– А я – такого самонадеянного, неуступчивого мужчины, – с самым миролюбивым видом парировала Луиза.

– Надеюсь, несмотря на все препирательства вы двое не передумали насчет свадьбы? – рассеянно уточнил Кит, явно недовольный, что сестра и Хью нарушили его уединение.

– Да, собираемся доводить друг друга до белого каления лет пятьдесят, не меньше, – ответил Хью с таким довольным видом, что Луиза сразу смягчилась. Губы невольно растянулись в улыбке.

– Зачем же осложнять жизнь другим людям, когда можно в свое удовольствие донимать друг друга? – подхватила она, с вызовом взглянув и на брата, и на жениха.

– В таком случае жду вашего венчания с огромным нетерпением. Надеюсь, хоть тогда оставите меня в покое, поскольку будете слишком заняты друг другом, – с облегчением произнес Кит и озорно, по-мальчишески усмехнулся. Затем позвонил в колокольчик и велел слуге принести из погреба лучшего бургундского вина, чтобы выпить за помолвку.

Только когда после произнесения тоста все трое начали не спеша потягивать этот благородный напиток, Луиза наконец в полной мере осознала, что означает для нее такая серьезная перемена в жизни, как брак с Хью. Когда-нибудь – и, учитывая развитие событий, скорее рано, чем поздно – Луиза станет настоящей леди, обладательницей самого настоящего титула. И такой статус уже игнорировать нельзя. Этой мысли оказалось достаточно, чтобы заставить Луизу усомниться в своем решении. Однако сомнения длились недолго. Стоило лишь взглянуть на будущего мужа, и Луиза окончательно уверилась, что они два сапога пара. Оба не признают авторитетов, терпеть не могут условностей и предпочитают идти собственным путем, ни на кого не оглядываясь.

Барышни из хороших семей, с которыми Хью, должно быть, привык общаться с детства, не смогут помочь ему защитить доброе имя. Луиза подумала, что, будь он джентльменом, респектабельным и добропорядочным во всех отношениях, она ни за что не согласилась бы стать его женой – даже если бы он ее скомпрометировал. Хью – единственный мужчина, который подходит ей в мужья. Из тех, кто рискнул просить руки неприступной красавицы, он оказался единственным, с кем Луиза могла быть собой.

Пока она предавалась этим размышлениям, Хью сидел, уставившись в бокал, будто надеялся что-то разглядеть на дне. Например, найти объяснение тому, как его холостяцкая жизнь могла так быстро перемениться.

– Мы должны как-то выманить лорда Рэйрбриджа, – объявила Луиза, желая отвлечь Хью.

– «Мы»? – подчеркнуто спокойным тоном переспросил Кит.

– Меня это дело касается не меньше, чем вас, – кивнула она. Луиза решила, что не лишним будет напомнить чересчур осторожному брату, что она не нуждается в защите и в состоянии позаботиться не только о себе, но и о других. Возможно, от Кита эта уверенность передастся Хью.

– Понимаю – пытаться тебя отстранить бесполезно. Чтобы ты не порушила нам все планы, лучше действовать сообща. И тем не менее считаю, что это наше дело, а не твое, – возразил Кит.

– Ошибаешься – результат касается меня напрямую, а значит, я не могу оставаться в стороне. Итак, вот мой план – в качестве приманки будем использовать меня. Не сомневаюсь, что, будучи джентльменом до мозга костей, лорд Рэйрбридж придет на помощь женщине, даже если ее репутация вызывает сомнения.

Луиза спешила изложить свою идею, пока мужчины не предложили что-нибудь глупое и неэффективное – например, подстеречь Рэйрбриджа в клубе и устроить стычку. В результате, разумеется, пострадают они, а не он.


– Говоришь, леди повредила ногу? – уточнил виконт Рэйрбридж у лакея в ливрее и парике, который только что подбежал к нему. Произошло это в тихой, малолюдной аллее Гайд-парка, где предпочитал прогуливаться Рэйрбридж. Особенно когда городской особняк отца наводняли многочисленные отпрыски старшей сестры, которые своим шумом и беготней доводили его до белого каления. Однако покоя не было даже в парке. Рэйрбридж нехотя согласился подойти. Нужно было помочь лакею довести леди до выхода из парка и позвать наемный экипаж.

– Нельзя ли побыстрее? – пробормотал тот с нахальством, типичным для прислуги, нанятой на один лишь светский сезон. – Леди ждет.

– Откуда мне знать, что ты не врешь? Может, там и вовсе нет никакой леди, – произнес Рэйрбридж с таким высокомерным видом, что Кит Олстон едва удержался, чтобы не отвесить ему хорошую затрещину.

