По правде говоря, мы с Хью не были женаты с тех пор, как умерла Кэти. Мы жили вместе, как чужие, каждый занимался своими делами, мы почти не разговаривали, когда находились в одной комнате. Я просто официально оформила развод. Уйти оказалось легче, чем притворяться, что мы счастливы друг с другом, когда это было не так.

Хью, конечно, играл роль обиженного супруга, человека, которого без предупреждения и без видимой причины бросила жена, но я знала, что он испытал облегчение. Хью подписал бумаги о разводе без малейших колебаний, тем более что я ничего у него не просила, даже фамилии. Еще через месяц я снова буду Аликс Френч.

Я не чувствовала ни облегчения, ни подавленности. Это было всего лишь еще одно событие, которое никак на меня не повлияло. Я вернулась на ферму, в комнату в сарае, и, в лучшем случае, была довольна.

В каком-то смысле это место изменилось. Единственная двуспальная кровать была той же, как и синяя с зеленым клетчатая занавеска на окне, уже выцветшая от времени и яркого солнечного света. В углу все еще стоял тот же стул. Но большая комната все это время не пустовала. Уже несколько лет ею пользовался Коди, мой двоюродный брат, когда вернулся из колледжа, и добавил сюда плиту и холодильник размером с квартиру, а также секцию шкафов длиной в четыре фута, в основании которой стояла кухонная раковина. Кроме того, он установил телефон.

Коди оказался чем-то вроде сюрприза. Он специализировался на криминологии и, как только получил диплом, вернулся в Морганвилль и стал работать помощником шерифа. Теперь он был шерифом и одним из моих самых лучших друзей.

Однажды он попытался извиниться за ту ночь в «Burger Zone», когда я была еще подростком, но я перебила его. Я отказывалась думать о Нике и вспоминать ту ночь. Я отказывалась что-либо чувствовать. Отказывалась быть человеком, который чувствовал себя обиженным. Разве я не научилась этому на собственном горьком опыте? Я не позволю этому случиться снова.

Вот почему известие о возвращении Ника даже не заставило мое сердце забиться чаще. О, да. Я уже научилась этому.

Был ранний весенний день, и первые зеленые побеги начали пробиваться из земли. Я заперла двери «Саутерн Снабженс» и забралась в «шевроле», сложив на сиденье рядом с собой стопку бумаг. Кенни Миллсэп, мой генеральный менеджер, управлял магазином по субботам, но в пятницу вечером я всегда брала с собой документы. Это давало мне какое-то занятие в выходные дни.

Я была немного озадачена, обнаружив «линкольн» Дженны, припаркованный перед сараем, когда вернулась домой. Пять лет назад она купила компанию «МИД-Дельта реалити», и я знала, что сегодня рано вечером у нее была назначена встреча. Если все уже закончилось, то, вероятно, все прошло не очень хорошо.

– Привет. Что случилось? – спросила я, заметив, как она расхаживает по проходу между пустыми стойлами.

Подруга выглядела взволнованной и расстроенной, отчего орда кошек, которые обычно околачивались вокруг, нашла укрытие.

Прежде чем ответить, она проводила меня до двери моей комнаты.

– Аликс, ты не поверишь, с кем у меня была назначена встреча.

– С кем? – я положила бумаги на маленький столик у задней стены и достала из шкафа джинсы и рубашку.

Мне хотелось перед ужином прогуляться по лесу за сараем, немного размяться и подышать свежим воздухом.

– Может, ты остановишься и посмотришь на меня? Это очень важно.

Все еще держа в руках свою одежду, я повернулась к ней.

– Ладно, ты полностью завладела моим вниманием. Ну, и кто же это был?

– Ник Андерсон.

Я молчала, даже не моргнула. Если ее новость и поразила меня, то я не подала виду.

– Разве ты ничего не хочешь сказать?

– И что же ты хочешь от меня услышать? – я повесила одежду на стул и сняла свой темно-синий, сшитый на заказ костюм, опираясь одной рукой о спинку стула.

– Я ожидаю, что ты расстроишься, или рассердишься, или еще что-нибудь в этом роде! – Дженна замахала руками в воздухе. – Он вернулся, Аликс, и останется здесь. Ник покупает двадцать акров земли рядом с фермой. Он будет твоим соседом.

Я пожала плечами, натягивая джинсы.

– Это свободная страна.

С выражением отвращения на лице подруга плюхнулась в мягкое кресло.

