Дмитрий Леонов - Альтернатива

Он поднял бокал, и все зааплодировали. Маринка шёпотом спросила Руднева:

- Кто это?

- Иван Владимирович Долотов, – прошептал в ответ Руднев, – Умеет говорить. Раньше в университете преподавал, где-то в Сибири.

У Маринки Долотов вызвал безоговорочную симпатию – и своим демократическим внешним видом, и яркой речью. Он напомнил ей годы учёбы в институте.

- Шампанское хорошее. Не стали экономить, – Руднев думал о своём. Маринка допила шампанское – действительно, очень вкусно. К ним подошёл Черенков:

- Я в некотором роде хочу сейчас исполнить обязанности Деда Мороза. Но сначала предлагаю наполнить бокалы. Евгений Александрович, организуй!

Руднев деловито взял со стола бутылку. Ничего не понимая, Маринка протянула ему свой бокал. Дождавшись, когда Руднев разольёт шампанское, Черенков продолжил:

- Марина, ты работаешь с нами уже несколько месяцев, и настала пора как-то определить твой статус. И поэтому с сегодняшнего дня ты становишься помощником депутата Государственной Думы на общественных началах!

Он вытащил из кармана удостоверение и протянул Маринке. Она развернула его – с фотографии смотрела её перепуганная физиономия. Это она фотографировалась в первый день, как приехала в Москву, всего три месяца назад. А как много событий прошло с тех пор!

- С Новым Годом! – Сергей Михайлович явно был доволен произведённым эффектом. Маринка залпом осушила свой бокал.

- Простите, – Черенков похлопал её по плечу и направился в другой конец зала.

- Поздравляю! – Руднев подлил ей ещё шампанского.

- А что значит – «на общественных началах»? – спросила Маринка, отпивая из бокала.

- Есть помощники на окладе, а есть без оклада, на общественных началах. Сейчас все оклады заняты, поэтому ты пока будешь на общественных началах. Ну, с Новым Годом!

Они снова чокнулись. Такого вкусного шампанского Маринка не пила никогда.

- Скажу тебе по секрету, – Руднев понизил голос, – Есть такие планы, что когда «Провинциальная Россия» победит на думских выборах, я по партийным спискам становлюсь депутатом. А тогда ты будешь моим помощником, но уже на окладе, как положено. Только пока никому это не говори, а то могут быть подставы.

- У вас всё в порядке? – к ним снова подошёл Черенков.

- Сергей Михайлович, у нас всё замечательно! – заплетающимся языком ответила Маринка.

- Понятно! – Черенков взял Руднева под руку, – Евгений Александрович, там у входа стоит моя служебная машина. Скажи водителю, чтобы доставил Марину домой, а то мало ли что.

6.10.

У подъезда своего дома Маринка неловко выбралась из машины.

- Сама дойдёшь? – окликнул её шофёр.

- Всё нормально! – пошатываясь, отозвалась Маринка. Она аккуратно захлопнула за собой дверцу, и тут её взгляд скользнул по крыше машины. Там торчал синий маячок спецсигнала, в народе именуемый «синим ведёрком». Сейчас он был выключен. А интересно, когда они ехали по Москве, он работал? Ведь если работал, то получается, что её везли как важного государственного деятеля. Да даже если и не работал… Маринка почувствовала, как её с головой накрыла волна самодовольства. Она поглядела на отъезжающую машину – в глаза бросился крупный флажок триколора на номере, на том месте, где обычно находится код региона.

- С Новым Годом! – крикнула она вслед удаляющейся машине и нетвёрдой походкой направилась к подъезду. С некоторыми приключениями поднявшись к себе на этаж, она достала ключи и попыталась открыть дверь. Сначала замок никак не хотел открываться, но когда дверь наконец распахнулась, выяснилось, что Сашка уже поджидает её в коридоре.

- Саня! – Маринка попыталась его поцеловать, но чуть не потеряла равновесие, – С Новым Годом! Ик! Саня, сними с меня ботинки. Ну пожалуйста!

И она уселась на пол рядом с дверью. Сашка удивлённо посмотрел на неё:

- Маринка, ты где так накидалась? И как ты до дома доехала? На такси?

Он наклонился и стал расшнуровывать ей ботинки.

- На каком ещё такси? – заворчала Маринка, вытягивая ноги, чтобы ему было удобнее возиться со шнурками, – Саня, на такси одни лохи ездят. А я теперь… А меня с ветерком…

- Давай куртку снимай, – Сашка приподнял её и стал расстёгивать куртку. Потом дотащил её до кровати и бережно положил на подушку. По дороге Маринка пыталась его обнимать и даже целоваться, но у неё плохо получалось. Наконец она откинулась на подушку и смотрела на Сашку, блаженно улыбаясь:

- А мы Новый Год отмечали!

