– Скажите, а кто у вас тут главный?

– Я. По совместительству, – ответил доктор.

– Давайте попробуем…

– Что?

– Давайте попробуем внушить пациентам, что здесь не опасно, не больно. Что здесь здорово.

– Как?

– Я вам сейчас объясню.

Через две недели в стоматологической клинике было явно меньше детских воплей, и взрослые выглядели не как зомби, а как вменяемые люди. В помещениях пахло не лекарствами, а ванилью, цветами и морем.

– Сколько я вам должен? – спросил за рюмкой водки доктор.

– Вылечите мне зубы, – ответил Олег. – И выпишите для меня из-за границы вот эти вещества. Это ароматы. Они нужны мне, чтобы делать собственные композиции.

Только в Москве Максимов понял, насколько скудны его познания. Так что следующие несколько лет он учился. Осознав, какую пропасть неизведанного таит в себе наука о запахах, он дал себе слово изучить ее досконально. Хотя и понимал безнадежность подобных устремлений – ароматы настолько же бесконечны, как и Вселенная.

Мечтал ли он когда-нибудь создать духи? Нет, нет и еще раз нет. Олегу было неинтересно придумывать что-то, чем люди банально украшали бы себя. Он хотел создавать то, что меняет помыслы людей, их намерения, что заставляет их поступать совсем не так, как они, умные, высокоразвитые, уверенные и волевые, спланировали. Если бы его спросили, не является ли это откровенным манипулированием, он ответил бы: безусловно.

В тридцать лет Олег Максимов прочно встал на ноги. Он получил высшее образование. На кафедре химии МГУ ему прочили блестящую научную карьеру. И опять никто не догадывался о его редком обонянии и не подозревал о том, что его мало интересует синтез белков, но страстно интересуют, например, такие вещества, как гедион и эвернил. Первое вообще ничем не пахнет, и только соединяясь с другими веществами, образует удивительный по своей воздушности аромат. Эвернил пахнет мхом, воссоздает дух темного сырого леса. Максимов интересовался всем тем, что помогало составлять запахи. «Жизнь человека состоит из определенного и достаточно постоянного набора поступков и событий. Каждому из них присущ свой аромат. Я хочу найти составляющие этих ароматов!» – твердил себе Максимов. Окончив университет, он устроился учителем химии в школу – это было чрезвычайно удобно. Времени работа отнимала немного. И под рукой была учебная лаборатория.

Результаты своих исследований он тут же пытался опробовать на возможных клиентах. Например, магазин одежды, находящийся неподалеку, согласился с его предложением ароматизировать воздух в помещении. Олег долго корпел над пробирками и наконец представил владельцу флакон.

– Хорошо пахнет. Дорогой тканью, – одобрил владелец и купил аромат. Впрочем, через пару месяцев он позвонил Максимову.

– Надо что-нибудь другое. Не такое элегантное. А то народ шарахается от нас. Думает, что мы эксклюзивом торгуем, а мы с оптовки все возим, цены-то у нас низкие.

«О! – подумал Максимов. – Переборщили. Надо учесть, что и такое бывает».

В середине двухтысячных в Москве вовсю торговали аромапушками, картриджами с большим ассортиментом запахов, и можно было бы сказать, что для Максимова настали тяжелые времена. Но это было не так. Он по-прежнему искал те сочетания, которые отвечали бы за внутреннее состояние души человека, за его помыслы, действия.

За полгода до того, как он познакомился с Северцевой, с ним случилась неприятность. Как легко заметить, Максимов вообще часто попадал в передряги. То ли нрав вспыльчивый, то ли погруженность в свои мысли, но, так или иначе, Олег часто совершал поступки, не задумываясь о последствиях.

Тогда ему позвонили по поручению одного солидного человека и попросили подъехать для разговора.

Разговор оказался приятным.

– Нам нужен аромат, – сказали Олегу. – Только наш аромат. Наша фишка, наш почерк.

– У вас магазины?

– Фитнес-центры.

– Хорошо, – пожал плечами Максимов, – сделаем. Быстро.

Он не врал, поскольку уже точно знал, что фитнес должен пахнуть не только свежестью, но и праздником. Когда человек пришел заниматься, ничто не должно отвлекать его от этого занятия. Он должен получать наслаждение от того, что совершенствуется. Проблема запаха пота Максимова не волновала, она решалась при помощи уже известных средств, которые добавлялись при кондиционировании воздуха. Но заказчик хотел, чтобы в помещении было еще и приятно.

Через десять дней Максимов привез аромат.

