Эмилия Остен - Авантюра леди Шелдон

– Я постараюсь, миссис Браун.

На следующий день море улеглось, и дальнейшее плавание проходило так, как и положено в этих широтах: веселое солнце на ярко-голубом небе, легкая дымка в вышине, хорошенькие белые барашки на низких волнах и неповторимый запах корабля. «Венто» шел по Средиземному морю, собирался сделать остановку на Мальте и потом, через море Альборан, пройти Гибралтар. Звонкие названия казались старинными монетами, которые перебираешь, когда хочется вспомнить прошлое.

Роуз, Джеймс и Каррингтоны много времени проводили на свежем воздухе, сидя в креслах на палубе и беседуя на разные темы. К концу второго дня Роуз начала подозревать, что Оливер всерьез заинтересовался ею. Этот громадный, сильный мужчина, хотя и умел вести светскую беседу по всем правилам, иногда становился неуклюж в словах, и с губ его срывались фразы-предатели. По ним опытная в таких делах женщина определяет, что нравится мужчине, что он не против совместных прогулок или приглашений на чай. Но нестандартность обстановки, замкнутый пароходный мирок не предполагали развития отношений так, как это, несомненно, случилось бы в Англии – и, увы, не с Роуз. Она оставалась неизменно любезной с лордом Каррингтоном, не поощряла его, не давала несбыточных надежд, вела себя ровно и спокойно – возможно, зря. Александрийский лорд приободрился, размахивал руками, норовил выставить себя в выгодном свете, для чего повествовал о своих деяниях в Египте, – и вызывал этим раздражение Роуз и еле заметную усмешку Джеймса.

Кузен же подвергся нешуточной атаке леди Каррингтон; казалось, прекрасная Диана всерьез решила его захомутать. Может, такой стиль поведения и являлся нормальным в среде александрийской аристократии, Роуз слишком мало пробыла в этом городе, чтобы судить. Но для английской женщины в Диане оказалось всего многовато: красоты, сообразительности, шарма. Особым умом она не блистала, однако умела подать себя так, что вызывала восхищение мужчин. Остальные пассажиры смотрели на леди Каррингтон с неприкрытым обожанием и едва удостаивали взглядом Роуз. Это ее скорее забавляло – в центре внимания она не любила находиться никогда, – только вот все чаще Джеймс улыбался Диане, все чаще поворачивался к ней для разговора, и Роуз не могла не признать, что они великолепно смотрятся рядом.

Почему нет? В таком развитии событий нет ничего невозможного. Англичанка, выросшая в Египте, богата и экзотична, не считая всего остального; граф Дарем может жениться на той, которая ему по душе, в этом-то его никто не собирается ограничивать! Особенно если душевный порыв графа сочетается с солидным состоянием и красотой избранницы. Да бабушка заплачет слезами умиления, если кузен Александр привезет в Холидэй-Корт невесту! Только вот согласится ли привыкшая к египетской жаре леди Каррингтон обменять ее на вечные дожди благословенной Англии? Или любовь окажется так велика, что станет неважно, где жить?

Сама Роуз думала, что отправилась бы за Джеймсом куда угодно. Хоть в пустыню, хоть в горы, хоть к черту на кулички, хоть в вечное заточение английских туманов. Все уже было ясно, можно не лгать себе самой: она влюбилась в собственного кузена, в человека, который настолько не желал иметь семью, что едва заставлял себя писать Эмме.

И сейчас, в изумительном дневном свете, который заливал все кругом, словно расплавленное золото, Джеймс казался Роуз таким красивым, каким не казался никто и никогда. Она собрала в свою коллекцию, о которой никто не подозревал (даже миссис Браун больше не заговаривала о благоразумии), его жесты, улыбки и привычки, и это должно было остаться маленькой тайной. Возможно, такая тайна согреет, возможно, превратит душу в лед – пока неизвестно. Однако Роуз, привыкшая жить одним днем, знала: сейчас не время печалиться. Время смотреть на Джеймса, слушать его и знать, что он близко, хотя его и невозможно коснуться.

В Гибралтаре немного качало, но скоро качка почти прекратилась, и пароход пошел уже по океанским волнам. Роуз чувствовала, что с приближением к Лиссабону нечто меняется в ней самой – словно цветок раскрывается. Джеймс вечерами приглашал ее на прогулки по палубе, и, хотя парочка неизменно сталкивалась там с Каррингтонами, Диане не удавалось полностью узурпировать внимание лорда Уэйнрайта. Леди Каррингтон делала вид, что они с Роуз теперь подруги, однако это не могло никого обмануть – интересы распределялись по-иному.

