Джейн Арчер - Атлас и серебро

– Респектабельный! Что-то я совсем ничего не понимаю, mi hermano.

– Роже, слава Богу, мой отец не дожил до такого. Потому что я влюбился в танцовщицу из ночного клуба и намерен взять ее в жены!

Роже поперхнулся вином.

А Шенандоа окинула взглядом столовую, – очевидно, не в силах представить хозяйкой этого изысканного старинного дома какую-то вульгарную, накрашенную кокотку.

Кугуар между тем продолжал:

– Мне придется быть осторожным и нежным, чтобы завоевать ее сердце, потому что она до сих пор страдает от какой-то жестокой обиды и горя. Но она непременно станет моею сеньорой!

– Черт побери, Кугуар! – воскликнул Роже. – Я впервые слышу от тебя такие речи! У тебя были женщины, да, но чтобы...

– Она пленила мое сердце грустными голубыми очами, и пушистыми светлыми локонами, и прелестным юным телом. А кроме того, я чувствую в ней нечто неуловимое, такое, что присуще только прирожденным леди, впитавшим утонченность с молоком матери и выросшим в приличном доме. Но с ней случилось несчастье, и я очень хотел бы знать, какое, чтобы суметь ей помочь. Она не похожа на других. Душу ее терзает горе, но она старается забыть о нем. Я сам не знаю, я...

– Постойте, – едва дыша, перебила Шенандоа, пораженная внезапной догадкой. – А как зовут эту женщину?

Кугуар помолчал и ответил:

– Белла.

– Ваши предположения абсолютно верны, – заключила Шенандоа, таинственно улыбаясь.

– Что вы хотите этим сказать? – удивился хозяин.

– Белла... Вы все верно угадали. Только по-настоящему ее зовут Арабелла Уайт.

– Так вы с ней знакомы?!

– Ну и повезло тебе, дружище! – Роже хлопнул друга по плечу. – Ведь она – сестра Шенандоа!

– Ваша сестра?.. – изумился Кугуар.

– Да. Нас разлучили шесть лет назад, после смерти родителей. Я переехала на Запад, к дяде. А она осталась в Филадельфии. В этом году Арабелла отправилась ко мне в Томбстоун, но на поезд напала банда Брайтонов, у которых имелось убежище по ту сторону границы. Негодяи похитили ее и утащили к себе.

– Мы сумели ее освободить, – продолжал Роже, – но, увы, братья успели...

– Понятно, – сдержанно кивнул Кугуар. Его темные глаза грозно сверкнули. – Теперь все понятно. Вот почему она так низко пала в собственных глазах. Что ж, я с великой радостью отправлю мерзавцев на тот свет!

– Мы уже рассчитались с ними в Мексике, – заверил Роже.

– Спасибо, что рассказали, – сказал Кугуар. – Это многое объясняет. А откуда взялся Спайк Камерон?

– Он владел в Ледвилле ночным клубом. И сумел заманить к себе Арабеллу, – отвечал Роже.

– Мы пытались ее остановить, но сестра больше нас не слушает, – посетовала Шенандоа. – Остается лишь надеяться, что рано или поздно она разочаруется в Спайке.

– А других родственников у вас не осталось? – спросил Кугуар.

– Нет.

– Значит, это в вашей власти оказать мне честь и позволить добиваться руки вашей сестры?

– Это будет честью для нас, – нерешительно, но в тон ему отвечала Шенандоа, смущенная столь щепетильным соблюдением этикета.

– Кугуар может быть чертовски обходительным, когда приспичит, – лукаво улыбнулся Роже. – С другой стороны...

– Это крайне важно, Роже, – перебил хозяин. – Арабелла Уайт заслуживает величайшего уважения, и относиться к ней следует с любовью и почтением, как к самой настоящей леди. Я уверен, что это единственный способ заставить ее вспомнить о том, кем она была и осталась на самом деле.

– Кугуар, я, конечно, буду только рада, если вы захотите ухаживать за моей сестрой, но считаю необходимым предупредить, что...

– Знаю. Предоставьте все мне. Я сумею о ней позаботиться. Она слишком хороша для такого, как Спайк Камерон.

– Но будьте осторожны, – настаивала Шенандоа.

– Я не собираюсь навязываться Арабелле или приставать к этому Камерону – просто окажусь рядом в нужную минуту.

Шенандоа кивнула.

Кугуар расплылся в улыбке и произнес, поблескивая глазами:

– Но тем не менее я сделаю все, что возможно, дабы ускорить их разрыв. А еще мне кажется, что она чуточку ко мне неравнодушна, – в те мгновения, когда теряет над собой контроль.

– Я обещаю, что буду помогать вам во всем, Кугуар, – заверила Шенандоа. – Но Арабелла должна сама сделать выбор.

