Игнат вдруг встал и низко поклонился ей.

– Ну что ты! – смущенно проговорила она и обняла его. – Тебе хорошо тут будет. Да и Наталья сюда частенько приезжает. Федор-то лучший друг ее брата Петра. А он на соседней улице.

– Знаю, знаю, – закивал Игнат. – Мне уж Марьюшка все рассказала. Ромашка-то тут останется. Не возражаешь?

– Нет, конечно, – улыбнулась Ангелина. – Кошке по-любому в деревне лучше. А ты если что, то сразу можешь ко мне перебираться, – добавила она. – Вот тебе мой телефон.

Она протянула бумажку с номером. Игнат спрятал ее в карман брюк.

– Дай бог тебе всего! – тихо сказал он.

– И тебе, Игнатушка! – ответила она и поцеловала его.

До Новосибирска она доехала с Федором. Он даже отвез ее на автовокзал и посадил в автобус.

– Может, останешься еще на денек? – спросил он. – Наверное, с подругой хочешь повидаться? Да и Лиза обидится, что ты вот так уехала.

– Не думаю, – улыбнулась Ангелина. – Лиза девушка умная и все понимает. А мне домой нужно! Муж у меня один, да и дело новое не терпится начать. Знаешь, Федя, – задумчиво добавила она, – мне вот уже за пятьдесят, а я словно только жить начинаю. Странно даже! Но такой задор чувствую, такую радость в душе! Я так много поняла за последнее время! И мне не терпится скорее зажить этой новой, интересной жизнью, понимаешь?

– Понимаю, Геля! – ответил Федор и легко обнял ее. – И очень рад за тебя! Но надеюсь, что ты нас не забудешь! Мой дом всегда открыт для тебя и для твоих близких.

– Спасибо! – ответила она и поцеловала его в щеку.

Федор дождался, пока подойдет ее автобус, потом помахал ей рукой и ушел.

Через три часа Ангелина была в родном городе. Она вышла на автовокзале и задумчиво посмотрела на циферблат больших круглых часов, висящих над входом. Было почти три часа дня. Она замедлила шаг.

«Сегодня суббота, – думала Ангелина, – Толя должен быть дома. А поеду-ка я сразу к нему!»

Она улыбнулась, закинула сумку на плечо и быстро двинулась на троллейбусную остановку.

Когда оказалась возле своего дома, то начала волноваться.

«Ох, и ругала бы меня Лиза, – думала Ангелина, – что я в таком неподобающем виде хочу предстать перед мужем. Но не поеду же я сейчас в квартиру Дарьи специально для того, чтобы переодеться и привести себя в порядок!»

Она оглядела свои черные джинсы, ботинки, вздохнула и направилась к подъезду.

Подойдя к квартире, почему-то позвонила, хотя ключи имелись. Долго никто не открывал. Она, волнуясь все сильнее, позвонила еще раз. Дверь распахнулась. На пороге стоял заспанный Анатолий. Увидев ее, сделал шаг назад и запахнул махровый халат. Ангелина тихо поздоровалась и вошла. Он смотрел на нее так, словно не верил своим глазам. Она поставила сумку на пол. Анатолий вышел из столбняка, кинулся к ней, помог снять куртку. Она переобулась и сразу отправилась в ванную. Когда тщательно вымылась и надела свой старый махровый халат, который так и висел на крючке, то ей показалось, что ничего не изменилось и что она никуда не уезжала из этой квартиры. Но посмотрев на себя в зеркало, увидев похудевшее, похорошевшее лицо, короткие каштановые волосы, сияющие глаза и свежий румянец, Ангелина глубоко вздохнула и улыбнулась себе.

Когда она зашла на кухню, то увидела, что Анатолий уже накрывает на стол. Он выставил бутылку шампанского. Ангелина удивилась, но промолчала. Потом пошла в спальню и открыла шкаф. Ее почему-то безумно раздражал этот застиранный бесформенный халат, к тому же на два размера больше, чем ей теперь было нужно. Сняв его, она начала перебирать вешалки. Заметив давно купленное яркое трикотажное платье, которое она не носила из-за того, что оно слишком обтягивало ее полную фигуру, Ангелина обрадовалась и достала его. Надев, увидела, что сейчас оно сидит отлично. Она слегка подкрасила глаза и припудрила лицо. И вернулась на кухню. Анатолий уже открыл шампанское. Окинув Ангелину быстрым взглядом с ног до головы, он тихо произнес:

– Ты великолепно выглядишь! И мне даже как-то неудобно находиться в халате рядом с такой красивой женщиной.

