— Что искать? Слуги твои могут подтвердить.

— Лиза, ты почему такая наивная-то? — расхохотался Самир. — Да, Кирена каленым железом прижигай, он ничего не видел и не слышал. И Синду ничего не скажет. Я просто куплю их семье билет в один конец. В Индию. У них там ни дома, ни работы. Я в Омане оплачиваю обучение детей прислуги в частной школе. Кстати, ребятишки умные и хорошо учатся.

— Выходит, их преданность жиждется на деньгах.

— Лиза, они меня уважают. Это разные вещи.

— Значит, первая и вторая жена тебя любят. А не ругаются?

— Да, подкалывают друг друга при случае. Жалуются мне наедине. Что я могу сделать? Стараюсь не садить их рядом, когда на семейные праздники собираемся.

— А бывшая жена брата?

— Зульфия смирилась. Она покорилась судьбе. Наверное, не забывает Саида, но с ней у меня конфликтов нет.

— Вы с братом похожи?

— Ну, не как близнецы. Похожи, конечно. Мама, папа одни.


Они позавтракали и собрались в супермаркет. Лиза позвонила Марии. Но, ответил слуга и сообщил, что хозяйка куда-то уехала вместе с сыном. Женщина облегченно вздохнула. Разговор с подругой оттягивался.


Самир опять нарядился в дидшаху. Женщина попыталась уговорить его переодеться ради неё. Но, он покачал головой. Сказал, что в горы ещё мог себе позволить джинсы. А в супермаркет не хочет.


— Ну, почему? — капризно произнесла Лиза. — Дай мне на тебя полюбоваться. Последние денечки.

— Лизонька, не спорь, — обнял он её. — Я чувствую себя чуть ли не раздетым без дидшахи в арабской стране. За границей, другое дело. У арабов мужчин аурат на теле от пупка до колен.

— Что ещё за аурат?

— Ну, это как бы стыдное место. Не для постороннего взора. В брюках у мужиков в этом месте кое-то выступает. Это может привлечь взгляд женщины. Ввести её в искушение.

— Ты каждый день для меня открытия делаешь. Значит, передо мной можно было в обтягивающих джинсах рассекать, — улыбнулась та. — А перед арабками стесняешься.

— Лиза, чего мне перед тобой-то стесняться? Ты и так у меня уже все высмотрела. Собирайся и поехали. Я хочу свозить тебя на фиш пилинг. Слышала о таком?

— Это, когда рыбки кожу со ступней обгладывают?

— Ага. Можно и руки дать обработать. Знаешь, какую легкость чувствуешь после этой процедуры.

— Ты и сам пробовал?

— А что? За руками и ногами надо тщательно следить. Ко мне, конечно, на дом приезжают. Некоторые люди вообще все тело в емкость погружают. Говорят, приятно.


Он вышел из комнаты и через некоторое время принес её одежду уже постиранную и отглаженную. Прислуга не дремала.


Когда они подъехали к супермаркету, парковка была забита до отказа. Самир медленно проезжал мимо автомобилей и, казалось, что-то внимательно высматривал. Все стоящие машины были пустыми. Наконец, на водительском сидении белого джипа, он увидел дремлющего араба в коричневой дидшахе.


— О, довольным тоном произнес он, — думаю, сейчас нам место освободят.

— С какого такого перепугу? — хмыкнула Лиза.

— Посмотрим, — ответил тот и остановился, чуть не доезжая.


К несказанному удивлению женщины, увидев автомобиль Самира, бородатый араб приветливо улыбнулся и действительно отъехал.


— Это что за чудеса в решете? — поинтересовалась она, когда Самир уже поставил машину. — Он тебя знает?

— Нет, он просто уступил место шейху. В арабской стране так принято.

— У тебя на лбу не написано, что ты шейх.

— На лбу нет, — усмехнулся тот. — На номере автомобиля есть.

— Прям так и указано: "За рулем шейх", — насмешливо усмехнулась Лиза.

— Запоминай, пока я жив, — весело ответил Самир, открывая дверцу с её стороны. — В мусульманской стране отношение к людям, строго по регалиям. У простых смертных пять цифр в номере машины. Три цифры — влиятельное семейство. Две — родственники шейха. У меня в номере одна цифра, значит, шейх. Следует проявить почтение и уступить место для парковки.

— Так прямо в Правилах автовождения прописано? — изумилась она.

— Нет, в Правилах такого не написано. Почтение к шейху — это внутреннее состояние араба, — пояснил Самир.


