Он замолчал и задумался о вопросе, то, чем я в нем восхищалась. Он действительно не спешил и вкладывал мысли в свои ответы.

— Должен сказать Греция, есть что-то в контрасте синего побережья напротив белых зданий. Это настоящая мечта фотографа — оказаться там. Плюс потрясающая культура. Культ семьи, и мне это нравится. У меня сплоченная семья, так что, когда я был там, это заставляло меня думать о семье.

— Звучит потрясающе. Надеюсь, когда-нибудь я поеду туда. У меня есть паспорт, но пока никаких штампов.

— Нет? Может быть, другие страны еще не готовы для тебя, — сказал Ланс, подмигивая.

— Так или у меня просто нет денег, отложенных на это, но я поеду. Я получу этот штамп.

— Куда ты хочешь поехать, как только сможешь?

Я сделала глоток своей «Маргариты», которой действительно начала наслаждаться, и сказала:

— Обещаешь, что не будешь смеяться надо мной?

— Обещаю, — сказал он, и схватил меня за ногу, чтобы слегка сжать ее. Мои женские части задрожали от его прикосновения.

— Я действительно хочу поехать на побережье Исландии. Я всегда была очарована северным сиянием, и поездки до Исландии на самом деле вполне доступны. Думаю, это будет прекрасная и веселая поездка.

— Теперь, почему я должен смеяться над тобой за то, что ты выбираешь Исландию? Мой приятель ездил туда на неделю, и когда вернулся, он показал мне все фотографии, которые сделал, и я не мог завидовать еще больше. Там потрясающе.

— Это правда, по крайней мере, из того, что я видела в гугле.

— Теперь, скажи мне, почему ты думала, что я буду смеяться над тобой? — его рука поднялась к моим волосам и начала рассеянно их накручивать. Боже мой, сегодня он ни перед чем не останавливался, чтобы прикасаться ко мне каждым возможным способом, и, черт возьми, если я не клюнула на это, на каждое из прикосновений.

— Когда я обычно кого-то спрашиваю, куда они хотят поехать, в любое место в мире, они отвечают что-то экзотическое. Не очень многие хотят поехать в Исландию.

— Правда, — усмехнулся он. — Но это делает тебя такой уникальной; ты не похожа ни на кого другого, Рози.

То, как он произнес свое заявление, заставило меня думать, что он уже некоторое время знает меня, когда на самом деле, мы совсем не знали друг друга.

— Могу я задать тебе вопрос?

— Ты можешь спросить меня о чем угодно. — Он взял мою руку и поднес ее к своим губам, нежно целуя мои костяшки. Его жесты были приятными и очаровывали меня каждый раз.

— Почему ты захотел пригласить меня? Я чувствую, что мы совсем не знаем друг друга, и это свидание было неожиданным, не то чтобы это плохо. Я думаю, мне просто любопытно.

— Это я могу понять, — ответил он с дьявольской усмешкой. — Если быть честным, я немного стеснительный, так что когда мы впервые встретились, я игнорировал тебя, потому что чертовски нервничал, чтобы подойти к тебе. Если ты еще не заметила, Рози, ты чертовски великолепна, и когда я тебя впервые увидел, меня зацепило. С тех пор, я пытался получить еще одну фотосессию с тобой. Это была сложная задача, но как только я узнал, что ты пишешь интервью о Мейн-куне, я убедился в том, чтобы оказаться там.

— Правда? — спросила я, чувствуя себя немного ошеломленной.

— Правда. Ты мне нравишься, Рози, сильно, и с тех пор как я оттуда вышел, должен сказать тебе, я прочитал все твои кошачьи статьи. — Обожающий взгляд на его лице заставил меня смеяться.

— Какую забавную литературу ты выбрал для чтения.

— Я знаю о кошках больше, чем хотелось бы, но думаю, ты отлично пишешь, даже если некоторые статьи — о самых эффективных способах, чтобы избавить животное от комка шерсти в желудке.

— Да, фотографии для этой статьи был немного впечатляющими, на мой вкус.

— Они были немного жесткими, — кивнул он и улыбнулся.

Искренне я произнесла:

— Спасибо за то, что читаешь мои статьи, даже если это не самая привлекательная литература.

— Эй, я кое-чему научился, — пожал он плечами. — Ты хочешь работать где-то еще?

Начиная нервничать, так как я на самом деле не говорила о своих жизненных стремлениях ни с кем, кроме Делани и Генри, я раздумывала, говорить ему то, что я действительно хотела делать. Казалось, ему понравится то, что я буду писателем любовных романов.

