Т. И. Каминская - «Антика. 100 шедевров о любви» . Том 2

С тем Гектором, чей меч тебя не раз

В триеру загонял, ты помнишь, верно,

Дрожащего. За то теперь гоплит

Чудовищный грозит мечом рабыне!

Что ж? убивай ее… Вы льстивых слов.

Из этих уст с царицей не дождетесь…

Для Спарты ты велик, для Трои – я,

И если мы в тисках, не надмевайтесь:

Удар бы мог и Спарту поразить!

(Уходит в дом.)

За ней Менелай уводит и Молосса.

Хор

Строфа I

Нет мира в том доме, где вечно жена

С женою спорит за ложе…

Где дети растут от двух матерей,

Там споры кипят и спеет вражда…

На ложе едином

Единой Кипридой, о муж, насладись!

Антистрофа I

Нет счастья и в весях, где двое владык

Друг с другом царство поделят.

Не легче ль нести единую власть,

Чем иго и цепь и смуты напасть?

Не так же ль и Музы

Двух мирных за пальму поссорят певцов?

Строфа II

Когда пловцов несут порывы ветра,

Два рулевых и два ума рулю

Не придадут движенья, даже если

Их больше двух искусных, их толпа,

Но одного ум самовластный,

Будь даже слабее, в чертогах и градах

Сила людей. В воле единой спасенье.

Антистрофа II

Не такова ль и ты, спартанка, чадо

Атридово, как пламя, ты палишь

Соперницу из Илиона вместе

С ее птенцом из-за слепой вражды.

Этот порыв злобен, безбожен,

Он беззаконен, и как бы тебе, Гермиона,

Каяться в том не пришлось, что свершаешь.

Корифей

Уж вот они… вот

В запряжке одной ступили за дверь.

Один приговор над вами висит,

О горькая мать! О жалкий птенец!

За брак материнский умрешь ты…

Но в чем же твоя

Вина пред царями, отрок?

Во время слов корифея из дома выходит шествие: грубо и жестоко связанная Андромаха и при ней Молосс с цепью на ногах. Впереди Менелай со свитой. Начинаются приготовления к казни.

Андромаха

Строфа Глядите – веревкою руки

Изрезаны в кровь, и рабыней

Под землю схожу я.

Молосс

С тобою, родная, к крылу

Родимой прижавшись, спускаюсь.

Андромаха

Властители фтийской земли,

Вы жертвы хотели?

Молосс

Отец,

Приди к нам на помощь… Приди…

Андромаха

Любимый, ты будешь лежать,

Дитя, на груди материнской,

Но мертвый у мертвой во мраке.

Молосс

Ай… Ай… Что со мною он делает, мать,

Несчастным? С тобою, родная?

Менелай

Ступайте под землю… От вражьих твердынь

Пришли вы… Но будут две казни

Для вас… И тебя приговор

Мой, женщина, ждать не заставит,

А участь отродья решит Гермиона.

Безумно бы было врагов оставлять,

Коль можно железом

Угрозу прогнать из чертога.

Андромаха

Антистрофа О муж мой, о муж мой! Когда бы

Копьем ты отбил нас… Лишь руку

Простер бы… О Гектор!

Молосс

О, горький, какую найду

Я песню прогнать этот ужас?

Андромаха

Колени царя обвивай,

Моли его, милый…

Молосс

(Менелаю, бросаясь к его ногам)

О друг!

О друг, пощади… не казни нас…

Андромаха

Из глаз моих слезы бегут

Источник без солнца, по гладкой

Скале он сбегает… О, мука!

Молосс

Увы мне! Увы мне! Иль выхода нет?

Иль что же придумать, родная?

Менелай

Чего припадаешь? Скорей бы скалу

Иль волны теперь умолил ты…

Своя нам дороже печаль.

Ты ж жалости в сердце не будишь…

На Трою полжизни извел я…

Не дешево мать нам твоя обошлась.

И, с нею обнявшись,

Сойдешь ты в подземное царство.

Те же, и издали (с чужой стороны) показывается Пелей. Он совсем старый. Рабы помогают ему идти.

Корифей

Но вижу я, что спешные стопы

Сюда Пелей направил престарелый.

