Фейрин Престон - Аметистовый взгляд

Брэди безошибочно понял, что подразумевает этот вопрос..

– Вы не замужем. Они не могут сказать, есть ли в вашей жизни человек, который имеет для вас особое значение.

– Мужчина?

– Да, – натянуто улыбаясь, кивнул Брэди. – Во всяком случае, на разные светские мероприятия вы чаще всего являлись без кавалера.

– Веселая история, – сказала Марисса, тоном выражая противоположное впечатление от услышанного.

– Приятное обстоятельство состоит в том, что у вас, судя по всему, куча денег. Вообще я не вижу ни одного грустного момента в полученной информации.

Марисса потерла лоб, пытаясь сосредоточиться.

– Вы правы. По крайней мере теперь, после того, как починят мост, мне будет, куда вернуться.

– Что касается этого моста… – начал Брэди.

Марисса насторожилась.

– Что еще?

– Я хотел бы проводить вас к нему сегодня же. Мне кажется, взглянув на него, вы начнете вспоминать.

– Вы просто ждете не дождетесь, когда я отсюда выметусь, правда? – с вызовом заметила Марисса.

– Вовсе нет. Просто, обретя память, вы увидите все в совершенно ином свете. А пока…

– Я к вам несправедлива, – закончила за него Марисса.

Брэди нетерпеливо мотнул головой.

– Я хотел сказать совсем не то. Вы можете поступать несправедливо по отношению к самой себе.

Марисса почувствовала тупую безысходность. У нее не оставалось ни доводов, ни шансов.

– Ладно, пойдемте на этот ваш мост, – сказала она.

– Вы не замерзнете? – спросил Брэди, осторожно объезжая выступ скалы на своем мощном джипе. Не хватало, чтобы Марисса перепугалась извилистого съезда с горы. – Если хотите, можно закрыть окно, – продолжал он.

– Нет, оттуда веет свежестью. И потом я закуталась, как куколка насекомого.

Искоса посмотрев на Мариссу, Брэди заметил, что ее лицо закаменело в напряженном ожидании. Жаль, что он не знает, как смягчить ей предстоящие впечатления!

Он не мог облегчить и свое положение. Если бы он принял ее любовь, которую она так бесхитростно навязывала ему, их души, каждая по-своему, нашли бы временное успокоение. Долго ли продлилась бы эта идиллия? Вряд ли. Но как жестоко было бы прозрение, как горько последующее похмелье! Нет, такой ход исключался. Уступив Мариссе, он впоследствии потерял бы свой покой, терзаясь угрызениями совести.

Ее душа была распахнута навстречу всему миру, от которого так давно отгородился Брэди. Марисса была вся как на ладони, а он – слишком замкнут. В конце концов к ней вернется память и она уедет. А он останется здесь со своей болью наедине. И не смеет надеяться на наступление спасительной амнезии!

Он снова посмотрел на свою притихшую спутницу. Брэди заставил ее надеть поверх шелковой блузки фланелевую рубашку и джинсовую куртку. Такой неуклюжий наряд изуродовал бы любую женщину, но только не Мариссу Берриман! На ней эти разномастные вещи складывались в своеобразный стильный наряд…

– Могу со всей уверенностью сказать о вас одно, Марисса Берриман. Вы умеете одеваться. Вам неважно, сколько на вас одежек и какого они сорта.

Эта немудреная похвала застала Мариссу врасплох и разбила ее скованность. Ей вдруг стало тепло и спокойно. Что бы ни ожидало ее у того моста, с ней будет Брэди, а пока он рядом – она под защитой.

По сути, Марисса знала о Брэди не больше, чем о себе самой, но ее вполне удовлетворяла эта скудная информация. Ей было известно, что этот мрачноватый сильный мужчина до крайности замкнут, что он живет один в своем почти неприступном доме на вершине горы. Однако, когда ей потребовалась помощь, он бросил все свои дела и готов был вывернуться наизнанку, чтобы спасти ее, совершенно чужую, безвестную женщину. Кроме того, Марисса не сомневалась, что рядом с ним она находится в полной безопасности.

Прошлой ночью он ушел спать в свою мастерскую, но перед тем принес ей ужин. Сегодня он готовился выбросить ее из своей жизни. Тем не менее он не забыл одеть ее потеплее, да и ехал сейчас наверняка осторожнее, чем всегда, оберегая ее.

События последних двух дней убедили ее, что Брэди не разделял ее любви. Но ее чувства оставались прежними. Она верила Брэди, любила и желала его.

