— Кран просто износился. Он, наверное, ровесник твоему дому. Мне давно следовало заменить его.

— Ага, так ты признаешь, что это была твоя ошибка?

— Если тебе так хочется, пусть будет моя. То есть я хотел сказать, если тебе от этого легче, будем считать, что виноват я. В таком случае дай мне несколько минут, и у тебя здесь все будет исправно работать. Ну как, согласна?

— Конечно. Даю тебе эти несколько минут.

Майк установил новый кран и вышел из кухни, чтобы открыть вентиль, регулирующий подачу воды. Сингер потащился следом. Вернувшись, Майк проверил кран. Протечек не было.

— Ну вот, теперь можешь спокойно вздохнуть.

— Ты, наверное, специально делаешь вид, что все так просто, — проговорила Джулия. — Между прочим, до твоего прихода я думала о том, какого сантехника позвать, если ты не справишься.

Майк притворился оскорбленным.

— Невероятно! После всего, что я сделал в твоем доме, как ты могла даже подумать о таком?!

Джулия рассмеялась, а Майк, опустившись на корточки, принялся убирать на место бутылки с моющими средствами.

— Нет-нет, я сама. — Она опустилась на корточки рядом с ним. — Я тоже кое-что умею.

Через минуту шкафчик под раковиной был закрыт, а пол вытерт. Джулия понесла мокрые полотенца в подвал, а Майк тем временем собрал инструменты. Вернувшись, Джулия сразу направилась к холодильнику.

— Не знаю, как ты, а мне необходимо выпить пива. Будешь?

— С удовольствием.

Джулия вынула из холодильника две бутылки «Коорса» и протянула одну Майку. Они чокнулись.

— Спасибо, что спас меня. Готова повторить это еще тысячу раз.

— Для того и существуют друзья, верно? — отозвался Майк.

— Пойдем попьем пивка на крыльце, — предложила Джулия.

Она направилась к двери, но неожиданно остановилась.

— Постой-постой. Когда я тебе позвонила, ты что-то говорил об обеде… Ты успел поесть? Я, например, умираю с голоду. Из-за дурацкого крана ни крошки не проглотила. Ты как насчет пиццы, не возражаешь?

— Против пиццы трудно что-либо возразить, — улыбнулся Майк.

Джулия направилась к телефону, чтобы сделать заказ. Глядя ей вслед, Майк подумал, что сегодняшний вечер может навеки разбить его сердце.

— Будешь пиццу с ветчиной и ананасом? — крикнула Джулия.

— Буду любую, какую только закажешь, — ответил он.

Они сидели на крыльце в креслах-качалках, наслаждаясь легким ветерком и стрекотом цикад. Солнце уже скрылось за линией горизонта, и его последние лучи освещали верхушки деревьев.

Дом Джулии стоял на участке земли площадью в пол-акра. Сзади и по обеим сторонам находились лесопосадки, и когда Джулии хотелось уединиться, она отправлялась туда. Они с Джимом всегда мечтали жить в старом доме с красивым просторным крыльцом. Хотя сам дом давно нуждался в ремонте, решение купить его возникло в тот же день, когда они в первый раз увидели его.

Сингер лежал здесь же, ближе к ступенькам, и дремал. Один его глаз все равно оставался открытым, словно он боялся пропустить что-нибудь важное. В наступавших сумерках лицо Джулии, казалось Майку, излучает какое-то бледное сияние.

— Как в нашу первую встречу, — с улыбкой произнес Майк. — Помнишь? Когда Мейбл пригласила всех нас с тобой познакомиться.

— Как же я могу забыть один из самых жутких эпизодов моей жизни?

— Но мы же очень мирные, симпатичные люди.

— Я-то этого не знала. И не имела ни малейшего представления о том, чего от вас можно ожидать.

— Даже от Джима?

— Особенно от Джима. Мне потребовалось немало времени, чтобы понять, почему он с такой добротой отнесся ко мне. Раньше мне не приходилось встречать таких людей, как он. Трудно было поверить, что люди бывают добрыми и бескорыстными. Кажется, я в тот вечер не осмелилась даже рта раскрыть.

— Точно, Джим говорил мне.

— Правда?

— Ты не волнуйся, Джим все понял. Он не ждал от тебя особого красноречия. Сообщил нам, что ты очень застенчива.

— Быть того не могло.

— А еще он сказал, что ты похожа на мышку.

