Сара Орвиг - Атланта

– Похоже, он думает над твоим предложением.

Они поднялись по лестнице на второй этаж.

– Я загляну к Майклу, – сказал Форчен, направляясь к комнате ребенка.

– Форчен, когда ты вернешься от Майкла, можно мне увидеть тебя? Я хочу поговорить с тобой.

– Да. Я вернусь через минуту.

Он прошел по коридору, снял пиджак и, открыв дверь, бесшумно вошел в детскую.

Клер вошла в темную спальню, которая, по словам Форчена, предназначалась ей. Она не стала зажигать лампу. Ей хотелось, чтобы во время разговора с Форченом в комнате было темно. Она знала, что начнет краснеть. В ожидании мужа Клер нервно сплела пальцы и подошла к окну.

Открылась дверь, и в спальню вошел О'Брайен.

– Клер?

– Я здесь, – ответила она, когда дверь закрылась.

Форчен свой пиджак оставил в комнате Майкла и теперь на ходу развязывал галстук.

– Ты хотела поговорить со мной? – спросил он, и Клер заметила любопытство в его голосе. Он подошел к окну, и на него упал лунный свет.

У Клер громко заколотилось сердце, и она нервно сжимала руки. Казалось, храбрость вот-вот покинет ее. Но она хотела Форчена и хотела ребенка.

– Что-то случилось? – наконец спросил О'Брайен, нарушая молчание.

– Нет, ничего не случилось… Мне очень трудно говорить с тобой, потому что очень давно мы уже не были вместе, – опустив глаза, произнесла Клер, пытаясь избежать его испытующего взгляда. И опять наступило молчание. Форчен подошел поближе и положил ей на плечо руку.

Клер взглянула на него и глубоко вздохнула.

– Форчен, когда ты делал мне предложение, ты дал мне несколько обещаний.

У нее начали дрожать руки.

– Я очень сильно люблю Майкла. Опять наступило молчание, и Клер поняла, что Форчен терпеливо ждет и не торопит ее. «Интересно, слышит ли он, как стучит мое сердце?» – подумала она.

– Ты сказал, что мы можем быть интимно близки, если я захочу этого, – сказала она, перейдя на шепот. – Так… вот… Я хочу ребенка…

Форчен, внимательно глядя на Клер, подошел к ней ближе и посмотрел ей в глаза.

– Ты говорил, что не будешь против физической близости, если я захочу этого, – повторила она, чувствуя, как запылали ее щеки. Ее огромные глаза с неуверенностью смотрели на Форчена.

– Я все еще люблю Мерили, – спокойно ответил он.

– Я знаю, но ты прекрасный отец Майклу. Я сильная и здоровая, мне бы хотелось иметь еще одного ребенка.

При мысли о близости с Клер у Форчена участился пульс. Он знал, что прежде, чем обратиться к нему с такой просьбой, она все хорошо обдумала и уверена, что действительно хочет этого.

– Клер, ты нравишься мне, и я уважаю тебя. Мне бы хотелось изменить свое чувство к тебе, но я не могу… Со временем ты поймешь это…

– Я понимаю, но мне хочется, чтобы у нас сложились другие отношения, чем теперь. Я хочу ребенка… Мы дадим столько любви малышу, Форчен… Я вижу, как ты относишься к Майклу, ты очень терпелив с ним. С тех пор как вы встретились, он буквально расцвел.

Форчен обдумывал слова Клер. Она была девственницей и совсем ничего не знала о мужчинах. Прежде чем уложить ее в постель, нужно поухаживать за ней.

О'Брайен привлек ее к себе, нежно обнял за талию и, наклонив голову, нежно поцеловал.

– Если ты хочешь этого, Клер, я с радостью. Господи, как давно я мечтал заключить тебя в свои объятия.

Клер обвила его шею руками и встала на цыпочки, подставив свои губы поцелуям Форчена. Он не признался ей в любви, но даже эти слова осчастливили ее. И, может быть, однажды он все-таки полюбит ее.

Руки Форчена скользили по телу Клер, заставляя ее сердце сильно биться. Ей хотелось, чтобы он не выпускал ее из объятий и долго-долго целовал.

– Форчен, – сказала Клер и, отстранившись, посмотрела на него. У нее чуть не сорвалось с языка признание в любви, но, посмотрев на него, она решила, что эту тайну оставит себе. Признание в любви могло пробудить чувство вины у Форчена. Клер нагнула к себе его голову, и их губы опять встретились в поцелуе.

Форчен гладил Клер по спине и расстегивал пуговицы на ее шелковом платье. Оно, шурша, упало на пол, и Клер почувствовала прохладу. Ее сердце громко стучало от восторга: если это все, что она может получить от Форчена, то она научится принимать это. Может быть, ей удастся однажды растопить его ледяное сердце и помочь ему забыть об утрате.

