Сара Орвиг - Атланта

– Ты готова?

– Да, – ответила она, последний раз взглянув на себя в зеркало.

– Форчен, ты должен танцевать со мной первые несколько танцев, чтобы я не допустила какой-нибудь оплошности. Аларик тоже обещал танцевать со мной.

О'Брайен рассмеялся.

– Не сомневаюсь в том, что Аларик будет танцевать с тобой. Ему очень хочется увести тебя от меня…

– Это не так, – возразила Клер, когда они выходили из дома. – Просто он очень хороший друг.

– Да, он очень хороший друг, но только, если бы мог, затащил бы тебя к себе в кровать.

– Форчен! – вскрикнула Клер, не зная, говорил ли он серьезно или просто дразнил ее.

Подхватив ее на руки, О'Брайен произнес:

– Ты такая же легкая, как и Майкл.

– Едва ли. Но все-таки я легче железа, которое ты поднимаешь на работе.

– Я не поднимаю железо.

Форчен посадил Клер в коляску и, обойдя вокруг, сел рядом с ней. Когда они выехали на дорогу, она снова дотронулась до колье.

О'Брайен взглянул на нее.

– Аларик почти влюблен в тебя. Клер засмеялась.

– Я думаю, он влюблен во всех женщин в Атланте.

– Да, в Атланте очень много красивых женщин, ты права. Аларик не был никогда по-настоящему влюблен. Надеюсь, я буду поблизости, когда это случится.

– Когда ты говоришь о мести, у тебя появляется такой тон, Форчен… Ты становишься таким… – не договорив, Клер замолчала.

– Ну же, говори, – спокойно произнес О'Брайен.

– Не сегодня. Это мой первый бал, первый выход в свет. Я не хочу портить его не очень приятным словом.

Форчен сжал ее руку и положил к себе на колено.

– Твой первый бал и твой первый прием… Мы должны сделать его особенным.

– Он уже и так особенный.

– Посмотрим, что можно сделать еще, – сказал О'Брайен, взяв ее за руку.

Форчен натянул поводья и остановил лошадей перед трехэтажным особняком в викторианском стиле. Двери и окна дома были широко открыты, и из них доносились звуки вальса. Клер вновь охватила паника.

– О, Форчен, а вдруг я наступлю кому-нибудь на ногу или сделаю что-то не так? Я не умею вести себя в обществе.

– Не будь смешной! Только не ты, Клер! Я не помню, чтобы ты так сильно испугалась той ночью, когда я настиг вас с Майклом.

– Это совершенно другое. Тогда со мной был ребенок. Кроме того, я могла сражаться с тобой. А с этими людьми я не должна драться… Они сами должны принять меня…

– Они примут тебя, обещаю.

Когда к ним подошел грум, Форчен отпустил поводья. Он обошел вокруг коляски и помог спуститься Клер.

Она взяла его под руку, и они стали подниматься по широкой лестнице, ведущей на просторную веранду. Глубоко вздохнув, она смотрела на своего мужа и молилась о том, чтобы сегодня вечером свершилось все, о чем она мечтала.

Гирлянды ароматных цветов и огромные букеты роз украшали комнаты. Дворецкий в белой униформе вышел им навстречу и взял шляпу Форчена. Дом был полон гостей. Все мужчины были одеты в черные или серые смокинги, а женщины – в великолепные вечерние платья, переливающиеся радугой цветов. Клер почувствовала себя неловко и боялась допустить оплошность. Форчен, наоборот, выглядел и вел себя так, как и в обыденной обстановке. Коренастый мужчина с густой бородой и вьющимися черными волосами шел к ним навстречу. Он улыбнулся Клер и протянул руку О'Брайену.

– Форчен, рад тебя видеть.

– Элвуд, познакомься с моей женой Клер. Клер, это Элвуд Медоуз.

– Очень рад встрече, – сказал Элвуд, широко улыбаясь. Поглаживая бороду, он оглядел зал. – Пойдемте, я представлю вас остальным. Хочу предупредить тебя, Форчен, что среди гостей твой конкурент, Клэренс Хоугленд. Он работает на заводе Венгера. Только без скандала, пожалуйста.

Форчен улыбнулся и лукаво посмотрел на Клер.

– Ленора, познакомься, пожалуйста, с Форченом О'Брайеном и его женой, – сказал хозяин дома, обращаясь к невысокой блондинке с прекрасными карими глазами.

Сразу после представления Ленора повела Клер знакомиться с другими женщинами, приглашенными на прием, разлучив таким образом на следующие полчаса ее с мужем. Стоя в кругу женщин в элегантной гостиной, Клер пыталась запомнить их имена. Высокая блондинка рядом с ней, Пенелопа Гилмен, рассказывала всем о новой партии муара, поступившей в магазин Атланты. Комната была полна людей; с балкона доносилась музыка; голоса гостей смешивались со звуками скрипок.

