- Это вопрос принципа, – Володя тоже взял печенье, – Если упрёшься – нервы, конечно, помотают. А если заплатишь, то будь готов к тому, что придут ещё раз.

- Почему? Я же уже заплатил!

- Вот потому и придут, что заплатил. Ещё денег захотят.

- И чего делать? – Сашку слегка развезло.

- Это тебе решать. Я тебе расклад описал.

- А ты бы как поступил?

- Я в такой ситуации упёрся рогом, – помрачнел Володя. Видимо, для него это были не самые приятные воспоминания.

- И чем кончилось?

- А ничем, – Володя усмехнулся, – Сначала приходили, потом звонили: «Мы тебя посадим, мы жену твою посадим». А я их посылал в грубой форме: «Если есть за что – сажайте! Но только по суду!» Через полгода отстали.

Дверь открылась, и в комнату заглянула худощавая рыжеволосая женщина:

- Ты домой идёшь?

- Лена, я тут немного занят. Попозже.

- Ну ладно. Надолго не задерживайся, – она закрыла за собой дверь.

- Моя, – кивнул на дверь Володя.

- Ну и как она на всё это реагирует? – Сашка обвёл взглядом захламлённую мастерскую.

- Нормально, – не понял вопрос Володя, – А как она должна на это реагировать?

- Ну не знаю! Требовать от тебя большего. Чтобы ты её обеспечивал.

- Я шёл ко всему этому, – Володя постучал по столу, за которым они сидели, - не один год. И я сделал именно то, что хотел. И Ленка это знает. Причём когда я это помещение арендовал, она помогала его обустраивать. Поэтому это и её тоже.

- Ну а там красивая жизнь, подарки, поездки? Неужели она всего этого не хочет?

- Ну почему же, хочет. Только она знает, сколько это стоит. И такую цену платить не готова.

- Какая-то она у тебя непритязательная.

- Есть такое – с тайной гордостью подтвердил Володя, – За это её и люблю. А ты ведь тоже с кем-то живёшь? Вы расписаны?

- Живу, – кивнул Сашка, – Только не расписаны. А теперь уже и не распишемся. Что я ей смогу предложить? Всё пропало!

- Давай-ка я тебя сейчас домой отвезу, – сказал Володя, заметив, что Сашка опять начинает впадать в истерику, – А завтра за тобой заеду. Всё равно ты в таком состоянии по клиентам ходить не сможешь. Посидишь тут у меня, поможешь немного. Здесь работа всегда есть.


11.9.


Когда Сашка вошёл в квартиру, Маринка ужинала. Она сидела по-турецки перед телевизором, на коленях у неё стояла миска с макаронами. По телевизору шли новости: «Вчера поздно вечером в Москве был убит депутат Государственной Думы Долотов Иван Владимирович…»

- Как у тебя дела? – не вставая, крикнула Маринка.

- На букву «Х», и не подумай, что хорошо, – отозвался Сашка, проходя в комнату, – Макароны остались?

- На кухне в кастрюле.

Сашка с тарелкой вернулся с кухни и уселся рядом с Маринкой.

- Чего говорят?

- Заказное убийство, – ответила Маринка, хотя по телевизору уже шёл совсем другой сюжет, – Два выстрела в грудь, и контрольный в голову. Похороны послезавтра. Хороший был дядька…

Сашка молча ел и думал – сказать Маринке или не стоит? С одной стороны – давно вместе, вроде уже близкие люди. С другой – чего он будет грузить её своими проблемами, ей и самой несладко. Маринка встала:

- Я ложусь спать, завтра надо пораньше приехать в офис.

Ну что же – проблема «сказать - не сказать» решилась сама собой. На следующее утро Маринка встала рано. Сашка притворился спящим и стал терпеливо дожидаться, когда она уйдёт. Оставшись в квартире один, он выдвинул нижний ящик шкафа и нащупал под ним пакет. Вытащив из пакета деньги, он разложил их прямо на полу и принялся пересчитывать. До полумиллиона не хватало тридцати пяти тысяч. Всё-таки зимой он ударно потрудился. Вот только теперь это всё придётся отдать. Зазвонил телефон – Володя:

- Ну ты как? Я сейчас заеду.

- Я буду ждать тебя на улице, – ответил Сашка.

Уже в машине он заговорил первым:

- Слушай, ты не выручишь?

- Всё-таки решил заплатить? – глянул на него Володя.

