Пенелопа Дуглас - Агрессор

Я прочитала надпись.

Лиллиан Джейн Брандт

1 февраля 1972 – 14 апреля 2005

«Вчера ушло. Завтра еще не пришло.

Мы имеем только сегодня.

Так давайте начнем».

Мать Тереза

Вчера ушло. Любимая цитата мамы. Она бы мне сказала, что ошибки – это тоже часть жизни. Поэтому мне нужно сделать глубокий вдох, расправить плечи и двигаться дальше.

Вчера длится вечно. Вспомнилась татуировка Джареда, но я отбросила мысли о нем, словно горячие угли.

Не хотела думать о нем сейчас. А может, вообще никогда.

Я опустилась на влажную землю, встав на колени, и попыталась вспомнить о маме все, что могла. Фрагменты того, как мы вместе проводили время, начали всплывать в памяти, однако за прошедшие годы они немного поблекли. От нее оставалось все меньше и меньше, и мне вновь захотелось плакать.

Ее волосы. Я сконцентрировалась на образе ее волос. Они были светло-рыжие, волнистые. Глаза голубые, а на брови маленький шрам, оставшийся после падения в детстве на ледовом катке. Мама любила мороженое с шоколадом и арахисовым маслом, и играть в теннис. Ее любимый фильм – «Тихий человек». А еще она пекла самое вкусное печенье с конфетами Поцелуй Херши.

Я сдавленно всхлипнула, вспомнив это печенье. Аромат, стоявший в нашей кухне, когда она пекла разные сладости накануне Рождества, ударил по мне, словно кувалдой. Внезапно стало нестерпимо больно. Я обняла себя, согнулась, припав лбом к земле.

– Мама, – прошептала я, выдавливая слова через сведенное от горя горло. – Я по тебе скучаю.

Я упала на бок, позволив слезам отчаяния скатываться на траву. Пролежала так долго, в тишине, пытаясь не думать о том, что со мной сегодня случилось.

Но это было невозможно. Удар оказался слишком мощным.

Я ничего не значила для Джареда. В который раз он вышвырнул меня, будто мусор, а все, что сказал и сделал, чтобы меня завлечь, чтобы заставить его полюбить, было ложью.

Как мне теперь пережить жестокие насмешки, которые будут сопровождать меня изо дня в день?

Как ходить по школьным коридорам или смотреть отцу в глаза, когда все увидят это видео?

– Видишь, Тэйт?

– Что?

– Воздушный шарик. – Джаред схватил меня за руку и потащил через кладбище. Я старалась не думать о том, что находилось у меня под ногами, пока мы шли, но мне все равно виделись отвратительные зомби, вырывавшиеся из-под земли.

– Джаред, я не хочу сюда, – заныла я.

– Все будет хорошо. Со мной ты в безопасности. – Он улыбнулся, оглядывая поляну с надгробиями.

– Но… – Я посмотрела вокруг, боясь до ужаса.

– Я же держу тебя за руку. Чего еще ты от меня хочешь? Сменить тебе подгузник? – ответил он язвительно, но я не восприняла это всерьез.

– Мне не страшно. – Мой тон прозвучал оборонительно. – Просто… не знаю.

– Посмотри на это место, Тэйт. Тут много зелени, и тихо. – Джаред оглянулся с задумчивым выражением на лице. Я начала завидовать, потому что он мог видеть то, чего я не видела.

– Тут есть цветы и статуи ангелов. Глянь-ка на ту табличку. – Он указал на один из памятников. – Альфред Макинтайр, родился в 1922, умер в 1942. Ему было всего двадцать лет. Помнишь, миссис Салливан рассказывала, что Вторая мировая война проходила между 1939 и 1945 годами? Может, он погиб на войне. Все эти люди когда-то жили, Тэйт. У них были семьи, мечты. Они не хотят, чтобы ты их боялась. Они просто хотят, чтобы их помнили.

Я дрожала, пока Джаред уводил меня все дальше вглубь кладбища. Мы добрались до сверкающего черного памятника, украшенного розовым воздушным шариком. Я знала, что папа приходил сюда, только он всегда оставлял цветы.

Кто же оставил шарик?

– Я вчера принес твоей маме шарик, – сознался Джаред, словно прочитав мои мысли.

– Почему? – Мой голос дрогнул. Было так мило с его стороны сделать что-то подобное.

