Владимир Гурвич - Анжелика против террора

– Это одна часть моей натуры. А в другой своей части я самый настоящий романтик.

Анжелика засмеялась.

– Вы – романтик. Это звучит, как анекдот.

– И тем не менее. Хотя, понимаю, в это трудно поверить.

– Романтик вы или не романтик меня это мало интересует. Давайте все же перейдем к деловой части нашей беседы.

– Не возражаю. Только для начала предлагаю выпить за нашу встречу вот их этой бутылки. Это одно из лучших греческих вин.

– Давайте выпьем, а после сразу же перейдем к деловой части нашей беседы.

– Вы неисправимы и вас ничем не проймешь, – вздохнул Кроули. – Мне лишь остается покориться вашей воли.

Они выпили. По крайней мере, в этом он не обманул, вино было превосходным. Кажется, он прочел ее мысли, потому что заметил:

– А вы мне не верите. Зачем мне вас обманывать?

– Ну, для этого можно найти массу причин. Итак, я вас слушаю.

– Я знаю, вы интересуетесь проектами Восточного арабского княжества.

– А откуда вы это знаете?

– Во-первых, сейчас ими интересуются почти все. А во-вторых, о вашей аудиенции с эмиром говорит весь город. И не только Париж, и у нас в Англии, и за океаном многие живо интересуются этим фактом. Нет смысла мне скрывать, что в скором времени вы получите весьма перспективные предложения. И я первый, кто хочет их вам предложить.

– Вот как, даже не представляла о подобной своей популярности, – искренне удивилась Анжелика. Слова Кроули действительно прозвучали для нее неожиданно.

– Да, да, – подтвердил он. – Я мог бы вам этого не говорить, чтобы иметь определенные преимущества. Но я сказал только для того, чтобы вы поверили в мою искренность.

– Предположим невероятное, я поверила. Что же дальше?

Кроули рассмеялся.

– Вы замечательная женщина, второй такой не найти. Чтобы в вас все так сочеталось…

– Разве мы с вами не договорились, мистер Кроули.

– Договорились. Но трудней всего соблюдать собственные договоренности. Особенно такого рода.

– Я жду продолжения, а не комплиментов.

– Я уполномочен вам сделать предложение от имени консорциума, куда входит целый ряд английских и американских компаний, о сотрудничестве. Вы будете продвигать их интересы, за это они согласны платить вам большие комиссионные.

Анжелика покачала головой.

– Вы, наверное, забыли, но тогда я вам напоминаю, что я представляю здесь определенную компанию. И намерена работать только на нее. И никакими комиссионными меня не купить.

К большому удивлению Анжелики Кроули весело, с явным удовольствием посмотрел на нее.

– Я был уверен именно в таком вашем ответе. И долго убеждал господ из консорциума, что ничего другого я не услышу.

– В таком случае разговор можно считать законченным.

Анжелика попыталась встать, но Кроули ее остановил.

– Подождите, прошу вас, не уходите. Есть и другое предложение.

Анжелика снова села.

– По моему настоянию было выработано второе предложение. Компания, которую вы представляете, войдет в консорциум, и на равных будет участвовать во всех соглашениях, которые удастся заключить. Не мне вам рассказывать, какие открываются перспективы.

На этот раз Анжелика была согласна с ним. Но решила не торопиться с ответом. Не исключено, что тут кроется подвох. От Кроули можно ожидать все, что угодно.

– Пришлите мне все необходимые документы, я их проанализирую, отошлю со своим заключением руководству. А там, как оно решит.

– Но нужно действовать быстро.

– Я это понимаю не хуже вас. Но это не означает, что мы намерены работать вслепую. События могут идти только в такой последовательности.

На этот раз Анжелика уже окончательно встала, и Кроули не стал ее удерживать, по-видимому поняв, что это бесполезно.

– Я вам пришлю документы, – пообещал он.

Едва к вящей радости Анжелики она освободилась от Оливера Кроули, как зазвонил ее мобильный телефон. И в нем раздался уже знакомый голос с сильным арабским акцентом.

– Мадам Анжелика, с вами говорит Хасан. Почему бы вам не зайти к нам сейчас? Как раз все в сборе. А заодно и поговорим о предстоящих делах. Есть очень интересный случай.

– Хорошо, я заеду, – сказала Анжелика.