- У них мой паспорт, – объяснил Сашка и добавил, - Ты знаешь, я только сейчас понял, что я не боец. Не люблю я эти всякие тёрки, конфликты, разборки.

- А кто любит? Просто это надо пережить и двигаться дальше.

- Нет, такие занятия не для меня, – решительно заявил Сашка, – Заплачу этим козлам, заберу свой паспорт, и свалю из Москвы нахрен.

- А свою женщину бросишь? – удивился Володя.

- Она со мной не поедет. У неё тут политическая карьера, – задумчиво ответил Сашка, – А мне тут оставаться… Зачем я ей со своими проблемами нужен?

- Ну она же тебя любит, если с собой в Москву позвала?

- Я не хочу, чтобы меня любили из жалости. Мужчина должен быть добытчиком. А я не тяну.

- То есть отступаешься от неё?

- Слушай, вот только не надо? – рассердился Сашка, – Слышал – позавчера депутата грохнули? Так вот она с ним в одном общественном движении. Понимаешь – там пули вокруг свистят, а ей хоть бы хрен! Ну должен же быть у человека какой-то инстинкт самосохранения?!

- Понятно, – кивнул Володя.

- Ну так как, выручишь? – снова спросил Сашка, – Я пришлю, честное слово!

- Сколько тебе надо? – уточнил Володя, и, услышав сумму, успокоил, - Найду. Когда сможешь – отдашь.

Ближе к обеду Сашка набрал номер с визитки:

- Людмила Алексеевна? Я готов заплатить штраф. Это по поводу вчерашней контрольной закупки.

- Подъезжайте к зданию инспекции по адресу, указанному на визитке, и перезвоните. Я вас встречу, – послышался в трубке строгий голос красавицы-инспекторши.

Этого Люська никак не ожидала. В принципе такой вариант был предусмотрен, но обычно всё происходило по-другому. Клиент, оставшись без паспорта, на какое-то время ложился на дно, а потом бежал в свой паспортный стол – мол, потерял. В таком случае ребята выходили на него по адресу прописки и продолжали прессовать, пока не добивались своего. Правда, тут клиент иногородний – он без паспорта даже до дома не доберётся. Но чтобы вот так – добровольно…

Люська напряглась – а вдруг он сбегал в службу собственной безопасности, и там ему уже всучили «куклу» с резаной бумагой и послали на встречу с «оборотнями в погонах»? Но отступать было уже поздно. Следующий звонок раздался через полчаса:

- Я внизу. Что мне делать?

- Ждать. Я сейчас спущусь. Как я выгляжу, помните?

Вчерашний парень стоял перед вахтой. Сегодня он выглядел слегка поувереннее. Люська шагнула навстречу ему:

- Принесли?

- Да. А вы?

Она наполовину вытянула из сумочки его паспорт и протянула руку:

- Давайте!

- Мне нужна расписка! – вдруг твёрдо заявил парень.

Вот ведь лохи какие грамотные пошли – расписку ему подавай!

- Какая ещё расписка? – прошипела Люська.

Сашка крепко зажал в руке пачку денег:

- Расписка в получении денег. Это же не покупка сигарет у метро. Чтобы потом вопросов не было.

- Молодой человек, здесь условия ставите не вы!

- Ну тогда я сразу пойду в полицию. Пусть всё будет по закону! – хоть он уже и решил заплатить, внезапно ему стало ужасно жалко просто так отдавать деньги. Пусть вместо них хоть какая-то бумажка останется!

Люська почувствовала, что её спина стала мокрой от выступившего пота. А ведь этот придурок действительно может пойти в полицию! И там всё расскажет!

- Ну хорошо! – сквозь зубы процедила она. Теперь уже она боялась выпустить Сашку из виду. К счастью, на вахте нашёлся листок бумаги. Она устроилась на подоконнике и стала писать:

«Расписка

Я, инспектор федеральной налоговой службы Данилова Людмила Алексеевна, получила денежные средства в сумме 500.000 (пятьсот тысяч) рублей от…»

Сашка внимательно смотрел, как она водит ручкой по бумаге.

- Доволен? – Люська протянула ему листок.

- В конце допишите: «Претензий не имею», - чуть запинаясь, приказал Сашка. Люська молча взяла из его рук бумагу и дописала. Сашка внимательно прочитал написанное, сложил листок и убрал в карман. Потом протянул деньги, завёрнутые в полиэтиленовый пакет. В ответ Люська сунула ему в другую руку паспорт и заторопилась к вахте.

- Пересчитывать не будете? – удивился Сашка.

