– Мне хотелось бы вам верить, но... Знаете, я боюсь этого мистера Хаддингтона. И он строго-настрого наказал вам больше не думать о...


– Побеге? Это вышло так... спонтанно. Я лишь не могу понять, кто был в той комнате...



София тяжело вздохнула, осознав, что переубедить девушку не сможет; кухарка, что было сил, свистнула, и через пару секунд из травы к молодым женщинам выскочил Сэм. Они погуляли ещё немного; тем временем, София успела заметить, как Элисон иногда поглядывает в сторону озера.



– Знаете, миледи, всякое про это место говорили. В нашей деревне уверяют, что история про утонувшего мужчину – есть сущая правда.


– Что за история?


– Говорят, что это случилось лет девяносто назад. Некий молодой человек поселился в этом замке, говорят, он был добр и приятен... До того, как стал жить тут. А затем его будто подменили. Он стал нелюдим, груб, да, в общем, на него можно было бы повесить множество смертных грехов. И однажды кто-то убил девочку из нашей деревни, а через пару дней её окровавленную одежду нашли рядом с замком. Местные просто с ума посходили, требовали расправы над хозяином. Пришли к нему ночью, хотели схватить, но не тут-то было! Он ускользнул, пробрался к озеру, а мужики – за ним. Загнали его в воду, как вдруг спятивший хозяин взревел, точно его кто-то цапнул под водой, а прокричавшись – утонул.


– А это действительно он ребёнка убил?


– Говорят, что одежду окровавленную ему подкинули, и выяснилось, что девочке перегрыз шею зверь, а поначалу этого и не заметили...



Элисон недовольно хмыкнула, и София поспешила хоть как-то оправдать своих соседей.


– Это же горе было, и её одежонка тут нашлась...


– Но даже если хозяин и не был убийцей, то что утащило его под воду?



Кухарка поразилась серьёзности тона девушки, покачала головой и подняла с земли тонкую ветку.


– Это всего лишь история, миледи, и не больше. Думаете, граф поселился бы здесь, будь это правда? О, я так не думаю. И Александр... Милорд не любит все эти сказочки, как он их называет.


– А что, их так много?



София тяжело вздохнула и, позвав Сэма, проговорила:


– Не забивайте себе этим голову, миледи. Я всего лишь пересказываю то, что слышу. И пугать вас не хочу.


– Ты пойдёшь со мной сегодня ночью?


– Вы с ума сошли! Не возвращайтесь туда! И мне... мне запрещено это.


– Если я не могу сейчас вернуться домой, то я хочу хотя бы быть уверена, что мне ничего не угрожает, а так как никто не желает рассказать мне, что происходит, я разберусь сама! И если ты боишься сэра Томаса, я понимаю...


Элисон хоть и пообещала не дуться, всё же недовольно взглянула на кухарку и насупилась.




Вечером, сославшись на плохое самочувствие, Элисон не вышла к ужину и оставалась в спальне до самой ночи. Решив, что все уже спят, она вышла из комнаты в коридор и заметила на первом этаже в гостиной свет. Всё-таки сэр Томас не намеревался отступать... Но возможно он просто любит читать газеты по ночам. Осторожно ступая по коридору к заветным часам, Элисон прислушивалась, осведомляясь, что за ней никто не идёт. К её разочарованию дыра в стене оказалась крепко забита досками.



– Свежая работа, – Элисон оценивающе взглянула на бывший некогда проход. – Жан. Ну спасибо, помог!



Девушка поняла, теперь ей разве что придётся по стене взбираться в ту злосчастную комнату, ведь проход через кухню ей недоступен. Элисон не боялась гнева Хаддингтона, но разбирательства с ним могли надолго отвлечь её. И идея насчёт стены казалась не такой уж сумасшедшей. В конце концов, если она и пострадает, кому какое дело?



Она вернулась в комнату, переоделась в старую, широкую рубашку, потёртые бриджи и натянула свои единственные сапоги поверх них. Она не забыла также взять с собой маленький перочинный ножичек; сунув его в карман, девушка взобралась на подоконник, распахнула створки и, держать обеими руками за раму, высунулась наружу. Ночная прохлада ощущалась сильно, и Элисон, поёжившись, посмотрела вниз. Второй этаж, и всего-то, думала она. Хотя до земли было не меньше пятнадцати футов. Элисон вздохнула, наскоро помолилась и ступила на довольно широкий для разворота карниз.