– Потому что девчонкам нравится розовое. – Он пожал плечами, принижая важность своего поступка. Джаред не хотел внимания. Никогда не хотел.

– Джаред, – проворчала я, ожидая настоящего ответа.

Он улыбнулся сам себе.

– Потому что она сделала тебя. – Приобняв своей худой рукой мою шею, он подтянул меня ближе к себе. – Ты мой самый лучший друг во всем мире, поэтому я хотел ее поблагодарить.

Мне стало тепло, несмотря на то, что пока еще был апрель, и траву пока еще покрывал иней. Джаред заполнил пустоту и ослабил боль так, как папа не смог. Я нуждалась в нем, и на мгновение мне захотелось, чтобы он меня поцеловал. Но идея быстро испарилась. Я еще никогда не хотела, чтобы мальчик меня поцеловал, и, наверно, это не должен делать мой лучший друг.

– Вот, возьми. – Джаред снял свою серую толстовку и бросил мне. – Ты замерзла.

Я натянула куртку на себя, чувствуя, как сохранившееся тепло его тела укрыло меня, словно щитом.

– Спасибо, – ответила я, глядя на Джареда.

Он вытащил мои волосы из-под воротника, но не убрал свои пальцы сразу, тоже посмотрев на меня. По коже пробежали мурашки, только уже не от холода. Что происходит у меня в животе?

Мы оба резко отвернулись, немного смутившись.

Я села, утерев нос рукавом своей толстовки.

Но несмотря на весь ужас, со мной останется один светлый момент. По крайней мере, я лишилась девственности с тем, кого любила. Пусть наши отношения закончились, я все равно его любила, когда отдавала себя ему. То мгновение между нами было честным и чистым, хоть он и думал, что это все в шутку.

– Тэйт, – прошептал неуверенный голос позади меня. Я перестала дышать. Даже не оборачиваясь, поняла, кто это, и сжала кулаки, в которых застряло несколько травинок.

Я отказывалась повернуться. Черт меня подери, если опять стану слушать его вздор.

– Ты ведь победил, Джаред? Почему ты не можешь просто оставить меня в покое? – Мой голос прозвучал спокойно, однако тело требовало насилия. Я хотела сорваться. Ударить его. Сделать что угодно, лишь бы причинить ему боль.

– Тэйт, это все какая-то хрень… Я…

Он продолжал нести эту чушь, но я его перебила:

– Нет! Довольно! – Я резко обернулась, не в силах прислушаться к голосу разума. Пообещала ведь, что не стану вступать в конфронтацию с Джаредом, но не сдержалась. – Ты меня слышишь? Моя жизнь в нашем городе уничтожена. Этого никто не забудет. Ты победил. Разве не понимаешь? Ты. Победил! Теперь отстань от меня!

Его глаза расширились, вероятно, из-за того, что я орала и злилась сильнее, чем когда-либо. Когда же все прекратится? Неужели ему этого недостаточно?

Джаред схватил себя за волосы, как будто изначально собирался просто провести по ним руками. Его грудь вздымалась и опадала, словно он нервничал.

– Просто остановись на минуту, ладно?

– Я уже наслушалась твоих историй. Твоих оправданий. – Чувствуя, будто мое сердце разрывается, я двинулась к своему джипу. Джаред стоял рядом, и мои руки по-прежнему гудели от желания к нему прикоснуться.

– Я знаю! – крикнул он мне вслед. – Моих слов недостаточно. Я ничего не могу объяснить. Понятия не имею, откуда взялось это видео!

Я знала, что Джаред шел за мной, поэтому развернулась к нему лицом.

– Его прислали с твоего номера, козел! Нет, забудь. Я больше с тобой не разговариваю. – Я пошла дальше, огщущая себя так, словно к ногам приковали груз весом в две тонны.

– Я позвонил твоему отцу! – выпалил Джаред, заставив меня замереть.

Я зажмурилась.

– Разумеется, ты позвонил, – пробормотала я скорее для себя, чем для него.

А я-то думала, что ситуация уже хуже некуда. Надеялась, у меня будет несколько дней, чтобы собраться с мыслями, прежде чем сознаться папе. Однако гроза нагрянула раньше, чем я ожидала.

– Тэйт, я никому не посылал видео. Я даже не записывал нас. – В голосе Джареда послышалось отчаяние, только я все равно не могла на него смотреть.