– Еще как есть! Слышали бы вы, как она кричала и плакала! Тут и статуя бы от жалости прослезилась, – ответил Кит, стараясь не выходить из роли. Хотя на самом деле хотелось просто схватить этого напыщенного хлыща за шкирку и потащить куда нужно.

– Послушай-ка, парень, почему мне знакома твоя физиономия? Я что, тебя где-то видел?

– Не знаю, сэр, – уклончиво отозвался лакей. – Пожалуйста, поторопитесь. Не годится, чтобы леди неделю помощи дожидалась.

– В жизни не встречал такого хамоватого слуги! Будешь грубить – никуда с тобой не пойду, – вышел из себя лорд Рэйрбридж.

К счастью, Луиза выбрала этот момент, чтобы издать очень громкий и убедительный стон. Вне всякого сомнения, ей уже надоело лежать на земле и притворяться, будто не может встать. Едва не подталкивая виконта в спину, Кит повел его в тихий уголок Гайд-парка, который они выбрали для засады. Это место предложила Луиза, утверждавшая, что здесь им точно никто не помешает. Радуясь, что скоро с дикими выходками сестры придется разбираться не ему, а Хью, с чем тот, вне всякого сомнения, справится блестяще, Кит все же невольно восхитился актерскими способностями Луизы.

Рэйрбридж помог ей подняться. Встав на «здоровую» ногу и опираясь на плечо виконта, Луиза неловко запрыгала в сторону ближайшей скамейки. Затем с трудом опустилась на нее, состроив очень правдоподобную гримасу боли, и принялась растирать щиколотку.

Его светлость со смущенным видом переминался с ноги на ногу, явно не зная, как следует вести себя в подобной ситуации. Кит и без того был невысокого мнения об умственных способностях виконта, а теперь Рэйрбридж и вовсе упал в его глазах. А когда к скамейке приблизился Хью, этот идиот уставился на него с таким видом, будто увидел привидение.

– О боже… Кентон… – только и смог пролепетать он.

– Он самый, – медленно произнес Хью.

– Скажи спасибо, что к тебе отнеслись по-доброму, Рэйрбридж. Будь моя воля, сначала вызвал бы тебя на дуэль, а вопросы задавал бы потом, – угрожающе протянул Кит, отметив жалкий вид этого напыщенного франта. Радуясь, что маскарад можно заканчивать, Кит с облегчением стянул с головы парик и, сунув этот крайне неудобный предмет в карман, запустил пальцы в волосы. Оставалось только удивляться, как можно ходить с такой штукой на голове целыми днями.

– Не бойтесь, ваша светлость, мы не причиним вам вреда, – вступила в разговор Луиза и встала со скамейки, уверенно опираясь на обе совершенно здоровых ноги. Вид у лорда Рэйрбриджа сделался еще более затравленным.

– Тогда для чего меня заманили в ловушку, мэм? – тонким, испуганным голосом спросил он.

– Передо мной вы ни в чем не провинились, однако злоумышлять против дорогого мне человека – значит бросить вызов мне, – тихо, но сурово проговорила Луиза.

В первый раз лорд Рэйрбридж задумался: что, если женщины отнюдь не слабые и беззащитные создания, какими он их всегда считал?

– Полагаю, леди говорит обо мне, – сухо прибавил Хью.

– А ты, как я посмотрю, все тот же подкаблучник. Только и знаешь что цепляться за женскую юбку.

Лорд Рэйрбридж изо всех сил старался язвить, однако его выпады звучали весьма неубедительно.

– Уверен, ты согласишься, что уцепиться за юбку такой достойной особы – большая честь, – почти дружелюбно произнес Хью.

– Прошу прощения, мисс Олстон, – произнес виконт, отвешивая сдержанный поклон. Наконец он вспомнил, что уже встречал эту молодую леди. Более того, даже делал ей предложение руки и сердца, которое та отвергла.

– Я приму ваши извинения, милорд, но при одном условии. Расскажите, зачем вы вчера подослали наемников, которые следили за моим женихом по всему Лондону.

– Откуда вам это известно, мисс? – потрясение воскликнул Рэйрбридж, сам не заметив, что этими необдуманными словами выдал себя с головой.

– Я лично выследила и ваших подручных, и вас, милорд, – сообщила Луиза с таким невозмутимым видом, будто рассказывала о светском рауте, который собиралась посетить этим вечером.

Между тем Хью шагнул вперед. Как настоящий джентльмен, он не стал ее перебивать, однако ненавязчиво дал понять, кто здесь главный и перед кем Рэйрбриджу придется держать ответ.

