– Ты что? – спросила она кокетливо, зная, впрочем, ответ.

– И это всё моё?! – восхищённо выдохнул он.

– Твоё, но не всё.

– Как?!

– Ну, как минимум платье и ботинки точно мои. Сумку могу тебе подарить, конечно. А вот платье, извини, – она сожалеюще вздохнула, – не налезет. А ботинки будут в коленях жать…

Сергей загоготал в голос и притянул её к себе, потёрся носом о нежный висок и застонал:

– Лёлька, как я без тебя жил? Как я не помер-то? Я ж даже ни о чём думать не могу без тебя… Слушай, нам необходимо заключить брачный контракт!

– Что? – аж задохнулась она. Голубые глаза её потемнели, в них плеснулось страшное разочарование. – Ты шутишь, что ли?

– Нет. Ничуть. Заключим. И первым пунктом пропишем такой:

«Я, Ясенева Ольга Александровна, торжественно клянусь любить моего мужа Ясенева Сергея Николаевича до конца наших дней на этой земле и вечно за последней чертой. А также обязуюсь не умереть раньше его…» Лёль, я без тебя жить не могу, Лёль! – жалобно закончил он. – Как же я влип-то так?!

– Я тоже влипла, Серёж, – ласково засмеялась она, – ты меня своими шуточками до инфаркта доведёшь. И я свои обязательства выполнить не смогу по объективной причине.

– Ну, я чуть-чуть? Я немножко, ладно? Ты ж знаешь, не могу я серьёзно жить, у меня изжога начинается.

– Ладно, – милостиво кивнула она, – я постараюсь привыкнуть.

Он обнял её и закружил по двору. Жёлтые листья со старых деревьев, старательно сохранённых ими с Пашкой при обустройстве внутренней территории, завертелись рядом.


– Ты посмотри, кто приехал. Жизнь продолжается, несмотря ни на что, – с улыбкой сказал Рябинин сидящему у него Владу Серафимову. Тот поднялся и подошёл к окну.

– Серёга умудрился снова добиться Ольги, – Павел покачал головой в восхищении. – Это не каждому под силу.

– Да уж, – кивнул Влад, – не каждому.

И они ещё постояли немного у окна, глядя, как по двору, держась за руки, шли совсем молодые, будто и не было потерянных девяти лет, Сергей и Ольга.


Первым делом Ясенев привёл свою Лёльку в боксы. Работа шла полным ходом, и народ роился вокруг машин и мотоциклов. К Сергею сразу стали подходить, здороваться. Весёлые парни в комбинезонах с логотипом фирмы искоса поглядывали на Ольгу. Сияющий Ясенев радостно жал по очереди все протягиваемые руки, измазанные краской, маслами, смазкой. Светился при этом он так, будто год не был среди этих чудесных, близких и родных ему людей. Ольга тайком наблюдала за ним и гордилась.

– Ребят, я женюсь! Знакомьтесь, это Ольга, моя невеста. Самый любимый мой человек, – громко объявил он. – Лёль, это наши ребята. Лучшие специалисты в нашем деле.

Гул сразу прекратился, и Ольга почувствовала себя невестой как минимум наследного принца. Все смотрели на неё с такой симпатией, такой радостью, будто и её они уже любили, как любят своего непоседливого, шебутного, но самого лучшего начальника, её бывшего и будущего мужа, Сергея Ясенева.

Все тут же разноголосо загудели вновь:

– Поздравляем!

– Вот это новость!

– Когда, если не секрет?

– А мы как же? – шутливо заревновал какой-то румяный толстяк. – Первым делом, первым делом самолёты. Ну, а девушки?

– Это девушки! А то жена, Валь. Жена – вне конкуренции, – перебил его здоровущий веснушчатый детина с весёлыми глазами, – понимать надо.

– Сергей Николаевич, а вы когда свой байк забрали? – поинтересовался худой парень в бандане, вымазанной краской. – Я ж вчера уходил, так он на месте ещё стоял. Павел Артемьевич его пока до ума не довёл. Сердиться будет. Он уж над ним колдовал, колдовал…

Сергей, с улыбкой повернувшийся к парню, замер и быстро глянул на Ольгу. Она кивнула: я слышу – и вся подалась вперёд.

– Я его верну, Юр. Не волнуйся.

– Тогда ладно. А то просто жалко. Очень уж вдохновенно Павел Артемьевич над ним трудился.


В свой кабинет Ясенев вызвал начальника охраны.

– Да-да, есть у нас и такой, – с важным видом надул он щёки, глядя в насмешливые глаза Лёльки.

Ольга покивала понимающе: мол, конечно-конечно, такие большие во всех смыслах люди, куда уж вам без охраны.

Вошёл молодой симпатичный мужик, высокий и немножко нескладный, похожий на грустного жирафа. Ольга даже удивилась. Ясенев представил их с мужиком друг другу. Тот тепло улыбнулся и кивнул.

