Анжелика передала ей миску с молоком, и женщина начала осторожно поить ребенка.

— Рассказывают, что ваш путь был очень трудным, — сказала Анжелика.

— Труднее и не придумаешь. Мы перетерпели все, кроме кораблекрушения. Нужно сказать, что этот корабль служил военным госпиталем. Едва мы покинули Руан, на нем началась чума. Несколько человек умерли. К счастью, на корабле был специальный служащий, мсье Бишар, который их похоронил. Капитан был без сознания.

Пока она рассказывала, Анжелика взяла из своей походной аптечки мазь и стала растирать тельце ребенка, затем завернула его в свою шерстяную шаль.

— Надо немного подождать. Пусть он пока усваивает питание. Его нельзя перекармливать сразу. Она уложила ребенка около огня, затем послала Анриетту и Дельфину к Катрин-Гертруде попросить бульона. Женщина наблюдала за Анжеликой, отметив ее умение ухаживать за больными.

— Теперь ваша очередь, — сказала Анжелика. — Может быть, вы думаете, что сами не нуждаетесь в помощи? У вас болезненный вид. Даже человек с каменным сердцем пожалеет вас.

— Я говорила, что мы испытывали массу неудобств. Злой характер капитана увеличивал наши беды. Когда мы взошли на корабль в Руане, мсье Кампуа, корабельный квартирьер, велел погрузить для меня и моих сестер несколько бочек пресной воды. Но когда порт скрылся из вида, нам перестали давать воду, и мы вынуждены были пить матросское пойло. Кроме того, нас одолевали болезни. И мои сестры, и я все мы в жалком состоянии.

Анжелика протянула ей чашку подогретого молока с хлебом.

— Пейте быстрее. Я думаю, что вы уже много недель лишены горячей пищи.

— Это ничего. Бог привел нас в хороший порт. Анжелика обратила внимание на кровоточащие десны незнакомки и порадовалась тому, что захватила с собой шкатулку с лекарствами. Она поставила аптечку на стол и начала искать травы.

— Сейчас я приготовлю вам настой, который будет вам очень полезен.

— Как вы любезны! — прошептала с нежностью молодая женщина. — Но кто вы? Я вас совсем не знаю. Вы, наверное, прибыли в Канаду в мое отсутствие? Ведь я покинула эту страну почти два года назад.

— Пейте! — сказала Анжелика. — У нас еще будет время представиться друг другу.

Женщина с улыбкой подчинилась ей. Она пила с сосредоточенным серьезным видом, как будто выполняла какую-то работу. Она пила этот лечебный напиток с удовольствием, но мысли ее были далеко. Она продолжала наблюдать за Анжеликой. Ее глаза, побледневшие от плохого питания, хранили в глубине особый свет. Постепенно оживали краски лица, черты смягчались. Стало видно, что это достойная личность. В какой-то момент взгляд ее с нежностью остановился на мордашках Керубино и Онорины.

— Это ваши дети?

— И да, и нет. Вот моя дочь Онорина, а этого мальчика, Керубино, мне доверили.

В глазах собеседницы промелькнула веселая искорка, когда она рассматривала мальчугана. Анжелика интуитивно почувствовала, что она сравнивает черты Керубино с известным ей лицом.

— Случайно, не мсье де Виль д'Эвре, которого я мельком заметила сейчас? — спросила она. — Говорят, что он меня избегает. — И сразу же изменила тему разговора:

— Это ваш сундучок с медикаментами?

— Да, у меня здесь много полезных вещей. Я всегда вожу с собой этот сундучок.

Анжелика объяснила, что охотно приготовит мази для нее и для ребенка, чтобы облегчить страдания от губительного влияния морской воды.

— Вы, должно быть, много страдали?

— Наши беды ничего не значат по сравнению со страданиями нашего Господа Иисуса Христа.

Протягивая бокал Анжелике, она дружески положила свою руку на руку Анжелики и задержала ее.

— А теперь ваша очередь, мадам. Я вам повиновалась, теперь вы должны мне ответить, кто вы.

Анжелика почувствовала, что от ее ответа зависит ее судьба в Канаде Они будут посещать дома, где в их судьбу не смогут вмешаться ни военные силы, ни богатства Она должна собрать все свое мужество — Я — жена «пирата», как вы изволили его назвать — Иначе говоря, вы — графиня де Пейрак Анжелика утвердительно кивнула головой Ее собеседница внимательно поглядела на Анжелику, не меняя выражения лица Затем выпрямилась, встала, изучая Анжелику, которая в свою очередь, испытующе смотрела не нее Из-за бедной одежды Анжелика сначала приняла ее за одну из горемычных иммигранток, крестьянку или жену ремесленника, впервые попавшую в Новый Свет, затем открыла, что та — своя в этой стране Почувствовав ее авторитет и уверенность, Анжелика поняла, что эта женщина — жительница Канады, возможно, даже родоначальница. Несмотря на простоту обращения, жалкий вид одежды, она выделялась своей яркой индивидуальностью Взгляд женщины упал на крышку сундучка с лекарствами, на которой можно было увидеть изображения ев Козьмы и св. Демьяна, покровителей аптекарей — Вы почитаете святые образы? — спросила она, не скрывая удивления.

