Ждала Игоря и уговаривала себя: «Это только на три дня, потом опять разлука». Так на меня стены и обстоятельства давили, чувствую, клаустрофобия начинается от решеток и заборов… Очень телефона не хватает. Трудно привыкнуть, что связи с внешним миром нет. Все время ловила себя на том, что пытаюсь мобильный из кармана достать.

— Ну как ты, котёнок? Добро пожаловать в тюремный ад, — пошутил Игорь и прижал меня к себе. Затем посмотрел на стол и присвистнул. — Надо же, какую ты скатерть-самобранку накрыла. Как тебе наш люкс?

— Это называется люкс? — выдавила я улыбку и заглянула Игорю в глаза.

— Ну да, у нас здесь только такие. Лара, ты не парься по этому поводу. Мы своё наверстаем.

— Когда?

— Как только освобожусь. Возьмём нашу дочку и поедем на моря…

Услышав, что Игорь назвал дочку нашей, я не удержалась и прослезилась. Он тут же своими поцелуями смахнул мои слёзы.

— Дурочка моя, а как могло быть по-другому? Твой ребёнок — это мой ребёнок, и если кто-то мне возразит, я просто его убью. Так вот, мы возьмём самый крутой настоящий люкс с видом на море и будем каждый день любоваться его красотой.

— А деньги мы где возьмём на этот люкс? — осторожно спросила я.

— Найдём, — Игорь махнул рукой. — Деньги у нас будут. У меня, знаешь, сколько корешей освободилось, и все нормально устроились.

— А я слышала, наоборот, никого после отсидки никуда не берут.

— Лохов реально никуда не берут, а таких, нормальных пацанов, как я, с руками и ногами просто отхватывают.

Я слышала сотни раз, как девушки теряют голову, а сегодня на собственном примере узнала, что это такое. Глядя на Игоря, чувствовала всепроникающую страсть, съедающую меня изнутри. Когда мы поцеловались, я ощутила, как по моему телу пробежала дрожь. Я много слышала о настоящей страсти, и знаю, что она должна быть именно такой.

Мы занялись любовью сразу. Мокрые от пота и желания обладать, гладили друг друга в таком экстазе, о котором я не слышала ранее. Мне даже показалось, что у меня есть крылья, что всё земное осталось где-то далеко, что я парю в облаках и предаюсь всё новым и новым ощущениям.

Мне всегда нравилось делать хоть что-то наперекор правилам. Я уже давно мечтала сойти с ума от страсти, закружиться, не чувствовать земли и пуститься во все тяжкие. И пусть это будет совсем недолго, зато ярко и незабываемо… Я слишком сильно сгорала от страсти, и, может быть, всё это было слишком бессмысленно, но я так далеко улетала и не хотела возвращаться на грешную землю.

— Сама от себя не ожидала подобного.

— Ты чудо, — Игорь погладил меня по щеке.

Любимый смотрел на меня таким голодным взглядом, а все его действия говорили о том, что он хочет наброситься на меня вновь. Не знаю, сколько продолжался этот сексуальный марафон, но уже ближе к ночи мы лежали изнеможённые, уставшие и по-своему счастливые.

— Господи, я же тебе столько еды привезла и даже не накормила.

Стоило ему бросить на меня взгляд, как тёплая волна возбуждения охватывало всё моё тело, начинало гореть лицо. Насытившись друг другом, я стала кормить Игоря тем, что привезла.

— Я завтра тебе пельмени сварю. Блинчиков могу нажарить. У меня всё для этого есть. Ты, наверное, соскучился по домашним блинчикам.

— Не то слово. Я готов есть всё подряд из рук своей любимой женщины.

Я была счастлива с Игорем, и мне было плевать. в каких условиях мы с ним находимся. Главное, вместе. Конечно, на нашем длительном свидании были и минусы. Тараканы в комнатах и крыса огромная, жирная и наглая, по всем комнатам в гости ходила. А ещё на вторые сутки душ сломался. Но это мелочи по сравнению с тем, что любимый рядом.

Есть такой тип мужчин. Настоящие. Именно к такому типу и относится Игорь. Они иногда грубы, иногда циничны. Немного брутальны. Они не врут. В постели бесцеремонны, но нежны и очень любящие. Им хочется подчиняться. От них срывает крышу, слетаешь с катушек. C ними тепло и надежно. С такими хочется просто быть, просто любить, к ним всегда хочется возвращаться. Вопреки всему. Несмотря ни на что…

Самый счастливый момент — когда просыпаешься утром и чувствуешь его дыхание и тепло. Когда всё заканчивается, ощущаешь, что каждая минута, проведенная там, была счастливой. Постоянно чувствую его руки, как он обнимает меня, целует…

Счастье — когда он смотрит на меня, когда разговариваем, готовим, когда он просто рядом! Когда же мы будем счастливы уже не по три дня, а изо дня в день? Счастье — когда он рядом… Лежишь, и кружится голова. Кажется, ещё немного и потеряешь сознание. А ещё, когда среди ночи смотришь на него, не можешь наглядеться. Темно, ничего не видно, а он, скупой на ласку и теплые слова, вдруг говорит: «Малыш, я люблю тебя».

