Синди Майерс - Алиби для любимой

– Не думаю. Он повсюду ездил на велосипеде или пользовался общественным транспортом. А что касается кредитных карт, вряд ли у него много денег.

– Я спросил на всякий случай. Чем ты еще занимаешься, кроме того, что беспокоишься? – спросил Люк.

– Смотрю прямой репортаж с гонок. – Она взглянула на экран телевизора, где стоявшего у дороги репортера окружила толпа взволнованных болельщиков. – Свой комментарий для завтрашнего блога я напишу позже. А чем ты занимаешься?

– Ищу зацепки в новой информации по нашему делу. Завтра я буду очень занят, так что, возможно, мы не увидимся, но прошу тебя, оставайся в отеле. И постарайся успокоиться. Твой брат доказал, что может неплохо сам о себе позаботиться, ведь он отсутствовал почти год.

– Ты прав. Мне не стоит об этом забывать.

Они попрощались. Морган переставила свой ноутбук на стол и увеличила громкость телевизора. Американский гонщик Эндрю Спраг победил в третьем туре гонки, оставив далеко позади своих конкурентов. Она просмотрела запись вчерашнего интервью со Спрагом на финише. Когда-то он был одним из главных соперников Скотта. В своей последней гонке Скотт обошел Спрага всего на одну секунду. Она представила прежнего Скотта в майке гонщика, стройного и мускулистого, улыбающегося в брызгах шампанского, которым его поливали члены его команды, празднуя победу. Он был так счастлив.

А два месяца спустя он узнал о диагнозе, который положил конец его спортивной карьере. Поначалу он был полон решимости победить болезнь. Но теперь он боролся с неуловимым врагом, изводившим его разум, а лекарства, помогавшие усмирить этого врага, разрушали его тело.

Морган отогнала эти мысли и заставила себя сосредоточиться на написании статьи. Час спустя Морган закончила работу и собралась заказать еду, как вдруг зазвонил ее сотовый. У нее взволнованно забилось сердце, когда она увидела незнакомый номер, а затем торопливо ответила:

– Алло?

– Это Скотт. Ты одна?

– Да, я одна у себя в отеле. – Она постаралась говорить спокойно, опасаясь спугнуть его своим волнением. – Где ты? С тобой все в порядке?

– Я в порядке. Я знаю, ты беспокоишься обо мне, но не стоит. Все будет хорошо.

– Где ты? Я могу приехать за тобой. Почему ты сбежал из больницы?

– Там я не чувствовал себя в безопасности. Мне надо было скрыться. Теперь все будет хорошо.

– Скажи, где ты. Позволь тебе помочь.

– Ты не можешь мне помочь, – ответил Скотт. Но в его голосе не было отчаяния, которое она слышала прежде. Похоже, что он спокойно констатировал факт. – Ты должна позаботиться о себе.

– Пожалуйста, скажи, где ты.

– Я не могу. Это небезопасно.

– Кто пытается причинить тебе вред? Кого ты боишься?

– Ты все неправильно поняла, – ответил он. – Я боюсь не за себя. Я должен держаться от тебя подальше, чтобы защитить тебя.

– Меня? Скотт, пожалуйста, я ничего не понимаю.

– Просто… будь осторожна. Держись поближе к своему приятелю-копу.

– Скотт, позволь мне… – Но он уже повесил трубку. Сжимая телефон трясущимися руками, Морган перезвонила на определившийся номер. Но в ответ раздавались только гудки.

– Ну давай же, Скотт. Ответь мне.

После нескольких звонков она услышала механический голос: «Абонент, с которым вы пытаетесь связаться, недоступен или в сети не зарегистрирован…»

Морган села на край кровати, снова и снова прокручивая в уме разговор со Скоттом. Он говорил уверенно и спокойно, словно стал таким, каким был до болезни. Во времена их детства он защищал сестру, присматривал за ней и разбирался с ее обидчиками. Он оценивал ее приятелей, помогал готовиться к сложным тестам и всегда готов был дать совет и ободрить ее. До сегодняшнего дня она старалась не думать о том, как сильно ей не хватает прежнего Скотта.

Поверив, что ей грозит опасность, он снова взял на себя роль ее защитника. Но почему он считает, что кто-то хочет причинить ей вред? Почему ей грозит опасность?

Люк не сомневался, что за ним наблюдают со всех сторон, когда приблизился к последнему дому на улице. Он все утро ходил по округе, стучась в каждую дверь, показывая фотографии предполагаемых террористов и расспрашивая о них. Все в нем, начиная с машины с государственными номерами до костюма, выдавало в нем федерала. Каждый раз, стучась в дверь, он готовил себя к недружелюбному приему. В неблагополучных районах агента могли и пристрелить за лишние вопросы.

