Юджиния Райли - Ангельский огонь

— Дядя Жиль, — прошептала Анжелика.

— Что? Ты еще не собралась?

В ответ Анжелика только плотнее закуталась в накидку.

— Успокойся, дорогая, и незачем демонстрировать свою скромность. Мы же родственники.

Он подошел к девушке ближе, отчего у нее забилось сердце. Запахи перегара и пота, исходившие от него, делали Фремо невыносимо мерзким.

— Я буду сейчас готова. Мне нужно еще несколько минут.

Она надеялась, что он выйдет, но Жиль продолжал рассматривать ее. Потом медленно положил свои руки ей на плечи. Попытка отстраниться вызвала ярость, но в конце концов он отступил.

— Все прекрасно. Через четверть часа мы уедем. Оденься поприятней! — и, облизнув толстые губы, добавил: — А ты хороша, крошка!

Жиль вышел. Анжелика вздохнула, передернула плечами и только сейчас ощутила, насколько он был неприятен — она даже не спросила, куда следует идти.

Ярко светило солнце, когда Ролан Делакруа поехал выполнять просьбу кузена. Развалившись на подушках кареты, он наслаждался открывающимся видом. Ролану всегда нравился Французский квартал с его обилием делового люда, продавцов, покупателей, тротуары здесь всегда заполняли красавицы-мулатки с корзинами на головах, пытавшиеся привлечь внимание прохожих к фруктам, пралине и овощам. Воздух был насыщен разнородными запахами: ароматом цветов, исходившим с многочисленных веранд, духом горячего хлеба и острой креольской пищи из каждого ресторана. По обеим сторонам улицы возвышались здания, выкрашенные в разнообразные тона. Окна их обрамляли ящики с цветами.

Рыжеволосая женщина прямо с балкона выплеснула воду на мостовую. Ролан про себя грустно улыбнулся. Он считал просьбу Жан-Пьера дурью, которую не хотелось исполнять. Но раз обещал, нужно сделать! Придется отправиться на рынок и встретить любовницу кузена. Во имя девушки, а отнюдь не для Жан-Пьера он пошел на этот шаг. Непростительно было бы оставлять ее одну в этом небезопасном месте. Впрочем, может быть, хоть эта связь слегка образумит Жан-Пьера. А то не миновать ему судьбы Жюстэна, чья привязанность к картам, выпивке и женщинам преждевременно свела блестящего плантатора в могилу. Ролан грустно вздохнул. Хорошо еще, что красавица-вдова Жюстэна, Эмили, обрела свое счастье с благородным Морисом Миро. Больше всего Ролану сейчас хотелось встретиться с этой счастливой семьей. Если бы не эта дурацкая просьба! Надо отделаться от девчонки пораньше! Ну ничего, осталось только объехать собор Святого Луи и повернуть на улицу Декатер, а там уж до рынка рукой подать!

Открывшийся вид отвлек Ролана от размышлений, у него захватило дух. Чего только здесь не было! Все, начиная от драгоценных персидских ковров и кончая куриными потрохами, — все было разложено на прилавках. Продавцы зазывали покупателей на всех языках! Индийцы предлагали красочные покрывала, матросы демонстрировали экзотических птичек, чей гомон вливался в общий шум, обезьяна крутила шарманку и выпрашивала деньги. В воздухе стояли запахи рыбы, свежих овощей, фруктов, кофе, горячих сосисок…

Глядя на окружающих его людей, Ролан забеспокоился: а как же он найдет Жиля Фремо и эту девчонку? Здесь полно всякого сброда! Но его опасения были напрасны — он тут же увидел открытую пролетку, в которой сидел Жиль с девушкой, которую сопровождала мулатка. Внешность незнакомки поразила Ролана.

С первого мгновенья его внимание было приковано только к ней. Хрупкая, одетая в белое кружево, с мягкими чертами лица, огромными карими глазами, роскошными черными волосами, она выглядела, как королева! И по мере того как пролетка приближалась, он только больше поражался, насколько обаятельна и прекрасна девушка!

Вслед за чувством очарования у него возникло чувство негодования: и это создание — любовница Жан-Пьера! Эта девушка, выглядевшая ребенком — проститутка. Сама мысль показалась невыносимой. Нет, она не может быть любовницей кузена, к тому же тот мог взять ее силой, если этого не сделал до него Фремо! Он чувствовал — нельзя допустить ничего подобного. На минуту его отвлек негр, подошедший с засахаренными фруктами. Ролан бросил монету, не дожидаясь, когда тот предложит свой товар, потом снял цилиндр, оставил его на сиденье и поспешно вылез. Он пошел навстречу пролетке и, не дожидаясь, когда она остановится, крикнул:

— Жиль! Мне надо поговорить с тобой!

