Петра Дурст-Беннинг - Американская леди

Сама Мария, будь она на ее месте, непременно захотела бы узнать, что она дочь лучшего стеклодува во всей Лауше!

– Или, может быть, ты стыдишься своего развода? Браки же распадаются. Не такая уж это редкость теперь. Даже баронесса из Тюрингии может…

Рут резко покачала головой.

– Об этом речь не идет. Если Ванда узнает, что Стивен не ее настоящий отец, все станет только сложнее, поверь мне. О каком «праве» ты говоришь? Это будет лишь на руку Ванде! – Сестра тяжело вздохнула. – Иногда я просто не знаю, как с ней быть дальше. Моя дочь упряма, она не отступает, отстаивая свои права. Как же! Но она забывает, что есть еще и обязанности! Об этом она ровным счетом не желает ничего слышать! В этом она сущая копия своего отца.

– Ха, теперь ты сама упомянула Томаса, а не я! – победно воскликнула Мария.

– Я скорее отрежу себе язык, чем это случится еще раз! – усмехнувшись, ответила Рут. – А что касается Ванды, может, она станет более покладистой, если все-таки выйдет замуж за Гарольда. – Она закусила нижнюю губу. – Если уж говорить начистоту… Впрочем, я совершенно уверена, что у них дело еще даже до поцелуев не дошло. Не то чтобы я хотела подтолкнуть Ванду к этому, не пойми меня, пожалуйста, неправильно! Но я диву даюсь, почему они ведут себя так… по-дружески. Когда я вспоминаю себя тогдашнюю… с Томасом… Я просто не могла дождаться, когда же он меня наконец обнимет. Ну да, так и было. А когда я забеременела Вандой, то все не могла дождаться, когда же будет свадьба… – Рут мечтательно улыбнулась.

– Может, этот Гарольд просто не мужчина ее мечты, – произнесла Мария, подумав о Магнусе. Она тоже не ощущала ничего особенного, когда тот брал ее за руку. Если она и отдавалась ему, то только потому, что он этого хотел. – Может, одни женщины нуждаются в плотских отношениях меньше, чем другие?

Рут с сомнением взглянула на Марию.

– Как бы там ни было, я надеюсь, что Гарольд скоро сделает Ванде предложение! Стивен говорит, что парень должен еще сделать карьеру. Но, по моему мнению, лучшей пары Ванде не найти.

– Рут! – испуганно воскликнула Мария. – Эти слова звучат так, словно ты не можешь дождаться, когда наконец отделаешься от дочери! Ведь Ванде только восемнадцать исполнилось. Не слишком ли рано для брака?

– А чего ждать? – ответила Рут. – Чтобы она повстречала не того и наделала таких же ошибок, как я? Или стала старой девой и прозябала на изматывающей работе? Представь только, этой весной у нее родилась идея стать медсестрой! Мне показалось, я ослышалась. Моя Ванда будет работать в измазанном кровью халате? Слава богу, вскоре после этого одна из моих подруг устроила ее в галерею.

Она резко покачала головой.

– Медсестра… Будто какой-то мужчина может серьезно заинтересоваться таким несчастным, изнуренным работой созданием!

– Но если она хочет помогать другим людям? Разве ты не должна радоваться этому? Если она хоть раз вынесет судно из-под больного или поменяет гнойные повязки, наверняка очарование этой работой пропадет само собой. А ваши постоянные запреты только подстегивают Ванду.

– Что за ерунда! Никто не собирается отговаривать ее от помощи нуждающимся. Я тоже один раз в неделю иду в госпиталь и читаю что-нибудь там для больных. И я частенько спрашивала, не хочет ли она пойти со мной! Однако это не значит, что Ванда должна сделать свое увлечение профессией!

– Если твоя дочка хоть немного пошла в тебя и обладает таким же упрямством, тебе не сделать из нее салонной красавицы, хоть это и кажется тебе идеалом, – иронично произнесла Мария. Она легонько подтолкнула Рут: – А сейчас давай еще раз повторим мои вчерашние слова, я хочу позже взяться за новую главу английской книги.

– Только не это! Снова? – простонала Рут. – Мы не могли бы в виде исключения отказаться от нашего урока? Ты ведь уже чудесно говоришь!

– Но я же хочу еще и все понимать! А тут мой английский пока немного хромает, – ответила Мария и упрямо открыла словарь.