– Что, Серёж? Проблемы какие-то?

– Лёх, да. Мне твоя помощь нужна, – Ясенев хлопнул тяжёлой ладонью по соседнему креслу, – садись. Думу будем думать и разговоры разговаривать.

– Во как!

– Да вот так. Короче, Лёх, дело серьёзное. Вчера, вернее, сегодня…

Тут дверь раскрылась, и на пороге показался сияющий Рябинин. На пару минут все опять пришли в движение: обнимались, целовались, хлопали друг друга по плечам и нежно толкали кулаками… Наконец все расселись, и Сергей снова начал:

– У нас небольшие проблемы.

– У кого? – сразу посерьёзнел Павел.

– Пока не знаю. То ли у меня лично, то ли у нас с Лёлькой, то ли вообще у всех здесь присутствующих. Сегодня ночью, а точнее, в половине четвёртого утра, нас с Лёлькой пытался задавить какой-то мотоциклист.

– Дважды, – уточнила Ольга.

– В чистом поле, – добавил Ясень.

Павел недоверчиво посмотрел на них:

– Это у вас такое семейное развлечение? Придумывать страшилки?

– Куда уж круче: драпать вне себя от ужаса по грязи и понимать, что убежать не успеваешь.

– А где вас носило в полчетвёртого утра? – убедившись, что друг не шутит, и сразу разозлившись на него, рявкнул Рябинин.

– Я тебе потом расскажу подробности, а пока только отвечу на вопрос. Мы гуляли в Больших Дворах по задней дороге.

– Это которая ближе к карьерам? – сразу понял Павел, в студенческие времена неоднократно гостивший у родни Ясеня.

– Она самая. И вот на этой не самой популярной у местного населения дороге, ещё раз повторюсь, в половине четвёртого утра, промозглого, прошу заметить, осеннего утра на нас сзади вылетел мотоцикл. Мы еле увернулись…

Ольга вытянулась в струнку и зябко поёжилась, вспомнив, что это Сергей спас её, второй раз за один и тот же вечер.

– А потом он отъехал немножко, развернулся и снова попёр на нас. Так что думать, что это подвыпивший местный байкер нас чуть не задавил, как-то не получается.

– Как же вы спаслись? – Павел потрясённо покачал головой и похлопал друга по плечу, будто желая убедиться, что тот действительно цел и невредим. – Я знаю, конечно, что ты у нас герой, но ведь не Бэтмен же, летать не умеешь.

А начальник охраны лишь длинно присвистнул.

– Лунь, – Ольга мягко взяла за руку открывшего было рот Ясенева, – он и вправду герой. Он меня спас, понимаешь? Нам некуда было деться, когда этот снова поехал. И тогда Серёжка меня оттолкнул, а сам на него пошёл, – у неё перехватило горло от воспоминания о том ужасе, и она помолчала немного. Никто её не торопил, все сидели молча. Справившись с эмоциями, Ольга продолжила, глядя сухими глазами поверх голов Рябинина и Алексея:

– Серёжка шёл на него один, совершенно беззащитный. А тот… гад… летел. Я думала – всё. Я правда так думала и даже кричать не могла от ужаса. Это так… – она поискала слово, – невообразимо, когда ты видишь, что… убивают человека. И не просто человека, а… единственного… – она снова замолчала, дрожа, выдохнула и обеими руками вцепилась в Сергея.

– Лёль, не надо, – нежно, но категорично попросил Ясенев.

Ольга глянула на него, покачала головой и продолжила:

– Серёж, прости, но я скажу. Я с ума сойду, если никому это не расскажу. С этим жить невозможно, понимаешь? – она села ещё прямее, хотя куда уж прямее, и закончила:

– Лунь, и вот тогда он опять меня спас. Представляешь, он просто шёл на эту ревущую махину. А тот, который был на байке, он испугался, не смог… И вильнул в сторону… И всё. Мы остались живы.

– Ребят, я из-за вас поседею сейчас. Что за байк? Откуда он в вашем посёлке взялся? Да ещё в полчетвёртого утра?

– Из всех твоих вопросов могу пока ответить только на один. Это был мой байк, мой новенький «БМВ».

Павел, по своей неизменной привычке во время разговора черкавший что-то в блокноте, очень медленно отложил ручку и, чётко артикулируя, словно опасаясь, что иначе его не поймут, проговорил страшным голосом:

– «Лунная ночь»? – они всегда давали машинам и мотоциклам, на которых делали аэрографию, имена собственные. Последний байк Ясенева назвали именно так.

– Он самый.

– Это невозможно, Серёнь. Я вчера до девяти вечера над ним колдовал, а потом всё запер и ушёл.

– Это абсолютно точно был он. Я уверен. Это во-первых. Ну, а во-вторых, ты последним уходил?

