Нат не смог подавить улыбку.

— А он придет.

— Да, — согласился Адам, — я в этом уверен. Только боюсь, что после нашего разговора он поедет к Кей. Она ему все простит, и тогда мы неизбежно получим войну. А сейчас, пока она еще злится на него, надо увезти ее отсюда.

— Ты собираешься разговаривать с этим ублюдком? — спросил Тэлли.

— Я собираюсь выслушать, что он мне скажет. Я вообще считаю, что настало время, чтобы хоть кто-то выслушал его. А теперь забирай Кей, пока она не оправилась. Я хочу, чтобы она, когда придет в себя, была в Эдилине, под зашитой отца.

— Мне нравится такой план, — сказал Тэлли и пошел к двери, но на полпути остановился и повернулся к Нату. — А ты что собираешься делать?

— После того как Мерлин… Алекс поговорит с Адамом, я буду помогать ему во всем.

— И ты предпочтешь этого ублюдка своей семье?

— Нет, — спокойно возразил Нат, — я собираюсь…

— Тэлли, — перебил его Адам, — пожалуйста, позаботься о Кей и постарайся успокоить ее. А ты, Нат…

Пока он говорил, Нат уже успел встать с кресла и собрался уходить вместе с Тэлли.

— Я предоставлю тебе возможность поговорить с ним наедине. Надеюсь, ты…

— Я буду справедливым и все внимательно выслушаю, — договорил за Ната Адам. — Его осудили по ложному обвинению в убийстве и приговорили к казни. Представляю, как все это на него подействовало.

Было поздно, когда кто-то постучал в дверь Адама. Почему-то он не сомневался, что это Алекс.

— Она уехала? — спросил тот, едва переступив порог.

— Да. Сегодня утром Кей уехала в Эдилин вместе с Тэлли. Нат ждет тебя, он готов помогать тебе во всем, что бы ни понадобилось. Кей хотела остаться, но мы все решили, что сейчас ей лучше быть дома. — Адам прилагал все силы к тому, чтобы сохранять благоразумие, но все же не справился с собой. — О чем, черт побери, ты думал, когда целовал ту женщину на глазах у Кей?

Алекс тяжело опустился в кресло. Он выглядел так, будто за день постарел лет на двадцать.

— Во-первых, я не знал, что Кей прячется в номере. Я сказал ей… — Он провел рукой по глазам. — Я сказал, что ей нельзя идти со мной. Вам следовало бы предупредить меня.

Гнев Адама немного утих. Сестричка, как всегда, оказалась верна себе.

— Но зачем ты поцеловал женщину, которая сотворила с тобой такое?

— Не знаю. Думаю, я обрадовался, что она жива, что кошмар, в который превратилась моя жизнь, скоро закончится. В тот момент в моей голове был целый рой всяких мыслей.

— Кей… — Адам разрывался между желанием наорать на Алекса и сочувствием к нему. Правда, в одном он был твердо уверен: Алекс любит Кей. Он увидел это своими глазами. Их любовь друг к другу была настолько сильной и ощутимой, что ее буквально можно было потрогать. — Ты любишь жену?

Алекс помотал головой и пренебрежительно хмыкнул.

— За все время нашего знакомства я не провел с ней и целого дня. А после сегодняшнего я не могу понять, как вообще мог влюбиться в нее. Кей говорила, что я глупец, если женился на женщине, которую совсем не знаю, и она была права.

— Я видел ее, ее красота гипнотизирует мужчин.

— Это точно. Вот и мне она внушила, будто мне оказана великая честь. Еще она внушила мне, что я должен зарабатывать горы денег, чтобы дать ей все — дома, кареты, красивую одежду. Я мечтал положить все это к ее ногам.

— Она не похожа на мою сестру? — В голосе Адама явственно слышалось любопытство.

Алекс улыбнулся.

— На свете нет двух более непохожих людей. Думаю, если бы я сказал ей, что хочу построить дом на Луне, она бы тут же принялась паковать вещи.

— Я всегда знал, что если она полюбит, то всем сердцем.

— Значит, она не любила никого из тех троих?

Адам, улыбаясь, сел в кресло напротив Алекса.

— Именно я убедил отца отпустить ее в Чарлстон, чтобы она могла спокойно обдумать эти три предложения. Я хотел, чтобы она встретила новых людей, побывала в новой обстановке. Я надеялся, что время и расстояние заставят ее забыть о тех, кого она выбрала в претенденты. — Адам встал, наполнил два стакана шотландским солодовым виски «Мактарвит» и протянул один Алексу. — Она рассказывала тебе о «Маргаритках»?