Они долго шли по бесчисленным коридорам огромного магазина. Поднялись в лифте на третий этаж. Елизавета отметила, что облачившись в национальную одежду, движения Самира вновь стали неторопливыми. Даже, чуть замедленными. Никакой суеты. Осанка гордая, прямая. Как заметила в свое время Маша, он себя нес, а не просто шел. От вчерашнего улыбчивого и энергичного мужчины в джинсах и расстегнутой рубахе не осталось и следа. Перевоплощение было удивительным. Хотя… Лиза видела, что глаза арабского шейха светятся счастьем и нежностью.


Наконец, вошли в комнату, по периметру которой располагался огромный аквариум с рыбками. Рядом стояли мягкие скамейки. Лизу усадили на одну из них и велели опустить в воду ноги. Малюсенькие рыбки целой стаей накинулись на ступни. Она чувствовала легкое покусывание и было немного щекотно. Процедура оказалась безумно приятной.


После окончания, она обтерла ноги предложенным полотенцем и вышла в коридор, где её дожидался Самир.


— Тебе понравилось?

— Очень. Просто летать хочется. Спасибо тебе.

— Не за что, — он широко улыбался и, казалось, был счастлив не меньше неё. — Теперь мы с тобой на золотой базар поедем, — сказал Самир тоном, не допускающим возражения. — Будем выбирать даме "брачный дар".

— Никуда мы не поедем, — ответила она, останавливаясь. — И давай, закроем эту тему.

— Лиз, дарить золотые украшения женщине — это святая обязанность мужчины, — сверкнул глазами Самир. — Ты хочешь опозорить меня перед Аллахом и людьми? Так предписывает Коран. Я не могу нарушать волю Великого и Всемогущего.

— Самир, по-моему, мы с тобой договорились не искать поводов для ссор. У нас слишком мало времени осталось, — столь же решительно ответила Лиза и направилась к выходу.


Он догнал её уже на улице. И по упрямому выражению лица, Елизавета поняла, тот что-то задумал. Спорить больше не стал. Усевшись в автомобиль, молодые люди выехали с парковки.


— Хорошо, я больше не поднимаю вопрос о "брачном даре", но привезти из султана Оман знаменитые арабские духи ты имеешь право?

— Арабские духи, — встрепенулась женщина. — Ой, хоть бы понюхать. Да, конечно. Парфюм мне, в конце концов, Маша могла подарить.

— Хвала Аллаху, — надув щеки, выдохнул Самир. — Едем в фирменный магазин.


В огромном магазине, устланном коврами, их встретили две женщины в черных хиджабах. Пока Самир о чем-то говорил с ними по-арабски, Лиза с восторгом рассматривала изумительные флакончики, выставленные на столе. Ей принесли кучу пробников. Она никак не могла остановиться на чем-то конкретном. Запахи были сладкими и нравились ей все. К несказанному удивлению, Самир тоже нюхал пробники и отрицательно мотал головой. Наконец, что-то сказал продавщице. Она принесла маленький флакончик и помазала из него запястье у Лизы. Самир вдохнул и радостно улыбнулся.


— Лиз, это точно твой аромат.


Она поводила рукой перед носом и поняла, что он угадал. На удивление точно определил, именно её парфюм. А, когда принесли духи в упаковке, вообще пришла в восторг. Они были налиты в золотой кувшинчик с разноцветными камушками.


— Эти маслянистые духи называются Фахр Аль-Араб, — пояснил Самир. — Переводится — арабская гордость. Тебе нравится? Берем?

— Ооочень, — прямо пропела она. — Конечно, берем.


В машине она продолжала с блаженной улыбкой принюхиваться к своей надушенной руке. Духи были слабостью Елизаветы. От такого подарка отказаться не было сил, сколько бы они не стоили. Мужчина довольно щурился.


— Слушай, — произнес Самир, осторожно поглаживая руку Лизы, — по-моему, нам пора перекусить. Ты как?

— Согласна, — улыбнулась она, тоже нежно прикасаясь к его руке. — А куда мы поедем?

— Мне известно одно уютное местечко, в котором изумительно готовят. Не волнуйся, в кафе, где на диванах или подушках прямо на ковре восседают арабы и курят кальян, я тебя не повезу, — весело подмигнул он. — Заведение, которое я предлагаю, тоже арабское. Но, с моей помощью сможешь выбрать блюда, которые обязательно тебе понравятся. Пробовала когда-нибудь светлый аравийский кофе?

— Нет, пожалуй. Я вообще дома только растворимый пью.

