Я видела, как мужчина склонился над Павлом, и, по-видимому, что-то сказал ему, потому что Павел кивнул. Мужчина вернулся ко мне — спокойный, как и прежде, поразительно невозмутимый.

— Пойдемте, Наталья Александровна.

И мы уже свернули за угол дома, когда Павел то ли пришел в себя, то ли, судя по сузившимся глазам моего защитника, решил нарушить данное слово, и крикнул во всю глотку:

— Посмотри «Все про светский мир», за двадцать третье августа этого года! Я помочь тебе хочу, идиотка наивная!

Я остановилась, не столько от резких слов, сколько от удивления: к чему тут известная телепередача и мое спасение?

— Идите домой, Наталья Александровна, — посоветовал приятель Назара, а сам, я видела, собирался вернуться к Павлу. — И не верьте тем, кто для вас не имеет никакого значения.

Я кивнула. И только когда машинально дошла до подъезда, вспомнила, что не сказала своему спасителю даже «спасибо», и еще не спросила, как ему удается оказываться рядом со мной так вовремя?

Обернулась, но мужчины уже не было. Если Павел не совсем рехнулся (а последние события доказывали, что он как минимум к этому близок), то уехал, а не стал дожидаться, когда ему снова перепадет.

Впрочем, это его дело.

Я зашла в квартиру, разделась, наспех перекусила и, аккуратно разложив платье на кровати, с умилением любовалась своей покупкой, снова представляя, как иду в нем к Назару, и как он восхищается мной. А потом вдруг ни с того, ни с сего вспомнила крик Павла, чтобы я обязательно посмотрела передачу про гламур и светские тусовки, и настроение пропало.

Наверное, виной тому любопытство. Думаю, все дело в нем. Конечно, я не приняла угроз Павла всерьез. Но я включила ноутбук, нашла в инете передачу за указанную дату и принялась смотреть.

Ничего особенного. Светские тусовки, разговоры, улыбки, блеск, гламур, лицемерие, красота, пафос. Как вариант убить вечер впустую — вполне подойдет. Но я глазам своим не поверила, когда увидела на экране Назара. Он был в шикарном костюме, дорогих часах и ботинках, которые отметила камера, а внизу даже написали примерную стоимость этих изделий. От названной суммы у меня слегка закружилась голова. Назар улыбался ведущей так же постановочно, как и многие другие, кто мелькал до него на экране.

Это определенно был он, мой Назар. И тем не менее, это был совсем другой человек.

Я никогда не видела его таким… уверенно-отстраненным. Я никогда не слышала, чтобы он так тонко кого-то троллил. как ведущую. И я никогда не думала, что он может быть настолько чужим.

— Назар Юрьевич, вы — владелец крупного холдинга… — обратилась к нему ведущая, и я прижала ладонь к губам, чтобы не сорваться, не закричать.

Я смотрела на Назара, видела, что он что-то отвечает, но в голове стоял такой шум, что я не разбирала слов. Прочитала по мелькнувшей внизу экрана табличке название холдинга, направление деятельности и примерный годовой оборот, а потом буквы растворились в мутной дымке. Противные слезы — с чего бы? И так не вовремя!

— Многих молодых и завидных невест страны интересует вопрос, — когда я немного пришла в себя, услышала звучный голос ведущей, — есть ли у вас дама сердца?

— Нет, Катя, у меня нет дамы сердца.

— То есть, сезон охоты на миллионера, о котором так громогласно объявила Злата Самарская, жена вашего друга, можно по-прежнему считать открытым?

— Я его точно не открывал, — улыбнулся Назар.

— Скажите, Назар Юрьевич, верны ли слухи, которыми полнится светская тусовка, что вы и еще два ваших друга, которые так же состоятельны и свободны, как вы, после удачной жениться еще одного вашего друга, Ярослава Самарского, на девушке из провинции, захотели повторить его историю любви? И теперь, о чем не раз намекала в своих статьях Злата Самарская, вы присматриваетесь именно к простым девушкам, скажем так… не вашего социального уровня? Или у девушек- моделей, которых вам приходится сегодня судить на конкурсе красоты, есть шансы заполучить вас в мужья? И еще, если да, связано ли это с загадочным пари, о котором так же все говорят в свете?

— Катя, у вас столько вопросов, что если я стану отвечать на все, вам придется посвятить мне отдельную передачу.

— Это можно считать вашим согласием на эксклюзивное интервью?