За день до прихода в Лиссабон, за ужином, лорд Каррингтон заговорил о будущем:

– Что ж, вы намерены остановиться в столице или направиться в глубь страны?

– У нас дела неподалеку от Коимбры, – объяснил Джеймс. До сих пор ни он, ни Роуз не рассказали Каррингтонам о карте Ортелия. – Мы наймем экипаж в Лиссабоне и двинемся на северо-восток.

– Боже, это так увлекательно! – Диана коснулась его рукава. – Лорд Уэйнрайт! Уговорите брата составить вам компанию, и тогда он возьмет и меня. Я терпеть не могу подолгу оставаться на одном месте, а Оливера не сдвинешь, если уж он захотел осмотреть какой-нибудь город. Умоляю! Мне так хочется увидеть Португалию.

Джеймс посмотрел на Роуз; по правде сказать, она давно ожидала чего-то в таком роде, а потому успела принять решение и лишь приоткрыла ладони – дескать, решай сам. Кузен подумал несколько мгновений, а затем обратился к леди Каррингтон:

– Это не увеселительная поездка, миледи, и, честно говоря, мы с кузиной торопимся. Я вынужден предупредить вас об этом. Нам придется проехать дальше Коимбры, в горы, а там мало того, к чему привыкли настоящие дамы. И затем мы не вернемся в Лиссабон, двинемся к Порту и оттуда отплывем в Лондон. Вряд ли вам понравится такой маршрут.

– Это звучит заманчиво, – не сдалась леди Каррингтон. – Как ты думаешь, Оливер?

Монументальный лорд пожал плечами.

– Если ты этого желаешь, Диана…

– Ты сам о том думал! – рассмеялась она. – Конечно, не хочется расставаться с такими приятными спутниками, а в Лиссабоне мы никого не знаем. Ну же, лорд Уэйнрайт, соглашайтесь. Мы не станем вам мешать.

Джеймс и Роуз снова переглянулись. Давать отказ на подобное предложение было довольно невежливо, и Каррингтоны – простые, приятные люди. Неприязнь Роуз к Диане объяснялась затаенной ревностью, а больше причин для отказа не имелось.

Видимо, Джеймс подумал о другом – о том, что с этими людьми и их слугами (Каррингтоны захватили с собою четверых) опасность со стороны неведомого конкурента уменьшится. Правда, его на пароходе, похоже, не было, о чем доложил верный Кунвар. Слуга лорда Уэйнрайта облазил весь «Венто» от трюма до верхушки трубы, но не обнаружил мужчины, напоминавшего того, который взорвал динамит в ресторане и приходил к Фонсеке за сведениями. Да, имелось несколько бородатых работяг, кидавших уголь в топку, однако все они провели на корабле по нескольку лет и являлись португальцами. Да, среди слуг мелькали временами бородатые физиономии, но и тут не сыскалось подозрительных. Хотя конкурент мог сбрить бороду и ловко притвориться паинькой.

– Видите ли, я должен встретиться кое с кем в горах Серра-да-Эштрела, – пояснил Джеймс. – Я ищу старую карту, которую намерен подарить Британскому музею, и надеюсь, что этот человек сможет продать мне экземпляр.

– Как интересно! – еще больше оживилась Диана. – Вы, конечно, поведаете нам о ней?

Джеймс кивнул и завел уже известный Роуз рассказ о Пейтингеровой таблице. А вот о мифическом преследователе и связанных с ним неприятностях не обмолвился ни словом, как и не открыл, у кого именно собирается покупать карту. Роуз посчитала это разумной предосторожностью: неизвестно, кому смогут разболтать об услышанном простодушные Каррингтоны.

Так и получилось, что в Лиссабоне, нежившемся под соленым морским бризом, наняли не один экипаж, а два, причем во втором сидели только слуги, тесно, но удобно. Роуз немного жалела, что не удастся осмотреть столицу Португалии, живописно раскинувшуюся на высоких холмах, – в прошлый раз, вместе с отцом Иеремией, она также увидела Лиссабон лишь мельком. Больше века назад землетрясение повергло его в руины, разрушив множество зданий до основания и разметав стоявшие в гавани корабли, но с тех пор город отстроился и засиял новыми красками. Роуз вновь удалось увидеть лишь часть его – резной фасад монастыря иеронимитов, ажурные башенки, – а затем экипажи свернули на дорогу, ведущую на северо-восток.

К сожалению, в Португалии – государстве довольно бедном и отстающем от других крупных держав, измотанном войнами и политическими потрясениями, – еще не существовало разветвленной сети железных дорог, как в Великобритании. Но сейчас Роуз даже радовалась этому: гораздо интереснее смотреть на страну из окна экипажа, чем из окна поезда, вдыхая запахи железной дороги и паровозный дым.