- Да я уже вижу, – отозвался Сашка. Ему не терпелось рассказать свои новости, а не слушать её пьяное лопотание.

- Маринка, я сегодня на фирме зарплату получил! – он достал из нагрудного кармана пачку купюр, – Тут больше ста штук! И это только за месяц! Маринка, давай поженимся! Возьмём квартиру в ипотеку где-нибудь в Люберцах. Или в Мытищах. А то в самой Москве очень дорого получается. Ты согласна…

Сашка осёкся под Маринкиным взглядом. Она какое-то время молча глядела на него, снисходительно улыбаясь, потом бросила презрительный взгляд на пачку денег в его руках и свысока сказала:

- Санечка, зайчик мой! Убери ты свою мелочь! Я тебе сейчас тоже кое-чего покажу! Так, где это у меня было…

Она немного повозилась и достала из заднего кармана джинсов удостоверение.

- Чего у тебя там? – растерянно и обиженно проворчал Сашка.

- А ты почитай, почитай! – потребовала Маринка, тыча ему удостоверением почти в нос. Он осторожно взял корочки:

- Ветрова Марина Петровна… Помощник депутата Государственной Думы… Это чего – прикол такой?

- Глупенький! – Маринка потрепала его ладонью по щеке, – Самое что ни на есть настоящее! Какая ипотека?! Какие Люберцы?! Или тем более Мытищи! Служебная бесплатная квартира в Митино! Или на улице Королёва. Тебе где больше нравится?

Сашка растерянно смотрел на подругу. Нет, он, конечно, привык к неожиданностям с её стороны, но вот к таким… Заметив его ошалевший вид, Маринка рассмеялась:

- Так чего ты там ещё говорил? Поженимся? А тебе чего – так плохо? Или тебе не хватает секса по субботам, воскресных походов по магазинам и споров о том, кому сегодня чистить картошку?

Она явственно представила себе, как босая сидит на кухне и чистит картошку – очистки спиральками падают в мусорное ведро, и поморщилась. Она рывком уселась на кровати.

- А хочешь секса с пьяной женщиной? Нет? – и, не давая ему опомниться, тут же продолжила, - Я тоже не хочу! Давай лучше спать ляжем, а то я чего-то устала! А завтра пойдём на Красную площадь Новый Год встречать. Согласен?

И снова откинулась на подушку. Сашка молча переводил взгляд то на её счастливое лицо, то на удостоверение, которое продолжал держать в руках. Да, с Маринкой не соскучишься!

Москва. Осень-зима. Людмила и Олег.

7.1.

Людмила влипла, и серьёзно. Такси, на котором она ехала от матери из Люберец в аэропорт, попало в аварию на МКАДе. Сначала повода для волнения не было – выехала с запасом. Она стояла на обочине и равнодушно слушала, как ругался водитель такси, мешая русские и армянские слова, а водитель грузовика, в который они въехали, отвечал ему русским матом. Авария была пустяковая – у такси разбита левая фара и треснул пластмассовый бампер, у грузовика с рязанскими номерами вообще повреждений незаметно. Но таксист, опасаясь претензий хозяев, твёрдо решил дождаться полиции. Полиция не торопилась, а может, и торопилась, но застряла в пробке. Когда ожидание затянулось на час, Людмила стала нервничать. Водители, наоборот, уже наругались, и мирно беседовали в сторонке.

- Эй, уважаемый, когда поедем? – окликнула Людмила таксиста. Водилы почти хором отозвались:

- Когда всё оформим.

Оставалось только ждать – деваться с обочины МКАДа было некуда. А время шло. Людмила представляла, как Олег уже подъезжает к аэропорту. Он вчера звонил ей, уточнял время прилёта, обещал встретить. А голос виноватый такой! Говорит – уже из дома звонит. Людмила, глядя из окна материнской квартиры на люберецкие улицы, нежно ворковала в трубку:

- Милый, как жаль, что ты не поехал! Море такое ласковое! Кстати, а ты как съездил?

- Потом расскажу.

Её план был прост – заранее приехать в аэропорт, дождаться, когда сядет самолёт, на котором она якобы прилетела из Анталии, а потом незаметно смешаться с толпой пассажиров, после чего со счастливым видом броситься в объятия встречающего её Олега. И вот сейчас этот хитроумный план катастрофически рушился.

