Татьяна Лисицына - Агентство недвижимости предлагает… (СИ)

— Какой запах! Я просто жить не могу без кофе и не откажусь от него ни за что, несмотря на давление. А ты хозяйственная девушка, не то, что эта его фифа. Как ее там, Лада?

— Вы ее видели? — удивилась я.

— Конечно, видела, — она сделала глоток кофе и испытывающее посмотрела на меня. — А ты не знала, что они встречаются? Она же твоя подруга, кажется?

Я поставила чашку на стол и опустила взгляд. «Какая же я была дура, что сама этого не заметила», — подумала я.

— Это их дело, Лада не обязана отчитываться.

— Это верно, но все-таки, почему же она тебе не сказала, как ты думаешь? — продолжала допытываться неугомонная маленькая женщина.

— Не знаю, возможно, она не хотела, чтобы на работе знали? — предположила я, проклиная свое дурацкое положение и непонятную боль в груди, мне даже дышать стало трудно.

— Она стесняется его, вот что! — вдруг сказала Ирина Сергеевна. — Она с ним просто от скуки, потому что у нее никого нет. А как найдет какого-нибудь бизнесмена, сразу бросит его, дурака. А он — Ладочке часики, Ладочке браслетик, тьфу, — она стукнула сердито чашкой об стол. — Не нравится мне это. Он даже после этой сделки, которая развалилась, хотел ей машину покупать. Не себе, заметь, не матери, которая по ночам на заводе вкалывает, а Ладочке, она на метро не может ездить, ей душно там.

Кофе показался мне горьким, а ведь она права, эта милая женщина, его мама. Лада, действительно, его стесняется, поэтому и мне ничего не говорила.

— Перестаньте, Ирина Сергеевна, — сказала я бодро. — Таким мужчиной надо гордиться, он же у вас летчиком был, страну защищал, нас с вами. Ну, пусть на пенсии сейчас, так это же из-за перестройки, из-за того, что в армии денег не платят. Он мне рассказывал все: и про полеты и про север.

— Ты хорошая девочка, — Ирина Сергеевна положила свою теплую ладонь на мою руку. — А ты замужем?

— Нет, — покачала я головой. — Уже была один раз и больше не собираюсь, стала феминисткой и считаю, что можно великолепно прожить и без мужчин, нервы будут целее.

— Ишь, ты какая! — Ирина Сергеевна покачала маленькой головкой. — Феминистка. Мужика тебе надо хорошего, вроде Славки моего.

— А я ему не нравлюсь, — заявила я, — Всем же нравятся такие, как Лада.

— Да что в ней такого? — удивилась Ирина Сергеевна. — Крашеная блондинка с большим апломбом.

— А вот вы не поверите, — начала я, чувствуя, что меня явно несет, но я уже не могу остановиться. — Я когда с ней где-нибудь сижу, ну в кафе, например, и подходят мужчины знакомиться, то оба у нее телефон спрашивают, а на меня ноль внимания. У меня такого никогда не было.

— Странно, ты вроде тоже девушка симпатичная, — протянула Ирина Сергеевна, разглядывая меня.

— Вот именно, вроде симпатичная, а она стильная и держится хорошо, а взгляд у нее такой печальный, как будто сейчас расплачется. Вот мужчинам и хочется помочь ей, утешить, что-нибудь подарить.

Мы обе рассмеялись, и я стала собираться домой.

— Заходи как-нибудь, — пригласила меня Ирина Сергеевна.

— Зайду, — я улыбнулась и почему-то поцеловала ее в щеку, как родную. Я почувствовала, что понравилась ей, и это было взаимно.

Я пошла пешком, мне хотелось хорошенько подумать над тем, что я услышала от Ирины Сергеевны. От Славиного дома до моего было совсем недалеко, всего одна остановка на метро. Правда, еле передвигая ноги после бессонной ночи, я добралась до родного Новогиреева лишь через час, и когда я звонила в дверь подруги, сил у меня почти не было, а сердце болело. Конечно, я привыкла за это время к Славиным нежным взглядам на Ладу и знала, что он ее часто провожает, но то, что он ей дарит подарки и даже познакомил с мамой, я и предположить не могла. Хуже всего было то, что теперь я совершенно не знала, как себя вести и не хотела никого видеть.

— Привет, — грустно сказала я, когда Ира в коротеньком шелковом кимоно с чашкой кофе в руках открыла мне дверь.