— Ни в коем случае. Я не готов к такому серьезному шагу — так же, как и к женитьбе. Что касается слухов о повторении истории любви Ярослава Самарского, я не сторонник плагиата, Катя, и можете мне поверить, моя история любви будет только моей и особенной.

— То есть, вы отрицаете возможность женитьбы на провинциалке?

— Я этого не говорил. Нет, Катя, не юлите, вы меня поняли правильно. Я отрицаю возможность женитьбы на Злате Самарской.

— А что касается пари?

— А что касается пари… — повторил с улыбкой Назар. — Если оно и существует, то для меня не менее загадочно, чем для вас. Впервые о нем слышу.

— Об этом говорит вся тусовка, Назар Юрьевич.

— Правда? Катя, а вы можете, когда я выиграю, сообщить мне об этом? А то вдруг я даже этого не замечу?

— Договорились.

— Надеюсь, это все вопросы?

— Еще один. Последний. Он станет маленькой подсказкой для девушек, которые мечтают выйти замуж за олигарха. Скажите, пожалуйста, что вам нравится? Как и с кем вы проводите свободное время?

— С книжкой, — последовал быстрый ответ.

— С книжкой? — ведущая явно ожидала чего-то другого.

— Да, Катя. Люблю читать… — Назар усмехнулся. — Я ответил на все ваши вопросы. До свидания.

— До свидания, — ответила я вместо ведущей и, щелкнув мышью, остановила передачу.

Я долго всматривалась в лицо мужчины, о котором, оказывается, совсем ничего не знала, и который свободное время проводит с книжкой…

Всматривалась и пыталась понять не то, почему он солгал, кто на самом деле. И не то, действительно ли имело место пари? А что он имел в виду, говоря о книжке? Чтение или… подругу Иры, по которой когда-то сох?

Глава 17



У меня не было истерики по поводу того, что мужчина, за которого я собираюсь замуж — миллионер. Думаю, если бы я сказала так, это выглядело неправдоподобно и глупо. Да, я не знала этого. Я вообще, как оказалось, не знала ничего о жизни своего жениха. Стала ли я любить его меньше, узнав правду? Нет. Мне кажется, любовь или есть, или нет, а измерить ее невозможно.

Мои чувства к Назару остались прежними, но мне нужно было время, чтобы принять новости, разобраться, и я занялась тем, что не особо любила, но что у меня благодаря профессии получалось неплохо. Потеснив белое платье, я удобно устроилась на кровати и стала раскладывать все по полочкам.

Итак, Назар сделал мне предложение сам. Я его даже к мысли такой не подталкивала. Значит, я его в качестве будущей жены устраиваю. И он меня полностью устраивал в качестве будущего мужа. Да что там? Я буквально летала от счастья!

Но готова ли я стать женой олигарха?

Можно сколько угодно говорить о равноправии в нашей стране, но социальные уровни есть, и нужно быть идиоткой, чтобы считать, что там, наверху, с распростертыми объятиями принимают тех, кому удается подпрыгнуть. У меня даже сомнений не возникало, что если я выйду за Назара, по моему самолюбию пройдутся не единожды и куда ловчее, чем Павел.

После его слов мне понадобилось около полугода, чтобы восстановить самооценку и начать жить заново, а здесь могут вообще не дать времени для возвращения душевного покоя. Я уже буквально видела заголовки бульварных газет, и там было что-то наподобие: «Провинциалка славно поохотилась на олигарха!». И ведь никто не поверит, что я два года бегала от этого самого олигарха, и поймал меня он, а не я. А о том, что я не знала о его состоянии, даже заикаться не стоит — поднимут на смех.

Но, рассуждая логически дальше…

Рано или поздно Назар был бы вынужден открыться. Так как он не посчитал нужным сделать этого до свадьбы, полагаю, я бы узнала после. Как вариант — увидев дом, в котором мы должны были жить. С учетом его статуса, вряд ли это «хрущевка», как я представляла. Итак, он понимал, что я столкнусь с реалиями его жизни, и так как оттягивал этот момент до обмена кольцами, меня в этих реалиях вполне представлял. Более того — хотел там видеть.

Как человек умный (умалчивание своего статуса пока в расчет не берем), он явно знал и учитывал тот факт, что я… ну да, смотрим правде в глаза, человек не его круга. Вот совсем не его. Уверена, он обдумал и план моей адаптации для более легкого вхождения в свой круг, а, значит, на эту тему у меня голова может не болеть.

