Мелоди Томас - Ангел в моей постели

Он посмотрел на ее пальцы, вцепившиеся в его рукав.

– Что произошло между вами и мистером Манро?

Она отдернула руку, повернулась и пошла к дому. Мистер Рокуэлл окликнул ее, но она не остановилась. Дверь была распахнута.

В холле появилась Бетани.

– Виктория! – Глаза девушки были полны слез. – Мы беспокоились о тебе.

– Я сама могу о себе позаботиться, Бетани. – Она не ожидала, что ее голос прозвучит так резко, потому что очень обрадовалась, увидев девушку. – Пожалуйста... – Виктория коснулась щеки Бетани, – иди домой, к сэру Генри.

Виктория поднялась на третий этаж и побежала к своей комнате.

Виктория лежала в постели и, подперев щеку рукой, пристально смотрела на затухающий в камине огонь. Наступила полночь. А Дэвид все не возвращался. Обед на подносе, который поставила миссис Гибсон на маленький столик, оставался нетронутым. К ней постучалась Бетани, но Виктория была не в силах с ней говорить и зарылась в подушку, тщетно пытаясь заснуть. Разговор с Неллисом не шел из головы. Она забылась беспокойным сном, и ей привиделась закутанная в плащ фигура.

Она стояла на кладбище среди клубящегося тумана, глядя поверх могильных плит на церковь. На шее висел медальон матери.

«Если что-нибудь случится с Чедвиком, я, как наследник сэра Генри, стану опекуном мальчика и Бетани».

«Ты можешь сделать первый шаг вместе со мной, Мэг».

«Вы позволили себе увлечься этим профессиональным шпионом? Дважды?»

Но Дэвид являлся Виктории в ее снах, ангел в ее постели, не выпускал из объятий и клялся любить в здравии и болезни, пока смерть не разлучит их.

Фигура в плаще, следовавшая за ней, растворилась в тени. Виктория открыла глаза, однако ей казалось, что она бежит сквозь густой черный туман. Но она не была Викторией. Она была Мэг Фаради. Она слышала три гудка парохода. Огонь охватил машинное отделение, пассажиры в панике выбегали на палубу. Крики. Детский плач. Люди рвались к спасательным шлюпкам. Но Мэг пыталась вернуться к трапу. Ее не пропускали. Кто-то ударил ее в плечо, и она полетела в воду, и в ту же минуту взорвалось машинное отделение. В памяти возникали неясные фигуры на фоне бушующего огня, запах пропитанной нефтью морской воды. Судно шло ко дну. Мэг ухватилась за обломки, оказалась на поверхности моря и натолкнулась на плывущий бочонок. Она умоляла Бога не дать ей утонуть вместе с ребенком, обещая Ему свою душу, только бы Он не отнял у нее жизнь.

Насколько она помнила, это была первая в ее жизни молитва. И когда она снова пришла в себя, светило солнце. Она осталась жива.

«Мэ-эгги? Где ты?»

Сон, так похожий на явь, заставил ее резко подняться и сесть, она слышала, как стучит сердце. Так ее называл только отец. Хватая ртом воздух, она приходила в себя. Рассудок медленно возвращался к ней. Ее постель была пуста. Путаясь в одеялах, она бессильно откинулась на подушки. Это был всего лишь сон. Слава Богу.

Дрожащими руками Виктория нащупала в темноте настольные часы на столике у кровати. Камин угасал. В комнате было холодно. Накануне она приняла всего несколько капель снотворного, чтобы расслабить затекшие мышцы. Она ничего не ела, и от снотворного ей стало плохо. Мысли путались. Часы показывали четыре. Это все, что Виктории удалось разглядеть в темноте.

Она сбросила одеяла, плеснула в лицо холодной водой. Как была, босиком, надела халат, затянула пояс. Комната Натаниела была пуста. Значит, Дэвид еще не вернулся. Поколебавшись, Виктория направилась в фехтовальный зал и зажгла развешанные на стенах масляные лампы.

Сняв со стены палку, она повертела ее в руках и, преодолевая боль в боку, приступила к упражнениям.

Неллис получил вчера удовольствие от своей шутки с чаем. Он наслаждался, рассказывая ей о Дэвиде и видя ее растерянность и смущение.

Двигаясь по залу, Виктория не почувствовала уверенности в себе, не обрела душевного равновесия. Не этого ли добивался Неллис? Когда она пересекала зал, ей хотелось вонзить эту дурацкую палку в сердце Дэвида.

Отведя ногу в сторону, она взмахнула палкой и застыла на месте.

– Дэвид!

Он стоял всего в двух шагах от нее. Несмотря на тяжелый плащ и одежду для верховой езды, он выглядел так, как будто его только что подняли с постели. Отросшая борода подчеркивала мрачное выражение глаз, но она не заметила в них гнева.

