Когда пятнадцать минут прошли, Сэм не могла перестать смеяться. Ей никогда еще не было так весело. Толпа безумствовала, когда судьи выставили баллы для каждой пары. После выступления Доминика стало ясно, что они остаются на танцполе еще на один раунд.

Следующим был медленный танец. Сэм колебалась, так как не была уверена, сможет ли она оставаться спокойной после пятнадцати минут в его объятиях.

Он потянулся и заложил несколько прядей волос ей за ухо, а потом протянул руки.

Она мешкала.

— Ты боишься танцевать со мной?

Улыбнувшись она вложила свою руку в его, когда Эрик Клептон начал петь "Wonderful Tonight". Соприкасаясь телами, они плыли в такт музыке. Он прожигал ее взглядом, и она не смогла бы отвести взгляд, даже если бы очень сильно захотела, забывшись в этом мгновении, сейчас существовали только они двое.

На секунду она подумала, что он собирается что-то сказать, но Доминик промолчал. Он просто притянул ее ближе, и через какое-то время она положила голову ему на плечо.

Попурри из песен играло следующие пятнадцать минут, и когда музыка затихла, они узнали, что остаются на следующий круг.

Часом позже, хип-хоп был тем танцем, после которого Сэм упала.

— Третье место не так уж и плохо, — сказал Доминик, прикалывая желтую ленточку с правой стороны ее блузки.

— Прости, что не смогла угнаться за тобой до конца.

— Ты отлично все сделала.

Они уставились друг на друга, и кажется, прошли часы.

— У тебя красивые глаза, — сказал он. — Я говорил тебе об этом раньше?

Она улыбнулась. А почему бы и нет? Она не могла припомнить, когда в последний раз так наслаждалась собой, как это было сегодня.

— Ты собираешься поцеловать меня?

— Это ни разу не пришло мне в голову, — ответил он.— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

— Нет, если ты об этом не задумывался. В этом не было бы смысла и я...

Его губы захватили ее, не оставляя ей иного выбора, кроме как поцеловать его в ответ. Поцелуй был нежным и сладким, и если бы у Сэм было заветное желание, то она бы хотела, чтобы этот поцелуй, этот момент длились бы вечно.

***

Доминик оторвался от нее. Он не хотел, но заниматься этим посреди фестиваля, в окружении бегающих повсюду детей, было не самой лучшей идеей. Однако Сэм предложила, и он не смог остановить себя.

Сэм Джонсон полна неожиданностей.

Наблюдать за ней, когда она танцевала твист, а потом тесно прижимать ее к себе, это было уже слишком. Черт, да, он хотел поцеловать ее. Сейчас, он хотел заниматься этим дни напролет. Больше чем что-либо другое, он желал забрать ее домой, и продолжить то, что они только что начали, но у нее на уме были другие вещи.

— Я люблю кататься на чертовом колесе. Пошли, — предложила она, беря его за руку и таща за собой.

— Уже становится поздно, — сказал он. — Нам лучше отправляться домой.

— Всего лишь один раз, — ответила она, и ему не оставалось ничего другого, кроме как пойти следом.

Первая часть круга была не так уж плоха. Ветер охладил его, пока они медленно поднимались вверх, но потом Сэм, завизжав от радости, подняла руки вверх и их кабинка закачалась.

— Я не думаю, что ты хочешь так делать, — сказал он, крепко ухватившись за перегородку.

— Да ладно тебе, — ответила она, — это же весело!

— Ты раскачиваешь лодку, милая.

Она заметила капельки пота на его лбу.

— Ты боишься?

— Разумеется, нет. Откуда такие мысли?

— Ты побледнел, вспотел, и твои колени дрожат.

— Ладно, этот кот вылез из мешка. Я не большой поклонник высоты. Осуди меня.

Она засмеялась, и, несмотря на его очевидный ужас, ее руки снова взметнулись вверх, на этот раз еще выше.

— Пожалуйста, не делай так.

— О, прекрати это. Давай, Доминик, тебе серьезно нужно чуть расслабиться и немного пожить. Это всего лишь безвредная поездка через небо. Это как полет.

Костяшки его пальцев побелели.

— Это не имеет ничего общего с самолетом. Вообще-то, я уверен, что однажды видел сюжет в новостях, как несколько людей зависли на одной из этих штуковин.

— С тобой все будет хорошо, — сказала она ему, а потом нахмурилась и убрала руки в безопасность их капсулы. — Прости меня. Ты ведь серьезно боишься этой штуки, я права?