Иногда я беспокоилась, что люди подумают, если я расскажу им, что была заинтересована в том, чтобы писать о сексе, романтике, о всепоглощающей силе любви. Мне кажется, что в мире присутствует стереотип о людях, читающих любовные романы: их изображают как грустных дамочек, сидящих в углу своих домов, в разорванных свитерах, пока они едят шоколадки и ласкают своих кошек, но это совсем не так. Существует целое сообщество тех, кто любит любовь, любит любовные романы, и я одна из них. Это мир, в котором я люблю жить, где есть «долго счастливо», странные девушки получают красивого парня, и где не потеряно рыцарство. Я знаю, это все не могло быть правдой, жизнь не такая сказочная, какой делают ее некоторые романы, но я все еще люблю каждую историю, потому что, это побег от реальности, момент времени, где ты можешь мечтать о невозможном, где есть шанс увидеть настоящую любовь, разворачивающуюся прямо перед тобой.

Вздох.

— Рози?

— Ох, извини, — я покачала головой. — Вообще-то я пишу любовный роман, ну, пытаюсь.

— Вау, правда? Это здорово. У твоего героя есть очки, и делает ли он фотографии кошек?

— Что-то вроде этого, — засмеялась я, допивая свою «Маргариту». — Хочешь вернуться к боулингу? — я сказала ему, что пишу книгу, но не думала, что чувствую себя достаточно комфортно, чтобы вдаваться в мелкие детали моего романа, потому что я видела взгляд в его глазах: ему было любопытно. Я боялась, что он будет спрашивать о сексе, и не была к такому готова. Я едва могла говорить о сексе с Генри, не говоря уже о парне, в котором была заинтересована.

— Конечно. Тебе нужно пару советов, чтобы твой шар не попал в желоб? — подразнил он.

— Вероятно. Я никогда не была спортсменкой. Я удивлена, что вообще могу поднять шар.

— Он весит шесть фунтов (прим. ред. примерно 2, 7 кг), — засмеялся он.

— Вот почему моя рука устала.

Качая головой, он обернул свою руку вокруг моего плеча и повел меня обратно к дорожке, где уже не было его друзей. Кажется, они исчезли, что было отлично, потому что я наслаждалась своим временем лишь с Лансом. Когда там были все его друзья, я чувствовала себя немного испуганной.

Как чудачка, я была очарована белыми кожаными сиденьями, которые были безупречно чистыми, и я действительно задавалась вопросом, как они сохраняли их такими. Должно быть, на всех их мебели использовался скотчгард10, потому что было слишком много напитков, которые просто умирали, желая пролиться на нее. Я сделала пометку, что надо спросить менеджера; я хотела знать их секрет.

— Сначала дамы, Рози, — направил меня вперед Ланс.

— Ладно, поняла.

Я подошла к удерживателю шаров и взяла свой розовый, шестифунтовый шар, засунула большой палец внутрь и подошла к линии. Я уже собиралась встать перед дорожкой, когда почувствовала, что Ланс стоит позади меня и мягко говорит мне в ухо. Его голос вызывал мурашки, которые бегали вверх и вниз по моему телу.

— Могу я подсказать тебе?

— Пожалуйста, — ответила я, затаив дыхание.

Его руки на моих плечах, и его рот практически целовал мое ухо. Ах, Вирджиния проснулась.

— Ты видишь эти маленькие стрелки на дорожке? Твоя рука должна быть параллельно им, и убедись, что она как можно ниже к полу. Думаю, сможешь это сделать?

— Кажется просто, — ответила я с некоторой уверенностью.

— Хорошо. Ты сделаешь это, Рози. — Он еще немного наклонился и оставил на моей щеке нежный поцелуй, прежде чем отстраниться. Что за флирт!

Вся моя женская часть тела ожила и проснулась, давая мне знать, что она все еще существуют, и по сути дела, у нее хорошо работающее либидо, которое в настоящее время резко возросло, благодаря небольшим интимным действиям Ланса. Черт, я совру, если скажу, что мне это не понравилось. На самом деле я хотела бросить свой шар на дорожку и побежать в его объятия. Я хотела больше поцелуев... и не только в щеку.

Концентрируясь на том, что сказал Ланс, а не на петтинге с ним, не снимая одежды, я отвела руку назад и подошла к краю дорожки. Сильным толчком, я отвела руку назад и отпустила шар. Я наблюдала, как мои руки сошлись вместе, когда шар попал прямо в желоб.

— Черт.