Однако сегодня ему достались лишь настороженные взгляды жителей улицы, которые утверждали, что ничего не знают об обитателях маленького белого домика на углу. Были те, что видели подозреваемых или их машину, но, как сказала одна женщина, «они держались особняком».

В последнем доме дверь ему открыла молодая женщина с младенцем на руках. Рядом с ней стояла девочка лет двух-трех. Женщина изумленно взглянула на удостоверение Люка и кивнула, когда он показал фотографии.

– Я их видела, но ничего о них не знаю.

– Значит, вы никогда не заводили с ними беседы? – спросил он.

– А зачем вы их ищете?

Ему уже не в первый раз задавали этот вопрос.

– Мы думаем, что они были свидетелями преступления, которое мы расследуем, – ответил он. – Найдя их, мы сумеем отыскать убийцу.

Молодая женщина снова взглянула на фотографии.

– Один раз я разговаривала с этой женщиной. Она сказала, что у меня красивая дочка. У нее был южный акцент. Возможно, она из Джорджии или еще откуда-нибудь с юга.

– Вы разговаривали около ее дома? – спросил Люк.

– Нет. В магазине на заправке, в квартале отсюда. Я часто покупаю там молоко для детей, потому что у них постоянно распродажи. Я много раз видела там кого-то из них или даже всех троих вместе. Как-то утром я покупала сок и молоко, а эта женщина была там. Я улыбнулась и поздоровалась с ней, а она сказала: «У вас такая хорошенькая дочка. Я всегда улыбаюсь, когда вижу ее».

– А что она делала в том магазине?

– Думаю, она покупала карту для денег. Ну, знаете, это такая карта, вроде кредитной, на которую вы можете положить деньги, а потом подарить кому-нибудь.

– А больше вы ничего не помните?

Женщина покачала головой.

– Думаю, вскоре они уехали отсюда. По крайней мере, когда неделю спустя я проходила мимо их дома, он выглядел пустым.

– Спасибо. – Люк убрал фотографии в карман пиджака и вручил женщине свою визитку. – Вы мне очень помогли.

Он поехал на заправку и припарковался сбоку от магазина. Это был обычный мини-маркет на заправке, с булочной, закусочной и ларьком. В это время дня здесь шла бойкая торговля. Люк подошел к одному из продавцов – афроамериканцу средних лет, с выбритой головой и внушительным брюшком, на его бейдже значилось имя Исайя. Люк предъявил удостоверение и показал фотографии.

– Да, они регулярно здесь бывали, – подтвердил Исайя.

– И что они покупали? – спросил Люк.

Продавец потер щеку.

– Ну, как и все. Сигареты, содовую, чипсы. Иногда они покупали телефонные карты, и это выглядело немного странно.

– Почему странно?

– В основном мы продаем такие карты тем, кто хочет позвонить за границу. У кого-то сын в армии или же люди хотят позвонить домой в Мексику, или Индию, или куда-нибудь еще. Но эти трое были не в том возрасте, чтобы иметь взрослых детей, и они не были похожи на иностранцев.

– Что-нибудь еще?

– Иногда они покупали денежные карты типа MoneyGram. Вы можете положить до тысячи долларов на такую карту. В основном это делала женщина. Она покупала карту с максимальным лимитом и платила наличными.

– Это не показалось вам странным?

– Это не мое дело, как люди тратят свои деньги или откуда их берут, – ответил продавец.

На лице Исайи появилось угрюмое выражение, и Люк понял, что больше от него ничего не добьется. Поэтому он оставил свою визитку и обернулся к другому продавцу, который продавал лотерейные билеты молодой паре.

– Он вам ничем не поможет, – сказал Исайя. – Он работает здесь всего три дня.

Другой продавец, Рэй, покачал головой и озадаченно взглянул на Люка, когда тот показал ему фотографии трех подозреваемых.

– Простите, я не могу вам помочь, – сказал он.

Исайя вскинул голову и, скрестив руки на груди, взглянул на Люка. Его взгляд ясно говорил: «Я же вас предупреждал».

Люк поблагодарил их и уже направился к выходу, как вдруг, повинуясь импульсу, достал телефон и показал им фото Дэнни.

– Вы узнаете этого человека? – спросил он.

Они наклонились, чтобы внимательно рассмотреть фото. Исайя кивнул:

– Да. Один раз он заходил сюда с теми тремя людьми.

– Вы уверены?