Джулия рассмеялась:

— Меня по-всякому называли, но вот с мышкой еще никто никогда не сравнивал.

— По-моему, он так сказал, чтобы мы лучше приняли тебя. Но для нас было достаточно уже того, что ты понравилась Джиму и Мейбл.

Майк замолчал.

Первой паузу нарушила Джулия.

— Мне до сих пор бывает трудно поверить, что я здесь, а прежняя жизнь осталась далеко позади.

— Почему?

— Я имею в виду обстоятельства моей жизни. Я никогда не слышала о Суонсборо и узнала о его существовании только от Джима. Прошло уже двенадцать лет, а мне порой кажется, что я приехала сюда только вчера.

— Ты говоришь так, как будто куда-то собралась, — сказал Майк.

Джулия поменяла позу, подобрав под себя ногу.

— Вовсе нет. Мне здесь очень нравится. Конечно, после смерти Джима мне хотелось начать жизнь заново в каком-нибудь другом месте, но я не рискнула. Да и куда мне было ехать? Устроиться по соседству с матерью?

— Ты с ней общаешься?

— Она звонила мне как раз перед Рождеством и сказала, что хотела бы навестить меня, но так и не собралась. С тех пор я о ней больше ничего не слышала. Наверное, мать рассчитывала, что я предложу ей деньги на дорогу, а я не хочу бередить старые раны.

— Понимаю.

— Мне неприятно думать о тех днях. Впрочем, сейчас уже легче. Я приказала себе больше не возвращаться мыслями в прошлое. Когда я начала встречаться с Джимом, мне еще хотелось поддерживать связь с матерью. Как знать, может быть, я нуждалась в словах одобрения? Мне это тогда почему-то казалось важным.

— А теперь?

— Теперь все не так. Она даже не приехала на мою свадьбу. Не появилась на похоронах Джима. В конечном итоге я оставила попытки сохранить с ней отношения.

Слушая Джулию, Майк смотрел на окутанные сумраком деревья, среди которых мелькали тени летучих мышей.

— Генри меня постоянно подначивает, да и родители частенько подтрунивают, но мне приятно осознавать, что они всегда придут мне на помощь. Не знаю, что бы я без них делал. Мне трудно представить себе, как это — жить одному.

— Если придется, и ты сможешь жить один, — заметила Джулия. — Ну, а я все-таки не одна. У меня есть Сингер, есть друзья. Пока достаточно.

Майка так и подмывало спросить ее, относится ли Ричард к кругу друзей, однако решил не портить настроение ни себе, ни ей.

— Могу я задать тебе вопрос? — спросила Джулия.

— Конечно.

— Что случилось с Сарой? Мне казалось, что у вас складываются прекрасные отношения… и вдруг вы перестали встречаться.

Майк поудобнее устроился в кресле.

— Видишь ли, тут и рассказывать особенно не о чем.

— Ты всегда так отвечаешь. И все-таки почему вы расстались?

Майк задумался. Затем провел рукой по волосам.

— Тебе, наверное, лучше не знать.

— Что она натворила? Обманывала тебя?

Майк снова замолчал, и Джулия поняла, что ее догадка верна.

— Извини, Майк. Мне очень жаль.

— Это был один парень с ее работы. Утром, когда я шел в мастерскую, то увидел, что его машина стоит возле ее дома.

— И что же ты сделал?

— Ты хочешь знать, рассердился ли я? Конечно. Но честно говоря, виновата во всем не только она. Я был не слишком внимателен к ней, не слишком галантен. Наверное, она это чувствовала. — Он вздохнул и провел ладонью по лицу. — Видимо, в глубине души я понимал, что наши отношения обречены, так что особенно и не старался закрепить их. И тогда случилось то, что и должно было случиться.

Какое-то время оба молчали. Джулия кивнула на пустую бутылку:

— Будешь еще?

— Возможно, — ответил Майк.

— Сейчас принесу.

Джулия встала, и Майк проводил ее взглядом. Как хороша она в обтягивающих джинсах!

Майк встряхнул головой, отгоняя эту мысль прочь. Сейчас не время. Если бы они сидели в ресторане и лакомились омаром, запивая его вином… Но за пивом и пиццей? Нет, сегодня обычный, ничем не примечательный вечер. Все как всегда, как раньше — до того, как он имел неосторожность влюбиться в нее.

Майк по-прежнему не был до конца уверен в том, когда это случилось. Само собой, после смерти Джима.