– Вот ты где, – услышала Клер голос позади себя. Она обернулась и увидела Аларика. Его светлые волосы были тщательно зачесаны назад; смокинг великолепно сидел на его фигуре; белая шелковая рубашка и белый галстук прекрасно гармонировали с черным костюмом. Он был так же красив, как Форчен. Клер улыбнулась, увидев восторженный взгляд Аларика.

– Добрый вечер, Пенелопа, – поздоровался он с блондинкой и поцеловал ее в щеку.

– Извините нас, – произнес Аларик, уводя Клер из круга.

Она засмеялась.

– Аларик, не нужно было уводить меня. Ты дал повод посплетничать.

– Ерунда. Всем известно, что мы с Форченом самые близкие друзья. Кроме того, я жду тебя уже несколько часов… Можно пригласить тебя на этот танец?

– Конечно, – ответила Клер, улыбаясь ему, – но хочу предупредить, что это мой первый танец. С твоей стороны очень любезно пригласить меня.

– Я любезен? Не будь смешной! – сказал он, ведя ее под руку в комнату для танцев. – Если бы не Майкл, я бы увел тебя у Форчена. Ты зря тратишь время на него.

– Нет, это не так. Он очень хорошо относится ко мне.

– Клер, Форчен однажды сказал мне, что ты никогда не была влюблена, значит, не имеешь представления о том, какого лишаешь себя удовольствия.

– Нет, Аларик, имею, – ответила Клер. На ее лице появилось восторженное выражение, когда она увидела в зале своего красивого мужа; благодаря высокому росту, Форчена легко было заметить. Он стоял в компании мужчин и одной женщины. О'Брайен улыбнулся тому, что говорила эта женщина. Незнакомое до сих пор чувство овладело Клер, когда она увидела, как собеседница Форчена коснулась его руки.

– Боже, да ты влюблена в него!

Клер вновь посмотрела на Аларика и увидела недовольное выражение на его лице.

– Боже Всемогущий! Ты влюбилась в человека, у которого вместо сердца кусок гранита, – раздраженно произнес он.

– Он хорошо относится ко мне и Майклу, Аларик. Он дал мне так много, что я до сих пор не могу поверить в это.

– Ты заслуживаешь человека, который бы боготворил тебя, – поспешно начал Аларик. – Я много шучу, Клер. Порой даже сам не знаю, когда говорю правду, но, если бы не Майкл, я бы попытался увести тебя.

Потрясенная, Клер взглянула на Хемптона.

– В таком случае, никогда не забывай о Майкле, потому что я никогда не оставлю его. Я не стану рисковать тем, что дал мне Форчен. Он сказал, что, если я когда-нибудь полюблю мужчину, он отпустит меня, но не отдаст мне Майкла.

– Значит, если я увлеку тебя на балкон, ты не позволишь поцеловать себя, – весело произнес Хемптон, озорно сверкая глазами. Клер поняла, что он снова дразнит ее.

– Нет, не позволю. И ты не поступишь так со своим лучшим другом и ребенком, который называет тебя дядей.

– Ну вот, Клер, ты все испортила. Теперь мне придется искать для этой цели одинокую, отзывчивую девушку, на которую я произвожу большее впечатление, чем на тебя.

– И ты ее, без сомнения, найдешь, – улыбаясь, заверила его Клер. – В этой комнате полно женщин, которые только и ждут этого.

Сделав тур вальса, Аларик заметил:

– Ты прекрасно танцуешь.

– Я тренировалась с Майклом. Хемптон снова вздохнул.

– Послушай, если бы я был твоим мужем…

– Но ты не мой муж.

– Я вижу, он сделал тебе роскошный подарок. Это колье очень идет тебе.

– Спасибо.

– Ну что же, раз ты не хочешь пойти со мной на балкон, позволь хоть рассмешить тебя и покрепче обнять. Попробую возбудить ревность твоего бессердечного мужа, – произнес Аларик, кружа Клер в танце.

Она рассмеялась.

– Уже лучше. Я расскажу тебе, как однажды во время войны мы с Форченом украли корсеты у одной семьи, которая убегала из Атланты.

– Корсеты? – удивленно спросила Клер.

– Именно. Я подумал, что это ящик с кукурузой. Понимаешь, целый день мы скакали верхом и ничего не ели. И вдруг увидели кортеж из трех повозок и двух фургонов. Мы ограбили их: забрали кувшин с водой, бутылку бренди и большой ящик, который лежал вместе с другими продуктами. Мне показалось, что из ящика торчат усики початков. Итак, мы взяли его и ускакали. Когда мы остановились, чтобы поесть и выпить, я открыл ящик и… сверху лежали три плесневых початка кукурузы, а внизу – дюжина женских корсетов, – Хемптон посмотрел в сторону Форчена. – Странно, что ты не слышала об этом случае. Целый месяц он называл меня Капитаном Корсетом.