– Клер, ты достойна большего, – хрипло шептал он.

– Я понимаю, Форчен, я понимаю… Голос Клер затих, когда Форчен начал осыпать поцелуями ее шею. Его руки нежно ласкали груди Клер, поглаживая пальцами упругие соски.

Форчен отстранился от нее и посмотрел жадным, полным страсти взглядом. Сердце Клер затрепетало от радости и счастья. Форчен нежно коснулся ее бедер, прикрытых тонкой сорочкой. Его руки скользили вверх, увлекая батистовую материю. Он аккуратно снял с Клер сорочку и опустил взгляд на упругие груди своей жены. Она тяжело дышала от волнения и возбуждения. Он обхватил ее груди руками, наклонил голову и коснулся ртом напряженного соска. От прикосновения его влажных и нежных губ Клер вздрогнула и, издав тихий стон, обняла Форчена за плечи. Она потянула его за рубашку, желая, чтобы он сбросил ее.

– Форчен, – тихим шепотом произнесла Клер, подумав, не считает ли он ее поведение слишком вызывающим. – Форчен, я не знаю, как себя вести. Не знаю, что ты хочешь и что тебе нравится.

О'Брайен поднял голову и сквозь прикрытые веки посмотрел на Клер. Его взгляд был таким пламенным!.. Клер показалось, что ее сердце сейчас вырвется из груди.

– Слава Богу, что ты не знаешь. Мне приятно все, что ты делаешь, Клер.

Форчен наклонился и поцеловал ее в уголок рта, потом в мочку уха. Его голос был хриплым, а дыхание прерывистым и горячим.

– Делай все, что доставляет тебе удовольствие. Мне нравится все.

– Я даже не знаю, что делать.

– Ты сама почувствуешь это, любимая, – прошептал он и осыпал поцелуями ее шею, а потом грудь.

Клер вздохнула и прижалась к Форчену. В его словах звучало столько же нежности и ласки, как и в его прикосновениях.

«… любимая…» Слова, прозвучавшие очень естественно в такой ситуации, наполнили сердце Клер радостью. Как давно она мечтала услышать от него «любимая»!

Форчен оторвался от Клер и снял рубашку. Она увидела его широкую обнаженную грудь, покрытую завитками черных волосков, провела по ней пальцами и коснулась его маленьких сосков.

– Форчен…

О'Брайен, застонав, прижал Клер к себе, крепко обнял ее и, наклонив голову, страстно поцеловал. Она, охваченная удивительными чувствами, прильнула к нему. Страх и радость, возбуждение и волнение слились в ней воедино, и она прижалась бедрами к Форчену.

Издав еще один стон, О'Брайен опустил руки, отстранился от Клер и поднял с пола рубашку.

– Несколько ночей мне придется спать в холле.

Она удивленно вскинула на него глаза и неожиданно почувствовала озноб.

– Ты передумал?

Форчен молчал, стоя к ней спиной, потом повернулся, подошел ближе и обнял ее за талию. Он почувствовал, как ее упругие груди коснулись его обнаженного тела.

– Клер, – сказал он хриплым, но ласковым голосом, – я не передумал. Ты достойна другой любви. Тебя нужно любить нежно и трепетно.

Форчен поцеловал шею Клер и посмотрел на нее взглядом, полным страсти.

– За тобой никогда не ухаживали… Я не могу просто так взять тебя и отнести в постель… Ты достойна большего! Ты знаешь, что я хочу тебя и готов к физической близости, но мне хочется, чтобы и ты была готова к этому и хотела меня так же сильно, как я хочу тебя.

Клер посмотрела в глаза Форчена и подумала, что он более деликатный и тактичный, чем казался. Она наклонила к себе его голову, их губы слились в поцелуе, и О'Брайен крепко обнял ее.

Наконец он отступил и, прерывисто дыша, взглянул на обнаженную грудь Клер.

– Теперь я должен оставить тебя, иначе не смогу остановить себя.

Он повернулся и вышел из комнаты, бесшумно закрыв за собой дверь. Клер смотрела ему в спину, ее переполняли чувства, сердце трепетало, а тело жаждало его ласок. «Ночи сладких мучений? Ночи поцелуев и нежности? Часы, проведенные вместе с ним?» – при мысли об этом ее сердце наполнилось радостью, и тогда она подумала о ребенке, еще одном удивительном малыше, похожем на Майкла.

Клер широко расставила руки и сомкнула их вокруг живота, изображая воображаемую беременность. Восторг, радость, изумление и любовь к Форчену слились в ней воедино и заставили ее сердце петь. Она опустила руки и посмотрела на свое отражение в зеркале. Неужели ей всегда будет достаточно его таких скоротечных ласок? Неужели она примет его ласки, зная, что он не любит ее?

