- Боже, боже, я знаю, что лучше уже не будет. Это конец, конец всему, что есть. Боже, Боже я хочу умереть, потому что лучше уже не будет. Это последний виток нашего счастья. Боже, Боже, я хочу умереть, хочу умереть, потому что лучше уже не будет…

Стемнело, звезды освещали море и песок. Морская пена, осиянная серебристыми лунными лучами, приносила в их мир сказку. Бетти посмотрела на огонь, на догоравшие угольки, искорки летали вокруг нее, словно огненные бабочки. Она потягивала вино, ожидая Фредди. Появился Фредди с большой рыбиной в руках. Он стал чистить с нее чешую, потрошить, встречая изумленные взгляды Бетти. Она никогда не видела его за этим делом, он постоянно отмахивался тем, что он абсолютно нехозяйственный человек. Фредди подал ей тарелку с куском рыбы, он смотрел как она ест, пламя бросало на ее лицо огни. Между ними пробежала волна страсти. Бетти поставила тарелку рядом с собой, кладя голову на грудь Фредди. Это был волшебный миг, такой, какой, что не повториться уже никогда. Он нежно погладил ее голые ноги, стягивая через голову платье. Горел костер, горела их любовь, их страсть. Они жили в эту ночь, они любили в этот миг. Все перестало существовать, все перестало иметь значение, прошлое казалось таким нереальным, а будущие таким далеким. Дыхание жизни наполнило весь этот путь, их путь друг другу.

- Я так люблю тебя, - лепетала она под его губами.

- Я тоже люблю тебя, не покидай меня, никогда не оставляй меня…

- Я с тобой, я всегда с тобой, дорогой…

- Малышка…

Она знала, что это когда-нибудь кончиться, знала, что у всего этого будет плохой конец, но так хотелось верить в сказку. Неужели у этой сказки будет конец? В висках стучала кровь, в груди полыхало сердце пламенем это была магия. Рассвет они встречали в объятьях друг друга. Фредди затушил огонь, подавая платье Бетти. Он молчал, и это молчание ее убивало:

- Что с тобой?

- Больше это никогда не повториться, и ты это знаешь, - он ожидал ее «почему», которое вертелось у нее на кончике языка, но она молчала, - Это было последние волшебство, и ты это знаешь.


₪

Бросив шумный город, бросив все, они покинули город. На Мальте было не обыкновенно хорошо. Дилан ее никуда толком не водил, да, и заграницей она мало была. Роджер долго ее уговаривал съездить на море, она не хотела, боясь, что все узнают о них, но он привел тысячу аргументов. Им вдвоем всегда было хорошо, он постоянно ее смешил, заботился о ней. После того, как он переехал к ней в их отношениях много, что изменилось, стало меньше страсти и появилось больше нежности. Дженни посмотрела на него, они столько лет были знакомы, конечно, она никогда не жалела, что встретилась с Диланом, и вышла за него замуж.  Жалко было одного, что она раньше не поняла, что их безумно тянет друг к другу.

Море шумело перед ними, а Роджер, как из струн извлекал из нее звуки, она таяла под его руками. Еще вчера они ругались о том, что если их застанут папарацци, то они незамедлительно напечатают их фотографии, и тогда уже будет нечего скрывать им. Но он уверил ее, что у Анны Саттон все под контролем. Роджер скинул платок с ее ног. Он восхищался ею. Всегда верная себе и другим, любящая, горячая. Дженни пугало приближение ее сорокалетия, но для него это был самый лучший возраст для женщины. Ему надоели глупые двадцатилетние девицы, которые вились вокруг него, ищущие пути через него в большой мир шоу-бизнеса, мечтающие сделать карьеру, только ему они больше не нужны. Роджер поцеловал ее, разливая по бокалам шампанское, подовая ее бокал.

Они смотрели на закат, и Дженни только сейчас поняла, что всю жизнь стремилась не к тем идеалами. Она мечтала работать, делать карьеру, только не заметила, что упустила самое главное в своей жизни – такие закаты и рассветы. Теперь понятно почему Бетти и Фредди, прожив столько лет вместе, не растеряли свою страстность. Гарри с Холли, тоже не заполняли жизнь только одним бытом. Лишь только она одна единственная жила не так, как они. Как сказала Флора, что сожалеет только об одном, что так бездарно прожила часть своей жизни, так и она делала все, но что-то недоделывала. Лишь сейчас она дышала полной грудью, могла с уверенностью сказать, что жизнь удалась.