Здание было настолько старым, что девушке показалось, будто камень под её ногами вот-вот рассыплется. Но так как этого не случилось, и Элисон вполне уверенно чувствовала себя, стоя за окном собственной комнаты, она решилась идти дальше. А дальше следовал небольшой выступ стены, затем поворот, опять же налево, и ещё примерно двадцать футов по прямому карнизу вперёд до заветного окна. Пришлось ступать короткими шажками по кромке вдоль стены; девушка смотрела то перед собой, то под ноги, цепляясь пальцами за камень.



Элисон благодарила судьбу и матушку-природу за такую лунную ночь, было довольно светло. Окно зловещей комнаты было занавешено шторами, и что сейчас находилось внутри, Элисон узнать не могла. По сути, ей пришлось влезать туда наощупь. Глубоко вздохнув, девушка толкнула от себя створки окна, прижимая ладони к стеклу. Раздвинула шторы, живо перебралась с карниза на подоконник, а оказавшись в комнате, спрыгнула на пол и повернулась к стоявшей у стены постели.



На этот раз здесь пахло полевыми цветами, и запах этот был довольно сильным. И хотя в комнате всё ещё преобладала темнота, девушка разглядела и белые простыни, и столик рядом с кроватью, и даже вазу с цветами.



– Что вы тут делаете?


Элисон обернулась на тихий, низкий голос и увидела худощавого, бледного парня, сидящего в низеньком кресле у книжных полок.


– Ты ещё кто такой?!


– Я первый задал вопрос – что вам здесь нужно?



Судя по тону его голоса, он был сердит, даже зол, и Элисон стало не по себе.


– Успокойся. Я тебе ничего не сделаю. Здесь можно зажечь свет?


– Нет, экономка забрала свечу, – смягчился он.



Элисон сдержанно кивнула, поняв, что им придётся сидеть в темноте. Отдёрнув штору, девушка впустила в комнату больше лунного света и смогла, наконец, получше рассмотреть сидящего в кресле парня.



Высокий, возможно, даже выше Александра, он был довольно худощавым для своего роста, и наверняка не таким сильным. И Элисон узнала тонкие пальцы руки из-под покрывала. Сомнений не оставалось: это он был здесь той ночью.



Коротко стриженые волосы были такого же цвета, как и у Ривза-младшего. И вообще, у них были схожие черты: форма лица и тонкие губы напоминали об Александре. Зато у этого парня были огромные голубые глаза, такие большие, прозрачные и невероятно трогательные, что при одном взгляде в них сердце любого начало бы выть от нахлынувших эмоций. И Элисон взгляда не могла оторвать от этого болезненного, но очень симпатичного, даже немного детского лица. Девушка могла бы предположить, что ему не больше шестнадцати лет.



– И что же вы молчите? Скажите что-нибудь, – спокойно проговорил парень.


– Я немного... шокирована, – Элисон попыталась улыбнуться, и улыбка получилась неестественной и холодной. – Да что уж там, я просто... невероятно шокирована!


– Это всё потому, что вы увидели меня здесь?


– Да, именно.


– А я, честно признаться, лишь немного удивлён. Анна не говорила, что у нас гости.


– Анна? А кто это?


– Она здесь всем заправляет. Экономка.



Элисон понимающе кивнула, успев при этом покраснеть, ведь она до сих пор не интересовалась именем миссис Уоллес.


– Почему вы стоите? Присаживайтесь на постель. Здесь не так уж много мебели.


– Здесь очень мило, – ответила девушка, расслабившись. – Ты меня не прогонишь?


– Нет, я думаю, вы действительно ничего плохого мне не сделаете.


– Ты прав. Что ж... Так как там тебя зовут?


– Джоэль.



– И ты здесь живёшь, Джоэль? – Элисон обвела взглядом комнату.


– Да, живу.


– Знаешь, а ведь увидев пару дней назад свет в этом окне, я решила, что здесь обитает привидение.


– Это ещё почему? – мальчишка недовольно сдвинул рыжие брови, не оценив юмора.