– Так переоденься, – сказала она и зарделась от удовольствия.

Раньше таких слов Ангелина от него никогда не слышала.

– Момент! – ответил он и быстро вышел из кухни.

Ангелина села за стол. Улыбка не сходила с ее лица. Когда Анатолий появился в дверях кухни, она тихо засмеялась. Он надел брюки, белую рубашку и галстук. Разлив шампанское, он поднял бокал и, немного нервничая, произнес:

– За нас!

– За нас, – повторила она, касаясь его бокала своим.

Они выпили. Анатолий взял ее за руку.

– Ты простила меня, родная? – спросил он, заглядывая ей в глаза. – Я так виноват перед тобой! Но я был словно в тумане!

– Это было ужасно, – тихо произнесла она, отнимая руку.

– Геля, прости, прости! – взволнованно сказал Анатолий и нервно сцепил пальцы. – Это была ошибка! Но кто из нас не ошибается?

– Она сама тебя бросила? – уточнила Ангелина.

– Тебе это так интересно? – хмуро спросил он. – Трудно сказать, кто кого бросил. Просто мы совершенно разные люди, вот и решили, что нам лучше разойтись. Знаешь, Геля, хотелось бы уже забыть обо всем этом раз и навсегда! К тому же ты сама тоже не была все это время в одиночестве! Я видел мужчину, который ждал тебя возле джипа.

– Это Федор, – улыбнулась Ангелина, – он просто мой друг и ничего более. Но был мужчина, который за мной ухаживал, – добавила она.

– Что еще за мужчина?! – нервно спросил Анатолий.

– Зовут Александр, он заведующий клубом, – спокойно ответила она и улыбнулась, наблюдая за покрасневшим лицом мужа.

– И что? У вас что-то было? – продолжил он расспросы.

– Только целовались, – созналась она. – Дальше дело не пошло. И не потому что он не хотел, а потому, что я так решила!

– Да? – явно обрадовался Анатолий. – Тебе можно верить? Но ты так разительно изменилась, так похорошела! И меня это задевает! Я тут все думал: неужели из-за какого-то мужчины так изменилась моя жена? Почему же она не могла это сделать ради меня?! Вот вопрос!

– Для меня это тоже вопрос, – мягко проговорила она. – Но назад пути нет. Понимаешь, мне нравится все, что сейчас происходит в моей жизни! И я вдруг поняла, что жить одной не так уж страшно.

– Что ты говоришь, что говоришь? – разволновался Анатолий. – А я вот понял, что страшно! Оказалось, что ты мой самый близкий человек. Мы столько лет вместе! Да, я вел себя как скотина, не отрицаю! Но когда ты исчезла из моей жизни, то очень скоро я потерял покой, как будто у меня отняли… ногу… или руку, в общем, какую-то важную часть тела. И я без нее могу жить, но уже совсем в другом качестве, понимаешь? Каким-то ущербным, что ли.

Ангелина кивнула и взяла его за руки. Он резко придвинулся и схватил ее в объятия…

Проснулась она рано и совершенно счастливой. Анатолий спал на ее плече. Ангелина начала улыбаться, вспоминая подробности минувшей ночи. Ее даже бросило в жар от того, что она позволяла себе делать. Но ощущения были необыкновенно острыми и приятными. Анатолий был в восторге от ее раскованности. Они словно вернулись в юность. Но даже тогда Ангелина не была такой.

«Поневоле захочется нарядиться в то красивое белье, которое мы купили с Лизой, – подумала она и заулыбалась. – И неплохо купить что-нибудь еще в таком же духе. Вот Толенька удивится и обрадуется!»

Пока они завтракали, Анатолий смотрел на нее, не отрываясь. Когда Ангелина убрала со стола, он вдруг потащил ее в спальню. Она смеялась, отбивалась, но потом подхватила его игру. Через час они встали с постели. Ангелина отправилась в ванную. Когда вышла, то сказала, что ей необходимо уйти.

– Как уйти? – изумился Анатолий. – Куда? Ведь сегодня воскресенье! Я хотел весь день провести с моей любимой женушкой!

Она покраснела от этих слов.

– Не отпущу никуда! – сказал Анатолий и погрозил ей пальцем. – Будешь дома сидеть!

– Не буду! – засмеялась она. – Закончилось мое сидение! Я выхожу на работу!

– Как это? Ты хочешь вернуться к нам на производство? Ни за что! – решительно проговорил он.

Ангелина присела на край кровати и начала рассказывать о предложении Дарьи. Анатолий слушал внимательно.