– Теперь я действительно волнуюсь. Я была уверена, что это вызовет у тебя реакцию. Ты любила его, Аликс. Как ты можешь быть такой спокойной после того, что он сделал с тобой?

Я натянула футболку через голову, затем провела рукой по своим коротким волосам, чтобы поправить их.

– Это было очень давно. Ник для меня ничего не значит.

– А хоть что-нибудь имеет для тебя значение? – ее взгляд был пронзительным. – Ты ходишь и говоришь, дышишь и ешь, работаешь и спишь, но ты больше не живешь. Я думала, что как только ты уйдешь от Хью, все изменится, но это не так. Ты хоть представляешь, сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз слышала твой смех?

Я это точно знала. В последний раз я смеялась, в последний раз заботилась о чем-то, кроме своего бизнеса, за день до смерти Кэти.

Как обычно, она словно прочитала мои мысли.

– Рано или поздно ты увидишь Ника. Ты расскажешь ему о Кэти?

Я напряглась, затем заставила напряженные плечи расслабиться. Уже много лет никто не упоминал о Кэти в моем присутствии. Как будто она никогда не существовала ни для кого, кроме меня, и ее имя в устах Дженны звучало чужим.

– Нет. Кэти – не его дело.

Но Дженна обнаружила щель в моей броне и безжалостно ткнула в нее пальцем.

– Кэти была и его дочерью. Ты не думаешь, что он имеет право знать о ней?

– Нет, – я повесила свой костюм на вешалку и швырнула его в шкаф. – Она никогда не была его ребенком и никогда им не будет.

– А-ха! Кажется, я уловила в твоем голосе немного гнева? Может быть, в тебе все-таки есть какая-то жизнь.

– Брось это, Дженна.

Вздохнув, она смотрела, как я достаю свитер и обвязываю рукава вокруг талии.

– Ладно, ладно. Просто ты меня пугаешь, Аликс. Ты ведешь себя как тот чертов робот из «Звездного пути». Нет, я беру свои слова обратно. По крайней мере, Дейта хочет чувствовать себя человеком.

– Дженна, я в полном порядке, правда.

– Куда это ты собралась?

– На прогулку. Я весь день просидела за своим столом.

– Одолжи мне пару джинсов, и я пойду с тобой. А если ты будешь хорошей девочкой, я даже угощу тебя позже гамбургером.

– Согласна.

Некоторое время мы шли молча, под ногами у нас хрустели оставшиеся с прошлой осени листья. Вокруг нас в полном цвету цвели дикие сливы и секвойи. Воздух был наполнен жужжанием пчел, деловито собирающих нектар.

– Как твоя мать поживает в своем новом доме?

– Полагаю, замечательно.

Примерно полгода назад папа ушел на пенсию. Они с мамой продали свой дом в Джонсборо и купили другой, поменьше, чуть дальше по улице от фермы, чтобы она могла быть поближе к Судье.

– Только не говори мне, что она все еще не разговаривает с тобой.

В моей улыбке не было ни капли юмора.

– Только когда это необходимо. Ты же знаешь, как они с Хеленой близки. Они подпитывают друг друга негодованием. Я надеюсь, что они придут в себя, когда поймут, что это не игра, что я действительно развожусь с Хью, и они не смогут меня переубедить.

– Скорее всего, так и будет. Как насчет Дарлы?

– Ты же знаешь тетю Дарлу. Она не перестанет говорить, даже, если кто-то приставит пистолет к ее голове. Не проходит и недели, чтобы я не выслушала хотя бы одну лекцию о том, как я подвергаю свою бессмертную душу опасности. По ее словам, я отправляюсь в ад в ручной корзине.

После похорон Кэти, к большому огорчению тети Дарлы, я ни разу не была в церкви. Проблемы с Хью, плюс моя внезапная доступность после того, как я вернулась на ферму, просто усилили ее тирады. Я уже миновала ту точку, когда стала слушать дальше. Она казалась достаточно счастливой, если я просто время от времени кивала, как бы соглашаясь с ее утверждениями. Тетя Джейн – единственная, у кого нет своего мнения, так или иначе. Она до сих пор относится ко мне так же, как до того, как я вышла замуж и уехала из дома.

– Как ты думаешь, ей никогда не приходило в голову, что, если бы твой отец женился на ней, ты была бы ее дочерью?

– Не знаю. Возможно.

Дженна искоса бросила на меня задумчивый взгляд.

– Ник спрашивал меня о тебе. Он знает, что вы с Хью разводитесь.