– В пяти милях отсюда моя лошадь потеряла подкову, – сказал он. – Мы с Натаниелом остановились в гостинице возле Олфристона. Я получил сообщение Рокуэлла только пару часов назад.

– Ему не следовало вызывать тебя сюда с такой поспешностью.

– О чем, черт побери, ты думала, отправляясь к Неллису?

Виктория ничего не ответила и начала проделывать упражнения. Через девять шагов она оказалась у стены, сняла с нее вторую палку, висевшую рядом с фехтовальными рапирами, и бросила ее Дэвиду. Он на лету перехватил ее.

– Он знает, – сказала она. – Он знает, кто ты и кто я. Знает о Натаниеле.

– Неллис угрожал ему?

«Он угрожал тебе!» – хотелось ей крикнуть. Но она спокойно сказала:

– Он намекнул, что если с тобой что-то случится, то он, как законный наследник сэра Генри, станет опекуном Натаниела и Бетани.

– Этого не будет, Мэг.

Она не стала передавать Дэвиду все, что сказал Неллис. Умолчала о телеграмме, полученной от лорда Рейвенспура. Боялась что Дэвид в бешенстве бросится к Неллису. Возможно, именно этого Неллис и добивался.

– Неллис рассказал мне, как ты получил свой титул, и показал список других наград. Ты скрыл от меня, как щедро был награжден за верную службу в Калькутте. Неллис сказал, что ты убийца. Наемный убийца. Это правда?

Дэвид ничего не ответил. Но глаза его потемнели, и он опоздал на долю секунды, отражая ее нападение.

– Что ты делаешь, Мэг?

– Сражайся со мной, Дэвид.

Он уклонился от ее следующего удара.

– Я не так одет.

– Так разденься. Ведь я уже все видела. – Она взмахнула палкой и ударила по пустоте.

– Первое правило. – Его усмешка предупреждала ее, что она ступила на опасную почву. – Не сражайся в гневе. Гнев погубит тебя.

– А ты мастер выживать.

Лампы тускло освещали зал, но этого хватило, чтобы разглядеть, что под халатом на ней ничего нет.

– Боюсь, у тебя есть преимущество, дорогая.

– О! – Она сделала выпад.

Шагнув к ней, он парировал каждое ее движение с такой точностью, будто занимался с ней любовью, подводя ее к неизбежному поражению, и она снова допустила ошибку, при повороте споткнулась и чуть не упала.

– Зачем ты поехала к Неллису? – спросил он.

– Не имеет значения. – Она взяла палку обеими руками и оттолкнула его оружие. – Я нашла то, чего искала.

– Медленнее, – предупредил он.

– Не могу. Сражайся со мной, Дэвид.

– Как ты думаешь, почему я не спрашивал тебя о сокровище?

– Сражайся же, черт побери!

Дэвид только отбивался от ее яростных ударов. Его глаза сверкали, словно предупреждая, что он вполне способен отплатить ей тем же. Но он не станет этого делать.

Она размахнулась, и палка описала дугу, Дэвид поймал ее и, удерживая Мэг на месте, с силой прижал ее к стене. Его прикосновение потрясло ее. Она наклонилась, прижимая руку к ране на боку.

– Тебе больно, Мэг. Позволь помочь тебе.

Его нежность обезоруживала ее. Она понимала, что он пытается сделать. Но он не мог все время таскать ее на плечах. В этом Бетани права. Она больше не может прятаться за спины других людей. Она должна сделать это сама.

– Мне больше нечего сказать. – Он схватил ее за руку, не давая уйти. – Отпусти меня. Я не такая, как ты, Дэвид. Я не могу отмахнуться от боли и притвориться, будто ее не существует.

Он подтолкнул ее к стене и повесил обе палки рядом с рапирами.

– Ты выслушаешь меня, Мэг.

– Меня зовут Виктория. Запомни это!

– Господи. Мэг, Виктория...

– Почему ты не дашь Мэг Фаради просто умереть?

Он обнял ее за плечи и почти касался губами ее губ.

– Потому что я люблю тебя.

Виктория не ожидала этого признания и не могла скрыть своего волнения.

– Я всегда тебя любил. – Он прижался лбом к ее лбу. – Неужели ты до сих пор этого еще не поняла?

Она провела пальцем по его щеке.

– Нет, не поняла.

Взяв в ладони ее лицо, Дэвид поцеловал ее. Это было проще, чем убеждать ее в своей любви. Он целовал ее и испытывал блаженство. Виктория обвила руками его шею и запечатлела на его губах страстный поцелуй. Его обожгло пламенем. Ему не терпелось овладеть ею. Из его груди вырвался стон, но это не был стон наслаждения. Каждый нерв в его теле сопротивлялся ему, и это спасло его от последствий его вожделения.