Пелей

(издали)

Скажите мне, подручные, и ты,

Начальник! Что случилось? Или дом наш

Недугом и бедой объят? Здесь кара

Творится без суда… Остановись,

Спартанский царь. Закону дай дорогу.

(Своему вожатому.)

А ты живее, раб: минуты праздной

Нет у меня, и никогда еще

О юности так не жалел отважной

И сильной я.

(Вступает на сцену.)

О женщина, твои

Забыли паруса о добром ветре;

Но он с тобой опять… Судья какой

Тебя связать велел – и с сыном вместе?

Куда ж ведут тебя, скажи? Овца

С ягненком у сосцов теперь ты точно,

И хоть ни я, ни фтийский царь тебя

Не осуждал, – о женщина, ты гибнешь?

Андромаха

Сам видишь, что меня казнить ведут

И с мальчиком, старик. Слова излишни…

Не раз тебя с мольбою я звала,

И вестников своих не сосчитаю…

А о вражде слыхал ты, и за что

Меня спартанка губит, тоже знаешь.

От алтаря Фетиды, что тобой

Так нежно чтима, царь, и благородным

Украсила твой дом рожденьем, я

Отторгнута сейчас только, судима

Я не была и вас не ожидала…

А благо я одна и защитить

Ребенка не сумею, так за ним

Хоть и вины не знают, порешили

Его казнить со мною заодно.

(Бросается связанная к его ногам.)

О, я молю тебя, старик, к коленям

Твоим припав, – коснуться бороды

Я не могу, – ради богов, спаси нас…

Мне смерть моя – несчастье, вам – позор.

Пелей

(рабам)

Гей… узы снять с нее, покуда плакать

Вам не пришлось самим. И пусть рабыня

Свой разведет свободно складень рук.

Менелай

(им же)

Ни с места, вы… Тебя я не слабее

И более над ней я господин…

Пелей

Как? разве в дом ты наш переселился?

Тебе и Спарта кажется тесна?

Менелай

Я пленницей троянку эту сделал.

Пелей

Но получил по дележу мой внук…

Менелай

Имущества мы с ним, старик, не делим.

Пелей

Чтоб им владеть. Но ты казнишь ее.

Менелай

Из рук моих ты все ж ее не вырвешь.

Пелей

(замахиваясь скипетром)

Но шлем тебе я кровью оболью.

Менелай

(отодвигаясь)

Что ж? Подойди, пожалуй, попытайся.

Пелей

С угрозами туда же… человек

Из жалких самый жалкий… Или слово

Меж эллинов имеешь ты с тех пор,

Как уступил фригийцу ложе?

Царский

Покинуть дом открытым, без рабов,

И на кого ж? Добро бы, твой очаг

Стыдливая супруга охраняла…

А то на тварь последнюю… А впрочем,

Спартанке как и скромной быть, когда

С девичества, покинув терем, делит

Она палестру с юношей и пеплос

Ей бедра обнажает на бегах…

Невыносимо это… Мудрено ль,

Что вы распутных ростите? Елену

Об этом бы спросить, что, свой очаг

И брачные забывши чары, точно

Безумная вакханка, отдалась

И увезти дала себя мальчишке…

Но пусть она… Как ты из-за нее

Элладу всю на Трою поднял? Разве

Порочная движения копья

Единого хоть стоила? Презреньем

Ее уход покрыл бы я… Скорей

Я б золота в приданое за нею

Не пожалел, чтобы навеки дом

Освободить от жен таких. Но этой,

Увы, к тебе триеры мудрой, царь,

Не заносил счастливый ветер в душу…

О, сколько жизней ты скосил и женщин

Осиротил преклонных, скольких отнял

У старости серебряной, увы,

Божественных детей ее, спартанец!

Перед тобой стоит отец… Да, кровь

Ахиллова с тебя еще не смыта.

А на самом царапины ведь нет,

И дивные твои доспехи, воин,

В блестящем их футляре ты назад

Такими же привез, коли не ярче.