Клер звонко рассмеялась.

Как только закончилась музыка, и они еще не успели разнять рук, позади Аларика появился Форчен.

– А теперь, приятель, я забираю свою жену, пока ты не увлек ее на балкон.

– Это пошло бы тебе на пользу. Честно говоря, я уже пытался, но Клер не позволила мне. Но я не отступлю…

Она понимала, что друзья шутят, но в то же время Клер слышала жесткие нотки в голосе Форчена. Он волнуется из-за того, что скандал может повредить Майклу? Или из-за нее?

Когда оркестр заиграл венский вальс, Форчен обнял ее за талию.

– Я должен присматривать за ним. Он не перестанет морочить тебе голову.

– Не будь смешным. Он очень вежлив и внимателен. Вы же друзья. Даже если он действительно хочет сделать то, о чем говорит, во что я совершенно не верю, ты прекрасно знаешь, что я никогда не стану рисковать своей семьей.

Форчен посмотрел на нее.

– Я знаю об этом. Но я знаю и Аларика. И нижу, что он почти влюблен в тебя. Он не понимает, что такое печаль, потому что ни разу в жизни не терял близких.

Взгляд Форчена на секунду задержался на колье Клер, затем скользнул ниже, до того места, где глубокий вырез немного обнажал ее полную грудь.

– Ты очень красива.

– Спасибо, Форчен. Колье просто великолепно.

– Я восхищен тобой, а не этим чертовым колье, – ответил он.

– Я знаю.

– Аларик здорово рассмешил тебя…

– Он рассказал об украденном ящике с корсетами.

Форчен весело рассмеялся, вспомнив об этом забавном эпизоде.

– С Алариком можно попасть еще и не в такие переделки, – сказал он. – Тогда он подумал, что заполучил ящик кукурузы. У меня слюнки потекли, а женщины в той семье заливались горькими слезами, когда мы ускакали с их корсетами. Однажды Аларик нашел пещеру… Я был ранен в ногу…

– Я не знала об этом!

– Ранение было легким, простая царапина. Но нога была забинтована, мои силы на исходе, а на улице шел сильный дождь. Аларик обнаружил пещеру, а я вполз внутрь – в гнездо змей… У него такой же нюх на несчастья, как у гончей на зайца.

Клер улыбнулась.

– Вот такой ты мне нравишься, Клер, – сказал Форчен, улыбаясь ей в ответ. – Нравишься, когда улыбаешься… и в минуты страсти…

Он крепче прижал Клер к себе и наклонился так низко, что она чувствовала на своей щеке его дыхание.

– Когда приедем домой, я достану эти цветы из твоих волос один за другим…

Его дыхание и полный желания взгляд прожигали ее. Она утопала в его глазах…

– Мне бы хотелось, – произнес Форчен низким голосом, – увезти тебя домой прямо сейчас. Но сегодня нам необходимо побыть на людях, показать себя.

– Ты встретился с человеком, работающим на заводе Венгера?

– Да. Он знает, что я только открываю дело и поэтому не обратил на меня никакого внимания. Он не думает, что я могу составить серьезную конкуренцию.

– В таком случае, он настоящий глупец, – ответила Клер, оглядывая гостей и понимая, что Атланта всегда будет для нее особенным городом, связанным с Форченом и ее замужеством. – Это прекрасный город. Я была во многих, но Атланта совсем не похожа на другие города.

– Когда приедут Кэл и Софи, мы дадим свой первый прием. Но для этого мне необходимо поскорее открыть свое дело и пустить завод.

– Я уверена, что ты уже успел наговорить гадостей о своем главном родственнике-конфедерате.

– Конечно, – ухмыльнулся Форчен. – Но все зависит от того, в какой компании ты находишься в данный момент. Здесь много солдат из армии Союза. Атланта становится преуспевающим промышленным центром.

– Для женщины не имеет значения, был ли ты янки или мятежником во время войны.

– Южанки не забывают об этом, – с горькой улыбкой ответил Форчен. – Они еще долго будут помнить эту войну, но время вылечит все.

– Для меня не имеет значения, что ты был янки.

– Потому что ты убежала с Юга и не была здесь во время войны. Слава богу, что так случилось. Если бы я знал, что Майкл находится на Юге, в самом пекле этой проклятой войны… – его голос дрогнул, и он посмотрел на Клер. – Ты хорошо танцуешь…