Яна Перепечина - А я смогу…

Потом долго ещё бродил между стендами, натыкаясь на других посетителей, думая, не купить ли что-нибудь Лёльке. Решил, что она его вместе с подарком, пожалуй, и с лестницы спустить может. Её нахрапом не возьмёшь. Но потом подумал, что он ведь не кольцо с бриллиантом подарить хочет, а просто приятную мелочь. Можно и рискнуть. Авось не спустит. А с другой стороны, ради такой женщины можно и с лестницы попадать. И даже неоднократно. С него не убудет.

На том и успокоился. Осталось только выбрать сувенирчик. Побродив ещё пару минут, Сергей вдруг поймал себя на мысли, что стал, пожалуй, лучше понимать загадочную женскую душу. Если уж ему из такого магазинчика сложно уйти, то что должны испытывать женщины? Повздыхав, выбрал-таки несколько красивейших шпилек с эмалевыми, нежно блестящими стрекозой, бабочкой, пчёлкой, божьей коровкой и мушкой, а ещё кожаную визитницу ручной работы. На ней была изображена умильная кошачья морда, на удивление похожая на Ириску. Ясень подмигнул кошке и направился к кассе.

Зеркальца и визитницу со шпильками ему завернули, упаковали в красивые пакетики и вручили с улыбками и приглашением заходить ещё.

– Какой у вас чудесный магазинчик! – решил он завязать разговор.

– Спасибо, мне очень приятно, – кивнула продавщица примерно его лет, может, чуть постарше.

– Хозяева-то не обижают?

– Я сама себе хозяйка, – усмехнулась девушка, – вот продавец на свадьбу сестры уехала, а вторая в отпуске, приходится самой дело в руки брать.

– Да что вы? Вы хозяйка? Такая молодая! Тогда тем более похвалю: прекрасное местечко ваш магазинчик! Давненько я в Томилине не был, а тут приехал, смотрю – новые торговые точки появились. Решил пройтись, посмотреть. Вот у вас сувениры купил, теперь хочу к вашим соседям зайти за букетом. Рекомендуете или не стоит?

– Очень даже рекомендую, – улыбнулась девушка, – прекрасный магазинчик, свежие цветы. Мы не только здесь в паре работаем, но ещё и в Реутове. Вот, кстати, визитка. Там адреса и телефоны обоих магазинчиков.

Сергей сделал вид, что читает известную ему уже информацию, и уточнил:

– А больше нигде ваших точек нет?

– Пока увы. Планируем, расширяться, но не всё получается. У наших соседей проблемы, а отдельно мы и не хотим уже. Мы одновременно открывались в Реутове. И так всё удачно вышло. Удобно вдвоём, не так страшно, да и дешевле. И покупателям хорошо – не надо бегать из здания в здание. От нас в «Фею» идут, и наоборот. Получается, что и подарок купят, и цветы.

– А почему бы вам самой цветочный отдел в вашем магазинчике не открыть?

– Не хочу распыляться. У нас дела идут очень неплохо. «Сундучок» – мой любимый ребёнок. А начну за всё хвататься – из магазинчика душа уйдёт. Сами знаете, за двумя зайцами погонишься… – она не договорила и озорно, славно улыбнулась. – А так мы с Олей, это хозяйка «Феи», прекрасно работаем в паре.

Сергей вышел на улицу, основательно задумавшись. Версия, возникшая на ходу, во время беседы с хозяйкой «Бабушкиного сундучка», рассыпалась в прах. Не мешала ей Лёлька со своими цветами, а помогала. Он улыбнулся: сложно всё-таки девчонкам одним в нелёгком деле бизнеса. Вот и объединяются, напарниц ищут. Но не сдаются ведь. Гордость за Лёльку расцветала буйным цветом.

Ясень оглянулся, ещё раз с удовольствием посмотрел на изящную весёлую вывеску «Феи цветов» и её красивую витрину и решительно направился к кургузенькому ларьку с кособокой надписью «Цветы». Снова прикинувшись братком, хамски распахнул хлипкую дверь ногой, тупо посмотрел пару минут на унылый интерьер, пластиковые исцарапанные белые вёдра с подвядшими цветами, съёжившуюся за прилавком продавщицу в грязном фартуке и процедил, снова входя в роль недалёкого, но опасного бычары:

– Ты это, хозяина мне позови.

– А его нет, – испуганно пролепетала женщина средних лет.

– Как это нет?! Помер уже, что ли?

– Уехал… На родину…

– Когда будет?

– Послезавтра обещался, к вечеру. Но чтобы точно, так через два дня приходите, на третий. Там уж обязательно явится.

– Во сколько приходить?

– Ну, к обеду, к часу.

– Его как зовут?

– Эльчин.

– Это он, что ли, ещё точку держит в Реутове? – спросил Ясень, вспомнив слова Лизы о хозяине цветочного ларька.