- Как там Фредди? – спросила она, зная, что Бетти тоже на берегу моря, и может, смотрит тоже на закат.

- Бетти отрезала его от всего мира. Для него, узнать о ее измене – катастрофа, - ответил он, и помрачнел.

- Что?

- Если он узнает о том, как два года назад она чуть не выскочила замуж за Брайана, он вряд ли простит. Когда она оказалась в больнице, она потеряла ребенка Брайана, - Роджер стиснул руку Дженни, - мы знали о них, - потом добавил он.

- Это ужасно, - шевеля лишь губами, произнесла она.

- Такова жизнь, милая, а наша жизнь тем более. Мы платим за славу своим счастьем, - проговорил он.

- Но, ты-то счастлив? – робко спросила она.

- Жизнь быстротечна, помнишь, как в нашей песне: «Серое сегодня, солнечное завтра, холодное послезавтра, а потом может бездна, или радужное утро». Ни, что не вечно, - она отвернулась, чтобы стереть слезы. Она впервые слышала от него такие слова, такие прекрасные, и одновременно жестокие.

- Так жестоко, - вымолвила Дженни.

- Но это жизнь, - он обнял ее, - пойдем, а то холодно.

В номере Дженни забылась в его объятьях, он умел делать так, чтобы она все забыла. Потом лежа в его объятьях, ей стало немного не по себе, от осознания, что все закончиться так же быстро, как началось. Неужели у всего жестокий конец?


₪

Лето 1987.

Лондон встречал их в молчаливом ожидание. Бетти ожидала удара со стороны прессы. Вся это немая жизнь, напоминала притаившегося тигра в камышах, прыжок будет, только каким? Журналисты убавили громкость, но по-прежнему газеты пестрили теми же заголовками. Бетти уже не могла, как прежде оберегать Фредди, она была дома, приходилось вести его дела, не бросать свою семью, дети нуждались в ней. Она должна, должна - повторяли все кругом, но никто не спрашивал, чего хочет она. А она хотела тихого уголка, простой жизни. Но разве это было возможно? Бетти оглядела свой дом, это ее крепость, ее бастион, но почему она уже не ощущала той защиты что раньше? К ней подошел Рэй, целуя в щеку.

- Как отдохнули? – с легким упреком спросил сын.

- Мы не отдыхали, - ответила она, - нам с твоим отцом нужно было разобраться в себе. Наверное, в лицеи нам все кости перемыли. Рэй, у отца другой менталитет, это ты англичанин по духу, он же восточный человек, и для него все это удар ниже пояса. Я привыкла к этому, и не делай вид, что, ты ничего не знаешь. Все это сложно мне объяснить тебе сейчас. Слишком многое вплелось в нашу жизнь.

- Так это неправда? – Рэй сел на диван.

- Рэй, я люблю его, дорогой, и я никогда бы не была бы способна на такую подлость, - Бетти открыла конверт, присланный с утра, - Только не это, - прошептала она.

Это было печатное анонимное послание:


Он умрет, а ты достанешься мне. Он умрет, а без него ты никто. Он умрет, помни это каждый свой день, просыпаясь по утрам с ним. Он умрет…  


- Мам, что с тобой? Просто кто-то решил тебя попугать, - Рэй выхватил из ее рук лист, сминая его.

- Этого кого-то я знаю, - проронила она, - сожги его, и папе ничего не говори, для него это будет ударом.

- Хорошо, это наш с тобой секрет, - Бетти знала, что он его сохранит, и будет молчать.

Дэвид начал угрожать, вот он прыжок тигра, который опять начал выжидать. Так встретил ее Лондон, переходя от молчания к угрозам. Июнь подходил к концу, Белла и Фредди продолжали записи, а Бетти стала совсем домашней. Ей нравилась такая жизнь, но скоро она ей быстро надоест и она захочет заняться музыкой. Музыка была ее жизнью, как и Фредди.

- Бетти ты где? – Фредди искал ее по дому, но вряд ли он сразу догадается, что она в кабинете. Бетти спрятала улыбку в ладони, потом распустила косу, - Где ты, киса? Не обижай своего котика, - Бетти снова спрятала смех, - Ну, Бетти, я сгораю от нетерпения. Когда я найду тебя, тебе мало не покажется.

Бетти уже не скрывала своего смеха. Открылась дверь, Фредди ворвался в комнату, как вихорь. Он окинул ее жадным взглядом, сделал шаг к ней, Бетти сняла через голову платье, оставаясь в одном кружевном белом белье. Она пожала плечами, продолжая смеяться.