– Уверен. На нем была бейсболка бостонской команды «Ред Сокс», я их болельщик и что-то сказал об этом, но он меня проигнорировал.

– Что еще вы можете рассказать о нем? – спросил Люк.

– Друзья называли его Дэном.

– Дэн? Вы уверены?

– Уверен. У меня все в порядке со слухом.

– А фамилия?

– Я не слышал. Они вообще мало разговаривали.

– А имена остальных вам известны?

– Нет. Они их не произносили. По крайней мере, при мне.

– Спасибо. Вы мне очень помогли.

Вернувшись в машину, Люк позвонил Блессингу, чтобы доложить о своих успехах.

– У женщины южный акцент, возможно, она из Джорджии, и клерк опознал одного из наших подозреваемых, который приходил в магазин вместе с тремя другими людьми из того дома, которых мы ищем. Он сказал, что слышал, как они называли его Дэн.

– Не так уж и много, но это поможет нам в создании досье на начальном этапе, – констатировал Блессинг. – Что-нибудь еще?

– Клерк сказал, что у Дэна была бейсболка бостонской команды «Ред Сокс».

– Фанат «Сокс» по имени Дэн. Как думаешь, сколько на свете таких людей?

– Я продолжу искать, – ответил Люк и закончил разговор.

В следующее мгновение его телефон просигнализировал о получении голосовой почты. Он нажал на сообщение и услышал слабый и расстроенный голос Морган: «Скотт звонил мне. Сказал, с ним все в порядке, но мне грозит опасность. Что он имел в виду? Люк, мне немного страшно».

Он завел машину и перезвонил ей. В тот момент, когда он выруливал с парковки, Морган ответила.

– Люк, спасибо, что перезвонил, – воскликнула она. – Возможно, я преувеличиваю, но…

– Все в порядке, – ответил он. – Я уже еду к тебе.

Скотт шел по едва заметной тропинке по берегу ручья, которая вела к небольшой поляне, скрытой густыми кустами от посторонних глаз, где Дэнни когда-то разбил лагерь, а Скотту позволил разложить под деревьями спальный мешок и пару ночей погреться у своего костра. В приюте для бездомных было не так уж плохо, но ему больше нравилось в лесу.

Поначалу Дэнни был очень дружелюбен. Он был истинным болельщиком, знал имена всех известных гонщиков и видел много соревнований. Но раньше ему не доводилось бывать в Колорадо, поэтому он хотел, чтобы Скотт в деталях рассказал ему о маршруте гонок в Колорадо. Как приятно было сидеть рядом с другом и говорить о том, что действительно интересно. Скотт хорошо знал спорт изнутри и был рад поделиться своими знаниями с тем, кого это интересовало.

Но что-то изменилось на кухне отеля. Дэнни что-то сделал с едой и ужасно разозлился, когда заметил, что Скотт наблюдает за ним. А затем он достал пистолет и выстрелил в Морган и ее друга. А что, если у Дэнни сейчас с собой этот пистолет?

Он замер, размышляя над тем, а не стоит ли уйти, пока еще есть такая возможность. Но он не мог выбросить из головы образ Дэнни в больнице. Когда они столкнулись в коридоре, Дэнни наклонился к нему и прошептал: «Помалкивай, или я возьмусь за твою сестренку». То, как он произнес это слово «возьмусь», и его взгляд заставили Скотта запаниковать.

Теперь Скотт немного успокоился, он устал бояться. Лекарство, которое ему назначили в больнице, заставило его демонов умолкнуть, и он почувствовал себя лучше. Сильнее. Но это долго не продлится. Он должен успеть разобраться с Дэнни.

Он скажет Дэнни, что умеет держать язык за зубами и не выдает своего друга. Но Дэнни должен оставить Морган в покое. Она не имеет к этому никакого отношения.

Он снова двинулся вперед, двигаясь медленно и бесшумно. Он остановился на краю поляны, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. Палатка Дэнни была на месте, замаскированная срезанными сосновыми ветками. За палаткой стоял черный металлический ящик, запертый на замок. Скотт спросил Дэнни о ящике, оказалось, он нужен для продуктов, чтобы их не растащили животные. Однажды Скотт уселся на ящик, и Дэнни заорал, чтобы он держался от него подальше.

Некоторые люди щепетильно относятся к своим вещам. А у Дэнни было очень много вещей – рюкзаки, складной стол и стулья, канистры для воды, кастрюли и сковородки и много консервов. И как он все это сюда притащил? Должно быть, кто-то привез его сюда. Этот ящик был слишком тяжел, и одному человеку вряд ли было под силу сдвинуть его с места.