В доме на горе царила непривычная атмосфера глубокой безмятежности. Марисса с радостью провела бы здесь в обществе Брэди остаток жизни, не сожалея об утраченной памяти. Они с Брэди довольствовались бы новыми, общими воспоминаниями. Но, очевидно, ей не было места в этом суровом раю. Марисса в сотый, в тысячный раз убеждала себя смириться с этой горькой правдой.

Тучи, накрывшие горную вершину, постепенно рассеивались. Между их поредевшими серыми клубами проглядывали мазки холодной голубизны. Лес пестрел осенними красками всех оттенков золота, охры, бронзы, перемежавшимися тусклыми коричневыми заплатами еще не опавшей листвы, и над этим буйством красок доминировала вечная зелень сосновой хвои. Совсем недавно Марисса чуть не сложила здесь голову. Но теперь, чувствуя себя в полной безопасности под крылом у Брэди Маккалока, она смогла по достоинству оценить суровую красоту местной природы.

Марисса оглянулась на Родена, привставшего на заднем сиденье и высунувшего голову в окно. Млея от удовольствия, пес жадно принюхивался к острым лесным запахам, столь дорогим его сердцу прирожденного охотника.

– Он сейчас на седьмом собачьем небе! – не удержалась от улыбки Марисса.

Брэди кивнул головой.

– Роден любит кататься на джипе. Кроме того, он рассчитывает провести на природе несколько часов. Ведь в последние дни из-за непогоды ему не удавалось вволю набегаться.

Марисса с удивлением спросила:

– Вы что, разрешите ему гулять без поводка? Он же может заблудиться!

– Марисса! – Брэди снисходительно улыбнулся. – Роден провел на этой горе всю жизнь и знает ее как свои пять, то есть как свои двадцать пальцев на всех четырех лапах. Устроит себе славную прогулку по окрестностям, а когда проголодается, благополучно вернется к ужину.

Брэди сбавил скорость и предупредил: мост и река находятся как раз за этим поворотом.

Марисса напряглась, приготовившись к худшему. Но открывшийся ее взору обычный деревянный мостик вызвал у нее лишь легкое любопытство. Брэди припарковал джип на обочине и выключил двигатель. Как только автомобиль остановился, Роден выпрыгнул в окно, явно не в первый раз покидая экипаж столь нетривиальным путем. Марисса проводила взглядом пса, который вскоре пропал из виду, затерявшись в зарослях боярышника.

Брэди взял Мариссу под руку.

– Как вы себя чувствуете?

– Пока отлично, – с улыбкой ответила она.

– Готовы выйти из машины и осмотреть окрестности?

– Само собой. Мы ведь затем и приехали, не правда ли?

Напускная бодрость ее ответов и нарочитая беспечность поведения Мариссы заронили в душу Брэди сомнения. А что, если он поступил неразумно, втянув ее в эту экспедицию? Какое он имел право форсировать события, навязывать ей свою волю?

– Марисса, никто не заставляет вас это делать, – предупредил он. – Подумайте, достаточно ли вы окрепли для этого испытания.

В ответ она окинула его странным взглядом.

– А мне казалось, вы говорили…

– Мало ли что я говорил. Если этот эксперимент слишком мучителен для вас, давайте уедем и забудем обо всем раз и навсегда.

Заботливый тон смягчил ее.

– Спасибо за заботу, Брэди. Я очень ценю вашу предупредительность, но я действительно чувствую себя отлично!

«Дьявол! – выругался он про себя. – Дошло до того, что теперь она меня утешает. Этого еще не хватало! Я совсем раскис».

– Хорошо, так пойдемте же! – сказал он вслух.

Они вылезли из джипа. Молча обойдя машину, Марисса нагнала Брэди на тропе. Он махнул рукой, приветствуя мужчин, работавших на мосту, а потом, к удивлению Мариссы, взял ее за руку.

– Пойдемте вниз по реке, – предложил он.

– Мы направляемся туда, где была обнаружена моя машина?

Брэди кивнул. С живостью воображения, свойственного художнику, он представлял, что ей пришлось пережить в ту ночь.

– Я уверен, что из-за бури видимость на трассе была ограниченной. К тому же вы не знаете здешних дорог. Не сознавая опасности, вы въехали на мост и, перемахнув через ограждение, сползли в воду. То, что вам удалось выбраться, – настоящее чудо.

По спине Мариссы пробежал холодок.

– Пожалуй.

– Кроме того, вы, должно быть, отличная пловчиха. Когда вода прибывает, течение здесь бешеное.

– Может быть, отчаяние прибавило мне сил.

Брэди незаметно для себя крепче сжал руку Мариссы. Он ужаснулся, вообразив трагический исход подобного происшествия.