— Ничего не слышал об этом.

— Некоторые друзья моего отца — и твоего тоже — поселились в Эдилине и женились. Так получилось, что в один год одновременно с Кей родились пять девочек. Все они росли вместе и стали подружками. Когда им было восемь, они объявили, что отныне их следует назвать «Цепью», потому что их дружба крепка как сталь. Думаю, идея принадлежала Джесс, дочери Напса и Табиты, которые… — Адам отмахнулся. — Если бы ты знал их, ты бы все понял. Короче, Тэлли услышал об этом и заявил, что они больше похожи на венок из маргариток, чем на цепь из стали. Прозвище прижилось. Пять девушек продолжают дружить, и мы все называем их «Маргаритками».

— Кей только и говорила что о своих братьях, — сказал Алекс. — Целыми днями и ночами только о вас четверых. О подружках я ничего от нее не слышал, если не считать упоминаний о том, у кого из них есть братья или сестры и у кого не ладят между собой родители. Она рассказывала, что одна из дочерей таких родителей жила у нее, чтобы не возвращаться домой. — Алекс еще вспомнил, как Кей рассказывала ему о девушке по имени Джессика и ее уроках общения с противоположным полом, но не стал говорить об этом.

— Наверняка это была Джесс. Да, ее родители постоянно ссорятся, но Джесс живет у нас, потому что моя сестричка потворствует этому, расстилает перед ней красную дорожку. Она предоставляет Джесс все, что бы та ни пожелала, — платья, лошадей для верховых прогулок, обучение.

— Очень похоже на нее, — улыбнулся Алекс.

— Ты голоден? Я не ужинал. Давай, я закажу что-нибудь в номер. Думаю, тебе нужно многое рассказать мне, так что будем беседовать за едой.

— Отличная идея, — кивнул Алекс.

Адам дернул за шнурок, и появился слуга. Алекс тем временем подошел к окну, чтобы немного расслабиться, прежде чем рассказывать Адаму все, что тот хотел знать. Алекс не сомневался: Адам уже сделал определенные выводы и скоро в категоричной форме выскажет их ему. Он подозревал, что главным требованием будет не видеться с Кей, пока он не разберется с Лилит. Сначала нужно покончить с браком, обвинением в убийстве и всем прочим, а уже потом встречаться с Кей. И Алекс считал это требование правильным, потому что сам принял такое решение.

Мужчины почти не разговаривали, пока не принесли еду и пока они не сели за стол. Разложив по тарелкам брюссельскую капусту, Адам посмотрел на Алекса, который по этому взгляду понял, что пора переходить к делу.

Ему хотелось многое рассказать, однако он не знал, с чего начать.

— Я не женат.

— Неужели? — не поверил Адам.

— У женщины, которая шла со мной к алтарю, есть муж, который живет в Англии. Кажется, она убила племянника мужа, его наследника, а меня использовала для того, чтобы избежать ареста. Живя в Чарлстоне, она обнаружила, что ее ищут, и решила инсценировать собственную смерть. Она думала, что те, кто ее ищет, сообщат в Англию о ее смерти, она же получит свободу, снова сменит имя и… — Алекс устало взмахнул рукой. — Не представляю, на что она рассчитывала.

Он съел несколько кусочков.

— Как только она рассказала мне, что у нее есть живой муж, я отвел ее к судье здесь же, в Новом Орлеане. Поверь мне, это было большим достижением, что мне удалось затащить ее туда. — Алекс положил в рот еще кусок и медленно прожевал. Ему было трудно рассказывать о том, что он узнал за сегодняшний день. — Судья заявил, что если он будет расторгать браки на основе клятвенного заверения одного из супругов в том, что он связан браком с кем-то еще, то в стране не останется семейных пар. Он сказал: «Мне нужны доказательства! Если она выходила замуж в Англии, езжайте в Англию и привезите документы. Мне нужны бумаги с печатями. Золотыми. Тогда я поверю во все это».

— Значит, тебе придется ехать с ней в Англию?

— Если я хочу избавиться от всего этого ужаса, то да, — с глубоким вздохом ответил Алекс. — Мне кажется, что после всего, что мне устроила эта женщина, я лишился жалости — во всяком случае, к ней. — Алекс снова съел несколько кусочков мяса. Он изо всех сил сдерживал бушующий в нем гнев.

— Знаешь, Мерлин, даже Нату не удалось все это выяснить.

— Мерлин, — с улыбкой повторил Алекс, — Это кажется таким далеким. Жаль, что я не могу выйти отсюда свободным человеком и прямо отсюда поехать к Кей. Мне понадобится много времени, чтобы официально уладить свои дела. Я уже говорил Кей, что мне придется ехать в Чарлстон с… — Алекс опустил взгляд в тарелку. — Официальных бумаг, в которых говорится, что я никого не убивал, мне мало. Согласен?

