Ноги у Зено подкосились, и он пал на колени.

— В-ваше величество? — Во рту у него пересохло от страха, и это все, что он мог вымолвить.

— Каково наказание за убийство? — спросила Елена еще раз.

— Убийство, ваше величество? — Голос Зено предательски дрожал.

— Да, Зено, убийство, которое совершила твоя добрая Анна. Я забыла, сколько вашей дочери тогда было лет? Десять? Одиннадцать?

Зено готов был потерять сознание. Это случилось очень давно. У него и Анны была дочь Мария. Когда ей исполнилось десять лет, она сильно заболела. Доктор сказал, что надежды на выздоровление нет. Целую неделю Зено и Анна смотрели, как медленно, в жутких мучениях умирает их ребенок. В конце концов, когда Мария в очередной раз забылась в дремоте, Анна с согласия Зено задушила ее подушкой: они больше не могли выносить того, как мучается их обреченное дитя. Анна и Зено никогда с тех пор не вспоминали происшедшее, хотя каждый из них знал, что за это деяние ему придется отвечать перед Богом. Однако Зено никак не ожидал, что придется отвечать и перед людьми. Откуда эта женщина узнала об убийстве Марии? Ему даже почудилось, что он разговаривает с дьяволом.

Однако Елена продолжала говорить, как будто не замечая, что Зено находится на грани помешательства.

— Наказание за убийство, мой дорогой, — публичная смертная казнь. Это не лучшее, чем может окончиться жизнь, особенно для женщины. Сейчас я тебе расскажу, как происходит эта процедура.

Голос Елены оставался ласковым, отчего впечатление от ее слов становилось еще более страшным.

— В ночь перед казнью ею, конечно, попользуется тюремщик. Может, даже он приведет с собой приятеля. Наутро к ней придет брадобрей и побреет ее наголо. В таком виде ее повезут по людным улицам к месту казни. Потом ее возведут на эшафот, где сорвут всю одежду и нещадно отдерут кнутом. Я представляю это зрелище. Совершенно голая, твоя жена Анна визжит и дергается от каждого удара кнута, который оставляет на ее теле красные полосы. Толпа же будет кидать в нее грязью и камнями…

— Прошу вас, госпожа!!! — взмолился Зено, но Елену нельзя было остановить.

— Знаешь, что потом сделают с твоей женой, Зено? — спросила Елена. — Сначала ей отрубят руки, а потом ноги. Она — еще живая — будет плавать в луже своей собственной крови. Потом ее нагое, истерзанное тело выставят на всеобщее обозрение, и оно будет украшать своим видом рыночную площадь до тех пор, пока его не склюют вороны. Но и после этого Анна не обретет покоя, ее не закопают, как всех добрых христиан, а бросят в сточную канаву.

— Почему? Зачем вы рассказываете мне все это? Если вы хотите смерти моей любимой Анны, то зачем издеваетесь надо мной?

Зено почти истошно кричал на императрицу. Ее слова довели его до истерики, и он уже не мог сдерживать себя.

Елена улыбнулась. Именно до такого состояния она и хотела довести несчастного. Зено взглянул в ее глаза и увидел, что они похожи на два голубых холодных камня, — Я могу предложить тебе сделку, — сказала императрица. — Твоя жена останется живой, и никто никогда не узнает о ее преступлении, но за это ты должен выполнить одну мою просьбу.

— Просите, я выполню все, лишь бы Анна осталась жива! — прохрипел Зено.

Елена не смогла сдержаться, на ее лице появилось победоносное выражение. Все шло, как она задумала.

— Тогда слушай меня, мой дорогой, и помни: от тебя зависит, жить или не жить твоей женушке.

— Я сделаю все, что вы прикажете, — сказал Зено.

— Я не потребую от тебя многого, лишь самую малость. — Елена начала говорить свистящим шепотом, отчего еще больше стала похожа на хищную кошку. — Я дам тебе небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью, и ты спрячешь ее так, чтобы об этом не узнала ни одна живая душа. Через пару месяцев ты достанешь эту бутылочку из своего тайника и капнешь несколько капель в воду для бритья твоего хозяина, князя Александра. Смотри только, чтобы тебя не поймали при этом. Ты должен будешь подливать эту жидкость в его воду для бритья на протяжении двух недель. После этого выкини флакончик и все, что в нем останется, в море. И запомни — только в воду для бритья. Не капни этой жидкостью себе на руки, а то твоя жена останется вдовой.

Елена внимательно смотрела на побледневшего, дрожащего Зено.