– Меня интересует тот же вопрос, что и мисс Олстон, – строго напомнил он.

– Не пойму, что тут непонятного, – сердито выпалил Рэйрбридж. – Все считают тебя убийцей, Кентон, однако к ответу тебя призвать так и не смогли. Я хочу вывести преступника на чистую воду.

– Извини, но благородство твоих намерений вызывает у меня большие сомнения. Конечно, могу заявить, что я невиновен, но вряд ли тебе это помешает, – спокойно произнес Хью.

– Отчего же? После того, что случилось с бедняжкой Ариадной, ты даже не пытался оправдаться, а потом и вовсе позорно сбежал. Думаю, если бы ты дал слово джентльмена, что не убивал ни жену, ни брата, многие твои друзья взглянули бы на ситуацию совсем по-другому, – ответил виконт. Как будто свет убедили бы клятвенные заверения Хью – притом что даже надежное алиби не послужило достаточным доказательством его невиновности!

– Слушая твои любезные советы, можно подумать, будто ты и впрямь обо мне заботишься. Однако нанимать сомнительных личностей, которые шпионят за мной, – не слишком дружественный жест. С такими друзьями врагов не надо, Рэйрбридж.

– Кентон, ты хоть понимаешь, на какую участь обрек свою несчастную сестру? Бедняжка не заслужила, чтобы за спиной у нее шептались и злорадствовали. И все из-за того, что братец стал героем грязного скандала, а потом, вместо того чтобы расхлебывать последствия самому, предоставил это членам своей семьи.

– Видишь ли, я слишком уважаю свою сестру, чтобы глядеть на нее свысока и покровительственно называть «бедняжкой». А если ты считаешь, что эта история меня совершенно не задела, то очень заблуждаешься.

– Однако в твоем случае побег из дома лишний раз подтвердил твою виновность, – ворчливо заметил лорд Рэйрбридж. При этом чувствовалось, что его боевой дух быстро тает.

– Для меня случившееся оказалось страшным потрясением. Поверь, в те дни меньше всего меня волновало, как я выгляжу в глазах светских сплетников, – мрачно проговорил Хью.

– И где же ты пропадал, Хью?

– Ходил в море, однако печали утопить не смог.

– Пил, играл, кутил в самых низкопробных лондонских заведениях… А потом мистер Олстон и его хороший друг решили, что я могу пригодиться им в качестве капитана. В отличие от других моих так называемых друзей, они не отвернулись от меня в трудную минуту. С тех пор работаю на них, Рори. Вряд ли ты и твои великосветские приятели захотите якшаться с подобными людьми. Я же теперь точно не желаю иметь ничего общего с тобой и с тебе подобными. Жаль сестру, однако не хотелось ставить ее в неудобное положение и заставлять метаться между двух огней. Отец и без того постоянно ее поучает и читает нотации. Недоволен, что сестра по-прежнему хорошо ко мне относится.

– Выходит, все это была ложь… – пробормотал виконт, опускаясь на мраморную скамью.

Что бы он ни имел в виду, вид у него был поникший.

– О чем вы, милорд? – уточнила сгоравшая от нетерпения Луиза. Она уже догадалась, что истинный злодей – отнюдь не этот слабохарактерный великосветский бездельник. И теперь им предстоит узнать, кто на самом деле главный враг Хью.

– Мне приходили письма, – нехотя проронил лорд Рэйрбридж.

– От кого? – нетерпеливо потребовал дальнейших объяснений Хью.

– Не знаю, – пробормотал виконт. Сейчас ему явно было стыдно, что поверил анонимным клеветническим измышлениям. Оказалось, то, что он считал благородной борьбой за справедливость, было всего лишь попыткой использовать его как орудие в борьбе за чужие интересы.

– Хотите сказать, что преследовали ни в чем не повинного человека из-за ничем не подтвержденных слов сомнительной личности, которой даже не хватило смелости высказаться от собственного имени? – уточнила Луиза.

– Сначала я рвал эти письма или бросал в огонь… – принялся оправдываться лорд Рэйрбридж.

– Тогда что же изменилось потом? – поторопила Луиза.

– Этот господин рассказал о некоторых подробностях, от которых я никак не мог отмахнуться. Он описывал произошедшее так живо и ярко, как человек, видевший случившееся своими глазами.

– А вам не приходило в голову, что автором писем может быть не просто свидетель, а непосредственный участник событий? То есть настоящий убийца? – не выдержала Луиза. Подобная наивность и недалекость выводила ее из себя.

– О боже! Вы думаете?.. – побледнел виконт.