— Значит, ты вкуса кофе вообще не знаешь, — усмехнулся Самир. — И это надо срочно исправить.


Интерьер кафе, в которое они вошли сразу поразил Елизавету. Все отделано именно в красивом и загадочном восточном стиле. На полу ковры. Никаких стульев, только диваны с подушками. Народу днем было совсем мало. И, конечно же, звучала тихая арабская мелодия. Им тут же принесли две папки с меню. Лиза глянула и улыбнулась. Написано на арабском и английском языках. А Самир стал изучать, бормоча по ходу: "Это ты не будешь, суп такой тоже не понравится". И тому подобное.


— Лиз, ты омаров пробовала когда-нибудь? — поднял он на неё глаза. — Их подают с рисом. Специи и подливу отдельно. Не понравится, можешь без них есть.

— Это такие огромные лобстеры типа наших раков? Конечно, не пробовала. Только ведь замучаюсь из них мясо выковыривать. Они же в панцире.

— Не волнуйся, я с тобой, — прищурился Самир. — А мы закажем омары Термидор. Чтобы не мучиться. Их разделывают на кухне. Вытаскивают мясо, готовят в масле, запекают, потом складывают в разрезанный панцирь и подают. Будешь есть вилочкой, как с тарелки. Правда, подождать придется. Бедняжки омары пока ещё живые. В водичке плавают.

— Ну, если так, согласна, — кивнула Лиза.

— Я закажу самца и самку.

— Господи, Самир, — изумленно воскликнула Лиза. — Да, какая разница? Что, повара будут рассматривать, где он, где она?

— Не скажи, — усмехнулся тот. — Самое вкусное у самца — это печень. Я просто млею, когда ем. А у самки, изумительная на вкус икра. Как служащие станут выискивать по половой принадлежности, меня не волнует. Это блюдо стоит таких денег, что можно и порыться.

— Они большие по размеру?

— Встречаются особи до двух килограммов. Но, пока их готовят, надо ещё что-нибудь перекусить, — Самир вновь стал просматривать меню. — О, — радостно воскликнул он, — предлагаю шаверма взять.

— А это что за зверь? — недоверчиво поинтересовалась дама.

— Зверь, — хихикнул тот. — Это мясо ягненка с салатом, завернутое в арабскую лепешку. Уверен, будешь в восторге. Все иностранцы ей объедаются. А сладкое и кофе закажем позднее.


Шаверма Лизе действительно понравилась. А Самир вообще поглощал с завидным аппетитом. Они ели и говорили друг с другом глазами. Здесь, на людях, он не мог себе позволить даже прикоснуться к её руке. И это делало их общение ещё более необычным и загадочным. Между ними была тайна. И об этом знали только они.


Когда принесли омаров, Самир достал фотоаппарат. Сказал, что этот исторический момент надо зафиксировать. Он много снимал Лизу и пообещал до её отъезда сделать фото. Потом, рассматривая эти снимки, она отметила, что такой счастливой не выглядела никогда.


Наконец, подали аравийский кофе в небольшом чайнике и целый поднос сладостей.


— Куда столько то, Самир? — изумилась Лиза.

— С собой заберем, — пожал тот плечами. — Я, кстати, тоже сладкоежка.


Из всех угощений ей больше всего понравился сладкий сырный пирог с кремовой верхушкой — эш-асая. Он просто таял во рту. Закончив трапезу, Самир приказал упаковать сладости в коробку. Они вышли из кафе и направились домой.


Уже дома, развалившись на диване, Самир приказал Кирену принести кальян, и с наслаждением затянулся. Лиза пристроилась под его рукой.


— Тебя дым не раздражает? — обеспокоенно поинтересовался он.

— Нет, — покачала она головой. — Дым от кальяна даже приятен. Не то, что табачный. А сигареты ты куришь?

— Даже не пробовал. Вот, марихуану раза два покурил. Просто ради интереса. Так ничего и не понял. Кайфа никакого не словил и больше не рисковал.

— Надо ведь к Марии идти. Она меня совсем потеряла и волнуется, — тяжело вздохнула Лиза.

— Лизонька, — умоляюще произнес Самир, — так позвони. Чего проще? Мне не хочется тебя никуда отпускать.


У Самира в доме было несколько городских телефонов. Один из аппаратов стоял в спальне. Елизавета набрала номер Маши. Подруга ответила почти сразу, как будто ждала звонка.


— Машенька, ты меня потеряла? — виновато спросила Лиза.