- Бетти, ты искушаешь меня…

- Кто-то сгорает от нетерпения, - сказала она, - Ну давай иди сюда, - Фредди стащил ее с подоконника, опуская на пол. У него дрожали руки, пока он раздевал ее и раздевался сам. - Менори, ты боишься? – Она обвила его талию руками, скользя языком по его лицу, - Я – твоя…

Фредди приник к ее влажным губам. Он чувствовал как, все пропадает, лишь остается необычное чувство. Его пальцы оказались в шелке ее волос. Фредди покрывал поцелуями ее лицо шею, он целовал ее, как будто это было в последний раз. Бетти прижалась еще сильнее, отдаваясь на волю его рук и губ. Фредди не мог остановиться, Бетти сильнее приникала к нему, ее пальцы уже яро прикасались к нему. Его губы, оставляли пожар, на ее лице. В груди пылал огонь, и она прошептала его имя. Он оказался рядом с ней. Несколько минут, он просто водил пальцами по бокам, тем самым, заставляя ее гореть. Бетти была чувственной натурой, нежной и трепетной. Она ощутила его горячие губы на своей коже, сердце пылало. Он изучал губами каждый дюйм этого тела. Вся обстановка, пропиталась страстью. Фредди срывал с ее губ страстные стоны. Ей безумно захотелось понять, что чувствует он, когда он касается ее, хотя она знала, что он чувствует, она знала этот ответ, и все равно ощущала себя школьницей. Он оказался вдавленным в пол, и ее ладони стали блуждать по его телу, приводя его в восторг, он уже терял сознание от этих губ. Она ощутила приток новой энергии, неужели произошло чудо, и она не ошиблась? Хоть бы это было так, и не как больше.

- Я люблю тебя, - Бетти плакала от счастья.

- Я тоже, жизнь моя…Обещай, что когда я умру, ты не покончишь с собой.

- Но, Фредди…

- Пообещай!

- Хорошо, я клянусь твоей любовью…

Была ли это последняя вспышка их чувств, или это было спокойствие перед бурей? Время покажет, что это было…


₪

Окончив школу, Полли с радостью съехала от родителей. В отличие от своей матери, она всегда считала себя красавицей. У нее такая же демоническая красота, как и ее бабушки Джулии. Джулия даже в свои годы выглядела очень молодо, и она хотела быть такой же. Хотя главный секрет красоты это любовь. У самой Полли кружилась голова от счастья. Она была воспитана в довольно демократической семье, больше являясь маминой дочкой, нежели папиной. С Диланом не все так просто, как хотелось. Он в последние годы стал много заботиться о ее личной жизни, но учитывая тот факт, что ее родители на грани развода, то ее мало это беспокоило. Ее кумиром была Бетти, та умела дать отпор всем, хотя Флорой она тоже восторгалась, но Бетти ее главный кумир. Бетти только издалека, казалась богиней, но в жизни она была простой женщиной.

Полли хотела любви, она искала ее, не заметив, что она сама ее нашла. В антикварной лавке, где когда-то она любила, находит те или иные семейные утерянные ценности, теперь она уже работала, ее хозяин тридцатитрехлетний искусствовед красиво за ней ухаживал. Он дарил по утрам ей цветы, делал комплименты, ей в отличие от других ее взбалмошность сходила с рук часто. Но Айк Руммерс никогда не намекал ей, что хочет с ней переспать. Ее подруги считали, что ей совсем не нужен этот старикан, ведь есть столько молодых и шикарных мужчин, но Полли совсем не интересовали все эти зеленые юнцы, которые ничего не понимали в женщинах. Впереди таких шло их эго, а потом уже они сами.

- Полли, что вы делаете сегодня вечером? – спросил как-то он. Она посмотрела на него, окинув оценивающим взглядом. Она всмотрелась в его зелено-желтые глаза, он пригладил каштановые волосы, поправляя очки.

- Хотела съездить к тете, - небрежно ответила она.

- Жаль, у меня пропадают билеты в паб, - начал, было он.

- В паб!? Мне тетя достанет любой, - смеясь, произнесла она.

- Ваша тетя знает, наверное, все пабы? – весело сказал он.

- Да, так она поет иногда в них, когда проходят презентации, и когда нет гастролей. Сейчас эпоха стадионного рока, - с видом всезнайки добавила она.

- Ах, это новое поколение совсем не знает, что с пабов все начиналось, - он сложил руки на груди.