Проснулась, а он рядом, такой родной и тихонько похрапывающий. А одну ночь я заснула, на столе свеча горела. Часа через два открываю глаза, а он так на руке полулежит и на меня смотрит! Господи, какой это был взгляд!

— Ты чего не спишь? — спрашиваю.

— На тебя насмотреться не могу!

Вот это супер! И в глазах океан любви, полцарства за повтор! В душ? Только вместе. Готовка еды? Тоже вместе… Лежали… смотрели телевизор… Всё рядышком, всё вместе.

Утром просыпаюсь, а он мне:

— Доброе утро, любимая, я завтрак приготовил.

Кофе в постель… Что может быть лучше?

Никогда не забуду, как мы решили себе романтический ужин там устроить. Приготовили вместе вкуснейшие блюда. Украсили комнату, на стол я скатерть привезла, свечи зажгли по всей комнате, из презервативов шарики надули, и благовония по всей комнате. Антураж что надо. Я оделась красиво, а под одеждой яркое атласное белье… Поужинали, поболтали, а потом в койку.

Когда уезжаешь оттуда, такое чувство, что от сердца кусок отрывают. Ужасное состояние, зато перед этим три дня счастья… Ты его обнимаешь, и всё плохое позади. Весь мир пусть подождет. Есть только мы. Все три дня счастья… Вместе…

Игорь меня всю зацеловал, заобнимал… Везде и всюду вместе… От меня только в туалет отходил. Ну самое главное, единение душ… Мы постоянно болтали, смеялись.

Вернулась с «длительного», сижу как забабашенная, из дома выходить не хочу. Так быстро трое суток пролетели, что даже и не пойму, видела его или это сон. Конечно, с милым рай в шалаше, меня тоже любая обстановка устраивает, лишь бы рядом, лишь бы с любимым. Насмотреться друг на друга не могли и нацеловаться тоже. У него улыбка с губ не сходила. Постоянно говорил, что безумно любит меня, ужасно рад, что я рядом.

И вот опять разлука, опять ожидание. Каждое мгновение было счастливым, начиная от первого взгляда глаза в глаза и заканчивая совместным приготовлением пищи на кухне… Сколько внимания, сколько нежности… Я пребывала в облаках. Теперь с нетерпением жду следующего свидания. За три дня пытаешься с собой на целую вечность впечатлений увезти…

От длительных свиданий плохие воспоминания связаны только с досмотром. С тем, как сумки переворачивают, по карманам шарят, вопросы тупые задают, которые остаются без ответа. Когда эти уроды покидают помещение, и появляется тот, ради кого всё это терпишь, сразу весь негатив отступает на второй план… Не до него.

И ещё из неприятных воспоминаний осталось, как я захожу в комнату с кухни, а коридор убирает мальчик лет двадцати.

— Собери ему поесть, только тарелку пусть свою несет, — велит Игорь и обращается к мальчику. — Сейчас тебе покушать дам.

Мальчик сразу уходит, возвращается со своей тарелкой, протягивает мне и тут же отдёргивает руку и вопросительно смотрит на Игоря.

— Да не ссы, — говорит тот ему, — она женщина, ей по фигу.

Тот сразу расслабился, опять протянул мне руку с тарелкой, я ему положила покушать, а сама за ним наблюдаю. Он берет, а у самого слезы в глазах. Поблагодарил и ушел. Я Игоря спрашиваю: «Почему так?» Он сказал, что мальчик — сирота, но ещё с малолетки зашкваренный, опущенный. А уже никуда от этого не денешься, мальчик сам это понимает. Его слезы и нерешительность до сих пор у меня перед глазами стоят…

Когда вышла после длительного свидания, так нервничала, что опоздала на последний автобус. Зашла в поле, упала на траву и заревела. Перед глазами был мой родной и горячо любимый Игорь…

ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ

Мне хреново на душе, мой дорогой дневник. Особенно после писем девчонок. Хотите романтичного мужчину — пишите письма в тюрьму. Как оказалось, зэки — самые трогательные мужчины в мире. И жизнь-то они свою переосмыслили, и в содеянном раскаиваются, и любовь по-прежнему ждут. В общем, чего-чего, а ушат романтики на вас точно выльется. Правда, не факт, что дело ограничится только романтикой… Им же ещё наши кровные нужны.