– Да нет, конечно. У нас же вчера было занятие по азам промышленного альпинизма. Вася вёл. Толпа народу была. Даже вон Алексей Игоревич пришёл, – он подбородком показал на начальника охраны, тот кивнул: пришёл, мол. – Всем интересно. Я тоже забежал послушать. Да так и остался. И после полночи рыдал от восторга. Василий – находка. Его с лекциями можно по стране возить, все фанатами промышленного альпинизма станут… А потом у нас тут вчера… – он замолчал и с досадой поморщился. – Не хотел тебе говорить, но у нас тут вчера небольшой пожар был.

– Что-о?! Час от часу не легче.

– Ну да, около склада вспыхнуло, мы всей толпой и тушили. Успели. Даже пожарных не пришлось вызывать.

– Спорим, заливали все, включая дежурных охранников? – Ясень сердито уставился на Алексея. Тот виновато развёл руками:

– Ты прав. Все примчались.

– Вот в этот момент кто-то байк и увёл. Паш, ты ключи от него где положил?

Ключи от машин и мотоциклов, над которыми шла работа, – «клиентов», как их любили называть мастера, – они хранили в специальном ящике с ячейками, который стоял прямо в «конторе» мастерских. Так всегда толкался народ, но никогда и ничего не пропадало. Поэтому ящик даже не запирали. Так было удобнее. Нужно тебе перекатить какого-нибудь «клиента» – бери ключи. Ячейки были пронумерованы. В каком боксе стоял «клиент», в такой ячейке лежали ключи. Очень удобно. Мастеров в смене не меньше семи человек, «клиентов» и того больше. Постоянно все ходят туда-сюда по своим делам. Так что, даже если бы кто и видел, как другой берёт ключи из ящика, ничего бы не заподозрил.

– Кстати, а что за пожар-то был? С чего бы вдруг?

– Да непонятно. – Пожал плечами Павел. – Не с чего там полыхать. Мы коллективно пришли к выводу, что кто-то сигарету кинул в урну, а из урны торчало что-нибудь бумажное, газета, например. Ну, загорелось, подул ветер, а там рядом деревянные перила лестницы… Искра попала, вот и занялось… Слушай, сейчас сам рассказываю и понимаю, что вывод наш – бред сумасшедшего.

– Ну, в жизни всё бывает, – философски протянул Алексей.

– Но не до такой же степени. Соглашусь с Павлом – за уши притянули. Ясно одно: ноги растут отсюда. Лёль, ты была права, где-то я кому-то дорогу перешёл. Только вот где и кому… – он энергично потёр лицо и вопросительно уставился на Рябинина. У того вдруг шевельнулось что-то похожее на догадку, но тут начальник охраны тяжко вздохнул, и мысль улетучилась.

– Что вздыхаешь? – сердито поинтересовался Павел.

– Да думаю, что из-за лекции этой и камеры наблюдения ещё не включили. Их же обычно включаем, когда почти все ушли.

Действительно, у них всегда толклось столько народу, а отношения были такими хорошими, что они уже давно привыкли жить, как при коммунизме, и днём охрана занималась только тем, что бдила у ворот и отвечала на вопросы посетителей. Вечером включали камеры, сигнализацию и мирно смотрели телевизор, пару раз за ночь обходя территорию. И никогда ничего из ряда вон выходящего не случалось. И тут на тебе.

– Жил, жил себе. А тут бац! – и вторая смена, – переиначил слова из любимого фильма Ясенев. – Кому ж я помешал-то?

Он встал и подошёл к окну. Через двор, прихрамывая, шёл в мастерские Влад Серафимов.

– И сидим тут теперь, как дураки, головы ломаем. Вон Сима, умница, работает, а мы дурью маемся. Все были на пожаре, камеры не работали, никто ничего не…

Тут он осёкся и помолчал немного.

– Что, Серёж? – сразу вскинулась Ольга.

– Есть надежда, что один человек кое-что видел. Я только сейчас вспомнил… Лёх, найди-ка мне, пожалуйста, нашего инструктора Васю.

Алексей Игоревич молча кивнул и потянулся к телефону:

– Антон?.. Василий Воропаев приходил уже?.. А куда пошёл?.. В актовом зале готовится к занятиям?.. Отлично, пришли-ка его к Ясеневу, скажи срочно…

Вася явился к ним, смеясь синими глазищами, и остановился в дверях, привычно взлохматив рукой шевелюру.

– Меня искали, и вот он я, – почти пропел инструктор от порога и замер, вопросительно глядя на них.

– Вась, а как можно с твоей Анжеликой поговорить? – спросил Ясенев, и все присутствующие с интересом уставились на него.

– Да она дома сейчас, – ничуть не удивившись, точно его Анжелика вечно была нужна абсолютно всем, улыбаясь, пожал плечами Василий, – давайте позвоним.