— Ну, ты даешь! Совсем нас забросила. Да где же тебя носит уже второй день? Настя меня уже мамой называет.

— Я познакомилась со Славиной мамой, — сказала я и глупо улыбнулась.

— Да ты что? — сразу переключилась моя подруга. — Давай с этого места поподробнее. Он что, наконец, соизволил заметить, что ты лучше Лады?

— Нет, лучше Лады для него никого нет, — грустно сказала я. — Даже более того, он собирался ей покупать машину, и у них, то есть у него по крайней мере, все серьезно.

Мы уселись на кухне, и я рассказала Ирке обо всем, что узнала. Она молча слушала меня, теребя длинную прядь волос, и часто хмурилась, а потом сказала:

— Знаешь что, подруга, поезжай-ка ты в Турцию вместо меня. У меня все равно путевка пропадает. Ты там развлечешься, да и меня от Машки освободишь.

— Да что ты такое говоришь? — удивилась я. — Ты же сама собиралась ехать с девочками?!

— Не могу, — Ирка развела руками. — Приехала делегация, надо с ними заниматься, возить их везде, Красную площадь показывать. Начальница сказала, что если я уеду, то уволит меня, у нас все переводчики в отпуске.

Моя Ира окончила институт иностранных языков, и с тех пор работала переводчицей. Она была одной из тех немногих, у кого после открытия железного занавеса работы только прибавилось, так как иностранцы хлынули к нам сплошным потоком.

— Да ты что? Вот жалость какая! — расстроилась я за нее. Я знала, как давно она не была в отпуске. — Да у меня и денег нет, чтобы поехать. Сделок давно не было, мне бы надо работать.

— Слушай, подруга, я тебе говорю, едешь и все. Детей надо на море свозить перед учебным годом. За неделю твоя работа в лес не убежит, если до сих пор не убежала. А деньги отдашь потом со своей сделки.

— Ну, нет, Ирка, я не могу, — сопротивлялась я.

— Решено и постановлено на семейном совете. Едешь ты, я должна работать. Да и некогда мне будет с Машкой заниматься. Ты должна мне помочь, тем более. что денег за оплаченные путевки нам никто не вернет. А потом, Наташка, там пальмы, море, мужчины. Уложила девочек спать, а сама на танцы с симпатичным турком. А приедешь, может, и твой Слава померкнет в твоем сердце, чего тебе искренне желаю.

— У меня нет купальника, а вылетать уже завтра, — пыталась отвертеться я.

— Подожди-ка, — Ира убежала в комнату и вернулась с пакетом. — Здесь ровно семь купальников, по одному на каждый день недели.

— А зачем так много? — удивилась я.

— Чтобы каждый день быть в новом, — невозмутимо ответила Ирка. — Иди, примеряй, у нас с тобой фигуры одинаковые. И чтобы больше никаких отговорок.

Поспать в этот день мне было не суждено. Сначала мы вчетвером, Маша и Настя тоже высказывали свое мнение, примеряли Ирины летние наряды, которые я, по ее мнению, должна обязательно взять с собой, чтобы предстать перед турками и другими отдыхающими во всем блеске своей красоты. А потом я отправилась в агентство, чтобы договориться с Александром Ивановичем об отпуске и передать кому-нибудь мои немногочисленные дела.

Александр Иванович в белой рубашке с коротким рукавом сидел за своим большим директорским столом и читал газету. Видимо в связ ис летним сезоном, во время которого многие клиенты уезжают на дачу или в отпуск, откладывая решение квартирных вопросов на осень, у него тоже не было работы. Увидев меня, он улыбнулся, и указал мне на стул напротив. Вероятно, думал, что я пришла к нему с каким-нибудь вариантом, на котором он сможет хорошо заработать.

— Александр Иванович, мне срочно нужен отпуск, — сразу приступила я к делу.

Его маленькие глазки сощурились, и он даже надел очки, чтобы рассмотреть меня внимательней.

— Мне кажется, — начал он вкрадчиво, — что еще вчера ты говорила, что тебе нужна работа и просила денег из кассы взаимопомощи? А это, означает, что тебе нужно усерднее трудиться, а не отдыхать, не так ли?

У нас на работе существовала касса взаимопомощи, из которой в случае плохого стечения обстоятельств, можно было взять денег в долг до следующей сделки. Это было удобно при наших непредсказуемых доходах.