Он даже не спросил, свободна ли я, нет ли у меня иных планов, думала Анжелика, пробираясь по запруженным улицам. Этот человек явно привык командовать, отдавать приказы. В нем есть что-то от военного. И еще эти его глаза, в них таится такая бездна всего, что становится страшно. Анжелика вдруг необычайно ясно представила, что однажды она с ним столкнется на такой узкой тропе, что пройти по ней сможет только один из них. А другому уготована печальная участь. На миг ей стало страшно, но она попыталась отогнать от себя это виденье. Если ее взор будут застилать подобные картины, она в кого-нибудь врежется.

Когда она вошла в кабинет Хасана, тот даже не изволил встать. Лишь кивнул головой и пронзил ее острой пикой своего взгляда. Если бы Анжелика не была бы готова к такой встрече, она бы вспылила. Этот человек с каждой минутой ей нравился все меньше и меньше.

– Вы не передумала сотрудничать с нами? – спросил Хасан.

– С какой стати, – не без скрытого вызова ответила она.

– Тогда пойдемте, я вас познакомлю с нашими сотрудниками, они вам понравятся, все очень хорошие и преданные своему делу ребята, – чему-то усмехнулся Хасан.

Сотрудники располагались в соседней комнате. Их оказалось пятеро, все молодые арабы, все с бородами и все какие-то настороженные. Взгляды, которые они бросали на Анжелику, как ей показалось, были далеко не дружественные. Она поздоровалась со всеми за руку, стараясь запомнить их чужие для ее слуха имена.

Они вновь вернулись в кабинет Хасана.

– Вы можете рассчитывать во всем на каждого из них, – сказал он. – Быть может, они вам показались несколько угрюмыми, но это потому, что они недавно во Франции и еще не освоились. Нам нелегко сразу приспособиться к вашему образу жизни, у нас иные представления о том, что и как должно быть. Мы разные цивилизации, но нам нужно сближаться. Мы к вам, а вы, уж извините, к нам. Все должно происходить на двухсторонней основе. Разве я не прав?

– Правы. Вопрос только, в чем должны сближаться вы с нами, а мы с вами. Здесь могут быть разные представления.

Хасан взглянул на нее своими жгучими глазами.

– Да, взгляды могут быть разные. Хотите знать мое мнение? Я считаю, что вы должны перенять у нас веру. Только она истинна.

Анжелика насторожилась. Меньше всего она хотела вступать в теологические споры. Судя по всему, Хасан ко всему прочему еще и скрытый религиозный фанатик. И хотя он старается не афишировать эту сторону своей богатой натуры, она прорывается сквозь все защитные укрепления.

– Каждый считает свою веру истинной, иначе какой смысл верить в нее, – уклончиво ответила Анжелика.

– Вы правы, но только есть один существенный нюанс, все остальные ошибаются на счет истинности своей веры.

Анжелика ощутила, как нарастает в ней раздражение. Она всегда испытывала отвращение к догматикам и фанатикам. А если в одном человеке совмещаются эти два качества, то возникает такая отвратительная смесь, от которой она старалась всегда держаться как можно дальше. И сейчас ее заботило лишь одно, чтобы это отвращение, которое она начинает испытывать к Хасану, не прорвалось бы наружу.

– Об этом можно спорить до бесконечности. На мой взгляд, это всего лишь вопрос убеждения, а чаще всего просто традиции. Я не знаю тех критериев, по которым можно определять, какая вера истинная.

Хасан улыбнулся. Но в этой улыбке не было никакого веселья, это была зловещая улыбка.

– Не знаете или не хотите знать. А ведь такие критерии очевидны. Я могу им вас перечислить.

– Прошу вас, не надо, – поспешно проговорила Анжелика, понимая, что Хасан намеренно затягивает ее в теологическое болото. Какую преследует при этом он цель, она точно не знала, но сейчас это было и не важно. Важно было не угодить в эту топь.

– Мы хотели с вами поговорить о делах фонда. А религиозные дискуссии, предлагаю, отложить на другое время.

Она увидела, что это предложение ее собеседнику явно не нравилось, но у него не было причин не принять его.

– Да, действительно есть одно крайне важное дело, – как-то неохотно, словно бы через силу произнес он. – Мы говорили о программе помощи мусульманкам, желающих, вопреки воли родителей, получить образование на Западе. Я хотел бы вас просить заняться одним таким случаем и помочь одной девушке. Это, можно сказать, уникальная история.

– Я с большим интересом выслушаю ее, – произнесла заинтригованная Анжелика.