— Предупреждаю тебя, — прошипела она, — не вздумай меня обмануть. Ни Александр, ни Феодора не спасут тебя, убежать ты далеко не сможешь, а правосудие в империи пока еще работает хорошо. И еще раз повторяю, жизнь Анны в твоих руках. Выполнишь все, как я тебе сказала, проживешь с ней до самой старости, а ослушаешься — тогда сам знаешь, что ее ждет. По-моему, ты теперь знаешь это во всех подробностях.

Зено стоял перед императрицей ни жив ни мертв. Дрожащей рукой он указал на бутылочку, которая еще находилась у Елены.

— Э-э-это яд, ваше величество? Елена зло рассмеялась:

— Да ты никак стал умнеть, Зено? Ты выполнишь то, что я тебе приказала?

— Д-да, ваше величество.

— Тогда забирай флакон и катись отсюда! Зено неуклюже поклонился, положил бутылочку с ядом в карман и на ватных ногах направился к двери.

— Помни, Зено, — услышал он вдогонку страшный голос императрицы, — Месимбрия пока еще часть империи, и если что, я тебя из-под земли достану. Мои шпионы разбросаны по всему свету, так что тебе не убежать.

Оставшись одна, Елена дала волю своим чувствам. Она рассмеялась так, будто только что произошло самое счастливое событие в ее жизни.

— Этот дурачок Зено выполнит все, что я ему сказала, — воскликнула она. — Он боится меня и, наверное, думает, что я — дьявол! Дурашка. Я рассчитаюсь с ним, когда дело будет сделано. Мне не нужны лишние свидетели.

На следующий день Елена уговорила мужа уехать домой, сославшись на то, что ей нездоровится. Они пошли попрощаться с хозяевами. Не найдя их во дворце, они отправились в сад. Александр и Феодора были там. Коротко простившись, императорская чета стала собираться в дорогу. Однако Елена не смогла сдержаться и решила потешить себя видом пока еще счастливой Феодоры. Она вернулась в сад и спряталась за деревом. Феодора смеялась. «Интересно, как она будет смеяться через три месяца», — со злостью подумала Елена.

Два часа спустя после этих событий Елена и Иоанн стояли на палубе корабля, отплывающего в Константинополь. Елена смотрела на удаляющийся берег, на губах ее играла злая усмешка. На этот раз ее сестра проиграла, и теперь уже навсегда.

В это же время Александр и Феодора сытно пообедали и отправились в спальню — немного отдохнуть. За недолгое время, что они прожили в Месимбрии, их новый дом заметно преобразился. Когда они въехали в него, он выглядел как обыкновенное жилище богатого и знатного вельможи, сейчас же он стал похож на загородный дворец императора, короля или князя. Эти перемены в его внешнем и внутреннем облике произошли во многом благодаря Феодоре. Наружные стены жилища она приказала украсить искусной резьбой; внутренние стены обили шелком, в каждой комнате своим цветом. Потолки расписали вызванные из Италии художники, из Турции привезли дорогие ковры, а из Венеции множество разных зеркал, которые считались лучшими в мире. В каждом углу Феодора приказала поставить по золотому или серебряному подсвечнику на высокой ножке. Ночью каждая комната освещалась своим особым светом: этот эффект достигался за счет разного цвета шелков, которыми были обиты стены.

В спальне тоже произошли большие перемены. Ее оформили в классическом греческом стиле. Итальянские художники тут постарались на славу. В отличие от других комнат стены спальни не были драпированы шелками, а были расписаны разноцветными красками. Прямо над дверью красовалась надпись большими золотыми буквами на греческом языке, гласившая: «Александр и Феодора, правители Месимбрии».

Посредине комнаты стояла огромная кровать, к которой с потолка спускались голубые шелковые занавески с искусно вышитыми на них мифическими животными. Пол в спальне был застлан огромным мягким ковром. Когда Феодора впервые на него встала, ей показалось, она снова очутилась в гареме Орхана — такие ковры она встречала только там. Рядом с кроватью находился небольшой столик овальной формы, сделанный из слоновой кости. Его из далекой Индии привезли в Месимбрию генуэзские купцы. Эти же купцы из какой-то другой восточной страны привезли две вазы изумительной красоты. Их тоже поставили в спальне, и Феодоре нравилось их разглядывать. На каждой вазе были мастерски изображены сцены из жизни той далекой страны, откуда их привезли. Феодору удивляло, что, судя по картинкам на вазах, жизнь там была очень не похожа на жизнь Византийской империи. Она полагала, что даже в далеких северных странах быт людей не так уж разительно отличается от того, как живут люди на ее родине.