Ванда за день отбила себе все ноги. Место секретарши было совсем рядом с банком Гарольда. Она уже представляла себе, как они будут встречаться и ходить вместе на обед. Другое место было в городской школе, где ей предстояло выдавать книги детям из бедных семей. Последнее место – должность администратора в «Вальдорф Астории». И все напрасно! Едва хозяева в серых костюмах понимали связь между ее фамилией и «Майлз Энтерпрайзис», Ванда почему-то казалась им слишком молодой или должность внезапно была занята. Но в «Вальдорф Астории» ей хотя бы четко и прямо сказали, что со «светскими дамами» у них был плохой опыт. Те лишь флиртовали с прибывающими и уезжающими гостями, а не занимались работой. Ванда предпочла не доказывать, что воспринимает эту работу совершенно серьезно, только допусти к ней!

После этого бесплодного, удручающего дня ее лодыжки отекли, ноги болели, а от ярости ныл живот. Больше всего ей хотелось запереться в комнате и так провести остаток вечера. С другой стороны, она и так очень редко виделась с теткой Марией из-за запретов матери! К тому же девушка была голодна. Поэтому сейчас она сидела, ужиная вместе с родителями и теткой Марией. Сверкая глазами, Лу-Энн подала картофельную запеканку, приготовленную по заказу и рецепту Марии. А мать недоверчиво смотрела на хрустящую сырную корочку и яростно прикрывала тарелку, когда Лу-Энн собиралась положить побольше. Ванда, понятное дело, тут же заказала себе сразу две порции. Ну-ка, посмотрим, что едят в этой Тюрингии за семью морями!

– Полюбуйся, что я себе сегодня купила! Путеводитель по Нью-Йорку! На английском.

Мария гордо вытащила из кармана брюк книжицу и протянула Стивену. Ванда все еще удивлялась, как тетке удалось избежать установленного матерью порядка в одежде, но у Марии это получилось. Дома она носила брюки и узкие приталенные рубашки, похожие на мужские, с застежками, отвороты рукавов были украшены рюшами. В такой одежде Мария выглядела очень дерзко, и Ванде вспоминались образы из «Трех мушкетеров». Она бы тоже когда-нибудь хотела… Но мать ей никогда такого не позволит! Только не ей.

– Отличная идея! Собственно, тебе с самого начала стоило заиметь «City Guide», – ответил ее отец и нежно взглянул на жену. – Познания Рут о том, где находятся лучшие обувные лавки и магазины с самой элегантной одеждой, поистине безграничны. Но если речь зайдет о достопримечательностях и нужно будет назвать год возведения здания или имя архитектора, с этим моя дорогая супруга по большей части не справляется, так ведь?

Рут равнодушно пожала плечами. Кого может такое интересовать?

– В общем, я думаю, авторы просто списывают друг у друга. Упоминают о тех местах, куда ходит большинство людей! – громко воскликнула Ванда.

В то же время она досадовала, что не догадалась сама подарить тетке такой путеводитель. Тогда бы им, может быть, и удалось вместе отправиться по одному из описанных там маршрутов.

Мария вопросительно взглянула на племянницу:

– Ты так считаешь? Мне эта книга кажется очень полезной. Особенно раздел о мостах Нью-Йорка. Я его просто запоем прочла! Погодите, я сейчас вам кое-что покажу.

– Смотрите, вот, строительство Бруклинского моста!

Мария показала фотографию, на которой десяток улыбающихся рабочих делали гимнастические упражнения на проволочных канатах.

– Здесь говорится, что потребовалось 14000 миль стальных тросов! И в результате стоимость строительства возросла в три раза по сравнению с тем, что планировалось.

Ванда заинтересованно склонилась над страницей книги:

– А в книге не упоминается, сколько работников во время строительства моста свернули себе шею? И то, что тысячи эмигрантов более десяти лет работали за два доллара в день.

– Ванда! – строго воскликнула Рут.

– Что, опять Ванда? Разве не ты сама все время говорила, что у каждой медали две стороны? Где много света, там много и темноты. Где есть богатство, там и бедность. И все это особенно характерно для Нью-Йорка. Вы показываете тете Марии только ту часть города, которую она, по вашему мнению, должна видеть. Как же она тогда сможет составить собственное впечатление?

– Вот тебе и раз! Ты снова со своими социалистическими взглядами! Не думаю, что Мария проделала такой долгий путь, чтобы осматривать нищенские районы, – холодно ответила Рут.