– В Париж недавно приехала одна девушка из Восточного арабского княжества. Она дочь высокопоставленных родителей, ее отец министр. – Хасан многозначительно посмотрел на Анжелику, словно, призывая ее, оценить все значение этого обстоятельства.

– И в чем же проблема? Я думаю, что не в нехватке средств.

На лице Хасана появилась ядовитая улыбка.

– О, денег там столько, что если их начать считать, то за всю жизнь не пересчитать. Тут совсем другое. Ее отец очень консервативен и придерживается взглядов, что девушки не нуждаются в высшем образовании. У нее же преподаватели признают выдающиеся способности по химии.

– По химии? – удивилась Анжелика.

– Именно. Откуда они взялись, знает только Аллах, но это так. Она с огромным трудом упросила отца отпустить ее в Париж, чтобы посмотреть город. Разумеется, она поехала не одна, а в сопровождении. Но ее тайный план заключается в том, чтобы поступить в университет. Но вряд ли она сможет это сделать без разрешения родителя.

– И что же требуется от меня?

– Честно говоря, не совсем представляю. В любом случае ей надо оказать психологическую поддержку, так как она испытывает большой дискомфорт. А как реально помочь, не знаю. Уговорить отца разрешить ей учиться, совершенно невозможно. Скорей скала заговорит, чем он даст согласие.

Случай был слишком благоприятный, дабы не поддеть Хасана.

– А как же ваши взгляды, вы же тоже выступаете за традиционные ценности.

– Вы правы, как мусульманин, я на стороне отца. Но как исполнительный директор фонда не могу не оказать ей поддержку. И, кроме того, во всех правилах должно быть хотя бы одно исключение. Если у нее настоящий талант, то она прославит арабскую нацию.

– И как же мне увидеть эту девушку?

– Дома увидеть Мариам невозможно, ее постоянно стерегут. Но она довольно часто приходит к моей сестре, они подруги, они учились вместе в школе. Там легче всего организовать свидание. Она звонила и обещала зайти сегодня вечером. Как только станет известно точный час, я вам тут же сообщу.

– Я буду рада, чем смогу помочь этой девушке.

Хасан оценивающе посмотрел на Анжелику.

– Я думаю, вы понравитесь друг другу. – Хасан вдруг усмехнулся. – Вы чем-то похожи. Скоро вы сами в этом убедитесь.

Хасан сдержал свое обещание, и через два часа в ее мобильном телефоне появился ее голос.

– Наша подопечная придет к моей сестре ровно через час. Ее будут сопровождать два охранника. Но в квартиру они не входят, ждут Мариам в подъезде. Так что смело идите мимо них, они крайне подозрительно относятся лишь к мужчинам. Пишите адрес.

Анжелика подъехала к нужному дому, сообщила через переговорное устройство о себе и вошла в подъезд. И тут же едва не наткнулась на двух мужчин, оба высоких и широкоплечих. Их колоритная внешность с типичными восточными чертами лица не позволяла сомневаться в их арабском происхождении. Они подозрительно осмотрели Анжелику, но не сделали в ее сторону ни одного жеста. Впрочем, и настороженных взглядов телохранителей оказалось достаточно, чтобы у нее прошелся по спине холодок.

Дверь открыла Анжелике некрасивая молодая женщина.

– Я сестра Хасана, он предупреждал меня о вас, – сказала она по-французски, но с очень сильным акцентом. Да и вообще, Анжелике показалось, что она не слишком хорошо владеет этим языком. – Я сообщила Мариам, что вы придете, и она с большим нетерпением ждут вас.

Сестра Хасана провела ее в небольшую комнату. На диване расположилась девушка, с очень приятным, умным лицом, только излишне худая. Это Анжелика оценила после того, как Мариам вскочила с места. Одета она была по-европейски, но при этом все было закрыто, и шея и ноги, а все вещи окрашены в темные траурные тона.

– Я вам принесу чая, а вы поговорите, – сказала сестра Хасана.

Она исчезла, и они остались одни. Анжелика видела, с какой надеждой смотрит Мариам на нее, и ей стало жалко девушку. И что за удивительный жестокий мир, который хочет убить в человеке стремление развиваться, жажду знания и заставить его быть не тем, кем рожден. По большому счету она, Анжелика, тоже всю жизнь решает туже проблему, отстаивает свое право жить так, как она того хочет. Конечно, условия, в которых находится она, во многом более благоприятны, чем в тех, в которых живет Мариам. И все же в каком-то смысле они сестры. Тем легче им будет понять друг друга.