Пролетка остановилась. Человек, вышедший из нее, вызвал у Ролана неприятное чувство — высокий, мускулистый, с резкими чертами лица, с неприятным выражением грубости и отвращения.

— Доброе утро, — пробормотал он. — Я и не надеялся, что меня удостоит такой чести…

— Я — кузен Жан-Пьера, — оборвал его Ролан.

При этом он посмотрел мимо Жиля, прямо на девушку. Черт возьми, как хороша! Яркие блестящие глаза, аккуратный носик, румянец, красивый ротик.

Девушка тоже смотрела на него с любопытством. Они встретились взглядом, и его будто ударило током. Какие глаза! Кто же она, эта красавица с гордым взглядом?

— Доброе утро, мадемуазель, — пробормотал он, чувствуя, что не может с ней разговаривать. Он повернулся к Жилю. — В последний раз мы виделись на новогодней вечеринке, правда, я ее не очень хорошо помню.

Лицо Жиля покраснело. Он вынул платок и вытерся.

— Рад тебя видеть, Делакруа.

— Уж и радость, — с сарказмом ответил Ролан. — Чем ты теперь занимаешься? Впрочем, неважно. Я приехал по поручению кузена.

Лицо Фремо вытянулось, задергались желваки.

— В таком случае, я полагаю, что лучше…

— Нам надо с тобой поговорить, — вновь оборвал его Ролан и, поклонившись девушке, добавил: — Я надеюсь, Вы нас извините, но нам необходимо кое-что обсудить.

Сказав это, он схватил Жиля за рукав и кивнул в сторону пролетки:

— Что это за девушка? Откуда она?

— Моя племянница.

— Племянница?

При этих словах Ролан почувствовал, как в нем вновь поднимается волна раздражения. Развратник Фремо! И Жан-Пьер заодно с ним!

— Ты хочешь сказать, что готов отдать свою плоть и кровь моему распутному кузену?

— Но так случилось, что…

И вновь Ролан прервал Жиля.

— Сколько тебе заплатил Жан?

— Двадцать пять тысяч долларов.

— Двадцать пять тысяч долларов? — повторил Ролан, не веря своим ушам. — Для того, чтобы превратить это невинное дитя в наложницу?

— Мсье, это не совсем так. Жан-Пьер сказал, что он…

— Избавь меня от мерзких подробностей. Я не могу поверить, что мой кузен опустился до этого. Сколько лет девушке?

— Семнадцать.

— Семнадцать! И мой кузен купил ее у тебя? А ты продал? Как же она оказалась у тебя?

— Ее родители умерли от желтой лихорадки всего месяц тому назад.

— И вот как ты понял родственные чувства?!

— Мсье, не терзайте меня, — взмолился Фремо. — Я действительно думал, что Жан-Пьер имеет в виду только хорошее.

Ролан схватил Жиля за лацканы пиджака:

— Не оскорбляй меня еще одной ложью, мерзкий трус! Что ты сказал девушке о ее будущем?

— Сэр, отпустите меня.

Ролан отпустил лацканы. Жиль, неровно дыша, стал нервно объяснять:

— Анжелика в действительности ничего не знает, кроме того, что на время своего отъезда я оставляю ее со своими друзьями.

— Анжелика? — мягко переспросил Ролан. — Так ее зовут?

— Да, Анжелика Фремо.

Голубые глаза Ролана сузились от гнева, и он вновь спросил:

— И ты решил продать этого ангела дьяволу?

— Я умоляю вас, мсье, Жан-Пьер только хотел…

— Избавь меня от новой лжи, иначе мое терпение кончится.

Заложив руки за спину, Ролан попытался собраться с мыслями. Жан-Пьер в этот раз действительно сделал то, что хотел. Он купил ребенка, надеясь в будущем сделать его своей любовницей. Надо было разрубить этот узел, убрав, в первую очередь, Жиля. Он не доверял тому. Что удержит его от перепродажи, если ему дадут больше?! Или самому взбредет в голову положить ее в постель, если он уже этого не сделал? Он так разозлился, что услышал скрежет своих зубов. Ролан перевел взгляд на пролетку, где, выпрямившись и глядя перед собой, сидела девушка. Милое и благородное лицо!

Больше Ролан не мог сопротивляться нахлынувшим на него чувствам — пропади все пропадом!

— Подойди к племяннице, — сказал он Жилю, — и сообщи, что твои планы изменились.

— Что?!

— Да, изменились. Так и скажи, что она не поедет к твоим друзьям, поскольку они не готовы ее принять, а вечером ты сам вместе с ней приедешь к Жан-Пьеру. В семь часов. Это даст возможность решить проблему мне вместе с кузеном. Только не забудь, — повторил он. — Скажи об этом девушке.