Над Месимбрией спускалась ночь, и влюбленная пара собиралась отойти ко сну. Феодора стояла перед венецианским зеркалом и расчесывала свои прекрасные волосы золотым гребнем, когда к ней приблизился Александр. Он давно уже был раздет и ему надоело ждать красавицу жену, которая вот уже почти полчаса занималась своей прической. Александр обнял и поцеловал Феодору.

— Мы не будем сегодня спать? — с насмешливой улыбкой спросил он.

— Подожди. Сейчас я буду готова, — ответила Феодора.

Ей приятно было видеть его возбужденным. В таком состоянии он переставал быть величественным, сильным князем, становясь похожим на влюбленного юношу.

Она сбросила со своих плеч ночной халат и нагая подошла к мужу. Тела их сплелись, а губы слились в долгом и страстном поцелуе. В эти минуты Феодору всегда охватывала беспредельная нежность. Она ласкала его тело, целовала лицо, шею и плечи. Внезапно опустившись на колени, стала целовать его ноги. Александру это было приятно, но он оторвал ее от себя.

— Не надо, красавица моя, — сказал он ласково и поднял Феодору с колен. — Ты не рабыня и не наложница. Ты моя верная, любимая жена. Моя королева! Моя госпожа! Я не хочу, чтобы ты мне оказывала такие почести.

— Я люблю тебя, Александр. В словах не умещается все, что я чувствую, когда ты рядом, и я хочу передать свои чувства физически. Мне хочется, чтобы ты узнал, насколько сильно я люблю тебя.

— Моя глупенькая Адора, — ответил он. — Почему ты думаешь, что я не знаю, «что»и «как» ты чувствуешь? Когда мы соединяем наши тела, я смотрю в твои прекрасные глаза и вижу всю твою любовь, слышу страстное биение твоего сердца. Такие вещи не пристало объяснять. Тот, кто любит, понимает без слов все, что чувствует любимый человек.

Он привлек Феодору к себе и крепко поцеловал в губы.

— Ты самая прекрасная женщина на земле, Адора! Осторожно подняв ее на руки, он отнес ее на постель.

Едва ее голова легла на подушку, как она привлекла к себе Александра.

Он нежно, как бы играя, ласкал ее тело, и его пальцы чувствовали, как с каждым прикосновением оно все больше и больше напрягается. Он повернул ее на живот и начал целовать выгиб ее спины, всю спину, постепенно спускаясь вниз, к ягодицам. Александра всегда очень возбуждали эти два округлых холмика. Мягкая, упругая плоть вибрировала под ласками его сильного языка. Он опять перевернул Феодору и покрыл поцелуями ее животик. Она лежала замерев, не отвечая на касания, лишь учащенное дыхание говорило, сколь приятны ей ласки Александра.

Сегодня пусть он делает с ней все, что захочет. Она будет его рабыней, беспрекословно подчиняющейся каждому его желанию.

— Адора! Адора! Ты похожа сейчас на беззащитную маленькую девочку!

Она не ответила на его восклицание и, улыбнувшись, притянула Александра к себе. Он увидел ее расширенные от возбуждения глаза. Она раздвинула ноги и тут же ощутила, как он нежно вошел в нее. С губ ее сорвался резкий вздох.

— Ох, Александр! — прошептала она и счастливо улыбнулась. — Я с тобой стала совсем бесстыдницей.

— Правда? — спросил он. — Если это называется бесстыдством, то оно мне нравится.

Сказав это, он начал медленно, мягко двигаться. Глаза Феодоры закрылись, и она предоставила ему полную свободу действий. Весь мир сконцентрировался в ощущении — тела любимого человека и ее собственного тела.

Ее исступление было очень бурным, она с силой вцепилась ногтями в спину Александра и потеряла сознание.

Александр встал с кровати, подошел к большой серебряной чаше с водой и смыл кровь со спины. Когда он опять лег, то увидел, что Феодора уже спит.

— Красавица, моя любимая, — прошептал он, целуя ее.

Он уснул вслед за ней, и ему приснился странный сон. Он увидел свою первую жену, которую почти напрочь забыл. С появлением Феодоры его жизнь решительно переменилась. Где-то в далеком прошлом остался его гарем в Фоке. Все его женщины были распущены, получив воздаяние, на которое можно было безбедно прожить. Таким же образом он позаботился о жизни своих сыновей. Феодора знала все это: он никогда ничего от нее не скрывал. Единственное, в чем он так и не признался, это что ее странный сон в Фоке был явью.