— Абсолютно. Если бы я оказался в твоей ситуации… Между прочим, я не представляю, что делал бы.

— А тебе и не надо было бы что-то делать, — сказал Алекс. — У тебя есть семья и друзья. У меня же был только Ти-Си.

— Думаю, ты мог бы к списку людей, помогавших и веривших тебе, добавить мою сестру и Ната. И меня с Тэлли — мы тоже кое-что сделали. Кстати, Нат уже сообщил мне, что поедет с тобой, куда бы ты ни направился. Мой брат — верный друг.

Алекс почувствовал, что напряжение отпускает его.

— Извини, что задерживаю тебя.

— Не спеши, я никуда не собираюсь.

Алекс отодвинул тарелку с недоеденным ужином и встал.

— Первым делом мне нужно поехать в Чарлстон и восстановить свою репутацию. Мне нужно пройти по улицам с… — Он устало покачал головой. — Ее зовут не Лилит Грей, а Маргарет Миллер. В детстве ее звали Мег. Видишь, все, что связано с ней, — ложь. Хочешь послушать ее историю, ту, которую она заготовила для меня в надежде, что это душещипательное повествование заставит меня тут же простить ей все?

— Мне действительно очень хочется узнать, зачем она сотворила такую гнусность. Сейчас попросим принести сигары и бренди.

Адам дернул за шнурок на стене. Судя по тому, как быстро появился слуга, он ждал за дверью. Ловко убрав посуду со стола, он ушел, и только после этого Алекс заговорил:

— Надо же, сколько проблем из-за того поцелуя! Мег ждала, что после поцелуя я прощу ее, поэтому она прижалась ко мне всем телом и устремила на меня томный взгляд. Когда-то все это вызывало у меня дикое желание. Сейчас же меня охватило отвращение. Мне понадобилось несколько часов, чтобы вытянуть из нее правду, но в конечном итоге она рассказала мне всю историю, причем каждое слово сопровождалось рыданиями и мольбами о сочувствии. — Алекса аж передернуло от неприятных воспоминаний. — Кажется, она выросла в нищете, отец бил ее. Я прошу прощения за свою черствость, но когда женщина сотворила со мной такое, я не могу испытывать к ней жалось.

— Отлично тебя понимаю, — сказал Адам, закуривая сигару и наблюдая за Алексом, который вышагивал взад-вперед по комнате. — Что она тебе ответила, когда ты спросил, почему она продолжала прятаться, когда тебя судили?

— Она клянется, будто ничего не знала о том, что меня осудили за убийство, и утверждает, что немедленно вернулась бы в Чарлстон, услышь она об этом. Я ей не верю. — Он помолчал. — Узнав, что те, кто ее ищет, находятся в городе, она придумала свой дьявольский план. Она хотела, чтобы они решили, будто она умерла. Чтобы уговорить доктора дать заключение о смерти и склонить его на свою сторону, она, обливаясь слезами, рассказала ему какую-то трогательную сказку. Не знаю, что там она плела, но, видно, сказка получилась отменной, потому что доктор согласился на все. Она сказала, что если бы он не умер, план отлично сработал бы, но… — Алекс сделал глубокий вздох, чтобы успокоиться. — В общем, доктор забрал ее так называемое «тело» к себе в кабинет, там она смыла с себя кровь, а потом села в поджидавшую карету, куда уже были загружены ее чемоданы.

— А каков был ее план в отношении тебя?

Алекс сделал несколько шагов, остановился и повернулся к Адаму.

— Нат и в этом разобрался. Предполагалось, что доктор заявит, что причиной ее смерти было самоубийство, и меня тут же выпустят из тюрьмы.

— Тогда все население города пришло бы к выводу, что она решила покончить с собой, лишь бы не жить с тобой, — с горькой ухмылкой заметил Адам.

— Наверняка. Вероятно, при таком, раскладе я предпочел бы, чтобы меня повесили. Даже сейчас, когда люди знают, что я не убивал свою жену, я не могу допустить, чтобы имя Кей связывалось с этой жуткой историей. Если бы она появилась в Чарлстоне вместе со мной — а именно на этом она и настаивала, — люди сказали бы, что она имеет прямое отношение к скандалу.

— Нет дыма без огня.

— Именно так. Старая поговорка. Нет, — твердо произнес Алекс, покачав головой, — я хочу, чтобы все шишки сыпались на одну голову — голову Мег.