– Безусловно. Того же хочу и я. – Кейн обратился к Роже: – Но хватит о моих проблемах. Нам нужно еще многое обсудить.

Роган кивнул, но сначала предложил Шенандоа:

– Может, тебе лучше подняться наверх? А мы перейдем в кабинет. Вряд ли наши разговоры будут для тебя интересны.

Шенандоа колебалась. Ее интересовало абсолютно все, что имело отношение к Роже, однако ей хотелось обсудить эти проблемы наедине с Кугуаром. И снова навалилось ощущение собственной ненужности... Она встала и ответила:

– Конечно, мне лучше прилечь. А вы занимайтесь делами, сколько нужно. До завтра. – С этими словами гостья покинула столовую.

Извилистая Рио-Гранде с трудом прокладывала себе путь в горах Нью-Мексико, чтобы добраться до Мексиканского залива. На горизонте, к востоку от Силвер-Сити, вонзались в небо вершины гор Мимбрес. А в широких долинах у их подножия колыхалось зеленое море – пастбища ранчо Роганов. И хотя воды и травы здесь могло бы хватить на несметные стада, наслаждались этим великолепием лишь несколько одичавших коз. Кое-где в траве белели отполированные временем кости животных. Чахлые, кривые деревца по берегам реки почти не давали тени.

Когда они добрались до воды, Роже Роган решил сделать привал. Суровые загорелые мужчины в широкополых шляпах спешились и повели лошадей к реке. Однако все по-прежнему были начеку, то и дело настороженно оглядывая окрестности.

Шенандоа с помощью Роже выбралась из повозки с припасами. Чтобы хоть немного остудить лицо, она принялась обмахиваться шляпой. Ее глаза тоже тревожно оглядывали местность, но она ничего не заметила. Только несколько птиц кружили поодаль.

Пока мулы с жадностью пили холодную, чистую воду, Роже успел посовещаться с шестеркой вооруженных слуг, которых отправил с ними Кугуар Кейн. Шенандоа молча дивилась тому, как легко и естественно Роже вошел в роль командира их маленького отряда. Люди повиновались ему безоговорочно. Только бы не пришлось пустить в ход смертоносное оружие, что висело у них на бедрах и торчало из притороченных к седлам чехлов!..

Удаляясь от «Гнезда Кугуара», и Роже, и охранники становились все более осторожны. Шенандоа же понятия не имела, чего следовало опасаться. Однако напряжение спутников постепенно передалось и ей. Теперь она также часто и настороженно озиралась, но до сих пор не заметила ничего необычного.

Пока люди и лошади утоляли жажду речной водой, Роже предложил своей даме напиться из фляжки. Отдав должное прохладной, освежающей влаге, она с благодарностью улыбнулась Рогану. После недолгой передышки отряд продолжил свой путь на запад, в сторону гор Мимбрес.

К вечеру всадники добрались до их подножия. Вдалеке, над поросшей сочной травой равниной, возвышались два каменных здания. Совершенно одинаковые, они смотрели друг на друга через разделявшую их бездонную пропасть. Солнце бросало прощальные лучи на гладкие стены этих домов и высвечивало разбросанные вокруг невысокие деревянные постройки.

Совершенно очевидно, что эти постройки прикрывали входы в шахту, но, судя по их виду, эти строения были заброшены уже много лет.

– Это и есть... – проговорила Шенандоа, обернувшись к Роже.

– ...доказательство глупого упрямства двух братьев, – сурово промолвил он.

– Я хотела сказать – это и есть твой дом?

– Принадлежащее мне здание – но не дом. Тот, что справа, теперь принадлежит Блэки. А тот, что слева, построил мой отец.

– На вид они очень крепкие, Роже, – сказала она, чтобы хоть как-то его приободрить.

– О да, – горько рассмеялся он. – Мои отец и дядя все делали добротно, на века!

– И, кажется, здесь было много шахт? Роже с горечью рассмеялся:

– Ну что ж, можно назвать их и так, но, по-моему, ни одна из этих дыр не походит на шахту.

– Вот как! А я думала...

– Ну да, из них вынимали достаточно серебра, чтобы не помереть с голоду. Опустошали один карман с самородками за другим, но никому никогда не удавалось докопаться до материнской жилы. Никому! И оба так и умерли, не добравшись до нее. Всю жизнь так и проползали по веткам.

– Проползали по веткам? Ничего не понимаю.

– Здешнее серебро встречается в чистом виде. Ты можешь найти ветку диаметром в несколько дюймов или даже в целый фут и ползти по ней в надежде добраться до источника огромного богатства – материнской жилы. Вот этим они и занимались всю жизнь.

– Но они отстроили такие большие дома!