Джулия вернулась, протянула ему бутылку пива и снова села.

— Джим обычно говорил точно так же, ты знаешь?

— Что говорил?

— «Возможно». Когда я спрашивала, хочет ли он еще пива. Он у тебя этому научился?

— Возможно.

Джулия рассмеялась и спросила:

— Ты вспоминаешь о нем?

Майк кивнул:

— Постоянно.

— Я тоже.

— Не сомневаюсь. Он был хороший парень, замечательный. Другого такого не найти. Джим то же самое говорил и о тебе.

Джулия откинулась на спинку кресла.

— Ты тоже замечательный, Майк.

— Угу. Я и еще миллионы таких, как я, — мы замечательные. Но Джим был один на миллион.

— Нет, Майк, ты замечательный человек. Ты родом из того же маленького городка, что и он, у вас с ним много общего. В чем-то вы с Джимом были как братья. Мне даже казалось, что твой брат он, а не Генри. Если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что Джим никогда не смог бы так же ловко починить кран. Он вообще ничего не умел чинить.

— Ну, Генри с такой задачей тоже не справился бы.

— Серьезно?

— Точно. Генри не любит пачкать руки.

— Забавно, если принять во внимание, что вы на пару владеете автомастерской.

— Честно говоря, мне больше нравится возиться со всякими железками, чем выполнять бумажную работу.

— Значит, работать вместе с Джимом ты не стал бы, верно?

— Конечно, нет. Я бы не выдержал больше недели. Верил бы каждому, кто пришел бы в контору. Я не умею отказывать людям, когда они говорят, что им нужна помощь.

— В самом деле? — спросила Джулия и прикоснулась к его руке.

Пиццу принесли через несколько минут. Прыщавый подросток в очках в толстой оправе долго производил подсчеты и, наконец, заикаясь, назвал сумму.

Майк потянулся за бумажником, но Джулия опередила его, первой достав деньги.

— Даже не думай. Плачу я.

— Но я съем куда больше, чем ты.

— Можешь съесть хоть все, заплачу все равно я.

Прежде чем Майк успел возразить, она протянула разносчику пиццы деньги и отнесла коробку с заказом на кухню.

— Картонные тарелки сгодятся?

— Я всегда ем с картонных тарелок.

— Знаю, — сказала Джулия, подмигнув ему. — Жаль, что не могу выразить тебе моего великого сожаления по этому поводу.

Следующий час они ели и неспешно беседовали в спокойной, дружеской, давно сложившейся манере. Говорили о Джиме, вспоминали всякие забавные случаи и в конечном итоге перешли к обсуждению последних событий в Суонсборо и общих знакомых. Иногда Сингер поскуливал, стараясь обратить на себя внимание, и тогда, не прерывая разговора, Майк бросал ему корочки от пиццы.

Минуты летели незаметно, и вскоре Джулия почувствовала, что Майк задерживает на ней взгляд дольше обычного. Это удивило ее. За все время, пока они находились здесь, он не сделал и не сказал ничего из ряда вон выходящего. И дело даже не в том, что они сидели на крыльце и ели пиццу, как будто договорились об ужине заранее.

Никаких причин считать, что сегодняшний вечер отличается от других, не было. Однако у Джулии возникло чувство, что сегодня все иначе. И что самое интересное, ей не хотелось, чтобы это чувство исчезло. Майк сидел, положив ноги в кроссовках на перила. Симпатичный мужчина в самом расцвете сил. Впрочем, Джулия и раньше знала это, еще до замужества.

С Майком не нужно внутренне собираться, следить за каждым своим словом и жестом, не нужно искать потаенного подтекста во фразах, не нужно думать о том, как произвести впечатление. Джулия вдруг поняла, что в бурном водовороте двух последних недель она едва не забыла о том, насколько приятно общество Майка.

Так же приятно, как и время, когда она была женой Джима. И дело не только в океане восхитительных эмоций, в котором Джулия купалась, занимаясь с ним любовью. Не менее прекрасными были неторопливые беззаботные минуты по утрам, когда они, лежа в постели, читали газеты или пили кофе.

Или долгие походы по магазинам, где они искали мебель для спальни, обсуждая достоинства вишневого дерева или клена. То были мгновения наивысшего блаженства, когда Джулия наконец позволила себе поверить в невозможное. Мгновения, когда мир казался ей совершенным.