– Речь ведь не только об этом! – раздраженно возразила Ванда. – Тетя Мария – человек искусства, она точно хочет увидеть больше, чем только Бродвей, полностью свихнувшийся на коммерции. Или представления в Мэдисон-сквер-гарден. Настоящее искусство сегодня находится в совершенно других местах. Пандора говорит…

– Будь добра, избавь нас от россказней своей учительницы танцев на эту тему, – резко перебил ее Стивен и обратился к Марии: – В одном Ванда все же права, – он бросил на дочку сердитый взгляд, – Нью-Йорк сам по себе – произведение искусства. В наше время уже невозможно открыть какие-то новые миры, а здесь руками человека возводится мировая метрополия. И очень здорово, что каждый принимает в этом участие.

– Я еще никогда не слышала, чтобы ты говорил так поэтично!

Мария слегка подтолкнула Стивена в бок.

– Рассказывай дальше, тебя очень интересно слушать.

«Почему тетка не может для разнообразия поговорить со мной?» – Ванда замкнулась в себе и начала есть. Картофельная запеканка, кстати, была весьма недурна.

Стивен указал на окно.

– Там, снаружи, на этих улицах-ущельях, которые в некоторых местах настолько узкие, что не видно луны и звезд, ежедневно появляются тысячи шансов. Выиграешь или проиграешь – все зависит только от тебя. Для меня именно это является настоящей красотой этого города.

– Шансы! – ядовито комментировала Ванда, а потом вновь блаженно взглянула на Марию. – Тебе не стоит верить всему, что говорит отец. Если ты молодая женщина, у тебя нет никаких шансов. Тебе лишь постоянно талдычат, чего тебе нельзя делать.

Мария растерянно взглянула на племянницу.

– О чем ты говоришь?

– Наверное, она снова намекает на свои поиски работы. Стоит ли занимать нашу гостью такими скучными темами? – необычно жестко поставил на место Ванду Стивен.

– Сколько еще отец должен предлагать тебе работу в «Майлз Энтерпрайзис»! – добавила Рут. – Твое упрямство перерождается в глупость.

– А сколько раз мне вам повторять, что я не хочу лететь под крылышко родительского предприятия? – передразнила Ванда тон матери. А потом обычным голосом добавила: – Отец в моем возрасте ушел к Вулворту, а не к своему отцу!

– Гарольд тоже не в восторге от твоих пустых отговорок, – заявила Рут, словно Ванда и не говорила ничего. – Он уже жаловался на то, что вы слишком редко видитесь.

– Вы все заодно, и Гарольд вместе с тобой!

И это повторялось постоянно. Иногда беседа шла холодно, иногда страсти накалялись. После особенно бурной перебранки Рут вдруг всхлипнула.

– Рут, любимая, не плачь!

Стивен с большой нежностью вытер слезы со щек жены. Она подняла глаза и взглянула на него.

– Ну, что же мы сделали не так? Она ведь получала все, правда? – прошептала Рут сдавленным от слез голосом.

Ванда сглотнула. Родители снова говорили о ней так, словно ее нет рядом! Даже тетка Мария игнорировала ее.

– Молодые люди в подобном возрасте все такие. По крайней мере, в наше время. Я уверен, что Ванда извинится за свое несдержанное поведение и… – пытался успокоить жену Стивен.

Мария резко отодвинула стул.

– Вот теперь хватит! Вы не против, если я уйду? Этот цирк не выдержит ни один человек.

– Мария, останься! – беспомощно воскликнула Рут. – Я не могу допустить, чтобы Ванда выгнала еще и тебя.

– Причем тут она? Вы ведете себя так, словно Ванда – первая женщина, которая хочет работать.

Мария качала головой, стоя в проеме двери.

– Я даже не знаю, в чем у вас проблема. С одной стороны, ты постоянно мне рассказываешь, что Нью-Йорк – это город тысячи возможностей, – сказала она Стивену. – Но как только ваша дочь пытается воспользоваться этим, вы закатываете ей сцены! Господи, она ведь не собирается полировать луну! Ванда просто хочет работать всего в нескольких кварталах отсюда.

Ванда в остолбенении уставилась на Марию. Она даже не представляла, что немецкая тетка может вытворить такое!

Рут нахмурилась.

– Все не так просто. Существуют определенные условности, которые…

Мария рассмеялась.

– Условности! Когда мы были в возрасте Ванды, они нам тоже казались ужасно важными! – иронично ответила она. – Очевидно, ты забыла, что мы тоже когда-то были молоды…

Покачав головой, Мария вышла из комнаты.

– Стоп, подождите, мои топтыжки. Мы сделаем перерыв! – похлопав в ладоши, Пандора Уилкинс отогнала своих учениц в угол, где стоял стол с графином воды.

– Вам нужно попить! – крикнула она. – Вода – это эликсир жизни. Вода и воздух, воздух и вода, зарубите себе на носу!