– Он самый. Эльчин Алиев.

– Лады. Я понял. Значит, через два дня. – Он повернулся и вразвалочку отправился вон. В душе его поднимало голову недоумение. Неужели как раз хозяин вот этого убожества и гадит Лёльке?

После обеда Сергей вернулся в Реутов: надо было поговорить со второй продавщицей Аней. К знакомому уже магазинчику подошёл улыбаясь. Звякнул колокольчик, из музыкального центра звучала песня «Букет» Александра Барыкина. За прилавком опять стояла очаровательная девушка, но уже не Лиза.

– Простите, вы Аня?

– Да, – кивнула она, – а вы… вы Сергей Николаевич?

– Он самый.

– Мне Лиза говорила про вас и просила с вами побеседовать. Вы спрашивайте. Я готова отвечать.

– Ольга Александровна рассказывала мне, что вам звонили и угрожали.

– Ну, угрожали – это немного не то слово. Но пугали точно.

– Когда это было?

– Во вторник вечером. Мы работаем с восьми до двадцати трёх. Вот мне и позвонили, когда «Бабушкин сундучок» – это наши соседи – уже закрылся. И поэтому я была одна. Так бы я, может, и не переполошилась. Но вот вечером, после десяти, да ещё и в одиночестве – клиентов тоже как на грех не было – я очень испугалась, просто ужасно.

– Что именно вам сказали, Аня?

Она помолчала несколько секунд, припоминая, и твёрдо ответила:

– Увольняйся, твоя хозяйка всё равно скоро сдохнет!

– Это был мужчина или женщина?

– Мне кажется, что мужчина, но я не уверена. Очень уж голос неприятный, загробный какой-то. Хотя это бред, конечно. Просто кто-то очень хотел нас всех напугать. Это ведь несложно, когда одни женщины работают.

– У вас совсем нет мужчин?

– Нет. Да нас всего раз, два – и обчёлся. Фирма-то маленькая. Ольга Александровна, бухгалтер Алиса, нас в этом магазине трое, Лиза, я и Таня Крестьянчикова. Она просто сейчас в отпуске. В Томилине тоже трое девчонок. Грузчики у нас только приходящие. Когда товар привозят, мы звоним, и они приходят. Ольга Александровна договорилась с магазинами продуктовыми. Ну, и всё. Ах да, ещё экспедитор. Но он тоже почасовик. Мы же товар не каждый день завозим. Нам постоянный не нужен.

– А не мог кто-то из грузчиков или этот ваш экспедитор пугать. Шутки ради, так сказать?

– А смысл? У нас с самого открытия ещё никто не уходил и никаких конфликтов не было. Ольга Александровна идеальная начальница. Она людей чувствует… Ну, может, это не то слово, но умеет она найти подход и не берёт абы кого. Знаете, есть такие люди? Талант у них. Вот у неё талант. Потому что иначе мы бы не выстояли. Кто мы? Всего лишь одни из многих. А цветы – это знаете какой бизнес? У нас мафия своя. Конкуренция. Только Ольга Александровна как-то так дела ведёт, что к нам люди идут, всем нравится, и с другими цветочниками при этом мирно сосуществуем. Бывает и такое, – она улыбнулась чуть насмешливо, словно её саму удивляла идиллия нарисованной картины, – не верится, но правда. Ольга Александровна очень добрая, внимательная, чуткая. Никогда не забудет ни про чей день рождения, ни про просьбы какие-то. Просто удивительно.

Сергей кивнул головой. Он знал в жизни только двух таких людей. И тоже не уставал поражаться. Одним был Павел Рябинин, тот так умел с людьми работать, что конкуренты только локти кусали да напрасно пытались специалистов у них переманить. Лёлька была вторым человеком в этом коротком списке. Она ещё в институте умудрялась в их почти целиком мальчишечьей группе создавать совершенно невероятную атмосферу. Если сначала, особенно когда она сама себя на пост старосты выдвинула, над ней посмеивались, то потом уже и не представляли, кто бы, как не Лёлька, смог так хорошо и правильно организовывать жизнь их группы.

– Почему вы не уволились после того звонка, Аня?

– Честно говоря, в первый момент я об этом подумала. Но потом… Мне кажется, нас просто пугают. Это во-первых. Во-вторых, я не крыса, которая бежит с корабля. А в-третьих, мне в «Фее цветов» очень, ну просто очень нравится. Где я ещё такое место найду? Решила подождать. Правда, на работу и с работы меня теперь жених провожает. На всякий случай.

– Это правильно, – кивнул Сергей и подумал, что ему тоже надо бы посерьёзнее отнестись к этой ситуации и Лёльку поберечь. А то не хватало ещё, чтобы всякие уроды её пугали, – а Ольга Александровна была сегодня здесь?