* * *

В воскресенье Форчен провел почти весь день дома, только днем ненадолго съездил на завод. Он принес бумаги и весь вечер просидел над ними за своим столом в дальней гостиной, пока Клер занималась шитьем, а Майкл читал.

Когда она уложила мальчика в постель и опять спустилась в гостиную, Форчен закрыл дверь и погасил все лампы, за исключением одной, что горела у него на столе. Он взял Клер за руку, устроился на диване и посадил ее к себе на колени. Послышался шорох ее муслиновой юбки…

Клер обняла его за шею и почувствовала запах его тела и табака. Одной рукой Форчен прижал ее к себе, а другой – гладил ее руку и плечо. Каждое его прикосновение заставляло трепетать Клер.

– Завтра вечером мы пойдем с тобой в Белл-Джонсонс Опера Хауз посмотреть «Восковые фигурки» миссис Джерли.

– Тебе не нужно идти на работу?

– Работа может подождать.

– Я никогда не была в театре, – довольная предложением Форчена, сказала Клер. – Форчен, я получила еще одно письмо от отца. Оно очень длинное, но, если хочешь, прочти его. Отец пишет, что война не отняла у него землю и деньги, потому что он уезжал в Англию и два года, пока длился конфликт, провел у своего двоюродного брата. Его дом сгорел, и теперь отец живет в доме моего брата. Они все так же владеют землей, брат заново отстроил свои постройки, разрушенные во время войны, и опять собирается заняться выращиванием хлопка.

Думаю, тебе будет приятно принять в свою семью еще одного члена Конфедерации. Это еще больше укрепит твое положение и затмит гот факт, что ты воевал с генералом Шерманом. Мой брат – лейтенант армии Конфедерации.

– Об этом ты расскажи здешним женщинам. Попроси прислать брата в письме фотографию в военной форме. Такую же фотографию мне скоро пришлет Кэл.

– Какое бесстыдство!

Форчен широко улыбнулся, и внутри у Клер все перевернулось. Она нежно коснулась губами уголка его рта.

– Ты очень красивый, и мне нравится, когда ты улыбаешься. Я бы все отдала за одну твою улыбку.

Форчен усмехнулся, еще крепче сжал Клер и припал губами к ее шее.

– Это не совсем так, Клер. Я знаю улыбки и получше… Ты дьявольски самостоятельная женщина. Поступай всегда так, как считаешь нужным.

Клер закрыла глаза, их разговор прервался, когда Форчен коснулся кончиком языка мочки ее уха. В течение дня он постоянно оказывал ей знаки внимания: то, проходя мимо, слегка приобнимал ее за талию, то оказываясь рядом, случайно касался ее плеча или руки. Его мимолетные, случайные ласки разжигали в Клер пламя страсти.

Она повернула голову, и губы Форчена прижались к ее губам. Он откинул ее на спинку дивана. Его рука осторожно скользнула под юбки, и Клер почувствовала ладонь О'Брайена у себя на ноге. Его пальцы медленно поднимались вверх, поглаживая ее бархатистую кожу.

Она вздрогнула и застонала, когда большой палец Форчена нежно коснулся ее трепетного бутона. Она прильнула к нему, закрыла глаза и откинула назад голову, утопая в удивительных ощущениях, которые доставляли ей его ласки. Клер прижалась бедрами к Форчену и почувствовала его упругую возбужденную плоть.

– Тебе это приятно, Клер, – шептал он, целуя ее в шею и мочку уха. Желание переполняло ее. Ласки мужа сводили Клер с ума. Она сильнее прильнула к нему и почувствовала, как волна восторга захватила ее. Радостный крик Клер нарушил темноту комнаты. Форчен привлек к себе обессиленную девушку и страстно поцеловал ее в губы.

Через несколько минут Форчен поднялся с дивана и подойдя к столику налил себе бренди.

– Мне надо идти спать, – хрипло произнес он и выпил напиток. Он быстрыми шагами вышел из комнаты и оставил Клер одну. Она поняла, что еще бы секунда, и он потерял бы контроль над собой.

Форчен пробудил в ней новые необыкновенные чувства, и теперь она хотела его так, как даже не мечтала еще месяц назад. «Интересно, сколько еще он будет ждать, чтобы потом овладеть мною? – подумала Клер. – Этим вечером он вел себя так, словно готов ждать целую вечность».

Два последующих вечера они провели в опере и театре. После спектакля Форчен решил показать ей Атланту. Они ехали по городу в экипаже, О'Брайен любезно раскланивался со знакомыми. Глядя на затихающие после дневной суеты улицы, Клер подумала, что такое внимание Форчена к ней может нанести ущерб его работе. С чувством любви и благодарности она положила ему на колено руку.