– Хотелось, чтобы ты помог нам, – сказала она в завершение.

Он крепко задумался. Ангелина видела, что он вроде бы и рад за нее и в то же время такие перспективы его не совсем устраивают. Анатолий пока не мог свыкнуться с мыслью, что она так разительно изменилась. Ему, видимо, подсознательно хотелось, чтобы Ангелина по-прежнему оставалась домашней скромной женщиной, занимающейся исключительно мужем и хозяйством.

– Ну что, я могу на тебя рассчитывать? – спросила она и встала.

Анатолий тоже встал, обнял ее, прижал к себе.

– Конечно, родная, – после паузы ответил он, – помогу всем, чем смогу. И думаю, что это очень перспективное начинание.

– Спасибо! – обрадовалась она и крепко его поцеловала.

Ангелина вышла в коридор. Она вчера даже не достала вещи из сумки. Раскрыв ее, вынула свитер, потом ситцевую ночную рубашку, которую так ругала Лиза. Тихо засмеявшись, Ангелина отнесла ее на кухню и без сожаления отправила в мусорное ведро. Потом вернулась в коридор. На самом дне сумке она увидела белеющую брошюру. Раскрыв ее, села на пуфик. Это были сказки Пасечника. Она пробежала глазами по страницам и задержалась на одной из сказок. Она называлась «Две пчелы».

Две пчелы жили-поживали в одном улье. Сколько они себя помнили, столько они жили вместе. Занимались повседневными делами, летали по лугам, вечерами жужжали о всяких занимательных пустяках. Мир был понятен, жизнь казалась радостной. Но вот одна пчела вдруг стала задумываться о чем-то. Она говорила непонятные вещи, будто где-то есть луга зеленее, цветы на них ароматнее, солнце ярче. Вторая пчела смотрела на нее с грустью. Ее не занимали чужеземные красоты, ее мир был здесь, и она не представляла жизни без этого улья и этой пчелы. Иногда ее глаза, крылышки, пушистое полосатое тельце даже заслоняли красоту лугов и синеву небес. Но первая пчела становилась все задумчивее, все печальнее. И как-то она не вернулась вечером в улей. Вторая пчела сидела на высоком цветке таволги, росшем возле улья, и вглядывалась вдаль. Вот уже солнце начало скатываться к горизонту, его лучи покраснели и потускнели. Вот оно скрылось на ночлег, и появились искрящиеся капельки звезд. А первая пчела все не возвращалась. Не вернулась она и под утро. Вторая пчела все сидела на таволге, все ждала. Солнце поднялось, мир засверкал мельчайшими бисеринками росы, обсыпающей траву, паутину, улей. Вторая пчела смотрела на это великолепие, но словно не видела его. Без первой пчелы красота мира погасла, и даже искры росы казались тусклыми и размытыми. Прошел еще день. Вторая пчела так и сидела на таволге. Ветерок раскачивал его, иногда подлетали бабочки, но, увидев пчелу, порхали какое-то время над ней и улетали. Она словно застыла. Сложив крылышки, сидела на белых цветочках и упорно ждала.

И дождалась. К концу третьего дня она услышала знакомый трепет крыльев и вышла из оцепенения. Первая пчела села на улей. Ее вид был потрепанным. Вторая пчела перелетела с таволги и уселась рядом. Первая пчела начала взахлеб рассказывать о далеких прекрасных лугах, о невиданных цветах, о дразнящих ароматах. Когда она замолчала, вторая пчела робко спросила, зачем она вернулась, раз в далеком чужом мире так прекрасно.

– Я вернулась потому, что мой мир здесь, – после паузы ответила первая пчела. – И как бы там ни было красиво и замечательно, но я там чужая. К тому же мы столько времени вместе! И я поняла, как ты мне нужна. И никакие самые красивые цветы не заменят мне одного твоего взгляда, одного движения твоих прекрасных крылышек. Вот уж правду говорят: в гостях хорошо, а дома лучше. А мой дом даже не этот улей и этот луг, а ты!

Вторая пчела вздохнула и прижалась к первой. И они замерли, глядя на закат и чувствуя полную гармонию.


Ангелина дочитала сказку, вздохнула и закрыла брошюру.

«А ведь и правда, – подумала она, – вот мы с Толей словно побывали в чужих мирах. Он – в объятиях чужой ему женщины, я – в «Медунице». Но все равно мы вернулись в свой улей, друг к другу. И что это? Разве это лишь привычка? Наверное, это и есть любовь».