— А почему мне их не почитать? Разве я дала повод думать, что я не уважаю святых, наших покровителей Вас настроили против меня. Я это знаю Даже в Париже Откуда вы прибыли? Кто вы?

Женщина не ответила Она поднялась, наклонилась над младенцем и, убедившись, что он мирно спит, подошла к столу, чтобы помочь Анжелике свернуть бинты для перевязок В этот момент вошла дебелая крестьянка Катерина-Гертруда, неся на руках маленького ребенка Она воскликнула:

— Ох! А я и не знала, что вы здесь, мать.

Она не договорила, так как та быстро сделала ей знак замолчать.

— В таком случае, вы пионер и основательница « — продолжала Анжелика, ища разгадку.

— Вы приближаетесь к цели, — сказала таинственная женщина. И весело рассмеялась. Потом снова замолчал, забавляясь любопытством Анжелики.

Но тут кто-то вошел еще и сразу же узнал приехавшую:

— Слава богу! — воскликнул он — Вот вы и вернулись в Канаду, мать Бургуа. Какое счастье!

— Так вы — Маргарита Бургуа?

Оказывая помощь больным детям жителей Тадуссака, которые прослышали об ее умении врачевать, Анжелика размышляла о случае, который с первых же шагов свел ее с одной из самых знаменитых женщин Новой Франции. Она услышала о ней впервые год назад в Катарунке. От суровых охотников и от военных, огрубевших в сражениях, она слышала рассказы об этой благочестивой женщине. Она прибыла сюда совсем молодой вместе с первыми переселенцами, когда те основали на небольшом островке на реке Сен-Лоране Монреаль, город Марии, называли его тогда. Он был посвящен Богоматери Маргарита Бургуа приехала сюда одна, без страха, ради любви к богу, воспитывать и обучать детей и дикарей Она работала в поле, открывала школы, ухаживала за раненными в сражениях против ирокезов. Не она ли спасла жизнь Элуа Маколе, когда тот был скальпирован?

— Вы тоже слышали обо мне, как я вижу, — заметила мадемуазель Бургуа.

— Но это слухи другого характера, — сказала Анжелика. — меня оклеветали, очернили со всех сторон, а про вас говорит — ангел.

Мадемуазель Бургуа живо откликнулась.

— Я не желаю слышать о таких пересудах. И те, и другие лживы. Грех слушать эти рассказы, и я прошу вас в будущем не придавать им значения.

Лицо ее снова смягчилось, она коснулась указательным пальцем щеки Анжелики..

— Я вижу только, что вы — импульсивный ребенок После этого их полностью поглотила благотворительная деятельность. Нужно было отвечать на вопросы, давать советы, оказывать помощь больным жителям Тадуссака. Можно было подумать, что жители эти, до сих пор отличавшиеся крепким здоровьем, в один миг все вдруг почувствовали недомогание.

Опыт Маргариты Бургуа, соединенный с опытом Анжелики, и богатый набор медикаментов помогли им удовлетворить запросы больных.

Явная симпатия, которую выражала Маргарита, возбуждала Анжелику Тот факт, что эта всеми любимая женщина оказалась рядом, когда они ступили на канадскую землю, казался Анжелике счастливым знаком Она почувствовала себя, как дома. Ей казалось, что она всегда жила среди канадцев, которых еще вчера она страшилась Присутствующие заметили, что Анжелика умела успокаивав перепутанных детей Сшило ей приложишь ладонь к больному органу, как боль утихала Стали договариваться о завтрашнем дне Кому-то нужно было удалить больные зубы, вскрыть гнойные нарывы.

Онорина и Керубино раскапризничались.

Глава 13

Анжелика перевернула вверх дном содержимое сундучка в поисках таблеток от кашля. Матушка Бургуа заметила, что Онорина спрятала пакетик с этими сладкими таблетками в штанишки Керубино. Прежде чем Анжелика вмешалась в это дело, Маргарита постаралась хитро вернуть покражу.

— Но это для мсье Уилби, — протестовала девочка.

— Кто этот мсье Уилби? — терпеливо спросила Маргарита Бургуа.

— Медведь моих друзей. И он любит брусничные таблетки.