- Иди уже, бюрократ хренов! – бросила ему через плечо Люська, и, кивнув вахтёру, быстро прошмыгнула через вертушку.

Сашка сразу поехал на вокзал. Билеты были на завтрашний поезд. К счастью, денег хватило, и даже немного осталось – на пожрать в дороге. «Ну вот, покорение Москвы для меня закончилось» - подумал он, спускаясь в метро. А следом по эскалатору спускались следующие покорители столицы, приехавшие на ближайшем поезде.


11.10.


Прощание с депутатом Государственной Думы Иваном Владимировичем Долотовым проходило в центральной клинической больнице. До этого Маринка бывала на похоронах очень редко, точнее – всего один раз, когда хоронили деда. Это было в деревне, Маринка тогда была ещё маленькой, и ей только запомнились общая суета и какие-то незнакомые люди. Но тут организацией занимались профессионалы. Руднев относился к предстоящим похоронам как к важному общественному мероприятию, и это настроение передалось и Маринке. Накануне они целый день составляли списки приглашённых, отвечали на вопросы журналистов, договаривались насчёт автобусов и решали ещё кучу других важных и неотложных дел.

Домой Маринка вернулась уже поздно. Сашка сидел за компом в мрачном настроении и изрядном подпитии. Он объяснил это серьёзными неприятностями на работе и всё порывался вызвать Маринку на какой-то откровенный разговор. Но ей было не до этого – она перебирала свои вещи в поисках подходящего наряда. Как назло, все её тряпки оказались весёленькими и легкомысленными и совершенно не подходили для похорон. Поэтому она отмахнулась от Сашкиного пьяного бормотания. Какие у него там могут быть неприятности? Любимая отвёртка сломалась? Вот у Долотова действительно были серьёзные неприятности на работе. А откровенный разговор – очередная бодяга про замужество и ипотеку? Она вспомнила – как раз подходил к концу месяц с момента Сашкиного ультиматума. Ну ничего страшного – потерпит ещё денёк. К тому моменту, когда она наконец определилась с вещами, которые наденет завтра, Сашка уже вовсю храпел на кровати.

Утром она подъехала к офису движения. Там уже стояло несколько автобусов и толпился народ. Маринка нашла в толпе Руднева, подошла к нему и коротко поздоровалась. Руднев кивнул в ответ и сказал:

- Далеко не уходи, можешь понадобиться.

Вскоре стали рассаживаться по автобусам. Здание морга, где проходило прощание, было величественным и монументальным. Гроб уже стоял на специальном постаменте. Это было совсем не похоже на похороны деда на деревенском кладбище, и Маринка растерялась, не зная, что делать дальше. Но всё было продумано до мелочей. Незаметные молодые люди в строгих костюмах вежливо подсказали, куда пройти и где встать. Первым к микрофону подошёл Черенков:

- Сегодня мы прощаемся с нашим коллегой по Государственной Думе, с товарищем по общественному движению «Провинциальная Россия», с нашим другом Иваном Владимировичем Долотовым. Я думаю, что многие из собравшихся здесь были знакомы с Иваном Владимировичем лично, и поэтому я не буду рассказывать о его человеческих качествах. Отмечу только, что Иван всегда болел за судьбу нашей страны. Когда началась перестройка, он с большим энтузиазмом встретил перемены, пошёл в политику, избирался депутатом местного Совета. В 90-е он, чувствуя свою ответственность за происходящие в стране перемены, перешёл работать в исполнительную власть, занимался приватизацией. И уже тогда его честная, принципиальная позиция мешала многим нечистым на руку людишкам. Но, не смотря ни на что, Иван всегда поступал исходя из духа и буквы закона, руководствуясь при этом своим обострённым чувством справедливости. Я с ним познакомился уже здесь, в Москве, в стенах Государственной Думы, и в его лице обрёл чуткого, верного друга, с которым было легко и просто говорить о самом сокровенном. Спи спокойно, дорогой друг, мы продолжим начатое тобой дело. И я очень надеюсь, что тех негодяев, которые подняли на тебя руку, настигнет суровая кара.

Маринка не выдержала и расплакалась. Она вспомнила, как Долотов выступал перед Новым годом в офисе движения. Жалко, что она не успела познакомиться с ним ближе. К микрофону уже вышел кто-то другой, а Маринка всё никак не могла успокоиться. Вдруг она почувствовала осторожное прикосновение. Подняв глаза, она увидела, что Руднев с сочувствующим взглядом протягивает ей платок.