— Нет, не могу.

— Сможешь. Скажи племяннице, что вы оба приглашены к твоим друзьям на обед.

И, сделав вид, что не заметил грязного взгляда Жиля, добавил:

— Значит, мы вас ждем в семь часов вечера с Жан-Пьером, и, надеюсь, нам удастся все устроить.

С глубоким вздохом Жиль ответил:

— Как пожелаете, хотя я об этом и не думал.

— Но даже если ты и не думал, то должен прийти, и попробуй только причинить девушке боль, — Ролан смотрел угрожающе, — или ты уже ее тронул?

Жиль, побледнев, ответил:

— Я не понимаю, мсье, о чем вы говорите.

— Не понимаешь? Ты не уложил ее еще в постель?

Жиль чувствовал себя пойманным на крючок, он не мог говорить, но в конце концов выдавил:

— Мсье, она же моя племянница.

— Для такого, как ты, это не препятствие. Скажи правду!

— Нет, нет, я ее не трогал, — потряс головой Жиль, — Жан-Пьер хотел, чтобы я… мы…

— Что, чтобы вы…

— Жан-Пьер запретил прикасаться к ней, и я…

— Хорошо, что у тебя осталась еще капля здравого смысла, и, надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь.

Жиль попятился.

— Так значит, в семь?

Фремо утвердительно кивнул и зашагал быстрее к пролетке. Ролан же пробормотал:

— Подонок!

Они разошлись. И хотя Фремо, сидя в пролетке, все смотрел на удаляющуюся фигуру Ролана, тот не повернулся.

Взгляд Анжелики запал в душу Ролана, он весь был в напряжении, и руки еще сжаты в кулаки.

Ему самому еще не была понятна причина такого неистовства. Один взгляд девушки — и он превратился в мстителя, бешеного фанатика! Он считал, что Жан-Пьер не прав, хотя тот наверняка дорого заплатил, тем более что все долги до сих пор оплачивал его отец. Анжелика затронула и его чувства, хотя уже много лет это никому не удавалось. Ее взгляд проникал в самую душу, заставляя трепетать. Ролан давно уже не вмешивался в дела, которые могли бы изменить образ его жизни. Но сейчас его так взволновали намерения двух негодяев, решивших надругаться над девушкой! Ее взгляд пробудил в нем, казалось, давно умершие чувства, вызвал небывалый эмоциональный подъем. Страсть! Страсть, которая породила желание защитить девушку, потребность обладать ею. Он понимал, что не слышал ее голоса, но в то же время был абсолютно уверен, что у нее небывало приятный голос, голос ангела.

Когда пролетка отъехала, Анжелика посмотрела внимательно на Жиля, поскольку сцена на рынке не вязалась с тем, что он ей сказал.

— Что это за мужчина, дядя Жиль?

— Один из членов семьи, где ты будешь жить, — буркнул он.

— Да, но почему он не поехал с нами?

— У него изменились планы. Сейчас он занят, а вечером мы будем обедать у Делакруа.

— Делакруа?

— Да, это его фамилия.

— Но тогда…

— Хватит болтать.

Анжелика вздохнула, зная, что выспрашивать дальше было бы бесполезным. Однако это происшествие заставило ее призадуматься. Что это за незнакомец? Он казался сочетанием силы и чего-то опасного, что испугало ее. А что у него за семья? Вне всякого сомнения, у него есть жена и, вероятно, дети, и при этих обстоятельствах пребывание в его доме будет, конечно же, скандальным. Почему незнакомец обратился к дяде? И чем Жиль вызвал его гнев? Почему он смотрел на нее так пристально?

Даже сейчас, вспоминая его взгляд, она не могла сдержать дрожь… Но, видимо, следовало подождать. Впрочем, ничего другого она и не могла бы сделать.

Пока Ролан ездил на рынок, Жан-Пьер привел себя в порядок и теперь пил кофе. Сейчас он выглядел совсем по-иному: безупречно одет, чисто выбрит, на лице благожелательная улыбка. Он прекрасно смотрелся на фоне стилизованной мебели розового дерева, роскошных ковров и картин.

Отодвинув полупустую чашку с кофе, он встал и подошел к окну и сразу же почувствовал запах жимолости и жасмина, доносившийся из бурно цветущего сада. Подумав, какой шок испытает Ролан при посещении рынка, увидев Анжелику, Жан-Пьер с чувством превосходства рассмеялся. Но его отдых продолжался недолго, поскольку в гостиную, чуть не сбив его с ног, ворвался Ролан.