Когда послышался звук мотора приближающейся машины, Вольпоне поднял руку вверх и никто не сдвинулся с места. Из-за поворота показался «фольксваген» Фолько Мори. Он встал в линию за двумя машинами, выключил мотор, потянул за рукоятку ручного тормоза и, захлопнув дверцу, подошел к остальным.
— Откуда ты появился? — спросил Вольпоне.
— Ехал за вами…
— Мы тебя не видели, — забеспокоился Беллинцона.
— Вынужден был остановиться.
— Зачем? — не унимался Беллинцона.
— Просто так…
Вольпоне кивнул головой, и все направились к строению. У входа он остановился и, обращаясь к Пьетро и Мори, сказал:
— Всех загоните внутрь, а ты, — он указал пальцем на Ландо, — останешься со мной.
Когда Заза, Инес, Мортимер, Фолько и Беллинцона вошли внутрь, Итало, ковыряя носком туфли снег и не глядя на Ландо, спросил:
— Ты знал моего брата?
— Да. Встречался с ним три дня назад.
— Где?
— В городе. Он пригласил меня в бар «Континенталь».
— Зачем?
— Дон Дженцо хотел, чтобы я проводил его на вокзал.
— Ты проводил?
— Да.
— Рассказывай.
Ландо растерянно посмотрел на него.
— Что рассказывать?
— Вы поехали на вокзал в такси?
— Нет, — он показал на «Р9», — на ней.
— Твоя?
— Ее подарил мне дон Дженцо.
— Когда?
— В день отъезда. Мы проходили мимо автомагазина, и ему захотелось сделать мне подарок.
— Ты проводил его до вагона?
— Он не разрешил. Мы расстались у входа в здание вокзала.
— Ты не проводил его даже до касс?
— Он приказал мне уехать.
— Ты не знаешь, куда он собирался отправиться?
— Нет.
— Какое у него было настроение?
— У кого?
— У моего брата, — занервничал Вольпоне.
— Хорошее… Спокойное…
— За вами следили?
На лице Ландо появилось удивление.
— Следили? Кто? Я не заметил.
— Ты знаешь типа, которого умыкнул?
— Мортимер О’Бройн, адвокат.
— Ты видел его вместе с моим братом?
— Нет. Когда я встретился с доном Дженцо, он был один.
— Твоя фамилия Баретто?
— Орландо Баретто. Ландо.
— Сколько лет ты в «семье»?
— Девятый год…
— Заработком доволен?
— Вполне.
— С сегодняшнего дня ты будешь получать в два раза больше.
— Но, патрон… — засмущался Ландо.
— Возражаешь?
— Нет, нет! — живо ответил Ландо. — Но…
— Возьми это! — приказным тоном сказал Вольпоне, сунув ему в руку пачку денег. — Десять тысяч долларов.
— Святая Мадонна!
— Это аванс. Ты любил моего брата?
Ландо энергично закивал головой.
— Он мертв, — сказал Итало. — Ты знаешь, кто его убил?
Глаза Ландо расширились, зубы не хотели разжиматься.
— Убил?..
— Эта сука О’Бройн убил его. Слушай меня! Мне нужно задать ему один-два вопроса, после чего он не должен возвратиться в Цюрих. Ты понимаешь?
— Да, — ответил Ландо, все успев понять.
— Блондинка… вместе с ним… Готов мне помочь?
— Да.
— Кто эта негритоска?
— Она со мной.
— Она тебе нужна?
— Как сказать? — выдавил из себя Ландо, удивляясь своему вдруг осипшему голосу.
— Она тоже не должна возвратиться в Цюрих.
— Но, патрон…
— Я тебе возмещу…
— Она здесь совершенно ни при чем! Ничего не знает…
— Возможно… Просто ей не повезло.
— Но…
— Мне не нужны свидетели. Найдешь себе другую. Слава Богу, проституток хватает.
— Послушайте, патрон…
Вольпоне сверкнул глазами.
— Я же тебе сказал — возмещу!
— Знаю, патрон, знаю! Дело не в этом. Ее исчезновение не пройдет незамеченным… Она трахается со многими финансистами города, влиятельными людьми… Туда, куда вы направили меня за О’Бройном… этот банк…
— Какой банк?
— «Трейд Цюрих бэнк». Она встречается с банкиром.
— Кто?
— Инес.
— С Клоппе?
— Да, — торопливо подтвердил Ландо. — Он без ума от нее.
Мозг Вольпоне заработал с молниеносной быстротой.