Когда жениться внук задумал, я

Родства с тобой боялся и отродья

Порочного у очага: на дочь

Идет бесславье матери… Глядите ж,

О женихи, на корень, не на плод…

Не ты ль, увы! и замысел преступный

Тот нашептал родному брату – дочь

Казнить – и понапрасну… Все дрожал,

Жену бы как вернуть не помешали…

А дальше что? Ты Трою взял… Жена

В твоих руках… Что ж? Ты казнил ее?

Ты нежные едва увидел перси,

И меч из рук упал… Ты целовать

Изменницу не постыдился – псицу,

Осиленный Кипридой, гладить начал…

А следом в дом детей моих, когда

Их нет, являться смеешь и, бесчестно

На женщину несчастную напав,

Казнить горишь ее с ребенком. Знай же,

Что мальчик этот, будь рожденьем он

Хоть трижды незаконный, Гермиону

В чертоге и тебя вопить заставит,

Коль до него коснешься… Иногда

И для семян сухая нива лучше,

Чем жирная. Так и побочный сын

Законного достойней зачастую.

Освободи ж ребенка – зять милей

И бедный нам, да честный, вас – порочных,

Хоть золотых мешков… А ты – ничто…

Корифей

От малой искры часто до пожара

Людей язык доводит. Оттого

С друзьями в спор и не вступает мудрый.

Менелай

Кто стариков, особенно иных,

Меж эллинов расславил мудрость, верно,

Был не знаком с тобою, о Пелей…

Ты, сын отца великого, со мною

Соединен свойством – и поднял спор,

Для нас обидный, для себя позорный,

Из-за жены… Да и какой!.. О том

Подумал ли? Ей и за ложем Нила,

За Фасисом нет места ей – другой

Благодарил меня бы… Мало разве

Из-за жены азийской мертвых тел

Пригвождено к земле копьем фригийским.

Был Гектору, ее супругу, брат

Родной Парис. Ты ж осенять дерзаешь

Ее своею кровлей и за стол

Сажаешь свой; в старинном доме этом

Она детей рождает – и растут

Ахейские враги. За нас обоих

Соображал я, старец, коль ее

Казнить хотел. Зачем же мне мешаешь?

Постой… От слова ведь не станется…

Пусть дочь бесплодна будет, а у этой

Родятся сыновья. Ужель царить

Ты варварам в Элладе дашь? И вывод

Такой, что я безумец, коль неправду

Преследую, а ты умен… Но как,

Должно быть, ты состарился словами.

Стратега славе ты помог скорей,

Чем если бы смолчал о ней. Несчастье ж

Еленино – вина одних богов…

И ты забыл о пользе для Эллады…

В оружии, да и в боях сперва

Что смыслили и чем потом мы стали?

Без опыта научишь ли кого?

Что ж до того, что я, жену увидев,

Не захотел убить ее, то ум

Я обнаружил этим только… лучше

Другим бы Фока было пощадить,

Пожалуй, тоже. Если пыл сердечный

И гневные слова – твой арсенал,

То я богат – спокойным рассужденьем.

Корифей

Покиньте же – исхода лучше нет

Вы спор пустой, – иль вас вина сравняет!

Пелей

Как ложен суд толпы! Когда трофей

У эллинов победный ставит войско

Между врагов лежащих, то не те

Прославлены, которые трудились,

А вождь один себе хвалу берет.

И пусть одно из мириады копий

Он потрясал и делал то, что все,

Но на устах его лишь имя. Гордо

И мирные цари сидят в судах

Их головы вздымаются меж граждан,

Хоть и ничтожны души. Между тем

Там многие умней нашлись бы, только

Желанья нет да дерзости. О вас

Я говорю, Атриды. После Трои,

Исполнив роль стратегов, над толпой,

Как гребнем, вы подъяты, надмеваясь

Трудами и стараньями солдат.

Но, коль не хочешь увидать в Пелее

Врага опасней, чем Парис, тебе

Советую оставить эти стены,

Да поскорей. С собой и дочь бери

Бесплодную, от нашей крови царской

Рожденный внук, взяв за косу ее,

Не вывел бы, гляди. Любуйся, видишь,

Негодною телицей: что сама

Родить не может, так не смей другая

Телят носить. А что ж, прикажешь нам