– Прошу тебя, прекрати свои попытки убить меня, – прошептал он. Ему еще так много надо было ей сказать. – Я не покину тебя. Никогда. Верь мне.

Мэг отступила, и он заглянул ей в глаза. Он пока не мог ей сказать, что пытается добиться для нее помилования. А вдруг не получится?

– Я не настаиваю, чтобы ты сказала мне, где сокровища. Если ты скажешь, что не знаешь, я тебе поверю. Я делаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Ты мне доверяешь?

Она кивнула.

Он запустил пальцы в ее волосы и заставил ее посмотреть на него.

– Скажи, что веришь. Ведь я делаю все, чтобы вы с Натаниелом не пострадали.

– Время на другой стороне, – прошептала она. – Не на нашей. Я просто хочу положить всему этому конец. И не знаю как. Если бы я могла найти моего отца...

Он сжал ее плечи и отстранил от себя.

– Тогда что, черт побери?

– Тогда меня больше не преследовал и бы кошмары, Дэвид. Я могла бы покончить с этим. Я стала бы свободной. Я хочу лишь освободиться от него и моего прошлого. Мне все равно, каким образом.

Он смотрел ей в глаза, в которых блестели невыплаканные слезы.

– И поэтому ты поехала к Неллису?

Она подошла к стене и в изнеможении опустилась на циновку.

– Он как-то связан с этим делом. Дэвид опустился перед ней на корточки.

– Почему ты так думаешь?

– Все началось полгода назад. Его интерес к земле. Одержимость по отношению ко мне. Кто-то должен был к нему поехать. Он слишком много знает о нас и хотел, чтобы я все рассказала тебе. Я в этом не сомневаюсь.

Он пригладил ее растрепавшиеся волосы, готовый в ту же секунду выйти из зала и броситься на поиски Неллиса.

– Он не обидел тебя?

Избегая его взгляда, она покачала головой:

– Шериф Стиллингз привез меня домой. Никто пальцем меня не тронул.

– Необязательно надо ударить, чтобы причинить боль. Должно быть, что-то случилось, если ты не хочешь, чтобы я поехал к нему и выбил ему зубы.

– Куда ты ездил вчера? – спросила она.

– Я нашел каменщика, который когда-то работал в этой церкви. Мистер Гибсон порекомендовал его. Каменщик прибудет сюда завтра, и я посмотрю, кто последует его примеру. Сегодня вечером я объявил, что нанимаю людей, которых интересует честный труд.

– Ты это сделал?

– Мне нужны люди, которые не боятся темноты и хотят выгнать крыс из пещер. Которые готовы бороться за себя и хотят перемен.

Он не знал, как можно что-то изменить, но был уверен, что это место и эти люди много значат для Мэг. Или это она так много значила для него, что ради нее он был готов на все.

– Знаешь, что мне сказал вчера сэр Генри? Он уверен, что большинство жителей этого города на твоей стороне.

– Но сюда никто больше не приходит.

– Думаешь, главная причина в том, что я здесь?

Она засмеялась, смахнув слезы:

– Не судите да не судимы будете? Думаешь, если они все контрабандисты и воры, то будут более снисходительны ко мне? Даже когда Неллис обнародует некоторые сведения о тебе и обо мне? Да никто из нас не осмелится показаться людям на глаза. Не поверят ни мне, ни тебе.

– Со вчерашнего вечера они верят, что я найду пещеры, не важно, с их помощью или без нее. Они также верят, что когда я их найду, то навсегда закрою в них все входы. Поверь мне, я расправлюсь с любым, кто без приглашения явится в Роуз-Брайер. В чем тут сомневаться? Я как открытая книга.

Ее ресницы были мокрыми от слез.

– Ты в самом деле любишь меня?

Он подумал, что в ее полных слез глазах отражается все, что было у него на сердце, и, взяв в ладони ее руки, поднес ее пальцы к губам. Он понял, что полюбил ее еще в те далекие времена, что его сердце было в опасности с той самой минуты, когда их взгляды встретились на поле для поло в Калькутте.

– Мне следовало еще много лет назад найти способ помочь тебе. Но я не мог.

– Ты был связан словом чести и исполнял свой долг, Дэвид. Как и сейчас.

Он понимал, что такое честь и что такое бесчестье и какая тонкая грань разделяет их. Но он знал лишь одно: он любил Мэг и не мог допустить, чтобы она умерла в тюрьме.

– Когда я впервые увидела, как ты уходишь с поля, – едва слышно заговорила она, – то поняла, что никогда не встречала человека, подобного тебе. Могу даже описать, как ты был одет и какого цвета была твоя лошадь. Ты был единственным мужчиной, который не положил свое сердце к моим ногам на второй день нашего знакомства. – Она отняла у него руку. – Мне еще предстояло встретить равного тебе. Ты очень хорошо справился со своим заданием.