Роуз, утомленная навязчивым вниманием лорда Каррингтона, сидела рядом с Джеймсом и жалела, что не может взять его за руку: от этого стало бы легче. Да и щебетание леди Каррингтон действовало на нервы. Интересно, почему Джеймс согласился взять попутчиков? Только лишь из вежливости и в целях лучшей безопасности – или потому, что ему хотелось отправиться в путешествие с Дианой? Кузен так и не дал Роуз никаких объяснений по этому поводу. Он не пришел вчера вечером к ней в каюту, дабы обсудить Каррингтонов и их участие в поездке. Джеймс казался рассеянным и отстраненным. Что с ним происходило – оставалось только гадать.

Но, несмотря на то что путешествие оказалось вовсе не таким безоблачным, как виделось в Каире, Роуз нравилась эта земля. Нравились крохотные португальские городки, светлые, с красными черепичными крышами и увитыми цветами заборами. Нравились просторные равнины, где так и хотелось дышать полной грудью; нравились холмы, изгибами спускавшиеся к океану. Собаки лаяли на проезжавшие повозки, багаж погромыхивал на крыше, пыль поднималась из-под колес, а цветочное разнообразие вдоль дорог еще не спалили безжалостные лучи летнего солнца.

– Я очень люблю путешествовать, – заметила леди Каррингтон, когда миновали очередной городок, где чумазые дети играли на улице и, открыв рты, смотрели на катившиеся кареты. – Мне хотелось бы увидеть всю землю, но, конечно, это невозможно…

– Диана, в некоторых местах на земле очень холодно, – со смехом предостерег ее брат.

– Да, конечно. И все же… Если у нас есть такая возможность, почему бы не отправляться за приключениями?

– А опасности? – живо возразил лорд Каррингтон. – Хорошо ехать в карете по гладкой дороге! – В тот же миг колесо попало в выбоину, экипаж хорошенько тряхнуло, и все засмеялись. – Ладно, ладно, пускай не совсем гладкой, – продолжил ничуть не смутившийся Оливер, – но все-таки это безопаснее, чем забираться… да вот хотя бы в нашу пустыню! Да, проводники водят по ней караваны, однако при мысли о том, что придется сесть на верблюда и отдаться во власть песков, мне хочется поудобнее устроиться в кресле, и только!

Леди Каррингтон отмахнулась от доводов брата.

– Но, Оливер, как прекрасен рассвет в песках! Помнишь, когда мы заночевали в том городке на краю пустыни? Я не могла уснуть – сначала наблюдала, как солнце ушло за горизонт, а затем возвратилось. Эти краски не описаны ни на одном языке мира! Очень романтичное зрелище!

– Миледи, ваш брат, к сожалению, прав, – внезапно произнес Джеймс. – Опасности песков, равно как и других диких земель, кажутся вымышленными, однако, чтобы выжить там, требуется изрядная сноровка.

– О! Но леди Шелдон ведь путешествовала? – Диана посмотрела на Роуз, ища поддержки.

– Я находилась в составе большой экспедиции, – объяснила та. – И нам повезло. Не случилось песчаных бурь, кочевники не потревожили нас… Если б мне предложили ехать далеко в пески маленьким отрядом, я тысячу раз подумала бы. Это очень странно, когда вокруг тебя – один песок, и ничего, кроме песка.

– Это не только странно, – добавил Джеймс, – но и опасно. Лишь проводники и опытные путешественники знают, где остановиться на привал в пустыне, где найти воду, ориентируются в дюнах. Если же придет песчаная буря… – Он умолк.

– Это страшно? – тихо спросила Роуз.

– Смертельно.

– О, вы бывали в пустыне во время бури, лорд Уэйнрайт? – с благоговением спросила Диана. Все-таки она не слишком умна – даже лорд Каррингтон понял, что Джеймсу не слишком нравится разговор.

– Да. Бывал.

– Но вы ведь выжили?

– Я – выжил. – Он сделал ударение на первом слове и, точно повинуясь внезапному порыву, заговорил довольно горячо: – Вы должны понять, леди Каррингтон. Есть вещи, которые не зависят от нас и которые сильнее нас. Вы можете отправиться в пески с большим караваном, из которого не возвратится никто, и затем люди будут гадать: что случилось с вами? Пески забирают всех без разбора, им безразлично, быстрый ли у вас конь и сильны ли вы. Когда пустыня хочет жертвы, она берет ее – бурей и солнцем. Мужчины гибнут, как только что родившиеся котята; и больно представить, что подобное может произойти с женщиной.