– Да, приезжала, – заулыбалась Аня, – Лиза мне рассказывала, что вы ей букет составляли и на рабочем столе оставили. Так Ольга Александровна была поражена. Лиза именно так и сказала: поражена. Мы, наверное, сплетницы, но ведь не каждый день такая романтическая история рядом происходит.

– Не каждый, – понимающе усмехнулся Сергей, – и что Ольга Александровна?

– Лиза говорит, вошла – и обомлела. Взяла букет, а у самой руки дрожат и улыбка счастливая.

– Даже так? – ему захотелось расцеловать этих славных девчонок, продавщиц Лёльки.

– Даже так.

– Тогда вас, Анечка, я попрошу тоже букет составить. Завтра ведь вы работаете, как я понимаю?

– Я.

– Ну вот, вы перед тем, как Ольга Александровна придёт, ей на стол и поставьте и ещё вот это положите, пожалуйста, – он достал свёрточек с визитницей, в которую ещё в машине сунул свою визитку. На ней после положенных фамилии, имени и отчества приписал «твой бывший и будущий муж». И залихватски вывел уже ставшее девизом: а я смогу войти в ту реку дважды!

Аня взяла визитницу, а Сергей попросил:

– Давайте выберем цветы для завтрашнего букета.

Они долго и обстоятельно выбирали цветы. Им часто приходилось прерываться из-за покупателей. И тогда Сергей садился на диванчик и с нежностью, удивляющей его самого, смотрел на дело рук Лёльки, его Лёльки. И во всём, буквально в каждой детали, узнавал её вкус, её руку. А узнавая, раздувался от гордости: какая же она всё-таки умница. Ведь нашла себя! – умилялся он и давал себе клятвы не ревновать потом Лёльку к её детищу.

Наконец, букет был составлен. Чувствуя себя дамским угодником, Ясень попросил Аню составить букет и себе, расплатился за оба и ушёл, ощущая спиной, как продавщица смотрит ему вслед через свежеостеклённую витрину. Он обернулся и помахал ей рукой. Она расцвела и радостно замахала ему в ответ.

«Точно, жизнь всё-таки начинает налаживаться», – подумал Ясень и, совершенно счастливый, порулил в сторону Лёлькиного дома. С трудом приткнув машину в маленьком дворе, бегом поднялся по лестнице, чувствуя себя влюблённым пионером и, сияя, нажал на звонок.

Лёльки дома не оказалось.

Ольга ещё раз посмотрела на огромный букет и провела пальцами по фиолетово-белым лепесткам ириса. С того момента, как она увидела цветы у себя на столе и выслушала донельзя возбуждённую, сияющую Лизавету, она этим только и занималась: смотрела, гладила и ещё время от времени совала нос в самую гущу и счастливо вздыхала. Ей казалось, что она даже слышит запах Серёжки, её Серёжки, влюблённого в неё со всей свойственной ему страстью. Он вообще был человеком крайностей, максималистом. И её любил так, что у неё и тени сомнения в силе и искренности его чувств никогда не было. Только последние девять лет она была уверена, что теперь он её с такой же силой и искренностью ненавидит.

Она снова схватила букет вместе с вазой и зарылась лицом в прохладные лепестки. Тут в дверь позвонили, и проснувшаяся Ириска завертелась под ногами, мол, пойдём, хозяйка, посмотрим, кто это там – любопытство было её главной чертой. До неприличия счастливая вопреки тревожащим обстоятельствам Ольга бегом поспешила к двери и с сияющей улыбкой распахнула её, не посмотрев в глазок:

– Привет!

– Привет, как приятно видеть, что ты мне рада, – сказал вовсе не тот, кого она ожидала обнаружить за дверью. – Я войду?

– Входи, – посторонилась Ольга, стараясь удержать лицо. Ей почему-то стало вдруг так обидно, что большого труда стоило не показать разочарования.

– Я вернулся.

– Я вижу. Как твоя командировка?

Павел, ожидавший, видимо, совершенно другой встречи, удивлённо поднял бровь и ничего не ответил. Да-да, его тоже звали Павлом, как и Рябинина. И когда они только познакомились, ей это показалось счастливым предзнаменованием. Потому что их Рябину она очень любила и всегда считала идеальным мужчиной. В отличие от своего бывшего мужа, которого любила сильнее кого бы то ни было, но вот идеальным совершенно не считала. Так что пришедший за цветами в её томилинский магазинчик мужчина, представившийся Павлом, мнился в первое время чуть ли не прекрасным принцем.

Весна была очень ранняя, и в начале марта уже вовсю таял снег, а самое главное запах, запах был уже не зимний, а самый что ни на есть новый, свежий, радостный – весенний. И у Ольги настроение было такое… предвкушающее, такое ожидающее чуда, что она, вопреки своим правилам, охотно приняла приглашение в ресторан от забежавшего купить букет клиента.