— Не очень, — солгал он. — Может тебе стоит спросить у милого мужчины, который быстро приближается, чтобы он остановил эту машину.

Они проплыли мимо парня, управляющего машиной, и который уже работал над тем, чтобы они снова начали подниматься.

— Мне жаль, — сказала она, пожимая плечами.

— Тебе совершенно не жаль.

Она улыбнулась.

— Мне правда жаль. Мы только что прошли мимо него. У меня не было времени что-нибудь сказать. В следующий раз я попрошу его остановиться, хорошо?

— Буду признателен.

Когда они достигли вершины, Сэм снова подняла руки вверх и завизжала как шестилетка. Прежде чем он успел начать умолять ее перестать, чертово колесо остановилось. Кабинка покачивалась вперед-назад, кронштейны громко скрипели.

— Что случилось? — он осмелился выглянуть наружу.

— Скорее всего, они вынимают из кабинки перепуганного двухлетнего младенца.

— Очень смешно.

Она посмотрела на него своими большими карими глазами, обхватила ладонями его подбородок и поцеловала его. Ее губы чуть раздвинулись, тело расслабилось в его руках. Он почувствовал, как кончик ее языка скользнул по его нижней губе. Поцелуй был страстным и таким чертовски опьяняющим, что он даже не понял, когда они снова начали движение, пока их кабинка резко не остановилась.

Этой ночью Доминик не спал.

Вместо этого он наблюдал, как спит Сэм. Это была первая ночь, когда она не вертелась туда-сюда и не пихала его, ударяя по лицу, размахивая руками и ногами.

Он не мог вспомнить, когда в последний раз так много смеялся, как сегодня. Ему нравится Сэм Джонсон. Чертовски сильно нравится.

В этот момент он понял, что никогда не встречал правильную женщину, потому что никогда не смотрел дальше длинных ног и большой груди.

Но Сэм была чем-то большим. Каким-то образом ей удавалось высвобождать лучшие его черты. У них обоих также было много общего. Она оба были помешаны на своей карьере. Они вместе развлекались.

Он положил голову на подушки, и задумался, что же он будет делать дальше. Странным образом, она забралась ему под кожу. За такое короткое время он начал беспокоиться за нее, но может ли он ей доверять?

***

Сэм открыла один глаз, потом другой. Боже, она снова это сделала. Не было ни единой части ее тела, которая не оказалась бы прижатой к плоти Доминика. Ее губы прижимались к его руке. Одна рука покоилась на его твердой груди, в то время как нога переплелась с его ногой.

Сэм начала отодвигаться, когда внезапно он схватил ее, прижимая еще ближе.

Его глаза закрыты. Он же не мог сделать это во сне, или мог?

На этот раз она попыталась сдвинуть свою ногу, но его икра напряглась, и она увидела, как его губы растягиваются в улыбке.

— Доминик, ты проснулся?

— Кто-то опять спит на моей стороне кровати.

— Прости меня. Я не могу с этим справиться.

Он перевернулся так, что она оказалась под ним, а его тело накрыло Сэм, когда он приподнялся на локтях, чтобы не придавить ее. Он поцеловал ее в шею.

— Ты готова покончить с этой глупостью? — спросил он, перемещая губы к её подбородку.

— Ты спрашиваешь меня, готова ли я заняться с тобой любовью?

Он поцеловал ее в щеку, затем в ухо.

— Именно об этом я тебя и спрашиваю.

От его поцелуев у нее перехватывало дыхание.

— Ты хочешь сказать, что готов к отношениям?

— Дай определение отношениям.

— Привязанность между двумя индивидами, — ответила она, пытаясь игнорировать палящий жар, вызванный его чувственными губами.

— С этим я смогу справиться. Да, я готов к отношениям.

— Конструктивные и эмоциональные отношения, — поправилась она. — Это значит, что мы доверяем друг другу, и говорим, куда мы уходим на ночь.

— Для доверия нужно время.

— Согласна, но как мы можем понимать, что доверяем друг другу, если мы ничего не рассказываем?

— Хммм… Это звучит как большее, чем просто отношения.

Она засмеялась, и толкнула его в грудь:

— Слезай с меня. Ты не готов перейти к следующему уровню.

— Почему тебя так трудно добиться?

— Потому что я не хочу, чтобы у нас был секс просто ради секса. Я хочу, чтобы это значило немного больше.

— Ты боишься, что я после этого потеряю к тебе интерес?