— Да, все верно, — согласилась я. — Но моя подруга, с которой мы вместе воспитываем детей, уже купила путевки в Турцию. Так получилось, что из-за внезапно возникших проблем на работе, она не может поехать. А девочкам надо набраться сил перед школой, поэтому я и пришла просить вас отпустить меня.

Александр Иванович придвинулся ближе, и в его глазах промелькнул интерес.

— Поймите, путевки уже куплены, и нам никто не вернет за них денег, даже если попытаться их сдать. Конечно, я бы очень хотела работать, но я не могу оставить детей без отдыха. Вы же тоже отец и должны понимать, как важно побывать ребенку на море, — продолжала я, вдохновленная его молчанием. — Это всего одна неделя.

— Ты сказала, что вы с подругой воспитываете детей? — спросил он, снова сняв очки.

— Да, — согласилась я и, заметив недоумение на его лице, попыталась объяснить.

— Понимаете, для женщины очень важно иметь хотя бы поддержку подруги, если с мужем отношения не сложилось. Вот мы и скооперировались с моей соседкой, которая тоже разведена. Наши девочки почти как сестры, мы по очереди водим их в школу и проверяем уроки. Это очень удобно, например, когда я на сделке, я знаю, что с Настей все в порядке, потому что она с Ирой, а Ира спокойно работает, зная, что я заберу ее дочку из школы и накормлю ужином. А в Турцию собиралась ехать она, мы купили им путевки, девочки очень радовались, но так получилось, что Иру не отпускают на работе, и я просто вынуждена заменить ее.

— Но я никогда бы не подумал, что вы… — начал он и замолчал, а я обратила внимание, что впервые за целый год он назвал меня на вы. Видимо я удивила его.

— Я даже и не мог подумать, что вы… — он опять остановился, надел очки и вытер лоб белоснежным платком, — вы живете с подругой, — наконец закончил он, а я расхохоталась, догадавшись, о чем он подумал. Не знаю зачем, но мне захотелось пошутить.

— Александр Иванович, но это же не имеет отношения к работе. Для агентства, важно, как я работаю, а не мои межличностные отношения. Почему я не могу жить с подругой, если мне так удобнее?

— Но вы такая милая девушка, — он посмотрел на меня, и в его глазах было такое разочарование, что я не стала ждать продолжения.

— Мы не живем вместе в том смысле, в котором вы подумали, мы живем в разных квартирах, на разных этажах, и у нас все в порядке с мужчинами.

— Но вы же говорили, что не замужем? А сейчас говорите, что у вас все в порядке.

— Мне кажется, что для меня самым хорошим состоянием является то, когда в моей жизни нет мужчины, — резко сказала я, неожиданно разозлившись тем допросом, который он устроил. — Тогда у меньше проблем и больше сил, но я не лесбиянка, если вы это хотели услышать. Так могу я взять недельный отпуск или нет?

— Конечно, Наташа, — сказал он и сразу перешел на «ты», — Только передай все свои дела Тамаре.

Я вышла от него, едва сдерживаясь от смеха и непонятной злости, и зашла в комнату агентов. Тамара сидела на своем месте, глядя в ежедневник. Я села с ней рядом.

— Тамара, ты заменишь меня, мне срочно нужно уехать?

— Хорошо, — она подняла на меня свои грустные глаза. — А когда ты уезжаешь?

— Завтра утром.

— У меня тут вариант есть — они готовы договор подписать. Но там какой-то парень-алкаш, мне бы одной не хотелось к ним ехать. А потом, если получится, будем вместе эту квартиру продавать.

— А что за квартира?

— Вот, смотри, — она придвинула мне тетрадь. Трешка в Филях, разъезд на две площади. Кажется, неплохой вариант. — Может, у тебя найдется еще пара часов сегодня, чтобы съездить со мной?

Я вздохнула, больше всего на свете мне бы хотелось, наконец, попасть домой и поспать, но отказать Тамаре я не могла.

— Ладно, поехали, — сказала я и увидела ее благодарную улыбку.

Идя к метро, я заметила Ладу и Славу. Лада была в новом бежевом костюме, с короткой юбкой, который очень ей шел. Я почему-то подумала, что этот костюм ей подарил Слава, и мне стало неприятно. Рассеянным взглядом она смотрела по сторонам, не обращая внимания на своего спутника. Наверно, мечтала о лучшем будущем. Мы встретились и после приветствий, я объявила, что уезжаю в Турцию.