— Так ты говоришь, что твоя негритоска трахается с Хомером Клоппе?
— Да! Клоппе… Это он…
— Ты хотел бы, чтобы она дышала?
— Она честная!
— И хотел бы привезти ее в Цюрих живой и невредимой?
— Пусть только откроет рот, я сам сниму с нее шкуру.
Вольпоне пристально посмотрел на него.
— Доверяешь ей?
Ландо колебался мгновение.
— Ей — да!
— А я — нет! По крайней мере до тех пор, пока она не будет мертвой. Послушай, Баретто! Если она расколется, ответишь собственной головой. Согласен?
— Согласен.
Вольпоне легко хлопнул его по плечу.
— Не волнуйся, если я разок ей врежу… Так, для порядка… Ради шутки, — сказал он и шагнул через порог. Ландо последовал за ним.
Когда родители Курта узнали, что он женится на девушке, чьи родители находятся на вершине социальной иерархической лестницы и являются обладателями огромного состояния, их охватил ужас. Они отговаривали его в два голоса, предупредив о неприятностях, которые его поджидают в этом неравном браке. Курт смотрел на их растерянные лица, и это его злило.
Словно отвечая на свои тайные мысли, отец сказал:
— Вот и все… Свершилось… и свершилось… Но не думай, что мне это приятно.
— Ты преподаватель, Курт, — решила сказать свое последнее слово мать. — Если вы сделаете все так, как задумали, у тебя появится много недоброжелателей…
Курт раздраженно пожал плечами. Переубедить Ренату отказаться от сумасбродной идеи, приводившей ее в восторг, он не мог.
— У тебя совершенно отсутствует воображение, — говорила она. — Но страшнее всего то, что ты слишком мелочен, чтобы воплотить в жизнь свои мечты. Тебе не хватает немного безумия, мой бедный Курт! Ты знаешь, что сказал мне однажды Дали? Он хочет организовать корриду, а затем поднять с арены в небо поверженных быков и победителей на задрапированных красной тафтой вертолетах.
— Ну и что?
— Ничего. Чтобы придумать такое, надо иметь мозги.
— Дебильные.
— Ты никогда не поднимешь меня на вертолете!
— А почему бы не попробовать? В день нашей свадьбы…
Глаза Ренаты сверкнули, она оживилась.
— Ты всегда говорил, что презираешь зажиревших буржуа в нашем городе. Докажи! Не сдрейфишь?
— Я?
Вот так и совершаются глупости, играючи, слово за слово…
Они на полном серьезе разработали сценарий собственной свадьбы, который должен был максимально шокировать приглашенных гостей. Главная тема церемонии бракосочетания была определена — все наоборот.
За три дня до свадьбы ни о каких изменениях не может быть и речи…
Курту становилось не по себе, когда он представлял, как вертолет поднимает их в ночное небо в корзине, украшенной цветами. Возможно, на это представление, о котором раструбила вся местная пресса, сбегутся и его студенты… После такого скандального спектакля ему останется одно — подать в отставку. Что его ждет в таком случае впереди?.. Этого он не знал.
— Курт, — сказал Йозеф Хайнц, — ты впутываешь меня и мать в грязную историю.
— У вас нет чувства юмора, — скрипнул зубами Курт.
— А если лопнет трос? — обеспокоенно спросила Утта.
— Вы не в состоянии понять… — сказал Курт. — Рената — жизнерадостный человек.
— Я боюсь, что ты потеряешь работу, — пробормотала Утта, опустив глаза.
— Я тоже так думаю, — поддержал жену Йозеф.
— Мы столько в тебя вложили, — заплакала Утта. — Так надеялись… Хотели… Отец и я…
— Чего хотели?
Он чуть не крикнул: «Хотели, чтобы я был похож на вас?» Но вовремя сжал губы, поняв по тяжелому вздоху отца, что тот догадался… Они — другая планета, другое измерение… Добавить нечего!
— Ну, все! Я должен идти. Твое платье готово, мама?
Она утвердительно кивнула.
— Вот увидишь, ты будешь самая красивая. До свидания, папа…
Он коснулся губами гладко выбритой щеки этого старого, уязвимого ребенка, который так и не стал мужчиной.
А он, Курт, разве он мужчина? Но самая богатая наследница в городе выбрала его в мужья. Он, не торопясь, пошел вниз по лестнице. Когда-то, в детстве, он садился на поручень и со счастливым визгом скатывался вниз…
При виде входившего Вольпоне ему ужасно захотелось раствориться, стать невидимкой. Однако наэлектризованный, уверенный в неизбежности своей смерти и предшествующих ей мучений, Мортимер О’Бройн неожиданно сделал шаг навстречу своему палачу.