– Ну да. Потому что собирались разбогатеть. Когда они открыли первую ветку, то решили, что уже стали богачами. Добыли из нее все серебро и выстроили дома, даже обзавелись кое-каким хозяйством. И это показалось им богатством. Может, так оно и было. Тогда братья захотели жениться. Однако они вечно завидовали друг другу. К тому же оба влюбились в одну и ту же женщину. Но досталась она моему отцу. Из-за нее и из-за того, что материнскую жилу так и не нашли, разгорелась вражда.

– И?..

– И то, что ты сейчас видишь, можно считать итогом их жизни.

– Ясно. А что было с твоей матерью?

– Умерла. Я был слишком маленьким, чтобы что-то запомнить. Так что меня спрашивать об этом бесполезно, а старики унесли эту тайну с собой в могилу.

– А мать Блэки?

– Дядя подобрал ее где-то в борделе. Женился. А она сбежала, как только родила Блэки.

– Мне очень жаль...

– Напрасно, возможно, она была лучше их обоих. Шенандоа с болью вслушивалась в напряженный голос Роже. Ибо в нем звучало не просто горе из-за утраты родителей, а нечто большее. Ах, как бы ей хотелось помочь ему, утешить, но Роган совершенно замкнулся в себе и отдалился от нее под влиянием прошлого.

И прошлое это, судя по всему, отнюдь не было радостным – особенно для маленького ребенка.

– Что было, то было, Шенандоа, – промолвил он, немного успокоившись. – И я меньше всего хочу продолжать вражду с Блэки. Я могу с ним поделиться. Если он захочет, мы пробьем одну общую шахту. Беда наших отцов заключалась в том, что они вечно подкапывались один под другого, каждый хотел первым добраться до материнской жилы и в одиночку завладеть сокровищем. Но сейчас в этом нет нужды. Потому что я готов сотрудничать с Блэки.

– Если он сам еще не нашел материнскую жилу, – сказала Шенандоа, до которой только теперь дошло, как много драгоценного времени пришлось потратить Роже ради нее.

– Он вполне мог это сделать, но, насколько я вижу, Блэки перенес поиски в сторону от тех мест, где брали серебро наши отцы. Его всегда подводит чутье – оно у него гораздо хуже, чем у его родителя. Но, возможно, ему просто повезло. Кто знает?

– А ты знаешь, где проходит материнская жила?

– Никто не знает этого точно. Но в восемнадцать лет я наткнулся на ветку, которая, по-моему, вела к ней. И помчался с это идеей к отцу. Он поднял меня на смех. И я ушел из дому на следующий день, так и не показав ему то место.

– И не возвращался домой целых десять лет?

– Да. Но теперь я непременно найду материнскую жилу и докажу свою правоту. Причем сделаю это очень скоро.

– Я помогу тебе.

Роже испытующе взглянул на свою спутницу и грустно улыбнулся.

– Спасибо, – произнес он, отводя глаза. – Я знаю, что прав. Иного просто быть не может. Я не знаю, что буду делать дальше, но сейчас мне нужно докопаться до этой жилы.

Шенандоа промолчала – она чувствовала, что готова помогать ему всем, чем сможет.

– Мы скоро приедем, Шенандоа. И надо быть еще бдительнее, чем раньше. Кто знает, что взбредет в голову Блэки. Может, ничего страшного, но на всякий случай будем начеку!

Слуги Кугуара Кейна окружили фургон плотным кольцом, осторожно продвигаясь по неровной дороге. Шенандоа с такой силой вцепилась в деревянную скамейку, на которой сидела, словно от этого зависела ее жизнь. Она почти физически чувствовала напряжение, сковавшее окружающих ее людей. Однако вокруг было тихо, и они без помех подъехали к самому крыльцу большого белокаменного дома.

Один из слуг остался с Шенандоа, тогда как остальные вместе с Роже быстро обошли вокруг здания и вошли внутрь. Пока они проверяли, нет ли засады, Шенандоа успела как следует рассмотреть принадлежавший Роже особняк.

Он оказался еще более массивным сооружением, чем выглядел издалека, с дороги. Длинный фасад двухэтажного здания затеняли от безжалостного солнца просторные веранды – по одной на каждый этаж. На каждую из веранд выходило по четыре высоких – от пола до потолка – двери плюс массивная двустворчатая парадная дверь. На черепичной крыше размещалось пять слуховых окон и столько же дымовых труб. Навесы над верандами подпирали изящные деревянные колонны, но на втором этаже между ними тянулось кружево чугунной решетки, а сверху – резные украшения. Но в глаза бросалось полное отсутствие всякой растительности. Ни деревца, ни кустика, которые бы прикрывали собой этот дом, властно цеплявшийся за сухую, безжизненную землю.