около вертушки, ждать своей очереди. Лучше выйти позже и спокойно пробраться через вахту. Настя тоже медлила, но потом, попрощавшись, ушла.

Яна вспомнила, что так и не достала телефон из сумки, и решила проверить его. «Жду…» – гласило сообщение, отправленное пять минут назад. От этого короткого, хлесткого, как выстрел, слова дрожь предвкушения прошла по телу. Дыхание сбилось и затрепетало где-то на губах.

Янка уже была на лестничном марше, когда услышала этажом ниже голос Насти:

– …что-то не хочется. Настроения нет. Кто приедет? Да ладно! Он же во Франции был. Ничего себе, его мотает.

Настя уже подходила к вертушке, но руки были заняты, и достать пропуск она не могла. Ее уже и Янка догнала, и Федор смотрел, не мигая.

– Ладно. Говори, во сколько и где? Постараюсь, но не обещаю. Не надо за мной приезжать! Хорошо-хорошо, обещаю.

Она отключила телефон, убрала его в карман и достала пропуск.

– Настя, – обратилась к ней Яна, – собралась куда-то? Так долго отбивалась!

– Группа институтская собирается, кто в городе сейчас. Зовут. Пойду, или обещали из дома вытащить, в чем есть.

Обе девушки проходили мимо Федора, и снова эта электрическая цепь сработала: дернуло обоих. Яна только бровь подняла, но промолчала. Уже у самых дверей Настя все-таки сказала ей совсем тихо, но в пустом холле все равно было слышно:

– «Мегаполис».

– Ох… Настя, ты там одна никуда не ходи. Здание большое, столько там закутков страшных!

Они вышли на улицу и еще там постояли, что-то обсуждая. Потом попрощались и разошлись в разные стороны.

Федор уже точно знал, где он проведет сегодняшний вечер. «Надо приглядеть за ней. А то натворит дел…»

Янка вприпрыжку бежала к «Патриоту», открыла дверцу и вскарабкалась на сиденье. Повернулась к Мартину и, сузив глаза, сказала:

– Кто сегодня целый день шлет мне ой-какие-картинки? Работать же невозможно!

Он обнял ее за шею, притянул к себе и поцеловал в губы жарко и жадно, так, что Яна забыла, о чем спрашивала его. А он и сам так увлекся, что, только задев ногой руль, вспомнил, что они все еще на стоянке возле работы.

– Что ты со мной делаешь? А? Янка…

Его глаза говорили больше любых самых красивых слов. Но и ее отвечали ему тем же. Немое признание в любви – той самой, которую так долго ждали и чуть не просмотрели. От осознания этого порой становилось страшно.

Мартин завел машину и, трогаясь с места, сказал:

– Сейчас отвезу тебя домой, а сам в клуб, к Марату. Заберу бумаги и пулей назад. А ты меня жди…

Его почерневший взгляд заставил Яну пропустить удар сердца. Она задышала часто и покраснела.

– Ян, не отвлекай меня. Очень прошу!

На их счастье машин было мало, пятнично-вечерние пробки были раньше, потому что народ уже выехал за город и вовсю готовил первые в весеннем сезоне шашлыки. Мартин высадил Яну у подъезда, подмигнул ей и, лихо развернув свой «танк», рванул в клуб.

Яна медленно поднялась по ступенькам, открыла дверь и тут же была атакована котом. Маленький злой комочек кусал за все, что мог ухватить.

– Все-все, успокойся. Сейчас будем есть. Не злись, проглот.

Быстренько обслужив Кита, бросив ему новую игрушку, Яна ушла в ванную. Стоя под душем, она думала, что ей надеть. Придумала…


А Мартин в это время просматривал результат одного, конкретного анализа среди кучи других, хотя он и так был уверен в себе. Марат с недоумением смотрел на брата.

– Мартин, что за спешка? Завтра же все равно увиделись бы.

– Нет, Марат, мне сегодня надо. Спасибо!

И сверкнув улыбкой, ушел. Марат остался один в кабинете. Он, конечно, все понял, но продолжал делать вид, что ему нет дела до подружки старшего брата, и чем они будут заниматься… В груди жгло и ныло, хотелось просто заплакать от горечи, сдавившей горло. Но он отучился от этого. Мартин был его примером – никогда ни одной слезинки, как бы больно и плохо ему ни было. И все же сейчас слезы жгли зажмуренные веки. Марат сдавил пальцами переносицу и сидел, не шевелясь. «Черт, как больно…»

Мартин приехал домой, когда уже совсем стемнело – заезжал в магазин за продуктами и, конечно, за цветами. Простой букет тюльпанов.

Он зашел в квартиру. Было тихо и темно. Свет включен только на кухне. Мартин положил букет на столик в коридоре и ушел в ванную. Целый день неудовлетворенного желания давал о себе знать – через пять минут он уже выходил, даже не просушив тело, в полотенце на бедрах. Или он это сделал специально?..