Я повернулась посмотреть на Ланса, на лице которого была огромная улыбка, но он качал головой. Он подошел ко мне и поднял мой подбородок, пока притягивал к своей груди. Мои руки инстинктивно опустились на его бедра, когда я начала дрожать от близкого контакта. Я бы хотела быть одной из тех девушек, на которых не влияла приближение интима, но не была. Я нервничала, на сто процентов — потный, возбужденный беспорядок нервов.

— Хорошая попытка.

— Жалкая.

— Вроде того, — хихикнул он. — Хотя у тебя есть еще одна. Помнишь, прямая рука и ниже к полу... это должно помочь.

— Поняла, прямая рука и ниже к полу.

Он потер мою щеку большим пальцем и затем отстранился. Я хотела заплакать и сказать ему вернуться, но держалась за свое самоуважение, поэтому развернулась и взяла свой шар, который вылез из сумасшедшей машины, возвращающей шары. Эта хитрая штука была страшной, видения моей головы, застрявшей в ней, пугали меня каждый раз, когда я проходила рядом.

С уверенностью, я встала в позу, смотря на стрелки, и затем начала идти к дорожке, когда моя рука начала отклоняться назад. Я присела на корточки и бросила мяч вперед, когда услышала громкий треск и сильный поток воздуха прямо в мою Вирджинию.

Я застыла на месте, пока пыталась отмотать время назад, потому что была уверена, что только что порвала свои штаны от Вирджинии до Великого и Могучего Заднего Отверстия.

Некоторые свидетели, должно быть, подумали, что я застыла в своей позе для боулинга специально, но они ведь не знали, что мысленно я пыталась провалиться сквозь землю.

Какого черта я должна делать? Подняться? Если я встану, я должна буду объяснить, что, черт возьми, только что произошло, и я не была уверена, что готова к этому, но опять же, я была в стрингах, и прямо сейчас, сидела на корточках, значит...

Святое дерьмо.

Я встала прямо как стержень, и быстро развернулась, пряча свою задницу от Ланса, так что только кегли могли видеть тот беспорядок, что происходил с моей задницей.

Из всех дней я выбрала сегодняшний, чтобы надеть стринги. Это было мое наказание, должно быть.

Были моменты в жизни человека, когда ты правда думаешь, если умрешь, ситуация перед тобой не станет лучше, вот как я себя чувствовала, потому что все, о чем я могла думать, это мой отбеленный анус, и что он светился как чертова полярная звезда под темными огнями. Не была уверена, было ли это возможно, но если и было, это случилось именно со мной. С моей удачей, три короля пройдут через дверь в любую минуту с подарками для Вирджинии, и снаружи будет верблюд, жующий сено.

— Ты сбила две кегли! — закричал Ланс, пока шел ко мне, заставляя меня пятиться. Он не мог подойти близко ко мне. Как, черт побери, я собираюсь выбраться из этого? — Что случилось? — спросил Ланс обеспокоенно. — Осторожно! — крикнул он, продолжая наступать.

Один неправильный шаг, и я почувствовала, как моя обувь зацепилась и заскользила по дорожке.

Мои ноги разъехались подом мной, и прямо тогда, когда я думала, что хуже быть не может, я упала назад, ноги раздвинуты и висят в воздухе, раскрывая мою порванную промежность и стринги неоново-зеленого цвета подходящие к лифчику.

Чтобы сохранить последние остатки самоуважения, я крепко сжала ягодицы, в случае, если мое Великое и Могучее попытается показаться.

— О, черт, — произнес Ланс, хватая меня за руки и притягивая к своей груди. Он отвел меня к сиденьям и присел передо мной.

Я крепко сжала свои ноги и спрятала голову в руках.

— Я порвала штаны, — пробормотала я в смирении.

— Все нормально, — он потер сверху мои бедра. — Поверь мне, со мной тоже такое было, прямо посреди фотосессии, где все смогли увидеть мои причиндалы, которые выпали прямо из джинсов.

— Твои шары? — спросила я, смотря на него сквозь пальцы.

Смеясь, он кивнул.

— Да, мои шары. Я не склонен носить нижнее белье, так что когда штаны порвались, у всех был отличный вид на висящих близнецов.

На моем лице появилась маленькая улыбка, но мне все еще было стыдно. Через это я так просто не пройду. Я порвала штаны перед парнем, с которым пошла на свидание.

— Вот, возьми мой кардиган, завяжи на талии, я смогу отвезти тебя домой, и ты сможешь переодеться. Как это звучит?

Я лишь кивнула головой, пока брала его кардиган и завязывала вокруг талии, желая сесть и просто сидеть в одиночестве, утопая в жалости к себе.