Наконец-то подъехала машина ДПСников. Они не спеша разложили свои бумажки на капоте такси. Таксист под злобным взглядом Людмилы подписал протокол и невозмутимо уселся за руль:

- Не волнуйся, красавица! С ветерком домчу! И скидку сделаю, да!

Людмила молча забралась в машину и глянула на часы – её самолёт уже должен был катиться по земле. Таксист не обманул – помчался со всей дури.

- Тише ты, опять в кого-нибудь въедешь! – рявкнула на него Людмила, продолжая судорожно искать выход. Таксист не очень-то послушался её и усердно давил на газ, но когда на обочине мелькнул указатель «Аэропорт Шереметьево 15 км», самолёт из Анталии уже час как приземлился. Запищал телефон – Олег:

- Дорогая, ты где? Все уже прошли, а тебя нет…

Что делать?! Людмила покосилась на таксиста – это всё из-за него!

- Эти придурки, – снова злобный взгляд на таксиста, - потеряли мой чемодан! Подожди…

- Э, какой потеряли?! – запротестовал таксист, – Зачем так говоришь?

- На дорогу смотри! И сбоку подъезжай, не к главному входу, – скомандовала ему Людмила. Когда машина остановилась, она быстро сунула водиле заранее подготовленные деньги.

- Красавица, скидка! – таксист протянул назад две купюры. Но Людмила уже выскочила из салона и открыла багажник. Таксист тоже вышел из машины и в изумлении смотрел, как Людмила вытащила свой чемодан и стала остервенело его пинать.

- Чего уставился? Свободен! – она потащила изрядно помятый чемодан к зданию аэропорта.

Олег одиноко стоял у стены. Заметив раскрасневшуюся супругу, которая, запыхавшись, волокла свой чемодан, он зашагал ей навстречу.

- Всё в порядке?

- Посмотри, что они сделали с моими вещами! – капризно надула губы Людмила и кивнула на чемодан.

- Ну надо с этим как-то разобраться! – Олег было повернулся к стойке. Вот ещё не хватало! Людмила быстро подхватила его под руку:

- Я им уже сказала всё, что о них думаю. Пойдём, видеть их больше не желаю! Ты на машине?

- Да, конечно, – как-то задумчиво ответил Олег и подхватил чемодан. Пока они шли до стоянки, Людмила украдкой косилась на мужа. За три недели он изменился – загорел, похудел, стал каким-то более жилистым. И взгляд у него стал более острый и решительный. Таким он нравился Людмиле больше. Она почувствовала, что соскучилась по ласкам мужа.

- Как съездила? – спросил Олег, убирая её чемодан в багажник, – Магнитики не забыла купить?

Чёрт, магнитики из Турции! И фотки!

- Они там, на дне чемодана. Дома достану, – Людмила старалась говорить беззаботно. Но на всякий случай резко сменила тему разговора, - А ты как съездил? Деда нашёл?

- Да, – ответил Олег серьёзным голосом. Он стал осторожно выезжать со стоянки, и, глядя на дорогу перед собой, продолжил: - Я нашёл танк моего деда, на котором он воевал. Танк утонул в реке во время переправы. Мы нашли место, где он лежит. Я хочу поднять его и восстановить.

Нет, эта дурь у него не только не прошла, но и усугубилась! Людмила покосилась на мужа. Они уже выехали на шоссе, и Олег внимательно смотрел вперёд. Его взгляд! Она никогда не видела у него такого взгляда – решительного и упёртого. У него всегда было добродушное и чуть застенчивое выражение лица, а тут – как будто в прицел смотрит. А может, такое впечатление из-за его обветренного и похудевшего лица? Надо сказать, за отпуск он скинул лишний жирок, эффект был гораздо сильнее, чем от её салатиков.

- Что вы там с Петровичем хоть ели-то? А то ты вроде похудел?

- Тушёнку в основном, – усмехнулся Олег.

7.2.

Как и следовало ожидать, на работе отчёт Людмилы об её мнимом отпуске в Турции прошёл на «ура». На магнитики все отреагировали равнодушно, а фотки вообще смотреть не захотели. То есть всё получилось именно так, как Людмила себе и представляла – произошло очередное подтверждение её социального статуса. В виртуальной таблице в графе напротив фамилии «Данилова» была поставлена виртуальная галочка. А деланное равнодушие только подтверждало – всё было сделано в соответствии с правилами. Людмила довольно улыбалась: она раскусила правила игры в социальный статус и смогла немного смухлевать. В качестве приза у неё остались не потраченные в Турции деньги, и теперь она предвкушала поход по магазинам.