Он продолжил:

– Я два дня не мог найти свой телефон. Оставил его наверху у Тори, когда мы слушали музыку. А когда позже вспомнил, его уже там не было. Разве ты не помнишь?

Кажется, он действительно что-то сказал по поводу того, что потерял свой сотовый, но мы все танцевали, вокруг было очень шумно. Должно быть, я забыла.

Втянув щеки, я покачала головой. Нет. Ему так просто не отделаться. Его телефон был направлен в сторону кровати той ночью, именно в такой позиции, какая необходима для съемки.

– Ты врешь, – парировала я.

Я не видела его лица, но почувствовала, как он приблизился, и не могла пошевелиться. Почему я не могла просто уйти отсюда?

– Я позвонил твоему папе, потому что он в любом случае узнает. Это хреновое видео повсюду. Я хотел, чтобы он услышал обо всем от меня. Он возвращается домой.

Мои плечи поникли. Значит, папа будет дома завтра. Данная мысль меня согрела и напугала одновременно. Последствия этого злобного розыгрыша – даже противно так его называть, потому что все гораздо сложнее, – поставят в неловкое положение моего отца.

Но он мне очень нужен сейчас. Несмотря ни на что, я знала – папа меня любит.

– Ради всего святого, я люблю тебя больше, чем самого себя, больше, чем свою собственную семью. Не хочу больше и шага сделать в этом мире без тебя, – произнес Джаред тихо.

Его милые слова окутали меня, только они – словно протянутая рука, до которой никак не дотянуться. Я видела. Хотела взять. Но не могла.

– Тэйт. – Вес руки Джареда опустился мне на плечо, и я резко обернулась, сбросив ее. Глаза обожгло от нескончаемых слез, ярости и усталости, когда я смерила его взглядом.

Он вновь провел пальцами по волосам. Между бровями пролегли глубокие морщины.

– Ты имеешь право мне не доверять, Тэйт. Я это знаю. Мое долбаное сердце разрывается на части. То, как ты на меня смотришь – просто невыносимо. Я бы больше никогда не причинил тебе боль. Пожалуйста… давай попытаемся во всем разобраться вместе. – Голос Джареда надломился, а глаза покраснели.

Я уже сотни раз сказала себе сегодня, что ему нельзя доверять. Он лжец. Агрессор. Только его слова задели меня за живое. Джаред казался расстроенным. Либо он великолепный актер, либо… он говорил правду.

– Хорошо. Я подыграю. – Я достала свой телефон и опять его включила.

Джаред моргнул, скорее всего, сбитый с толку внезапной сменой моего настроя.

– Что ты делаешь?

– Звоню твоей маме. – И не пускаясь в дальнейшие объяснения, я набрала номер Кэтрин.

– Зачем? – протянул он, все еще не понимая.

– Когда она купила тебе телефон, то установила следящее GPS-приложение на твой Андроид. Говоришь, потерял телефон? Давай его найдем.

Переговорив с Кэтрин, я вздохнула и покачала головой.

Школа. Место, куда мне не хотелось возвращаться. Никогда.

– Ну? – Джаред подошел ближе.

– Школа. Телефон в школе, – пробормотала я, изучая землю.

– Черт. Она умнее, чем я думал. – Похоже, Джаред был впечатлен собственной матерью.

Что это значит? Может, он оставил телефон в школе, а теперь пытался прикрыть свою задницу. Может, телефон у Мэдока или одного из их дружков. А может, его действительно украли.

Я лучше налысо подстригусь, чем снова встречусь лицом к лицу со своими одноклассниками сегодня. Или в любой из дней в течение следующих ста лет. Наесться червей, прищемить палец дверью – все звучало куда заманчивей, чем необходимость снова пройти по школьным коридорам. Нескольких часов маловато для того, чтобы все переключились на новую сплетню. Город будет обо мне судачить еще очень долго. Как я вообще могла рассматривать возможность туда вернуться?

– Я вижу твой взгляд, – тихо сказал Джаред, глядя на меня. – Взгляд, который появляется у тебя, когда ты хочешь ударить. Взгляд, который появляется, когда ты решаешь остаться и сражаться.

– За что мне сражаться? – с вызовом ответила я охрипшим голосом.

Он нахмурился.

– Мы не сделали ничего плохого, Тэйт.

Джаред прав. Мне нечего стыдиться. Разумеется, меня взбесило, что посторонние увидели то, что увидели, но я отдала свое сердце и тело тому, кого любила. В этом нет ничего грязного.