В кухне его ждала Яна, она сидел на высоком барном стуле, и видно было, как она волнуется. Губы покраснели, глаза вопросительно-испуганные, пальцы нервно мнут друг друга.

– Яна, ты что, боишься? – спросил Мартин, подходя к ней ближе.

– Не боюсь. Но волнуюсь…

– Не надо… А где кот? – поинтересовался он, чтобы отвлечь Яну.

– Дракула накормлен и спит в своем замке.

Мартин улыбнулся, потом сходил в коридор, принес папку с документами и протянул ей.

– Смотри.

– Не хочу. Я верю тебе.

Что-то, едва уловимое, промелькнуло в его глазах. Но Яна тут же забыла об этом мгновении, потому что Мартин подхватил ее и усадил на стол, холодный, стеклянный. Разгоряченное тело и охлаждающая поверхность – Яну подбросило от этих ощущений.

Глаза Мартина потемнели до черноты, волосы разметались. Он встал вплотную, разведя ей ноги. Прошелся руками вверх по бедрам. Яна, как завороженная, смотрела на него. Он уложил ее на стол и провел ладонью от самой шеи до того места, где соединялись их тела. Она потянулась за ним всем своим существом.

– Мартииин…

Ее шепот выбивал последние предохранители.

– Руками ухватись за край стола, над головой. Не отпускай. Глаза закрой.

Яна, вдохнув глубже, выполнила все его указания. Короткое платье поднялось еще выше. Мартин отодвинулся, встал на колени… Его голова оказалась на уровне ее бедер. Она ощутила его дыхание на внутренней стороне ног.

– Где ты? Куда ты ушел?

– Я здесь. Очень близко… Очень горячо.

Дыхание Мартина гоняло мурашки по чувствительному телу. И тут его губы… по ее коже, выше, выше. Янка держалась за край стола, и ничто бы ее не оторвало без его слов. Она чувствовала его горячее дыхание совсем рядом с изнывающим от желания местом.

– Март… Мартин… я хочу…

– Скажи, чего ты хочешь.

Его шепот был таким «громким», что Яна послушалась:

– Тебя хочу. Сейчас. Мартин!

Он встал, скинул полотенце, одну за другой расстегнул пуговицы на платье и с наслаждением провел ладонями по ее тонкому телу. Кожа просвечивала. Яна дышала часто-часто, было видно, что она уже возбуждена до последней капли. Мартин осторожно стянул с нее белье, обнажая полностью. Теперь только платье на плечах скрывало ее кожу.

– Яна.., ты такая… прозрачная, воздушная! Я больше не могу терпеть…

– И не надо!

Он приготовился… Даже страшновато было – ведь впервые в жизни секс был не защищен.

Постепенное проникновение вызывало обоюдные стоны. И хотя опыт Яны был мал, она почувствовала разницу. А уж понимание того, что вот именно сейчас они слились воедино, сжигало последние барьеры. «Это – навсегда, навсегда, навсегда. Я люблю тебя, люблю, люблю…» – отзывалось ее сердце на каждый толчок.

– Навсегда, люблю… – вторил ей Мартин.

Она и не поняла, что говорила все это вслух. Все происходящее казалось каким-то огненным потоком, уносящим ее вместе с ним. Она продолжала держаться за край стола.

Ощущения Мартина были такими необычными – крышесносными. Он каждым миллиметром своего органа чувствовал: горячо, влажно, узко. Казалось, что кожи нет, до того были острыми эти проникновения. Двигаясь внутри нее, он миг за мигом понимал, что не сможет жить без Янки, ставшей для него во многом первой. И единственной. Теперь он точно знал, почему Рик не смог найти себе жену: в сердце только одна женщина. Навсегда.

– Яна, опусти руки.

Его прерывающийся голос сквозь их стоны и вздохи подействовал, как приказ. Она отпустила стол, и тут же Мартин поймал ее ладони и посадил. Голова кружилась, тело плавилось. Яна смотрела на него замутненным взглядом, а он отмечал про себя: светло-зеленые глаза потемнели, губы припухли и румянец на бледной коже щек.

– Ты такая красивая…

Мартин снял с нее платье и оставил позади, на столе. Теперь они оба обнажены, соединены без всяких защитных приспособлений.


– Обними меня, – его слова, ее исполнение. – Не закрывай глаза.

Толчок – стон, толчок – стон… Такая острая горячая близость отбирала самоконтроль, и Мартин сорвался на бешеный ритм. Он держал Янку крепко и таранил, насаживал, рвался глубже и глубже. Она вскрикнула, тут же закусила губу, пытаясь остановить накатывающий оргазм, продлить удовольствие, но это было невозможно.