— Я в этом не сомневаюсь. Но не лучше ли насобирать для него свежей брусники? Я знаю в Тадуссаке местечко, где растет брусника. Мы можем пойти туда и насобирать много ягод. Я там собирала их не раз.

— Разве вы медведь?

— Нет, моя дорогая. И очень сожалею об этом. Я убедилась, что медведи — очень хорошие компаньоны. На борту «Сен-Жан-Баптиста» есть медведь, и я могла оценить его характер. Это тактичный джентльмен.

Онорина рассмеялась.

Гомон утих, за дверью послышались голоса. Люди спорили. Кто-то невидимый выкрикнул разгневанно:

— Но в конце концов, никто здесь не боится! А если она опасна? Это невероятно…

Приказчик ответил что-то невнятно, как бы извиняясь. Властный голос зазвучал снова:

— Так она здесь? Кажется, вы доверили ей заботу о ваших детях? Вы лишены элементарной осторожности.

Заинтригованная Анжелика догадалась, что речь идет о ней. Она вышла вперед, ведя за руку перепачкавшегося вареньем Керубино.

— Вы спрашиваете обо мне, мессир? — осведомилась она, обращаясь к человеку в жилете и в шляпе с пером. Это, несомненно, был королевский чиновник. Его сопровождала безликая, бесцветная женщина. По-видимому, его жена, возраст которой трудно было определить. Джентльмен бродил на Анжелику хмурый взгляд.

— Откуда вы пришли? Кажется, с «Сен-Жан-Баптиста»? В хорошеньком состоянии это судно. Не могу похвалить господ Руанской компании. Кто же выходит па морскую прогулку в такое время года? И он еще позволил пиратам арестовать его.., у самого порта Тадуссака. Это даром не пройдет… Нас об этом предупреждали…

Он отстранил приказчика, Другой рукой оттолкнул жену, которая хотела войти вместе с ним. «Останьтесь здесь, моя дорогая, никогда не знаешь…» — и, выпятив грудь, вошел в лавку. — Где она?

Казалось, он готов был использовать все молчание преисподней, Когда говорят о демонах, которые подстерегают нас в пути, не следует смеяться. Не так-то просто избежать ловушки, приготовленной демоном. Анжелика еще раз порадовалась тому, что одета так просто. Она заметила, как воспринимает события население Тадуссака. От вторжения вновь пришедшего никому не было ни холодно, ни жарко. Зато он сам распалился, но, заметив Маргариту Бургуа, немного успокоился.

— Ах, вы тоже здесь, мать Бургуа! Добро пожаловать, дорогая матушка. Что происходит? Мне сказали… Он осмотрелся. Увидел открытый сундучок с медикаментами, женщин с маленькими детьми на коленях. — Ну, наконец, это безумие!

Вглядываясь в лица, он хотел найти одно ужасное, на котором начертаны знаки Люцифера. Он хотел найти графиню де Пейрак.

— Где же она? Мать Бургуа, прошу вас. Вы женщина рассудительная. Покажите мне ее!

— Но кого же? — спросила мать Бургуа.

— Ту, которая заставляет называть себя графиней де Пейрак. Мне сказали, что она только что была здесь.

— Действительно, я здесь, — сказала Анжелика, снова шагнув вперед.

На этот раз он получше всмотрелся в ее лицо и разразился упреками:

— Вы смеетесь надо мной!

— Каким образом?

— Вы все надо мной насмехаетесь! Это невыносимо! Что происходит? Люди теряют голову! Не осталось ни капли уважения, одни только насмешки. Моих советов не признают, стараются обойти меня.

Встав в театральную позу, он закричал громовым голосом:

— Я требую показать мне графиню де Пейрак!

— Ну, смотрите, это я! — крикнула, в свою очередь, Анжелика. И видя, что он растерялся, добавила:

— Я — графиня де Пейрак, не прогневайтесь, мессир. Смотрите на меня, сколько вам будет угодно, но будьте любезны, скажите мне, наконец, чего вы хотите.

Ее собеседник окрасился всеми цветами радуги. Никто еще не видел человека более растерянного. На лице его отразились все оттенки неожиданности: сомнение, удивление, изумление, потрясение.

Анжелика громко спросила:

— Кстати, а кто вы, мсье! Вы меня требовали во что бы то ни стало, а сами не представились мне…

Тот вскочил, схватил приказчика за воротник и начал трясти его:

— Болван! Ты мог бы предупредить меня заранее, вместо того, чтобы выставлять на посмешище.

— Не разговаривайте таким тоном с моим приказчиком! — закричал Виль д'Эвре, устремляясь к нему, — По какому праву вы так грубо обращаетесь с ним?