Заключённые всегда в своих корыстных интересах использовали одиноких женщин. Но мобильники устроили настоящий «бум»: многокилограммовые передачки, свидания и даже свадьбы в местах лишения свободы стали, можно сказать, массовым явлением. Администрация колоний взвинтила цены за комнаты длительного свидания, но это девчонок не останавливает, и мест постоянно не хватает, очередь желающих составляется на два месяца вперед. Осужденные активно используют сайты знакомств, рассылают сообщения бывшим соседкам, знакомым девушкам и пассиям.

Кстати, любовные послания нередко придумываются всей камерой. Поэтому пишут всем практически одно и то же, ожидая, кто первый клюнет. Наличием и количеством девушек по переписке они хвастают друг перед другом, более того, хвалятся дороговизной посылок и подаренных вещей.

Причины, по которым зэки желают связать свою потрепанную судьбу с дамой, предельно понятны и чаще всего к любви «с первого взгляда» не имеют никакого отношения. Им там реально скучно. Активная и откровенная переписка с девицей является развлечением для всего барака. Основная же причина — зэку нужны деньги. И тут находятся женщины, готовые волочь сумки с провизией, теплыми вещами и сигаретами чуть ли не на другой конец страны, лишь бы любимому было хорошо.

На зоне любовь одна, на воле другая. Нормальные мужчины не строят долгих отношений в тюрьме. Почему? Пока сидит, он смотрит на мир из-за решетки. Всё, что ему нужно, это тепло и ласка женщины. А стоит выйти, он тут же меняет свой взгляд на жизнь. На воле много соблазнов, и девушек тоже. Женщину, которую влюбил в себя, когда был на зоне, он будет считать не очень достойной, уж если она повелась на него при таких обстоятельствах.

Нужно поменять тактику отношений с Игорем. В конце концов, не я его засунула в тюрьму, а значит, ничем ему не обязана. Для меня такая ежемесячная ноша чересчур тяжела. А мне ещё ребёнка кормить надо. Получается, забираю всё у ребёнка и отдаю Игорьку… Пусть жрёт, что дают… Не нравится? Ну а кто виноват? Он не тяжело больной человек, чтобы его так обхаживать. Надо ж определённым умением обладать, чтобы так ссать в уши, чтобы человек вёлся. Как говорится, без лоха и жизнь плоха. Игорь просто играет в карты, поэтому ему ежемесячно необходимы большие деньги. От голода там не дохнут, но душой просветляются от жёсткой диеты…

Если разобраться, кто я для него?! Всего лишь дойная корова. Он так умело мной манипулирует, что мне постоянно его становится жалко. А зачем его жалеть? Он же не десятилетний мальчик, а взрослый мужчина, с руками, с ногами, находится не в детском садике «Солнышко», а на зоне. Срок мотает. Без меня как-то раньше жил. Он не плюшевый розовый мишка, он заключенный. Мужик взрослый. Сам себя прокормит, не помрет. Лучше на себя деньги потратить, на своего маленького ребёнка. И на что он действительно тратит эти деньги… Может, в карты играет, а если на наркоту? Получается, я неосознанно поощряю его зависимость.

А кому понравится, что здоровый мужик сядет тебе на шею да ещё подгонять будет? Настоящий мужик не будет тянуть из своей любимой последнее, будь он хоть зэк, хоть кто. Хватит верить разным красивым словам. Пора включить, наконец, мозги! У заключённого в колонии, если он не дурак и с головой, и без женских передачек есть всё, что надо. Почему нас не напрягает, что мужик постоянно чего-то просит, зная, что у нас мало денег или ребёнок на руках?

Зачем же мы, в ущерб себе, столько туда им везём? Какая разница, зэку мы тащим или нет, главное, ущемляем в финансовом отношении себя и часто своих детей!

Я понимаю, что не хватает нормальных мужчин, но отношения с бывшим зэком могут принести массу проблем как от него лично, так и от его прошлой жизни. «Выпускники» этих заведений все как один с извращенной психикой, измененной ментальностью. Им действительно нужна серьезная помощь психологов для адаптации в обществе. Поэтому они обманывают и умеют мастерски изобразить правильное поведение почти в любой ситуации. У тех, кто освободится, всегда будут серьезные проблемы с устройством на работу. Женщине придется полностью содержать любезного друга. Девяносто процентов бывших заключённых не работают. Максимум таксуют.