– Просто меня все уверяли, что здесь больше никто не живёт. Оказывается, всё это время ты тоже был тут.



– Всё это время? А давно вы здесь?


Девушка отчего-то почувствовала себя неловко. Видимо, им обоим не рассказывали друг о друге.


– Я живу здесь. Почти месяц. Так уж вышло, я теперь жена мистера Ривза.


– Что?! Отец женился? – парень вцепился тонкими пальцами в подлокотники кресла и дёрнулся, чуть не сдвинув его под собой.


– Александр твой отец? – Элисон вскочила на ноги, сжав голову руками, потом вновь села на постель. – О, Господи!


– Алекс? Н-нет, Алекс мне не отец. Он мой брат. У нас один отец, но разные матери. Моя умерла, когда я был совсем маленький.



– Ну надо же. Я всего этого не знала. Мне никто ничего не сказал.


– А мне никто не сообщил, что Алекс женат. Это обидно.


– Да, я знаю.


– А как вы с Алексом познакомились?


– Мы не знакомились. Я должна была выйти за него.



Элисон решила, что не будет ничего плохого, если она расскажет мальчику обстоятельства своего вынужденного брака. Пришлось, конечно, раскрыть некоторые детали о своём брате-дезертире, и она даже не подумала, стоит ли говорить о нём. Джоэль выслушал её, и даже когда она закончила, продолжал всё так же спокойно сидеть в кресле и молчать.


– Так что ты думаешь обо всём этом? – Элисон чуть наклонила голову и улыбнулась.


– Я? Вам интересно моё мнение? – он, казалось, был удивлён.


– Конечно.


– Просто я так редко общаюсь с людьми... кроме Алекса и Анны.


– И почему же? Почему ты здесь живёшь, запертый ото всех?



Парень тяжело вздохнул, затем вдруг, опираясь о подлокотники, медленно поднялся, сделал три осторожных шага к окну и повернулся к Элисон. И теперь при ярком свете луны стоило девушке лишь заглянуть ему в глаза, она тут же всё поняла. Это не были просто голубые, трогательные глаза подростка. То были пустые, невидящие глаза.


– Я болен, миссис. И я с самого рождения ничего не вижу.



– И как долго вы собирались скрывать от меня его существование?!


Элисон размеренно вышагивала по гостиной перед сидящей в кресле экономкой, которая молча, с виноватым видом наблюдала за ней.



– Мало того, что вы мне лгали, выходит, что вы и не собирались рассказывать о том, что в замке живёт ещё один человек. Причём, он всего лишь мальчишка. И он болен! – Элисон всплеснула руками. – Слепой парень живёт здесь, а вы это скрываете! Какие ещё тайны хранит это место?


– Успокойся, дитя, – попросила миссис Уоллес спокойно, затем кивнула на диван, предлагая Элисон присесть.


– Теперь вы мне расскажете, что здесь происходит?



Экономка облизала пересохшие, пухлые губы, горько вздохнула и, наконец, заговорила:


– Джоэль родился, когда Александру было всего тринадцать. Граф Ривз привёз тогда к нам в замок эту... эту женщину, – Анна с явным омерзением произнесла последние слова. – Имени её никто не знал. Беременной она была... Не успел бедняжка Джоэль появиться на свет, как она скончалась. Алекс всё видел. Он даже сам дал имя малышу...



Экономка всхлипнула, и Элисон почувствовала себя крайне неуютно в тот момент. История, как оказалось, принимала новый для неё оборот, и злость и обида стали понемногу отступать.


– Мать Джоэля была одной из тех простушек... живущей в какой-то из местных деревень. А хозяин был неосторожен... В общем, Джоэль появился здесь, и знали об этом только его отец, Александр, я и сэр Хаддингтон. Хозяин уже был вдовец, но и женат на той женщине не был. Джоэль стал его позором. Как оказалось, слепым позором. Если бы не вмешательство Алекса, кто знает, возможно, мальчика бы не было с нами.



Для Элисон стала ясна полная картина: Джоэль был внебрачным ребёнком, бастардом графа и его тяжёлой ношей, с которой Ривз не хотел мириться. А Алекс, похоже, смог справиться с гордостью и принять сына своего отца от совершенно чужой женщины.