– Отлично! – Владелец фитнес-центров был в восторге. Это действительно был удивительный запах – бодрящий, поднимающий настроение, при этом не шальной, а благородный, словно выдержанный в дубовых бочках не одно столетие.

В фитнес-центрах запахло по-новому.

А еще через несколько дней раздался звонок:

– Мы знаем, что вы делали аромат для… – прозвучало название сети фитнес-центров.

– Да. – Максимов улыбнулся. Такая известность была приятна!

– Отлично. Вам платят… – тут прозвучала неприлично большая сумма, – и вы больше не производите данный аромат для этой фирмы. Аромат вы производите только для нас.

– Для нас? – удивился Максимов.

– Да, для частного лица, для использования аромата в частном доме. Но вы ни для кого его больше не делаете.

Максимов выдохнул. Да не вопрос! Он откажет фитнес-центрам. Он будет делать этот аромат для этого щедрого господина.

Как и следовало ожидать, разгорелся скандал. Будь Максимов гибче, ловчее или хитрее, он бы наврал что-нибудь владельцу фитнес-центров, как-то выкрутился бы. Но он старался во всем быть честным, а потому позвонил фитнес-боссу и сказал:

– Мне заплатили за этот запах огромные деньги. Для вас я сделаю другой.

Скандал, разразившийся потом, заставил Максимова поменять номер телефона и какое-то время жить у приятеля.

К Северцевой Максимов попал совершенно случайно. Он проходил мимо отеля. Удивился забавной фигуре швейцара и решил зайти внутрь. Другой бы побоялся, застеснялся – пятизвездочный отель, солидная публика, «вдруг не пустят». Но Олег был выше предубеждений. Вернее, он даже не подумал таким образом. Ему стало интересно – и он зашел. Такая внутренняя свобода не раз оказывала ему услугу.

– Вы ждете кого-нибудь? Может, кофе? – подошла к нему администратор.

– Нет, спасибо. У вас пахнет хлоркой, – поморщился Максимов.

Девушка покраснела. Действительно, недавно пришлось специальным составом протереть низкие подоконники. Но хлорки в составе было ничтожное количество. Казалось, она полностью выветрилась из огромного помещения.

– В чем дело? – Наталья Владимировна появилась неожиданно.

– Нет, все хорошо, – покраснела администратор.

– Да, у вас красиво, – спокойно ответил Максимов, – только хлоркой пахнет.

– Правда? – подняла бровь Северцева.

– Да, вы не чувствуете. А я слышу этот запах. Но, думаю, кроме меня его никто больше не заметит.

Северцева с интересом посмотрела на Олега. Именно в это время она столкнулась с проблемой номеров для курящих. Сигаретный дым намертво въедался в ковровые покрытия, в обивку мебели. Периодически Северцева давала распоряжение провести косметический ремонт подобных номеров. Но тяжелый дух сохранялся.

И вот теперь перед ней стоял мужчина, который чувствовал то, что не почувствовал никто из ее сотрудников и она сама.

– Вы вообще кто? – напрямик спросила Северцева.

– Я химик. К вам зашел посмотреть отель. Швейцар у вас забавный.

– Забавный, – согласилась Северцева, – а что, у вас обоняние такое острое?

– Реагирует не на все запахи.

– Интересно как!

– Сам удивляюсь, – просто ответил Максимов.

– Давайте кофе выпьем? – предложила Северцева и сделала знак администратору.

Они быстро разговорились. Максимов внимательно рассматривал мраморные колонны, сотрудников, старающихся быть незаметными, и постояльцев, которые отчаянно шумели.

– У вас так каждый день? – поморщился он.

– Да, бывает и хуже, – рассмеялась Северцева, – а скажите, как вы обнаружили эту хлорку? После уборки включили вентиляцию на полную мощь…

– Я же объясняю, нюх у меня такой.

– Скажите, а это не мешает вашей работе? Ведь химические вещества, они пахучие? – удивилась Северцева.

И после этих ее слов Максимов вдруг проснулся. Он сидел в лобби огромного дорогого отеля. И еще ни разу не намекнул, что может быть здесь полезен! А почему бы и нет?

– Хотите, я вам сделаю ваш фирменный аромат? – спросил Олег.

– Но мы уже пользуемся некоторыми, – призналась Северцева. – Установки на этажах стоят.

– Это ерунда. Это так, как в туалете, дешевка! – рассмеялся Максимов.