Это потом, когда придется усвоить деловой и светский этикеты, ораторское искусство и прочее, и прочее, чтобы с улыбкой и вежливо затыкать рот сплетникам, я взвою, а пока есть другие вопросы.

Что там за пари, о котором упомянула ведущая?

Нет, у меня не было мысли, что согласно пари он должен на мне жениться. История нашего знакомства насчитывала уже два года, и если бы ему нужно было просто охмурить провинциалку, он мог сделать это сотни раз и гораздо проще. Некоторым достаточно было узнать о его деньгах, чтобы испытать внезапное чувство любви. Но про пари мне хотелось знать. Чтобы однажды меня не подловили с каким- нибудь коварным вопросом, а если там есть подводные камни, кто-нибудь вполне может попытаться на них спихнуть. Так что лучше знать и закрыть для себя эту тему.

Что касается книги, о которой он сказал в интервью…

Пока я размышляла над другими вопросами, ревность слегка отпустила, и я поняла, что не стал бы он на всю страну заявлять о своей любовнице — Книжке. Если бы он хотел ее показать миру, он бы как минимум пришел с ней на конкурс красоты или просто сказал, что проводит вечера с дамой сердца. Кстати, на тот момент его дамой сердца была я.

Ну, почти.

Точных дат, когда мы начали встречаться, не припомню, но теперь кое-что понимаю. Когда Назар первый раз был у меня дома, его приятель Виктор… о, даже имя, наконец, вспомнила! Так, вот, его приятель Виктор зашел с корзинкой, и я спросила: кто это был? Назар тянул с ответом, а потом спросил у меня, мол, а разве я не знаю, кто это?

Так как Виктора я никогда раньше не видела, думаю, Назар подозревал, что я узнала о его социальном статусе и могла предположить, что это за мужчина топчется в моей квартире. А как бы я могла догадаться? Сам он молчал. Ира, соврав пару раз про электростанцию, версию не меняла. Скорее всего, в эфир как раз вышла эта передача, и Назар думал, что я ее видела.

Если бы видела, я бы догадалась, что Виктор — это никакой не приятель, а его подчиненный. Впрочем, они вполне могут находиться и в приятельских отношениях, но он точно на службе у Назара. И теперь становятся понятны его внезапные и своевременные появления — Назар приставил его ко мне. Возможно, после моего рассказа о маньяке. А, может, и раньше, после того, как услышал о намерениях Павла возобновить наши отношения вопреки моей воле, когда выставил его из квартиры.

Здесь я не злилась, наоборот, была благодарна. Павел успел меня порядком достать своим преследованием, и Виктор сильно помог. Так что спасибо и Виктору, и Назару.

Так, что дальше?

Если Назар не говорил о том, кто он, значит, на то были причины. Это связано или с ним — мало ли, комплекс, что он нужен только из-за богатства? Или со мной — он мог опасаться, что я снова попытаюсь сбежать. Вполне логичная мысль, кстати. Я могла, да. Но от Назара я уже набегалась, теперь если и соглашусь на пробежку, то или вместе с ним, или оставляя махровые подсказки, как в детской игре «Казаки-разбойники», чтобы быть уверенной, что найдет и догонит.

Вывод: я хочу быть с Назаром.

Второй вывод: я по-прежнему хочу за него замуж, только… сомневаюсь, что смогу это сделать в купленном платье. Скорее всего, будет много важных гостей и придется соответствовать…

Господи, слово-то какое противное!

Я встала с кровати, нервно прошлась по комнате, чувствуя, как во мне запоздало зреет раздражение. Да, я все разложила по полочкам, и теперь все выглядело гладко, причесано, всему нашлось объяснение. Я понимала, что глупо ссориться с мужчиной, которого любишь, только из-за того, что он оказался на пару миллионов богаче. Некоторые женщины после свадьбы обнаруживают, что к ним пристроился альфонс — вот где повод для расстройства, а я вроде бы как должна прыгать до потолка и визжать от счастья, но…

Я действительно почувствовала просто непреодолимое желание закричать, только это не имело никакого отношения к счастью. В душе начал образовываться ком из горечи и сожаления — у него могли быть причины, чтобы скрывать правду, согласна. Но если он не открылся мне, значит… не доверял? Считал, что эта причина как раз имеет ко мне отношение?