– Все знают о нас с Хью. Я слышала, что в парикмахерской делают ставки, и шансы пять к одному, что я откажусь от развода.

– Да? – она оживилась. – Может быть, мне стоит заглянуть туда завтра.

– Не надо. Все будут думать, что у тебя есть секретная информация изнутри, и это испортит им удовольствие.

– Полагаю, ты права. Конечно, когда все узнают, что Ник вернулся, шансы могут измениться.

– О чем ты говоришь?

– Да ладно тебе, Аликс. Ты действительно думаешь, что вы так уж хорошо сумели скрыть свои чувства друг к другу? Каждый ребенок в школе знал об этом. Ну, кроме Хрюши. Она была так занята ревностью к тебе и Хью, что больше ничего не видела.

Хотя меня никогда особо не интересовали женщины Хью, я точно знала, что одна из них была Хрюшей. Она сделала все возможное, чтобы я узнала об этом, самодовольно улыбаясь, пока висела на нем, прикасаясь к нему так, как это сделала бы только любовница.

Сейчас она была не то, чтобы слишком толстой, но более... пышной. Не говоря уже о замужестве с двумя детьми, мальчиком и девочкой, такими же подлыми и избалованными, как и сама Хрюша. Старшая родилась примерно через полгода после того, как она вышла замуж за Девона Гарнера, звездного баскетболиста, который чуть не изнасиловал меня той ночью в «Burger Zone». Она всегда утверждала, что ребенок был недоношенным, хотя он весил девять фунтов шесть унций19.

Я была не в том положении, чтобы швырять камни в ребенка, но всем было ясно, что Девон попал в ловушку этого брака, потому что он был вторым после Хью. В эти дни от старого Девона почти ничего не осталось. Он работал в страховой компании в городе и имел тихий, побитый вид. Несмотря на наше прошлое, мне было жаль его. Никто не заслуживал Хрюши.

Но что-то еще беспокоило меня, и я не могла перестать думать об этом. Я нерешительно откашлялась.

– Итак, как выглядит Ник?

– Вот черт! Я знала, что тебе это интересно.

Мои щеки вспыхнули от жара.

– Мне это не интересно, просто любопытно. Надеюсь, он толстый и лысый.

– Ну, ты можешь очень быстро забыть эту надежду. Боже, Аликс, сейчас он еще красивее, чем когда мы были детьми. Подожди, пока не увидишь его. Он мог бы стать кинозвездой, одним из тех мужественных мужчин, которые играют крутых парней в вестернах. Я ожидала увидеть у него на бедрах шестизарядный револьвер. И уж точно он больше не выглядит так, будто ему нужны деньги. Клянусь, он говорит, что платит наличными за эту землю, и это не дешево.

Я резко повернулась, не желая больше слышать ни слова о Нике, и направилась обратно к сараю.

– Давай. Пойдем купим этот бургер.


Одно дело – сохранять спокойствие, когда Дженна рассказывала мне о Нике. Увидеть его на самом деле было чем-то совершенно другим, и я беспокоилась о такой возможности до конца уик-энда. «Саутерн Снабженс» создавало достаточно бумажной работы, чтобы держать меня в моей комнате и занять, но мне было трудно сосредоточиться.

В какой-то момент в воскресенье днем я услышала отдаленное эхо ударов молотка, доносящееся со стороны двадцати акров, которые Ник покупал, но не позволила себе посмотреть.

Вскоре после того, как начался шум, в открытой двери, ведущей в амбар, появился Судья.

– Слышишь этот стук молотка?

– Да, сэр.

Я по-прежнему сосредоточенно смотрела на счета, лежащие передо мной.

– Не знаешь кто это?

– Ник, – ответила я.

– Ладно, просто хотел убедиться, что ты знаешь, что он вернулся. Думаю, я подойду и поздороваюсь.

Наконец, я подняла голову.

– Только не вздумай перенапрягаться.

Мы все немного волновались за Судью. Похоже, у него уже не было сил, и он ел так мало, что это едва могло прокормить птицу. Он уже два года принимал лекарства от давления.

– Перестань за меня суетиться. Ты становишься такой же плохой, как и Дарла. Она смотрит на меня, как проклятый стервятник. Я даже не могу пойти в ванную без того, чтобы она не стояла в дверях и не проверяла меня. Я знаю, что могу сделать, а что нет.

– Знать и делать – это две разные вещи, старый упрямый болван. А мы суетимся только потому, что любим тебя.

Одним пальцем он поправил очки на переносице, а потом посмотрел на меня поверх оправы.