А Северцева улыбнулась при слове «дешевка». Она любила его, это слово, оно очень точно раскрывало суть явления. Она считала, что дешевка – это не то, что стоит недорого, а то, что можно достать без труда, что неинтересно, банально, скучно. Что наконец не вызывает удивления.

– А как дорого вы берете за работу?

Максимов еще раз оглядел окружающую его обстановку и улыбнулся. Северцева рассмеялась:

– Я вас поняла – с нас возьмете дорого.

Олег смутился:

– Я не жадный. Сам пока не знаю.

– Я понимаю, – кивнула Северцева и поинтересовалась на всякий случай: – А может, вы нам и от табачного запаха поможете избавиться?

– В номерах?

– Да.

– Это трудно, – честно признался Олег, – но я попробую.

Фирменный запах он создал уже через месяц. Олегу хотелось через аромат передать и тепло розового мрамора, и предвкушение уютного отдыха после дальней дороги, и запах дорогих вещей, и что-то еще такое особенное, московское. В результате аромат получился спокойным, с оттенком древесины, кожи, нагретого камня, лесной травы и чуть заметного запаха свежего хлеба.

– Мне очень нравится, – призналась Северцева, – но как к этому отнесутся постояльцы?

– Вы попробуйте, если заметите, что фыркают и крутят носом, сделаю вам другой аромат. И деньги я вам верну тогда. Мало ли…

– Не выдумывайте, вы же работали… – ответила Северцева и распорядилась выдать Максимову крупную сумму.

И что? Аромат немедленно стал неизменной частью отеля! Стабильность, солидность, радость возвращения и трепет встречи с неведомым, но непременно обещающим уют, – все было в этом аромате, который встречал постояльцев, едва за ними закрывалась входная дверь, и ненавязчиво сопровождал повсюду.

А вот выведение запаха табака оказалось проблемой сложной. Максимов, который уже сталкивался с этим, когда работал с ночным клубом, не обманывался. Табачный дым въедается… И что бы ни распыляли, как бы ни мыли мебель и стены, ощущается все равно.

– …Давайте попробуем сделать вот что… – Однажды Максимов разбудил Северцеву почти в пять утра.

– А чуть позже нельзя? – поинтересовалась она сквозь сон.

– Извините, – спохватился Олег, который работал день и ночь и совершенно потерял чувство времени, – я приеду в отель сегодня.

Он приехал и привез с собой несколько пробников.

– Что это? – спросила Северцева.

– Если мы не можем уничтожить запах табака, мы должны распылять здесь аромат дорогих сигар, сигарет и того же табака. Понимаете, мы никогда не скроем, что здесь курили. Да и не надо этого делать – сюда въедут такие же курильщики. Поэтому вот три аромата – можно выбрать один. А можно распылять все. В разных местах.

– А если постояльцам не понравится запах табака?

– Вряд ли. Здесь ведь будет пахнуть не сигаретным дымом, а парфюмом с ноткой табачных смол.

– Интересно, – покачала головой Северцева, которая все еще сомневалась.

Решение вопроса лежало на поверхности – не можешь устранить проблему, преврати ее в достоинство. Максимов так и поступил. И оказался прав: чуть заметный запах дорогого табака создавал атмосферу. Пока аромат использовался в тестовом режиме, Северцева наказала строго следить за клиентами – о любом проявлении с их стороны недовольства, о любой гримасе следовало сразу сообщить. Но гости либо не обращали внимания на запах, либо довольно улыбались. Курильщики в ароматизированном таким образом номере чувствовали себя вольготно.

Сами не заметив как, Наталья и Олег подружились. Хотя, казалось бы, кроме работы, никаких точек соприкосновения у них не было. Северцева и Максимов были одержимыми, и это их роднило. Поначалу Северцевой просто было интересно слушать байки странного химика. Максимов знал множество историй про ароматы, цветы, вещества, духи и одеколоны. Он рассказывал все, о чем прочитал в книжках, услышал случайно, нарыл в Интернете. Как-то очень удивил Северцеву, сообщив, что иногда в магазинах детской одежды можно ощутить слабый запах дорогого табака, коньяка и лаванды.

– Табака? Коньяка? – изумилась Наталья.

– Табак, коньяк, лаванда – это ингредиенты мужского парфюма.

– Но это же магазин детской одежды!

– А кто там чаще всего совершает покупки? – прищурился Максимов. – Правильно, женщины. И их привлекает подобный запах. Запах надежности. Женщинам кажется, что они тут не одни, что их поддерживают и что они все делают правильно. А значит, уверенно покупают что-то, что вовсе не планировали покупать.