– Какого черта вы не остановились переждать бурю в каком-нибудь окрестном мотеле? – с неожиданным гневом обрушился он на нее. – Она ведь не сразу разразилась с такой бешеной силой. У вас оставалось время найти безопасное местечко. Их здесь предостаточно! Зачем было очертя голову кидаться в опасность?

Марисса выслушала эту пылкую тираду с завидным хладнокровием.

– Я уверена, что никогда прежде не бывала в этих горах, тем более в бурю. Откуда я могла знать, насколько это рискованно? А когда стихия разошлась вовсю, мне показалось, что ехать по прямой автостраде надежнее, чем пробираться узкими проселочными дорогами. Вот я и погнала по этому шоссе. Я, наверное, торопилась проскочить опасный участок. Ведь, как известно, подобные бури обычно локальны, так что от грозы можно «убежать».

– Вы избрали самый нелогичный и рискованный образ действий.

– Но я ведь этого не сознавала, да и раздумывать было некогда! Или у вас другое мнение?

– Вы правы, – неохотно согласился Брэди.

Погрузившись в молчание, они шли рука об руку вдоль реки, делавшей поворот как раз в этом месте. Следуя вдоль берега, они оказались там, где мост уже скрылся из вида. Водный поток несся со злобным рокотом. А Брэди с Мариссой медленно шагали, не обращая внимания на нетерпеливое бурление горной реки. Думая каждый о своем, они, пробираясь среди жидкой грязи раскисшей тропинки, машинально выбирали более проходимую дорогу.

Стоило Мариссе на момент ослабить внимание, как она наступила на камень, который зашатался под ее ногой, словно нарочно залег, подстерегая неосторожного пешехода, в надежде спустить растяпу с горы.

Брэди успел подхватить Мариссу, крепко прижав ее к себе; и коварный камень разочарованно покатился вниз, не добившись человеческой жертвы.

– Берегите себя! – пробормотал Брэди, с жадностью вглядываясь в лицо своей спутницы.

Царапины и ушибы почти совсем прошли, и сейчас, без всякой косметики, ее кожа сияла чистотой и здоровьем.

Он нехотя выпустил Мариссу из объятий.

Они молча, плечо к плечу, продолжали путь. Брэди вдруг почему-то вспомнил фланелевые рубашки, столь полюбившиеся его гостье. Что с ними делать после ее отъезда? Оставить висеть в шкафу? Или, чтобы отогнать от себя болезненные воспоминания, продолжать носить их как ни в чем не бывало? Как он почувствует себя, надев рубашку, сохраняющую ее запах, нежность ее прикосновения?

Постепенно замедлив шаг, она наконец остановилась.

– Это не та река и не тот мост, – решительно заявила Марисса.

Брэди очнулся от праздных размышлений. До него не сразу дошел смысл сказанных ею слов.

– О чем это вы?

– Эта река и этот мост не вызывают у меня никаких ассоциаций. Они не способны всколыхнуть мою дремлющую память.

– Тогда, наверное, все дело в буре. Сквозь сон вы услышали звуки грозы, и вам приснилась какая-то другая буря.

Молча смерив Брэди долгим внимательным взглядом, Марисса медленно сосредоточенно заговорила:

– Я еще перед сном испытывала какое-то странное беспокойство, Брэди. Мне кажется, буря здесь ни при чем.

Брэди припомнил, что он тоже испытал странное беспокойство. Сон не шел к нему, и он ночь напролет проработал в своей мастерской. Но прикосновение к дереву, его любимому материалу, не приносило ему обычной радости и душевного покоя. Он думал о Мариссе, как ни старался переключиться на другое, о ее прошлом, о своем будущем…

Он взял ее за плечи и притянул к себе.

– Я знаю, что обидел вас вчера, и прошу меня извинить. Еще я хочу сказать, на случай, если у вас есть какие-то сомнения. Я тоже очень хотел вас, Марисса. Вам не понять силы этого желания. Но ваш сон подтвердил мою правоту. Вовремя оторвавшись от вас, я поступил именно так, как требовалось.

– Мой сон? – в недоумении переспросила она.

– В том сне присутствовал какой-то другой мужчина.

Ей хотелось закричать от отчаяния. Ну почему, почему этот человек, к которому ее неудержимо влечет, так одержим ее прошлым?

– Тот мужчина из кошмара, очевидно, много для вас значил. Иначе вы не вспомнили бы о нем после пробуждения.

Марисса проницательно посмотрела на Брэди.

– Я не понимаю, чего вы так боитесь. Может быть, меня?

Он крепко сжал ее локти, но тут же отпустил руки, как будто в ее словах была доля истины.