— Это может быть одним из пунктов.

— Мы поняли друг друга, — сказал он, — и ты смешишь меня. Я уверен, мы готовы.

Но девушка уже выскользнула из постели, готовая начать новый день.

Глава 17

Весь следующий день Доминик чихал. Коту однозначно придется уйти, особенно после того, как он дважды поцарапал Рексу нос, показывая собаке, кто здесь главный. Когда Сэм отправилась на пробежку на пляж, он уехал по делам. Доминик знал, что она хотела выехать из дома в пять, чтобы они не опоздать на ужин к ее родителям. К тому времени, как они, наконец, уселись в машину и выехали в Пасадену, было уже пять тридцать.

Менее чем через пять минут как они выехали на шоссе, Сэм заметила прихрамывающую собаку, и начала умолять Доминика остановиться.

Когда машина остановилась на обочине дороги, Сэм выпрыгнула раньше, чем он успел ее остановить.

Его сердце забилось вдвое быстрее, когда он увидел, что она бежит слишком близко к движущимся машинам. Его адреналин взлетел, но он боялся, что если выйдет из машины, собака испугается и выбежит на середину дороги, увлекая за собой Сэм, так что он остался на месте.

Сэм находилась в паре дюймов от собаки, когда словно взрыв прогремел гудок. Прежде чем собака успела рвануть на дорогу, Сэм бросилась на перепуганное животное, сжав его в объятиях, царапая локти и рискуя жизнью.

Когда она приблизилась к машине, Доминик выпрыгнул из нее, открыл заднюю дверцу и помог ей залезть внутрь. Когда все оказались в безопасности внутри машины, он прорычал:

— Ты могла погибнуть.

— Но этого не произошло, — жизнерадостно сказала женщина, словно она только что чуть не умерла там. — Я в порядке.

— Ты не в порядке. У тебя идет кровь, и я серьезно. Никогда больше так не делай!

Их взгляды встретились.

— Единственный, кто чуть было не умер здесь, эта полуголодная, несчастная дворняжка.

— В следующий раз, когда мы будем останавливаться, чтобы спасти животное, из машины вылезу я. Не ты. Ты поняла?

— Я искренне надеюсь, что сейчас ты пошутил.

Доминик сел за руль, а Сэм осталась на заднем сидении, удерживая дрожащую псину. Он наставил на нее палец с суровым выражением лица.

— Ты до чертиков меня напугала.

— Для парня, который четко дал понять, что ему плевать на меня, сейчас ты делаешь из мухи слона.

— Кто сказал, что мне на тебя наплевать?

— Ты сам. Ты не заинтересован в настоящих отношениях. Каждое утро ты просыпаешься мрачнее тучи и закрываешься от меня, исчезаешь на многие часы. Если это улучшит твое состояние, то я верну чертово право на эксклюзив, потому что я не знаю, сколько еще смогу делить комнату с таким мужчиной как ты, не говоря уже о постели.

— Не я тот, кто каждую ночь переползает со своей стороны кровати и посасывает мочки твоих ушей. Если ты не хочешь, чтобы я беспокоил тебя, тогда все что от тебя требуется, это оставаться на своей стороне кровати.

Она заворчала.

Собака завертелась.

— О, нет. У бедного животного идет кровь. Ты должен найти ветлечебницу и быстро.

***

Целая смесь эмоций охватила Сэм, когда они снова держали путь на Пасадену, к ее родителям.

Они отвезли собаку в ближайшую ветлечебницу. Бедному созданию скоро будут делать операцию. Ветеринар сказал, что собаку сбила машина, но каким-то образом она смогла идти.

В ту же минуту, как они приехали в лечебницу, Доминик быстро отнес собаку внутрь. Они с Домиником смогут вернуться за собакой утром.

Когда они снова поехали, никто из них не произнес ни слова.

В один миг он был взволнован и неравнодушен, а потом снова закрылся в своей раковине. Если он хочет оставаться равнодушным и недоверчивым, то так тому и быть. Утром на кухне, она надеялась на прорыв, когда он начал рассказывать о своих родителях. К сожалению, даже их чудесный день на фестивале ничего не изменил.

Доминик съехал с шоссе и двинулся на север, к North Arroyo Parkway.

— У тебя что-то не так?

— Я в порядке, — солгала она. — А как насчет тебя?

— У меня тоже все хорошо.

Он повернул направо к El Molina.

— Это кирпичный дом с правой стороны, — сказала она ему.