— Итало! Клянусь жизнью, я не понимаю вашего ко мне отношения. Здесь какое-то вопиющее недоразумение!
Итало задумчиво осмотрелся вокруг, задержал взгляд на пиле, стенах, покрытых паутиной, толстых балках перекрытия. Рядом с пилой на глинобитном полу лежала прямоугольная металлическая пластина. Вольпоне сделал знак рукой и Беллинцона поднял ее, открыв яму размером два на один метр и восемьдесят сантиметров глубиной. В ней находились электромотор и рубильник.
— Оставь так! — приказал он Пьетро.
— Итало! — закричал О’Бройн. — Я требую объяснений.
Вольпоне повернулся к нему с таким видом, словно видел его первый раз в жизни.
— Сейчас ты их получишь, — мягким голосом сказал он, затем взял его под руку и отвел в сторону. — Значит, так, — спокойно начал Итало, — мой брат убит.
О’Бройн собрал остатки сил, чтобы выдержать взгляд Вольпоне.
— Да что вы такое говорите? — выдохнул он.
— Закройся! — прорычал Вольпоне. — Говорю я! Сейчас ты скажешь мне цифровую комбинацию, под которой зарегистрирован вклад…
— Итало! Я не могу! Это же предательство по отношению к Дженцо!
Чтобы тут же не разорвать его на куски, Вольпоне закрыл глаза, обхватил голову руками и изо всех сил сжал ее.
— Слушай, гниль, слушай меня внимательно! Перед тем как я тебя убью, я предлагаю тебе сделку. Если ты сейчас же скажешь, что мне требуется, я убью тебя как человека — пущу пулю в лоб. И даю тебе слово, что с головы твоей подружки не слетит ни один волос…
— Что? Вы хотите…
— Если заупрямишься… все равно ты заговоришь. Я буду сдирать с тебя кожу сантиметр за сантиметром… Выбирай!
— Итало! Клянусь… вы ошибаетесь! Клянусь…
— Пьетро! Закрой дыру и поставь на пластину блондинку.
— Не-е-е-т… Я не хочу! — запротестовала Заза. — Какое я имею отношение к вашим делам? Я почти с ним незнакома…
Беллинцона завел ей руки за спину и толкнул на плиту.
— Что делать теперь? — спросил он.
— Повесишь ее, — спокойно ответил Вольпоне.
— Сволочи! — завопила Заза.
Инес отреагировала на происходящее неожиданно:
— И долго будет продолжаться это кино? Я замерзла и хочу домой.
— А ты спроси у этого ублюдка, — подсказал Мори и кивнул в сторону О’Бройна.
— Я не знаю, что они хотят от вас, — сказала Инес, глядя на Мортимера, — но скажите все, что знаете. Неужели вы не понимаете, что из-за вашего упрямства все мы оказались в дерьме.
Выполняя немой приказ глаз Вольпоне, Фолько Мори взял лежавший у стены моток веревки и протянул его Ландо. Один конец веревки Ландо перебросил через балку. Затем под любопытным взглядом Беллинцоны сделал петлю.
— На шею, — приказал Вольпоне.
С вылезшими из орбит от ужаса глазами, с выражением недоумения на лице Заза искала взглядом чьей-нибудь помощи.
— Мортимер! — закричала она. — Мортимер!
— Оставьте ее! — заорал О’Бройн. — Оставьте ее!
Беллинцона одним движением заломил руки Зазы за спину, в то время как Ландо привязывал другой конец веревки к кольцу, прикрепленному к стене.
— Мортимер! — во всю силу своих легких крикнула Заза.
Она увидела, как он сделал жалкую попытку вырваться из рук Фолько Мори.
— Пластину! — приказал Итало.
Беллинцона ухватился двумя руками за ее края и потянул на себя. Лишившись опоры, Заза повисла над пустотой.
— Омерзительно! — выкрикнула Инес.
— Пьетро! Возьми негритоску и развлекись, — резким тоном сказал Итало.
Беллинцона искоса посмотрел на Ландо. Мертвенно-бледный, сжав кулаки, Ландо смотрел на Вольпоне, в руке которого неожиданно оказался «маузер».
— Баретто! — спокойно сказал Вольпоне. — Запусти пилу.
"Аут" отзывы
Отзывы читателей о книге "Аут". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Аут" друзьям в соцсетях.